1(476)
Date: 30-12-2002
Author: Андрей Кассиров
МЮЗИКЛ ДЛЯ СНЕГУРОЧКИ
В Большом премьера! В Большом открылся новый филиал! В Большом "Снегурочка"! Праздник, радостное настроение, предвкушение зимнего волшебства. Новое здание филиала, расположившееся слева от главного, располагает к этому еще больше.
Но театр встретил... нет, не праздником. Досмотр, как в аэропорту: проверяют, прозванивают. Никто не возражает — это становится нормой безопасности. Какая жизнь, такие и нормы… Внутри здания — богатая отделка: мрамор, бронза, латунь, хрусталь. Не поскупились. Да и кто сейчас считает на таких стройках!
Наступает время начала спектакля, но свет не гаснет. Зрители прохаживаются по залу, фойе. Кто-то ищет, где бы купить программку (их не завезли к началу в достаточном количестве и обещали позже, к третьему действию, с гарантией), кто-то, видимо, зная истинную причину задержки, просто прогуливался. И вот долгожданная минута (чуть не полчаса): на сцене появляются Михаил Касьянов и с ним еще двое. Через несколько рядов передо мной, у самого прохода, один зритель как бы привстал — это Г.Селезнев. Возможно, хотел, чтобы его увидели и пригласили на сцену. Не заметили. И он — председатель Государственной думы — просидел целое действие как рядовой зритель — не в ложе, без выступления перед публикой. После первого перерыва его место уже пустовало… Тронному выступлению М.Касьянова не предшествовал ни Государственный гимн, ни еще какая-то торжественная музыка. Ничего не осталось в памяти и из его речи. Зато бывший здесь же шоумен и министр культуры выразил надежду, что судьба этого нового здания не повторит судьбу оперы. Он, очевидно, имел в виду судьбу Снегурочки как персонажа. Или что-то еще — кто знает.
И вот опера начинается .Оркестр был превосходен: в игре его слышались и живая природа в ее звуковых переплетениях, и отблески народных праздников, радость и грусть, жизнь и фантазия. Правда, оркестр в некоторые моменты звучал уж очень самостоятельно, не составляя с солистами и тем более с хором, слаженного ансамбля. Певцы же пели и вели себя, как неживые. Качество звука, которое все, как по команде, заранее нахваливали, не впечатляло. Что касается постановки спектакля, меня не покидала мысль: кто же сотворил этот дискотечный вечер?
Вот что постановщик рассказывал в одном интервью:
"Музыка для голоса в классической манере исчерпала свои выразительные возможности! Что бы вы ни делали — это всегда будет кружение по хоженым тропам. Современный язык и ритмы найдены. Например, в мюзикле... Мюзикл — первая ступень создания нового языка, тем более, что сегодня дефицит больших певцов...". ("Время МН" 03.12.02.) В другом интервью он же рассказывал: "… Оттуда (из здания, где он работал на мюзиклах "Метро" и "Нотр-Дам". — А.К.) старался принести ощущение жизни, там молодые актеры приходят на сцену не просто для того, чтобы жить, а чтобы жрать эту жизнь, хватать ее всем, чем можно. У них киловатты энергии, и их надо принимать со всеми их жвачками, матом, неуважением к традиции. Когда они выходят на сцену, они превращаются буквально в зверей. Эту жадность к работе хотелось перенести в "Снегурочку", в которой должна была быть молодая команда". ("Коммерсант".29.11.02.)
Теперь стала понятна конструкция спектакля. И не только мне… Зрители разделились примерно на три равные части: первая ушла после первого действия, вторая — после второго, а уж третья осталась до конца.
Неукротимая энергия, утверждение "своего слова, стиля" — все нашло отражение в спектакле. Цветоживопись в качестве декорации — это, действительно, новое в Большом. Это свой самостоятельный образный слой, который можно вводить внутрь спектакля и управлять по своему разумению или по программе. Эти размытые плавающие фигурки декорации вроде дискотечных или сконструированная природа периодически вызывают желание найти тумблер выключения. Воистину, свобода одного всегда кабала для другого…
А где же тут Римский-Корсаков? — хотелось спросить у создателей новаторского спектакля. Где русская природа, народная сказка? Увы, вместо всего этого — что-то временами близкое к модному мюзиклу, а то и фривольному шоу…
И еще одно впечатление. Роман великого Михаила Шолохова "Тихий Дон" начинается с описания двора Мелеховых, ворота которого обращены на север — к России. Может, и стечение обстоятельств, а все же символ. К России. Двери же нового строения театра расположены так, что когда выходишь из них, взгляд натыкается на заднюю стену главного здания Большого. По-моему, это тоже весьма символично. А в целом — "Снегурочки печальная кончина..."
На снимке — новое здание филиала Большого театра. Дай ему Бог быть достойным своего великого соседа…
1.0x
