ДИРЕКТОРСКИЙ БЛЕФ
30(347)
Date: 25-07-2000
В советское время горьковский (теперь нижегородский) завод "Красное Сормово" входил в число важнейших предприятий нашего ВПК. Когда-то здесь ковалась военно-морская мощь СССР и строились лучшие в мире подводные лодки. Казалось, что какие-то трудности в работе предприятия могут возникнуть разве что в случае Третьей мировой войны. Все изменилось после гибели Советского Союза, когда финансирование ВПК было резко сокращено и руководители оборонных предприятий были выброшены в водоворот неуправляемого "дикого рынка".
Разные директора в ту пору вели себя по-разному. Одни стремились во что бы то ни стало сохранить стратегическое производство, необходимое для страны, вели борьбу за полноценный оборонный заказ, отстаивали очереди в правительственные кабинеты, требовали, убеждали, просили.
Другие же внимательно изучали новые законы о пресловутой приватизации, думая о том, как из назначенных государством руководителей предприятий превратиться в их "полноправных собственников". Перспектива была действительно очень заманчивой. Одно дело — руководить заводом по контракту, получать раз в месяц зарплату, нести ответственность за все, что происходит на производстве. И совсем другое — чувствовать себя полноценным "фабрикантом", перед которым рабочие почтительно "ломают шапку", трепещут инженеры и с которым водят дружбу банкиры.
Это была серьезная дилемма. Надо было выбирать между подвижнической борьбой за возрождение российской промышленности и построением "светлого капиталистического будущего" для себя и своей семьи. Тем предприятиям, руководители которых выбрали первое, прямо скажем, повезло. А "Красному Соромову" не повезло.
В 1991 году на заводе была построена последняя подводная лодка. Руководство завода во главе с директором Н.Жарковым решило свернуть "неперспективное" военное производство. Отказались и от проекта создания центра дизельного подводного машиностроения на базе нижегородских предприятий и конструкторских бюро (проект был все-таки реализован позднее в Санкт-Петербурге).
Конверсия на "Красном Сормове" шла полным ходом. Шел на металлом титановый корпус уникальной "Барракуды", строившийся в течение нескольких лет, неуклонно сокращались объемы военного производства. (Кстати, и по сей день никто не знает, куда пошел уникальный титановый лом и кто получил за это огромное вознаграждение). Одна за другой останавливались производственные линии. На текущий момент доля продукции оборонного назначения у "Красного Сормово" составляет менее одного процента общего объема производства. Сегодня от прежнего гигантского комплекса ВПК, выпускавшего огромные субмарины, остались лишь две линии оборонного назначения — производства торпедных аппаратов и подъемно-мачтовых устройств. В каком-то смысле можно сказать, что "Красное Сормово" разделило судьбу страны, от прежнего могущества которой осталась сегодня только бледная тень.
Параллельно с развалом производства росло и благосостояние директора завода и его ближайших приближенных. И сегодня г-ну Жаркову осталось совсем недолго ждать того момента, когда состояние его семейства перевалит за миллион долларов. Так что, если рассматривать стратегию руководства заводом сквозь призму личных "экономических" интересов его руководства, то это, безусловно, очень успешная и просто блестящая стратегия.
Однако обратимся к фактам. По оценкам экспертов фондового рынка (данные Нижегородского телеграфного агентства), на 15 июня текущего года директорской семье принадлежат 27 274 акций завода, общая стоимость которых оценивается в 725 тысяч долларов. Интересно, что тремя месяцами ранее директору Жаркову Н.С, его жене Жарковой А.А. и дочери Жарковой Г.Д. принадлежали всего 23 598 акций на сумму в 620 тысяч долларов. Таким образом, с апреля по июнь состояние директорской семьи выросло на целых 100 тысяч долларов! Не забывают о себе и ближайшие соратники директора — исполнительный директор завода Константинов, директор по экономике Брызгалов, начальник финансового отдела Близнюков и начальник финансового отдела Родин.
Этим "труженикам оборонного комплекса" вместе с их семьями принадлежат пакеты акций стоимостью от 164 до 252 тысяч долларов. А еще нескольким выдающимся представителям заводской адми- нистрации рангом пониже принадлежат пакеты акций стоимостью "всего лишь" в 60 тысяч долларов. Простым рабочим такие деньги даже и не снились!
Интересно, что коллеги господина Жаркова (вместе с семьями, разумеется), не отставали от своего руководителя и за последние месяцы тоже прикупили солидное число акций, увеличив свои капиталы на десятки тысяч долларов. Всего же "директорская группировка" только за истекшие три месяца (за счет предприятия) скупила акций на сумму, равную ежемесячной зарплате нескольких тысяч рабочих "Красного Сормова" (около 300 тысяч долларов).
На самом заводе, в свою очередь, крайне недовольны таким оборотом событий и говорят, что деньги, которые могли пойти на те же самые зарплаты и техническое перевооружение завода, "перекочевали в директорскую мошну".
В былые времена к Жаркову явно благоволили пресловутые "реформаторы", которые удостоили завод в 1997 году звания одного из лучших предприятий в России. Это как раз было время, когда Немцов, Кириенко (начинавший на "Красном Сормово" свою трудовую биографию") и Бревнов перекочевали из Нижнего в Москву, угнездившись в правительственных кабинетах.
Репутацию "лучшего директора" и "радетеля оборонных интересов страны" Жарков старается поддерживать и по сей день. Рапортовать о "достигнутых успехах" Жарков умеет не хуже, чем скупать акции родного предприятия. Выступая на годовом собрании акционеров "Красного Сормово", директор Жарков может сообщить о "троекратном росте объема продаж", при этом "забывая" упомянуть, что это — лишь десятая часть от показателей 1996 года.
Однако за фасадом "благополучия" скрывается целый ряд тяжелейших проблем, которые администрация завода, занятая скупкой акций и увеличением своих капиталов, предпочитает не замечать. Заводское оборудование изношено до предела: средний показатель составляет около 80 процентов, а по отдельным видам оборудования — 96 процентов. При этом расходы на амортизацию оборудования почему-то используются лишь наполовину от установленной нормы.
Связи с конструкторским бюро практически разорваны, в результате чего качество и конкурентоспособность продукции резко снижаются и готовые партии долго лежат на складе в ожидании заказчика. Не все благополучно на заводе даже с исполнением правил техники безопасности. Дело дошло до того, что в апреле на мазутном хозяйстве произошел пожар, несмотря на то, что месяцем ранее об опасности такого ЧП предупреждала противопожарная служба.
Без новых заказов завод постепенно разрушается и приходит в полный упадок. За последний год "Красное Сормово" продал продукции на 17 миллионов долларов, что сопоставимо с выручкой крупного универмага и является просто смешной цифрой для одного из крупнейших заводов страны, производящих дорогостоящую технику.
Неудивительно, что такие "достижения" г-на Жаркова вызвали целый ряд вопросов к нему со стороны государственных органов и акционеров завода. Однако Жарков, оберегая свои капиталы, создал очень сложную и глубоко эшелонированную систему защиты, призванную обеспечить ему бесконтрольность в управлении предприятием, изолировать его от акционеров и органов власти. К тому же нынешний устав предприятия делает предприимчивого директора практически несменяемым. Главная линия защиты — это имидж "директора-государственника", радеющего об обороноспособности страны. Для Жаркова, лично лишившего завод выпускать боевые подводные суда и фактически развалившего производство, лозунг "борьбы за народное счастье" стал удобной ширмой, покрывающей все что угодно, вплоть до скупки заводских акций и перевода их в свой "семейный карман". Для того чтобы переключить внимание государства с собственных делишек, Жарков целенаправленно стравливает госструктуры, являющиеся акционерами завода,— Госкомимущество и Российский фонд федерального имущества (РФФИ). Так, месяц назад в соответствии с решениями суда, потребовавших внести изменения в устав АО "Красное Сормово", состоялось заседание совета директоров, выбравшее председателем зампреда Российского фонда федерального имущества Д.Мазепина.
Участники заседания планировали неделю спустя заслушать отчет директора завода и рассмотреть вопрос о перезаключении довоговора с ним. Однако директор Жарков не подчинился решению суда и провел собственное заседание, на котором был избран другой председатель совета директоров — глава областного комитета по управлению госимуществом С.Антюганов. В итоге возникла несколько странная ситуация, при которой у одного предприятия оказалось два совета директоров, возглавляемых двумя различными госчиновниками.
Разрешать сложившуюся коллизию должно будет внеочередное собрание акционеров "Красного Сормово", назначенное на 26 июля. На повестке дня стоит вопрос о приведении устава в соответствие с законом, чего и требовал суд. По всей вероятности, государство в лице РФФИ потребует внести изменения в устав, а директора Жаркова все-таки призовут к ответу. Федеральные органы уже заинтересовались деятельностью заводской администрации, и на предприятии уже приступает к работе судебный пристав. Вполне возможно, что все описанные здесь деяния г-на Жаркова окажутся лишь видимой частью айсберга, за которой скрываются значительно более серьезные злоупотребления. Возможно также, что после основательных и независимых (от заводской администрации) проверок обстановка на заводе изменится к лучшему и флагман советского ВПК будет спасен от окончательного разрушения, выйдет на новый виток своего развития, станет выпускать конкурентоспособную продукцию, пользующуюся реальным спросом на рынке.
Однако сегодня на все это можно только надеяться. А контроль над заводом пока что продолжает находиться в руках директора-миллионера, выплачивающего рабочим нищенскую зарплату и возомнившего себя хозяином "Красного Сормово".
Олег ЛУТОМИН
1.0x
