Author: Владимир Колесников
РОССИЮ ОДНУ НЕ ИЗБУДЕМ...
33(246)
Date: 18-08-98
В СТЕПИ
Эта пожухлая нежить,
Перестоявший репей,
Вдруг непонятно разнежит
Средь запустенья степей.
Ржавые плети в отлоге
Бьются под ветром, шурша...
Что же, как лошадь с дороги,
К ним повернула душа?
Будто не хватит старья нам
И засоренья вокруг,
Что я любуюсь бурьяном,
Как неразборчивый друг?
Или из древней эпохи,
С ними в засаде слиян,
Жаловал чертополохи
Рыжий дружинник славян?
В ПАРИЖЕ
У нас там Покров, и по рыжим
Проселкам затеплился снег,
А солнце блестит над Парижем
Забытой звездой на сосне.
В стальной зарешеченной ели
Стремленье невольника вверх,
Но это творенье Эйфеля
И он, старовер, не отверг.
За свистом высотного ветра
В толпе с испареньем мадер
Он чует, что этот модерн
Уже превращается в ретро.
С усмешкою век принимая,
Он знает: окончив фокстрот,
Заявится паства немая
Просить подаяния строк.
А дома Покров, и на душу
Печаль, как снежок на стерню,
И тянет он, брит и надушен,
Опять к бороде пятерню.
Россию одну не избудем,
Все прочее — есть или нет...
Иван Алексеевич Бунин
Спускается в свой кабинет.
ОСЕННИЙ СВЕТ
Осень, золото везде,
Скоро будет листопад,
От берез в лесу весь день
Тихий свет, как от лампад.
И привиделось окно,
Где с полей через кювет
На меня давным-давно
Шел такой же ясный свет.
Я хотел бы в том селе,
Свету чистому под стать,
На обеденном столе
Напоследок полежать.
ВСТРЕЧА
Завыли. Дернулась оглобля,
И, поднимаясь на дыбы,
Косятся кони исподлобья
На придорожные дубы.
Нас обступили, обложили
В сухих предутренних снегах,
И тяжелеет в каждой жиле
Уже почти отважный страх.
Уже рука заныла сладко,
Когда нащупала в мешке
Казачью плетку со свинчаткой
На сыромятном ремешке.
Но воют все-таки не волки,
Похоже на шакалий плач,
И я, охлопывая холки,
Утихомириваю кляч...
Я вспомнил: лет тому с десяток
У нас шакалов завели
Восполнить волчий недостаток
Для очищения земли...
И я поскальзываю молча,
Без облегчения, домой —
Хотя и степь уже не волчья,
Да только век уже не мой.
Чего же ты, душа, алкала,
Какой тебе особый толк,
Чтоб вместо жалкого шакала
Попался настоящий волк?
ОТЕЦ, НЕСУ ТЕБЯ В СЕБЕ
Отец, несу тебя в себе,
Покуда сам живу, —
И в самолете, и в седле,
И в стужу, и в жару.
Ты был привычен ко всему,
Да и теперь — смотри —
Не ты ль сыновью косину
Подправил изнутри?
Нет, не святого я несу,
Ты не любил икон.
Ты лес любил. Тебе в лесу
Я поводырь и конь.
Ты отработал, как мужик,
И весело, и всласть,
Я тоже к этому привык —
Чтоб вечером упасть.
И никого не умалю,
Коли упомяну:
Любил ты матушку мою,
И я люблю жену.
Любил ты выпить втихаря,
И значит, мы с тобой,
Пока вечерняя заря,
Тово... за упокой.
Но никогда, отец, не верь
Живущим мертвецам,
Что мы не следуем теперь
Ни дедам, ни отцам.
А впрочем, что я говорю?
Тебе-то лучше знать!
Ты и подземному ворью
Житья не дашь опять.
И ты с землей не разлучен,
Пока я жив, пока
Сильна твоим, отец, плечом
Сыновняя рука.
СВЕТ НЕБЕСНЫЙ
Ночь за полночь, и в темноте
Черны речные ивы,
Ведут от этих к тем, но те
Выводят на обрывы.
А там в воде средь камыша
Сияет отблеск синий,
Как будто светится душа
Невидимой святыней.
1.0x
