ДИАГНОЗ: ПАРАНОЙЯ

7(482)
Date: 11-02-2003
Author: Генерал Виктор Филатов
ДИАГНОЗ: ПАРАНОЙЯ (Актуальные заметки о мировой политике. Окончание. Начало в № 6.)
11 октября 1954 года в семье железнодорожного служащего Николая Шешеля и его жены Даницы родился сын. Произошло это в городе Сараево, большом административном центре Боснии и Герцеговины. Крестили его в 1955 году высоко в горах, в древнем монастыре Завала, который построил еще в средние века король Милутин. Нарекли его звучным славянским именем Воислав, что в переводе на русский язык может звучать, как Славный Воин. В честь деда — Воислава Шешеля.
Свою последнюю книгу "Идеология сербского национализма" профессор, доктор Воислав Шешель посвятил: "Моим дорогим родителям, маме Данице и покойному отцу Николаю, которые воспитали меня в духе великосербского национализма и русофильства, передали мне заветы предков — истина, свобода, правда и следование высшим моральным принципам, ради которых человек рождается, живет и умирает".
Есть нечто символическое в том, что прадед Воислава в свое время был "четнички командант" — командовал отрядами четников, а отец во время Второй мировой войны воевал в партизанских отрядах коммуниста Иосипа Броз Тито. В округе монастыря, в котором в 1943 году жил отец Воислава, мирно уживались отряды четников и отряды партизан Тито: "Не ударит серб на серба". В родне Воислава Шешеля были и четники, и партизаны. Село, в котором родилась мама Воислава, — Даница — до 1943 года было полностью четническим, пока не пришли партизаны. Наверное, в крови Воислава от самого рождения вековая тяга всех сербов к единству, к единению, заложен ген борьбы за единство всех сербов, независимо от их политических пристрастий и вероисповедания. Иначе, как объяснить, что только Воислав Шешель — воевода нынешних четников, перед лицом НАТО-агрессии, перед лицом смертельной опасности, которая грозит и сейчас нации, сумел подняться над узкопартийными интересами СРП и первым протянуть руку своему заклятому политическому врагу коммунисту Слободану Милошевичу, написав ему в Гаагскую тюрьму письмо.
"УВАЖАЕМЫЙ ГОСПОДИН МИЛОШЕВИЧ...", а заканчивается это письмо так: "С УВАЖЕНИЕМ ВОИСЛАВ ШЕШЕЛЬ. Белград. 17.10.2002."
К этому знаковому для всех югославян письму мы еще вернемся, и прочитаем его в контексте событий, которые происходили и происходят сейчас в Сербии, на территории бывшей Югославии, на Балканах в целом.
В родном городе Сараево Воислав за два с половиной года вместо четырех закончил юридический факультет Сараевского университета. В 1979 году по теме "Политическая сущность милитаризма и фашизма" защитил докторскую диссертацию и стал самым молодым доктором наук в истории Югославии.
Вплотную заняться социологией и политологией Шешеля заставила сама жизнь. Тито перед очередной переписью населения придумал для сербской Боснии новую нацию — мусульманскую. Принадлежность части сербов Боснии еще со времен туретчины, когда турки силой обратили в свою веру часть сербов, Тито сделал "5 графой" — национальностью. В какой-то из русских областей есть чисто русская деревня, в ней исповедуют суррогатный иудаизм. По Тито все они евреи, а деревня — Израиль.
Против деления югославян по религиозному признаку — на сербов православных, на сербов католиков и сербов мусульман — пытались протестовать, в том числе и Шешель, тогда еще молодой парень из Сараева.
"В четверг, 9 феврали 1984 года поехал я из Сараева по служебным делам в Белград утренним поездом Босна-экспресс, — вспоминает Воислав. — Я запланировал встретиться с коллегами в белградских институтах и университете, поработать в научных библиотеках с материалами о практических и теоретических исследованиях об общественном положении и статусе профессий социологов и политологов, поработать с документами на эту тему. Дело в том, что у меня был задуман научно-исследовательский проект "Общественная потребность в высококвалифицированных кадрах социологов и политологов в Боснии и Герцеговине". Тема была очень актуальная и страшно взрывоопасная. Ко времени этой моей поездки я уже год был отстранен от преподавательской работы по причине, как было сказано в приказе администрации моего университета, "плохого влияния на умонастроения студентов". И вот я, вольная птица не по своей вине, лечу в Белград. В чемодане у меня множество рукописей на различные философские темы и 40 авторских листов наработанного текста по Проекту. Мне хотелось показать их коллегам в Белграде и еще раз проверить источниковедческий аппарат. Была во всем это Проекте одна деталь, наряду с теоретическими изысканиями я параллельно проводил и практические социологические обследования населения республики. Результаты их и составили основную эмпирическую базу для теоретических выводов и обобщений всего Проекта. Практическая часть Проекта и оказывалась для власть предержащих, разумеется, самой неприятной и опасной, вернее, выводы из моих социологических обследований населения.
Накануне поездки в Белград я созвонился с моим хорошим другом — белградским архитектором Слободаном Машичем, и мы договорились. А еще раньше мы с ним обговаривали возможность издания сборника моих научных статей, в том числе и мой Проект "Общественная потребность в высокопрофессиональных кадрах социологов и политологом в Боснии и Герцеговине". Мой дорожный чемодан был битком набит рукописями для сборника".
Надо знать то время, чтобы понять, что было в чемодане доктора наук, профессора Шешеля. Проблема социологии и политологии в жизни общества остро стояла в то время не только в Югославии, но и у нас, в Советском Союзе. В 60-х годах я, молодой военный журналист, работая в газете Киевского военного округа, написал обстоятельную статью о важности и полезности социологических исследований в армии, и предложил провести обследования на тему "Командир и заместитель командира по политической части. Кто ближе к солдату и почему?". У нас командир с замполитом почти повсеместно жили, как кошка с собакой. Хотелось понять: в чем причина конфликта между этими двумя руководителями? Предполагалось составить анкету. Добавить в неё несколько вопросов и разослать по частям нашего Киевского военного округа. Получив ответы, обработать и... Главный редактор не решился взять на себя такую инициативу, и направил статью с предложениями в Москву, в Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота. Иными словами — в военные отдел ЦК КПСС. Ответ пришел почти мгновенно. За подписью самого начальника Главпура. Ответ был краток: главному редактору было сказано, что он проявляет инициативу не по уму, и было сказано: какие отношения между командиром и замполитом — в Главпуре без наших исследований знают прекрасно, забудьте слово социология — это буржуазный, вражеский термин. Короче, заткнитесь. Я был начинающий журналист, молодой, с меня взятки гладки. А главный редактор — пострадал, попал в список неблагонадежных и непредсказуемых. Страшная сила — однопартийная система. Ты, как в "бело безмолвии", просматриваемый со всех сторон, податься некуда.
Так что в портфеле у доктора Шешеля лежал фугас большой убойной силы для всего тоталитарного режима. И не только в Югославии.
Пятнадцать минут спустя после отхода поезда Босна-экспресс от перрона Сараевского вокзала в купе Шешеля ворвались люди Службы государственной безопасности.
Безусловно, ученый Шешель знал, что ни социология, ни политология не являются самостоятельными и ни от кого независимыми науками. Социология — это лишь собранные факты и опросные листы. Но из социологии рождается философия, а из философии — политические программы, партийные программы, партии, партийные организации. При тоталитарном, однопартийном, режиме любая вторая партия — смертельный враг, потому что она, вторая партия, с ходу начинает критиковать. При однопартийном режиме дозволена только самокритика, и не в плане того, что режим или партия критикуют сами себя, а в плане того, что человек выходит на трибуну и ругает сам себя. Фельетон в партийной прессе приравнивается, как минимум к приказу об увольнении человека с работы. "Не по чину брал", " не нужны способные, а нужны послушные" — вот две темы тех газетных и журнальных фельетонов. Воислав Шешель на свой страх и риск, в одиночку разработал аппарат социологического исследования, в одиночку запустил его, в одиночку собрал данные и обработал их — труд целого НИИ.
На декабрьские президентские выборы 2002 года Шешель шел под лозунгом: "Сербию — в надежные руки". Не думаю, что он, поднимая этот лозунг, имел в виду исключительно "ненадежные" руки своих конкретных оппонентов на выборах. Он подразумевал, кроме всего прочего, что в надежных, чистых и национальных руках будет все, в том числе и социология, и философия, и партийные программы, в основе которых будет национальный интерес югославян.
В купе вагона, в котором находился Шешель, разворачивался тем временем "шмон". Откуда-то появились полицейские, свидетели, понятые. Службу безопасности интересовали рукописи в портфеле.
— Требовали, чтобы я подписал все рукописи, которые они нашли в моем портфеле, и поставил свою подпись на каждой страничке текста. Они, видимо, боялись, что я откажусь от своих рукописей. Продолжалось это более двух часов. На станции Добойя меня ссадили с поезда и отвезли в городской секретариат внутренних дел. Там продержали 10 часов. Посадили в роскошный "мерседес". Повезли обратно в Сараево. Доставили меня во двор Республиканского секретариата внутренних дел, к порогу здания. Из машины — и в дверь.
Мы ведем разговор в кабинете Шешеля. Кабинет на втором этаже здания Народной скупщины Сербии. Воислав пришел в свой кабинет прямо из зала заседания Скупщины, где только что закончилось обсуждение бюджета на 2003 год.
— Мы не голосовали за этот бюджет. Он — антинародный. Протащили его люди Джинджича. Мы завтра сделаем специальное заявление.
Битва сегодня разворачивается и на ф
инансовом поле. Здесь понимают, что бюджет, который отстаивают люди Джинджича, — это бюджет под немцев, под их планы насчет Сербии, Югославии — всех Балкан. Шешель бился за бюджет для сербов. У американцев иная игра. Под своего Лабуса они разморозили 210 млн. долларов со счетов проамериканских сербов. Но как их перебросить в Сербию? На счетах в зарубежных банках они не работают на выборы Лабуса. Закон не позволяет финансировать выборы из зарубежных источников. Размороженные американцами 210 млн. долларов на выборы Лабуса должны быть в Югославии, в Центральном банке Югославии. Американцы оказались в ловушке, потому что Центробанк Югославии под полным контролем премьер-министра Сербии Джинджича. Джинджич, естественно, не позволит снимать деньги со счетов Центробанка на выборную кампанию Лабуса. И американцы пошли напролом — время поджимает, уже завтра нужно раскручивать кампанию Лабуса. Человек из команды Лабуса — президент Народного банка Югославии, частного банка, Динкинч заявил, что Югославия, мол, прекратила свое существование, теперь есть Сербия и Черногория — значит, прекратил свое существование и Центробанк Югославии. Функции его в Сербии берет на себя Народный банк Югославии. Фокус в том, что банк Динкинча неподконтролен напрямую правительству Джинджича. Приставка "Югославия", дескать, не противоречит, так как банк частный. Вот такой финт придумали американцы, для переброски денег Лабусу. Мгновенно возник Джинджич. Он сказал, что Югославия не прекратила свое существование. В ближайшее время будет принята Конституция союзного государства Сербия и Черногория. Он сказал, что если Народный банк Югославии считает, что Югославии больше нет, то этот банк будет закрыт по причине отсутствия Югославии.
Это был хороший ход немцев. У американцев началась паника. С утра на экранах телевизоров появились люди Лабуса — гувернер (президент) Народного банка Югославии Динкинч и министр финансов Сербии Белич. Они долго и нудно оправдывались, что Джинджич не совсем правильно понял Динкинча, что они имели в виду совсем не то, что им сейчас приписывают. Это было в ночь на новый, 2003 год, когда подобные передачи просто невозможны по определению. Больше того, утром уже нового года, американцы, перепуганные перспективой закрытия банка Динкинча, эту передачу повторили в полном объёме. Немцы, наблюдая запаниковавших американцев, торжествовали победу на этом участке американо-германского фронта в войне за Европу.
— Очень сложно всё, — продолжает Шешель. — Радио-телевидение Сербии полностью антисербское. Вот уже два года подряд, что ни передача, то — помои на голову Сербии.
Я соглашаюсь с Шешелем, потому что сам смотрю ТВ по вечерам, слушаю радио. Белградское ТВ сейчас — тотально американское, даже больше, чем у нас в Москве, хотя больше, казалось мне, уже нельзя. Радио Белграда — это родной брат нашего "Эха Москвы". Здесь американцы явно переигрывают немцев. На белградском ТВ идут сплошняком фильмы про немцев: какие они все фашисты, оккупанты, захватчики и очень нехорошие люди. У нас фильмы про немцев-фашистов гонят на ТВ под "крышей" "ретро", "классика кино" и т.п., поднимая волну против немцев. Газету "Данас" Шешель публично обвинил, что она полностью цэрэушная и её редактирует ЦРУ. "Данас" — это, что-то вроде наших "Московских новостей", но поглупее "Коммерсанта". Замечено, что американцы захватывают СМИ перед началом каких-то крупных боевых операций. Самый яркий пример тому — нескончаемая война против Ирака, которую мировые СМИ подают как благо для всего человечество, как спасение человечества от иракского оружия массового поражения, хотя весь сыр-бор из-за цены за баррель иракской нефти. В Европе проамериканские СМИ и Голливуд круглосуточно прививают людям рефлекс: немец — фашист, фашист — немец. И я уже слышу — кругом немцев называют только фашистами. "Голосуй (за американцев), а то проиграешь!".
Воевода Шешель держит в Белграде сербско-русский фронт. Силами своих четников и примкнувших к ним сторонников Слободана Милошевича. Русские здесь пока не просматриваются даже в цейсовский бинокль. Шешель по-прежнему один, как он был один в камере, куда его препроводили тогда, в феврале 1984 года.
Белград — город роскошных и непроницаемых оград. Особенно район Топчедерской горы (Пушечной горы). Где-то здесь, за каким-то из красивых заборов, был особняк Тито и Милошевича. Сплошное пиршество высоких заборов, оград, охранных будок и камер слежения — вы идете вдоль очередного забора, как по подиуму, с которого вас неизвестно кто и неизвестно куда транслирует. В 1992 году за одной из таких оград — совершенство архитектурного дизайна, в особняки о двух или трех этажей, с наступление темноты, а чаще — глубокой ночью, я встречался с поэтом Караджичем. Он приезжал из черноты ночи с охраной. Мы пили кофе, сидя за длинным не то обеденным столом, не то столом, на котором генералы работают по ночам с оперативными картами. В Боснии шла война, а поэт Караджич был президентом сражающейся Боснии. Сейчас ищейки дель Понто из Гааги ловят Караджича по всему свету. Вчера нагрянули в помещение радиостанции, которой руководит дочь Караджича Софья. Это — в Боснии, в городе Пале. Ловили Караджича. Не поймали. В 1992 году я часто выступал на этой радиостанции в качестве русского националиста. По всему Белграду продают портреты Караджича и командующего войсками Боснии генерала Младича. Народная молва утверждает: Караджич и Младич живут в Белграде. Однако их никогда и никто не поймает. Я этому верю.
Только что Югославия в лице сторонника Лабуса — министра иностранных дел Свилановича обратилась к США с просьбой помочь найти и арестовать лиц, выдачи которых добивается Вашингтон. США требуют от Югославии выдать Гаагскому трибуналу, "матерью" которого называют Олбрайт, бывшего командующего вооруженными силами боснийских сербов генерала Ратко Младича и двух бывших офицеров югославской армии — Виселина Сливанчанина и Мирослава Радича. Это "приглашение" Свиланович сделал на встрече с представителем государственного департамента США иудеем Проспером, куда он был вызван срочно. Свиланович заверил Проспера, что правительство искренне жаждет выполнить приказ США арестовать и передать. Но не в силах. Нужна подмога США. Еще конкретней? Чтобы по всем городам и деревням Югославии гарнизонами стали "американские разведслужбы". Проспер тут же отдал распоряжение, чтобы "по вопросу арестов" югославы работали "рука об руку" с Америкой. Проспер дал задание: чтобы, кроме спецслужб двух стран, в розыске национальных героев Югославии участвовало всё население Югославии. Было это в среду. Облав в масштабах всей страны руками самих граждан этой страны даже эсэсовцы никогда и нигде не затевали. Чем ответили немцы? "Германский бундесвер силами около 2 тыс. 600 военнослужащих приступил к охране всех 95 казарм и других объектов армии США на территории ФРГ". Произошло это в пятницу на той же недели. В этих 95 казармах оккупантов, в миг превратившихся в бараки для перемещенных лиц под охраной, электричество и воду немцы не "вырубали". Пока.
Таинственны красивые и непроницаемые высокие ограды в Белграде. Сказывают, что за одним из таких чудес архитектуры живет и Джинджич — премьер-министр Сербии. Журнал "Великая Сербия" — орган Сербской радикальной партии, только что рассказал, как Джинджич сдал Слободана Милошевича дель Понте. Ночью выкрал из-за одного из заборов на Топчедерской горе. И вот деталь: за выполнение этого задания ему было обещано 3 млрд. не шекелей и даже не долларов, а ... марок, немецких дойче марок из немецкого банка. Недавно Джинджич жаловался немецкому журналу "Шпигель", что "шокирован фарсом помощи", напомнил, что 3 млрд. марок, обещанные за Милошевича, он так и не получил до сих пор. Джинджич, видимо вполный серьёзно считает, что это он "убрал Милошевича", а не немцы, правда, и его руками в том числе.
Белград — город со многими лицами. Шешель говорит, что здесь почти открыто работает ЦРУ. Роскошных автомобилей с дипзнаками больше, чем автомобилей с милицейскими знаками. Посол США выступает по белградскому ТВ чаще, чем кто-либо из руководителей страны. Здесь почти все говорят по-немецки, по-английски, по-французски. В магазинах продают "Словарь европейских языков". Только что министр финансов Джелич сообщил, что у Сербии (вдруг) появился таинственный шанс стать членом Евросоюза в 2004 году. Туда уже 10 лет стучатся послушные до блевотины Польша, Чехия, Венгрия, Словения и прочие Эстонии. А у непокорной Сербии вдруг "появился шанс" попасть туда слету и без ползания в ногах у чиновников ЕС. Белград важнее всех Польш.
На окраине Белграда в 1964 году ушел в гору Авала, с почти чистого неба, самолет с делегацией наших генералов — участников освобождения Югославии. Они летели в Белград на празднование Победы. Руководителем делегации был прославленный маршал Бирюзов Сергей Семенович, Герой Советского Союза. Будучи начальником штаба 3-го Украинского фронта, руководил Белградской операцией, в результате которой Югославия была освобождена от оккупантов. В Белград он летел в качестве начальника Генерального штаба. Маршал Бирюзов — Народный Герой Югославии. На месте гибели югославы воздвигли монумент памяти. По последней переписи населения в Югославии проживает чуть более 2љ000 русских, но в Белграде есть русский православный Храм, в центре столице, рядом с Парламентом и Университетом. Есть улица Русская, маршала Бирюзова, маршала Толбухина, Юрия Гагарина: Офицеры Белой гвардии здесь работали таксистами, преподавателями в Университете, а в качестве архитекторов возвели почти все монументальные здания на главной улице Белграда — князя Милоша. Их бомбили американцы. Белград — единственное место на земле, куда уже несколько веков подряд в массовом порядке устремляются русские добровольцы. И погибают тут. Их хоронят на сербских кладбищах. Теперь под звуки марша "Прощание славянки", который стал сегодня почти гимном всех славян. Написал марш в 1912 году в Тамбове полковник Агапкин Василий Иванович. В честь победы сербов над турками, когда сербы с боями прорвались к Адриатике. Произведение посвящено сербкам. В Югославии в своё время нашли пристанище русские Белые полки. В Сербии нет евреев — утверждает перепись. Но есть огромное еврейское кладбище, охраняемое государством. Русский язык тут преподают с ХIХ века. На сербском и сейчас можно купить в Белграде Пушкина, Есенина, Ахматову, Достоевского, Толстого, Булгакова, Соловьева, альбомы русских икон. Здесь верят во всех святых. И не верят друг другу. Такой он — город Белград. Когда русские не занимаются им, они получают 1917 год, 1941 год, враждебного нам хорвата Тито и полигон для отработки схем уничтожения России.
Воислав Шешель продолжает говорить мне о сокровенном:
— Есть у меня мечта — побывать в Москве, но не проездом. В Москве я был много раз, и все как-то бегом, в спешке. Приехать бы в Москву специально, дней на десять. С рабочей программой, а она у Сербской радикальной партии есть. Мне очень по душе президент Владимир Путин. Меня вдохновляет то, как он действует на посту президента Великой России. И я уверен — у него всё получится. Мне очень важно услышать, что думает президент Путин, например, о давнишней мечте сербов — о Союзе с Россией? Что уже возможно, а что пока — нет? Мы же славяне. Я даже выучил русский язык. Говорить со мной можно без переводчика...
Воиславу еще нет и сорока девяти лет. В большой политике он с 1984 года. В 1984 году мир заговорил о нем. Это случилось после того, как суд Сараево приговорил его — уже известного философа к 8 годам тюремного заключения. В обвинительном заключении было сказано, что к 8 годам тюрьмы Воислав Шешель приговаривается за "анархо-либеральные и националистические позиции", которые привели, как сказано в приговоре, "к преступным деяниям и контрреволюционной угрозе общественному устройству". И началась буря. Не было, кажется, в мире такого философского общества, факультета философии университета, такого философа, который бы не прислал в адрес правительства Югославии письмо протеста, возмущения и требования освободить, немедленно выпустить философа Шешеля из тюрьмы. На книжной полке в кабинете у Шешеля стоят тома его работ. В одном из томов собраны все письма, телеграммы, петиции, которые были присланы в защиту Шешеля. Протестовали философы, ученые всего мира. И только из Советского Союза, поразительно, но — факт, не пришло в защиту ученого, самого молодого доктора философских наук на всех Балканах Воислава Шешеля ни единой строчки. Почему? В чем дело?
Думаю, югославского философа Шешеля некому было защищать из Советского Союза по той причине, что у нас на месте философов зачастую были исключительно агитаторы-горланы и замполиты. Вот Анжелу Дэвис защищать — это другое дело. Философии тут — никакой. Голая пропагитка. Во-первых, эта Анжела — черная. Во-вторых, член коммунистической партии США. Где сейчас эта Анжела, о которой трещала вся наша пропагандистская машина? А философ Шешель есть. В 1997 году на президентских выборах за него проголосовало 57,37 % избирателей. И быть бы ему президентом, если бы не чудовищные фальсификации, подлоги и попрания Конституции и всех законов со стороны его противников.
Протесты философов всех стран возымели действие. О том судилище в Белграде Сербская радикальная партия выпустила книгу. Едва ли не половину книги занимает публикация тех многочисленных протестных телеграмм, писем, петиций, обращений, которые пришли со всего мира в адрес правительства Югославии, в связи с приговором, вынесенным профессору Шешелю. В этом фолианте, повторяю, протесты философов со всего света, но — ни единого слова из СССР. Причина не только в том, что у нас не было философов. Она и в том, как мы видели Югославию, Балканы. Для всего мира, даже для такого специфического, как мир философов, Югославия и Балканы была мировым оголенным нервом, самым чувствительным регионом Европы, категорией философского виденья и осмысления. Происходящее здесь не просто событие, а — сигналы приближающихся потрясений масштаба, по меньшей мере, европейского. Для нас это было "в горах Югославии" — не более того. Против чего восстал философ Шешель? С чего начались гонения на него? Он восстал против того самого, что впоследствии — в 1991 году разрушило и наш СССР. Он восстал против национального беспредела, когда религию объявили национальностью, а значит — открыли дорогу развалу единого государства не только по национальному признаку, но и по конфессиональному. Тито был хорват и католик, связан с Ватиканом, чей Папа в кабинете мирового правительства по важности и значимости в первой тройке. Сегодня Ватикан по картам Мирового правительства рвется на просторы России. Даже на Чукотке есть костел и секты.
Тысячу раз права Русская Православная церковь, когда утверждает, что Ватикан осуществляет агрессию против православия в России, переманивая в свои костелы православных людей. Ватиканский ДРАНГ НАХ ОСТ опасен не только тем, что он поганит душу русского народа. В Югославии Мировое правительство тоже начинало со строительства костелов и мечетей — особенно в Боснии. Как сейчас в России. А в какой-то момент, специально взращенный из местных — Тито, Горбачев, Ельцин и т. п., объявляет, что мусульманская и всякая друга вера — есть национальность: "Берите суверенитета столько, сколько проглотите". И совсем не важно, что на местности окажется 5-10 % этих "религиозных национальностей" от всего населения. Подключится гигантская пропагандистская машина и докажет, что: короче — все по схеме, уже отработанной в Югославии: православная, поголовно сербская Босния сегодня, после спровоцированной кровавой бойни, разрезана на три куска, на три государства — мусульманское, хорватское и православное. В Австралии 400љ000 мусульман. По югославскому прецеденту теперь можно объявлять "Австралийскую республику "Ичкерия". В мусульманском Египте в этом году первый день православного Рождества был объявлен нерабочим. Исходя из югославского прецедента, это уже почти "Египетская православная "Ичкерия".
Полтора миллиона православных христиан проживает сейчас на Ближнем и Среднем Востоке. 350 православных семей Антиохийская церковь насчитывает в Багдаде, где находятся два ее храма. Численность и положение христианских меньшинств не одинаковы в странах Ближнего Востока, потому что различны история и культуры этих государств. Например, ситуация в Сирии и Ливане разительно отличается от ситуации в Египте. "В Сирии и Ливане, несмотря на то, что мы арифметическое меньшинство, мы привыкли жить бок о бок с мусульманами", — говорил недавно Патриарх Антиохийский и всего Востока Игнатий IV. Для сравнения он привел пример России, где мусульмане не являются большинством, но ислам признан традиционной религией. Кроме того, Патриарх Игнатий IV сообщил, что большая диаспора — около 5 млн. православных Антиохийской церкви — проживает за границами ближневосточных стран, особенно в Южной Америке и Австралии. Вот под кого подкладывал мину Тито, объявляя мусульманство — нацией.
Чтобы из Украины соорудить Чечню по югославской схеме, надо объявить, что православие на Украине — это национальность, а всякая национальность имеет право на суверенное государство. Восточная Украина — православная, Западная Украина — униатско-католическая превращаются в сплошную Боснию. Украинская православная церковь свой путь в этом направлении уже прошла — отделилась от Московской. Теперь свой шаг должен сделать какой-нибудь украинский Тито: объявить что православие — это национальность, Где будет в этой украинской бойне Россия? Вот против чего восстал Шешель в 1984 году в Сараево. А советские философы из обслуги идеологического отдела ЦК КПСС прочитали из Шешеля только одно коротенькое предложение: "Маркс — не бог, он не мог в деталях предвидеть Югославию конца ХХ века. К тому же, Маркс люто ненавидел югославян". В ЦК КПСС считали, что Маркс — бог, а Шешель — враг.
Власти вынуждены были приказать суду собраться по делу Шешеля еще раз.
Это правда, есть НАТО-агрессия, и есть НАТО-философия по-американски. Есть НАТО-философия по-немецки. И есть философия русофила Шешеля. Другой философии в Белграде, да и на всех Балканах для нас сегодня нет.
Суду было приказано срочно пересмотреть дело профессора Шешеля, и скостить ему срок наполовину. Приказ был выполнен. Но уже трещал по всем швам режим Тито, который с самого начала был антисербский и антирусский. Режим и нация — разные вещи. Нация — "советский народ" и нация "мусульманская" — больной мозг однопартийных режимов, слились в одну самовозгорающуюся гремучую смесь. Шло великое переселение мусульман в Европу. Сегодня оно превратилось в нашествие. Даже Басаев приказал всем своим переселяться в Германию. Национальный фактор — "мусульманин", реализованный в сербской Боснии — прецедент. И дело не в мусульманстве как таковом. По прецеденту любая секта теперь — нация, а католики на территории России уже завтра натворят по прецеденту десять Босний со своими президентами. Понимающие это, особенно в Европе, усилили протестный напор в защиту мыслителя Шешеля. Режим поджал хвост и выпустил Шешеля на свободу. В тюрьме Шешель провел тогда 22 месяца. Но у философа Шешеля еще было после этого две "ходки". По тем же делам. Битва Шешеля с врагами сербской нации и русофобами продолжается. Почти в одиночку.
"22 июня 1941" к нам приходят всегда с Запада. В апреле 1941 года Гитлер напал на Югославию. Сталин не помог Югославии. Через месяц Гитлер взломал своими танками наши границы. Надо научиться воевать за свою землю на чужой территории. Союзничать в этом деле с американцами, все равно, что заключать гигантский контракт с фирмой, катящейся к банкротству.
P.S. Пока готовилась к печати 2-я часть статьи "Диагноз: паранойя", рупор правительства США журнал "Ньюсуик" признал: "Напряженные отношения в пределах Европы важнее войны с Ираком. Война — лишь последнее лакмусовое испытание более широких отношений к США. Что действительно разделяет Европу, так это — глубинное чувство против Атлантизма вообще, порожденное самими США, объявившими себя единственной супердержавой".
Только что пришло новое сообщение с Балканского фронта: зам. председателя Совета по международным отношениям США Филлипс, находясь в Афинах, предложил выплатить Белграду 2,5 млн. долларов в обмен на признание им независимости Косово. Ровный счет! В Народной Скупщине, от которой это зависит, ровно 250 депутатов.