СТАДИОН БИЗОНОВ

СТАДИОН БИЗОНОВ
41(254)
Date: 13-10-98
СРАВНИТЕЛЬНО НЕДАВНО республику Дагестан посетил важный правительственный ревизор — министр внутренних дел РФ Сергей Степашин. Причины приезда главного силовика страны очевидны — в республике серьезные непорядки: ежедневные обстрелы милицейских постов и позиций федеральных войск, перестрелки между бандами, взрывы заложенных террористами бомб, похищения людей с целью выкупа... Только по официальным данным, в Дагестане на сегодняшний день насчитывается более семидесяти незаконных вооруженных формирований.
Еще несколько лет назад нынешний руководитель российского МВД славился непримиримостью по отношению к исламским боевикам. Ведь именно он был одним из инициаторов проигранной чеченской войны и, соответственно, он — один из главных виновников тех чудовищных своей бесполезностью человеческих потерь, которые понесли наши войска. Воинственный пыл генерала Степашина утих, похоже, только после кошмара и позора Буденновска.
Теперь, вернувшись из опалы, министр ведет себя по отношению к кавказским бандитам подчеркнуто дружелюбно. Он наложил категорический запрет на готовившиеся госсоветом Дагестана силовые акции против ваххабитского анклава, который гнойной язвой разрастается в самом центре республики и затеял с вожаками бандитов благостные переговоры. Их результатом, в частности, явилось высказанное Степашиным гениальное по своей абсурдности предложение зарегистрировать имеющееся у боевиков оружие как охотничье.
Интересно, как предполагает видный российский "государственник" регистрировать, например, имеющиеся у бандитов того же ваххабитского “генерала Джаруллы” “стингеры” или зенитные установки ЗУ-23? Неужели как тульские двухстволки? Тогда, наверное, и тяжелые стодвадцатимиллиметровые минометы могут сойти за карабины, предназначенные для охоты на крупного зверя, имя которому “скопления пехоты федеральных войск”. Особенно любопытно, по какой статье пройдут регистрацию транспортно-боевые вертолеты Ми-8, вооруженные НУРСами, пулеметами и т. д.? На одном из таких вертолетов в Карамахи частенько прилетает Хаттаб, который, кстати, как и многие другие разъезжающие по Северному Кавказу во всеоружии боевики, — вовсе не гражданин РФ.
И это в то время, когда по всей остальной стране подчиненная тому же Степашину милиция из последних сил борется с организованной преступностью. Чуть не каждый день ликующие телевизионщики показывают, как сыщики, “взявшие” очередную банду, старательно выкладывают на белые полотнища изъятые у преступников жалкие пару-тройку пистолетов или автоматов. У меня нет желания принижать важность заслуг российских защитников правопорядка, но что стоят их усилия по сравнению с официально разрешенными арсеналами Северного Кавказа?
Похоже, миротворчество Сергея Степашина может оказаться для страны еще губительнее его прежней воинственности. И пословица, гласящая, что худой мир лучше доброй ссоры, не может служить оправданием, так как ссориться и мириться могут лишь субъекты, относящиеся друг к другу как равные. А для ваххабитов и прочих сторонников установления исламского порядка на российских просторах мы вовсе не ровня, а лишь их законная добыча, объект охоты.
Когда-то просторы Северной Америки населяли огромные стада бизонов. Пришедшие на континент белые колонизаторы просто ради спортивного интереса принялись десятками тысяч отстреливать могучих, но беззащитных четвероногих красавцев. Часто они стреляли из окон проносящихся по степям поездов, оставляя за собой тысячи тонн гниющей плоти.
Сейчас в положении бизонов оказываемся все мы — русские люди. Именно нас будет убивать оружие, снисходительно оставленное в руках бандитов высокопоставленным российским чиновником от правопорядка.
Предлагаемая вниманию читателей статья написана людьми, профессиональный долг которых состоит в том, чтобы защищать Родину с оружием в руках. Однако пока во главе российских силовых структур стоят “тонкие дипломаты и политики”, подобные министру внутренних дел Степашину или директору ФСБ Путину, — они бессильны.
А. Б.

ПОКА ПРЕЗИДЕНТ беспечно тасует порядком истёршуюся колоду своих премьер- и прочих министров, а руководство МВД и ФСБ ломает головы над проблемой борьбы с отчаявшимися и изголодавшимися шахтёрами, жизнь на пока ещё российском Северном Кавказе идёт своим чередом. Вернее — бесконечной и все нарастающей чередой терактов, криминальных разборок, межнациональных столкновений и переделов "сфер влияния". Постреливают в Кабарде, понемногу воюют на границе ингуши с осетинами, угоняют скот на Ставрополье. Но всё это не идёт ни в какое сравнение с ситуацией в Республике Дагестан, где ни дня не проходит без стрельбы или массовой драки. Всё производство стоит. Регион, который и ранее являлся "дотационным", теперь буквально "висит на шее" у федеральных властей. О сборе налогов с предпринимателей здесь никто и не заикается: во-первых, "налоги" исправно могут получать только бандиты; во-вторых, все доходные отрасли ("икорная", к примеру) давно поделены между племенными кланами, имеющими "своих" людей на самых вершинах республиканской власти.
Безработица, по неофициальным оценкам, охватившая до 70% городского населения, не оставляет молодым здоровым мужчинам иного выхода, кроме вступления в различные криминальные группировки.
Уровень жизни гордого, но, прямо скажем, небогатого населения за послевоенные десятилетия вырос неимоверно. Зародилась и окрепла национальная номенклатура, которая ничем не отличалась от российской, кроме как большей жестокостью, беспардонностью и подбором кадров исключительно по "племенному" признаку. Падение СССР не вызвало у дагестанских "ханов-секретарей" особой радости, поскольку держаться у власти в республике, где ни одна из более чем 20 "основных" национальностей не обладает подавляющим численным преимуществом, возможно, лишь при наличии действенной поддержки извне. Поэтому и нынешний глава Госсовета Магомадов, и любой подобный ему выходец из советской бюрократии будет из последних сил цепляться за Федеральный центр, выпрашивая у него деньги, а по мере надобности, и войска. Но пресловутому "центру" сейчас не до Дагестана. Московские чиновники мало заинтересованы в сохранении "целостности России" — их куда больше интересуют вопросы об "очередном транше" или кадровых перестановках в аппарате "всенародноизбранного". Жужжанием надоедливой мухи звучат для нынешних политиков истошные вопли прессы (падкой до всего "экстремального") о назревании новой войны. У деятелей типа Рыбкина такие сообщения вызывают плохо скрываемое желание спрятать голову в песок и ничего не слышать — авось само собой образуется.
Так или иначе, народам Дагестана не станет легче от понимания беспочвенности надежд своих лидеров "на Москву". Несколько лет подряд им приходится жить в условиях всё усиливающегося экономического кризиса, нарастания и так никогда не затухавшей межплеменной вражды и территориальных споров. Набеги соседей, на деле и не без пользы для себя реализующих "хасавюртовские договорённости", также не способствуют спокойному миросозерцанию. В настоящее время Дагестан почти поголовно вооружен. В каждом районе и в каждом селе под разными предлогами созданы отряды самообороны, в руках бойцов которых автомат или пулемёт — вполне обыденная вещь. Все вооружились против всех. Людям смертельно надоели бесконечная неопределённость и криминальный беспредел. Им всё равно — в каком образе приходит в их село бандит: в обличие чеченского боевика из-за "прозрачного" кордона, милиционера из соседнего (враждебно-национального) селения или "крутого босса" из местного райцентра.
Было бы удивительно, если бы традиционно гордое и некогда весьма воинственное горское население покорно сложило бы руки, подобно своим рязанским или вологодским согражданам и ожидало бы нескорых перемен к лучшему. Раз власть бессильна — надо создать свою, а если и это не по могает — найти ту, которая сумеет надёжно охранять пришедших к ней подданных.
Проповеди ваххабитов не достигли бы такого сногсшибательного успеха, если бы наряду с достаточно жёсткими (и, надо отметить, весьма справедливыми) требованиями к своим последователям, они не обещали им безусловной и неограниченной поддержки всех единоверцев, сколько их есть. Ваххабиты противопоставили традиционному исламу, недостаточно активно вмешивающемуся в светские конфликты, действенную альтернативу.
Воплощение в жизнь декларируемых проповедниками планов способно (в недостижимом идеале) принести Дагестану межплеменной мир и согласие, ликвидировать преступность вообще, установить близкую сердцу старшего поколения патриархальную "справедливость". И, самое главное, ваххабиты не ограничиваются пустословием, а немедленно приступают к работе везде, где только представляется возможность. На фоне извечного обмана со стороны властей, чьи посулы были и остаются невыполненными, героем и спасителем может показаться даже отъявленный террорист Хаттаб.
Простому крестьянину к тому же всё равно, откуда и как поступает к нему материальная помощь. Что ему до саудовской или какой другой разведки, если ему сегодня, сейчас дают тысячи долларов и объясняют это помощью любящих заграничных единоверцев. То, что когда-нибудь его село могут разбомбить из-за таких "подарков", крестьянин не знает и не хочет знать. Ведь он не делает ничего плохого — никому не желает зла. А то, что "неверные" должны уйти или стать мусульманами, так против этого он ничего не имеет.
И вот в течение нескольких лет, пока представители разных кланов делили власть и сферы влияния, ревниво высматривая у иноплемённых соперников должности и средства, которые можно было "под шумок" прибрать к рукам, ваххабиты терпеливо и энергично собирали сторонников, расширяли свои общины, постепенно захватив под свой контроль целые районы. И теперь властные "мафии" с неприятным изумлением созерцают вновь возникшую силу, не укладывающуюся ни в какие традиционные рамки и рассчёты и, более того, способную полностью их сломать. Вот тут-то и начинается самое интересное. Недавние смертельные враги в один голос начинают кричать о "смертельной опасности ваххабизма для единой России" и настойчиво намекать на желательность "уничтожения гидры экстремизма", предоставляя эту сомнительную честь Федеральному центру. Сами же новоявленные "российские верноподданные" с подозрением поглядывают друг на друга: не ведёт ли сосед тайных переговоров с опасными экстремистами? И эти подозрения не лишены почвы. К примеру, весьма авторитетный в республике председатель Совета безопасности РД Магомед Толбоев неоднократно наезжал в Карамахи и вёл тайные переговоры с лидерами ваххабитов.
Так чем же всё-таки грозит России распространение ваххабизма в Дагестане и за его пределами, как должны реагировать федеральные власти на создавшееся положение?
При рассмотрении этого вопроса необходимо сразу "расставить точки над "i". Движение ваххабитов враждебно России и подавляющей части её населения и по своей идеологии, и по последствиям реальной деятельности. Ваххабизм потому и не принимается большей частью придерживающегося легитимных традиций мусульманского духовенства Российской Федерации, что просто-напросто не предусматривает места на земле, где может существовать какая-либо другая религия, кроме "ислама ваххабитского толка". Проповедь бесконечной "священной войны" — "газавата" — остаётся одним из основных (и лишь временно замаскированных) постулатов ваххабизма. При этом, теоретически, "газават" должен вестись не только против православных христиан или католиков, но и собственных "еретиков". Проще говоря, традиционному для Дагестана таррикатизму должен всенепременно прийти конец, а его последователи либо станут ваххабитами, либо могут избрать себе иное место жительства. Дальше — больше. Ваххабиты не намерены ограничиться Дагестаном или даже Северным Кавказом. Их проповедники уже активно работают в Татарстане и Башкортостане, мусульманских общинах Москвы и Киева и везде, где считают это для себя полезным.
Сейчас, когда, мягко говоря, неразумные правители России занимаются созданием и разрушением разного рода "пирамид", походя уничтожая остатки национальной экономики, а также армии, флота и спецслужб, разговоры о национальных интересах кажутся порой "немного неуместными". Но проблемы, создаваемые деятельностью ваххабитов, существуют не только в обозримом будущем, но и сейчас. На территории Дагестана практически уже создано их независимое государство, включающее в себя пока только три села: Карамахи, Чабанмахи и Кадар. Здесь не действуют никакие российские или дагестанские законы и постановления и существуют все атрибуты независимости: армия, суд (шариатский) и правительство. Данное образование имеет явную тенденцию к росту. В самое ближайшее время планируется расширение "государства" под названием "Независимая исламская территория" и включение в него населённых пунктов Ванашимахи, Чанкурбенмахи Буйнакского района, а также Губден и Гурбуки Карабудахкентского района. Подобные планы подкреплены наличием в указанных сёлах больших ваххабитских общин, а также явной неспособностью официальных властей противостоять экспансии "конкурентов". При этом значительная часть местных граждан, не поддерживающих новое течение ислама, вполне согласна присоединиться к начинанию, считая его наилучшим выходом из создавшейся в республике ситуации. Пока же, ожидая возможных попыток милиции или федеральных войск взять сёла под контроль, в конце второй декады августа ваххабиты Ахтынского, Дербентского и Курахского районов, из сел Губден Кар-Абдулахкентского и Ахтали Буйнакского районов, Махачкалы и Кизилюрта провели мобилизацию и прибыли в Карамахи "людно и оружно". 20 августа собравшееся войско провело общее собрание, результатом которого стало заметное усиление выставленных на дорогах в мятежный район блокпостов людьми и вооружением, на окрестных высотах прибавилость окопов и огневых точек. Сдаваться на милость победителя в Карамахи явно не намерены. И они не одиноки. В разных районах Дагестана, за исключением указанных, достаточно населённых пунктов, где ваххабиты сумели создать боеспособные структуры. К примеру, такая группировка вполне спокойно существует в селе Согратль Гунибского района, где ваххабиты уже составляют большинство населения, а все взрослые мужчины поголовно вооружены. Такая же картина наблюдается в нескольких посёлках Ботлихского района РД. Все эти отряды ни в коем случае не останутся сидеть сложа руки при попытках властей решить вопрос "силовым путём". На основании имеющегося опыта можно предполагать, что их действия будут несколько эффективнее, чем потуги многие месяцы неоплачиваемой местной милиции или недоукомплектованных и голодных частей внутренних войск. Тем более, что Эль-Хаттаб, одна из жён которого является уроженкой Карамахи, неоднократно обещал, прилетая в село на вертолёте, что окажет его защитникам всю возможную помощь, на какую будет способен. За Хаттабом сотни хорошо обученных и обладающих боевым опытом моджахедов — как местных, так и заграничных.
По сути, власти поставлены перед выбором: либо отказаться от силового противодействия, договариваясь с ваххабитами путём постепенных уступок и шаг за шагом теряя власть и доходы; либо решиться на открытую схватку, куда неизбежно будут втянуты федеральные войска. Оба пути ведут к пропасти. Первый — потому, что ваххабиты с каждым месяцем усиливаются, набирая военные силы и денежные средства, расширяя подконтрольную территорию. Пройдёт полгода-год и от их "миролюбия", благодарно подхваченного "гостевыми" корреспондентами иных центральных СМИ, не останется и следа. Они перейдут в наступление, как только сочтут себя достаточно сильными для этого, и уж тогда — "горе побеждённым". Если же власть ринется в новую военную авантюру, то она должна чётко осознавать (и, судя по нерешительности и полумерам, — осознаёт), насколько у неё мало шансов выйти из неё победителем и насколько тяжелы будут последствия даже при благоприятном исходе кампании. Ведь только слепому неясно — как только в Дагестане начнутся бои, сюда хлынет из соседней Чечни орда мародёров и убийц, которых пока ещё сдерживает враждебность населения приграничных районов и наличие относительно боеспособной российской авиации. К тому же, кроме мелких бандформирований, Ичкерия бросит в бой такие сплочённые и имеющие боевой опыт части, как "исламский полк" и диверсионно-разведывательную бригаду Басаева. В атмосфере побоища сразу забудутся всякие соглашения между враждующими аварцами и даргинцами, перегрызутся лакцы и чеченцы-акинцы, возьмутся за автомат потеснённые за годы советской власти со своих исконных земель ногайцы и кумыки. Вступят в дело разделённые российско-азербайджанской границей лезгинские боевики. Не останется в стороне Азербайджан, уже давно, в обход межгосударственных договорённостей, интересующийся "защитой" многочисленного единокровного населения южных дагестанских районов. И уж, конечно, сами ваххабиты постараются сделать всё, чтобы "не остаться в долгу" перед властями. По масштабам война вполне может превзойти чеченскую. Федеральные силы будут поставлены перед выбором: или воевать, ожидая, пока в результате очередного "соглашения" их не заставят с позором, под насмешки и улюлюканье боевиков, убраться восвояси; либо — уйти сразу, бросив Дагестан на поживу кровавой межплеменной войне.
Судя по всему, российская власть склонилась к первому — "мирному" варианту развития событий. Устами министра внутренних дел Степашина, прославленного автора диссертации о политической работе в пожарных частях города Ленинграда, ваххабиты не являются экстремистами и федеральный центр не намерен принимать к ним силовых мер.
Однако лидерам республики отступать уже некуда. В отличие от Степашина, рассчитывающего отсидеться в тёплом московском кабинете, им приходится выбирать между борьбой (в том числе вооружённой) со своими противниками или позорным изгнанием. А тянуть далее нельзя. С каждым днём силы противников нарастают, а собственные — уменьшаются. И поскольку на схватку с ваххабитами наложен официальный "запрет", наступление ведётся в сторону лакского клана Хачилаевых, борьба с которым также обещает в ближайшее время разнообразные вооружённые инцеденты.
Где же выход из сложившейся ситуации? Сейчас, осмелимся сказать прямо, — нигде. В любом случае, в самом Дагестане искать его бесполезно, так как вся история этого региона — лишь следствие войн и катаклизмов, раздиравших те государства (т.е. Россию и Персию), в составе которых он некогда находился. Навести порядок в экономике республики, лишить власти национальные мафиозные кланы и, вместе с тем, предотвратить назревающую бесконечную межплеменную войну, разгромить инспирируемое зарубежными силами движение ваххабитов — на всё это способна лишь по-настоящему сильная центральная власть. Корень решения проблем Дагестана, да и всего Кавказа, следует искать в Москве. Если Россия перестанет быть "мальчиком на побегушках" и посмешищем для всего т.н. "цивилизованного мира", вернёт себе приличествующую власть и по праву ей принадлежащий статус великой державы, кем тогда покажутся иммигранты Хаттаб и Джарулла с их несколькими сотнями профессиональных бандитов?
По поручению группы офицеров армии и спецслужб —
Федор КУРГАНОВ