ПАМЯТИ ТОВАРИЩА

22(497)
Date: 27-05-2003
ПАМЯТИ ТОВАРИЩА
27 апреля, в пасхальное воскресенье, в московской больнице умер Николай Борисович Иванов, русский патриот, гражданин Казахстана, вынужденный укрываться от казахстанской полиции, обвинившей его в ноябре 1999 года в соучастии в заговоре против суверенитета Казахстана. Он просил о политическом убежище в России. Но тем, кто преследуется в государствах, имеющих безвизовый статус с Россией, в нашем Отечестве укрытия нет. Более трех лет он жил в России "на птичьих правах", не переставая много и плодотворно работать. Печатался в газетах, журналах. Писал книгу по истории России. Тяготы полулегального положения сломили его организм. На свете не стало талантливого публициста и писателя, верного товарища, отца, деда, мужа.
Николай Иванов родился в 1949 году в Харькове. С 1971 года как инженер-геолог он работал в Восточно-Казахстанской области. В 1991 году ушел в журналистику, был главным редактором городской Усть-Каменогорской газеты. С 1989 по 2002 год был депутатом городского совета (затем Маслихата) в Усть-Каменогорске. После образования государства Казахстан в 1991 году стал одним из организаторов и руководителей движения в защиту прав русского населения в этой республике. В 1998 году принят в Союз писателей России.
Обращение “товарищ”, особенно уместно в отношении Николая Борисовича Иванова. Слово "товарищ" применимо к нему в том глубинном смысле, о каком говорил Гоголь: "Нет уз святее товарищества". И сам он был, подобно Тарасу Бульбе, православным воином казачьего корня, чем особенно гордился. Даже сама смерть его — как последний вклад в русское дело: она заставляет нас о многом задуматься. Что с нами происходит? К чему мы пришли?
Наверное, он мог стать видным профессионалом в геологии. Он и впрямь был заметной фигурой во всем — запоминался сразу и навсегда своим ростом, своим басом, своей крупной лепкой вообще. Именно такой человек понадобился, чтобы стать русским депутатом на Рудном Алтае в конце XX века. Он стал ярким среди ярких в Восточном Казахстане не только потому, что замечательно владел пером. Народным избранником его сделали та глубокая неуспокоенность, та внутренняя боль, которую чувствуют родственные души. Поэтому Николай Борисович был своим и среди казаков-джигитов и среди ветеранов войн, и среди не потерявших совесть политиков. Слово для него значило Дело. Приняв на себя ответственность за оскорбленный русский народ, Иванов прошел крестным путем до конца.
Работать рядом с ним было праздником. Благодаря его неистребимому юмору, а главное благодаря опять же внутренней непосредственности. При всех трагических обстоятельствах жизни он сохранял в себе живое видение мира. Вот и литературный его дар сочетался с мальчишеской отвагой, с детским несогласием с несправедливостью. Он с одинаковым восторгом воспринимал похвалу другим и похвалу себе, считая это успехом общего дела.
Однажды Николай Борисович заметил, что наше деморализованное общество знает поименно всех чеченских командиров, и знать не хочет своих героев, противостоящих отступлению русских на постсоветском пространстве.
И все-таки верится — на этих могучих одиночек и будут оглядываться потомки.
По церковному преданию, кончина на Пасху — добрый знак открытой дороги в Божии селения. Да поможет и нам память о друге не сбиться с дороги.
Борис Авсарагов, Виктор Ачкасов, Андрей Грозин, Леонид Десятник, Александра Докучаева, Петр Коломец, Геннадий Крутов, Виктор Михайлов, Виталий Хлюпин, Федор Черепанов, Александр Шушаников.