ОСОБО РУССКОЕ ИСКУССТВО ВЫСТАВКИ

ОСОБО РУССКОЕ ИСКУССТВО ВЫСТАВКИ
Author:
47(208)
Date: 25-11-97
В этом сезоне в залах Центрального дома художника прошли две широкомасштабные (по количеству представленных работ) выставки живописи, организованные Союзом художников России. Одна из них была посвящена 850-летнему юбилею столицы, другая называлась “Выставка произведений художников Центральной России”. Мы попросили рассказать об этих выставках друга нашей газеты, профессора, искусствоведа Виталия Серафимовича МАНИНА.
В чем уникальность и важность данных экспозиций? Во-первых, эти две выставки, на мой взгляд, совпали с началом перемен в культурной политике властей. Конечно, это очень робкие перемены. Однако изменения в Министерстве культуры говорят и о том, что сейчас формируется новая линия в идеологии культуры. Та линия, которая предлагалась обществу в последние годы, не оправдала себя, более того, она себя дискредитировала. Далек от мысли, что правительство искренне болеет за традиционное русское искусство, но в чем не откажешь власти — она чувствует конъюнктуру. Прошедшие в ЦДХ выставки зримо предложили альтернативу тому, что искусствоведы назвали “диктатурой самоучек”. Действительно, в лице современного псевдоавангарда мы имели дело с самодеятельностью, которая, конечно, тоже имеет право на жизнь. Но снижение культурного потенциала народа до уровня самодеятельности, масскульта и попкульта — это не только оскорбительное пренебрежение к профессионализму в искусстве, но и снижение иммунитета населения к чуждым нам ценностям.
Всероссийская выставка, посвященная Москве, по составу оказалась очень обширной. Отборочной комиссии было предложено около 9000 работ художников со всей России. Отобрали 1500 полотен, то есть каждое шестое произведение. Согласитесь, это строгий отбор. Самым важным на этой выставке было появление новых работ, осмысливающих вечные ценности через призму нашего времени. Например, всегда возвышенная и немного странная живопись Коржева вдруг оказалась наиболее современна. Все увидели, что Гелий Коржев изъясняется символами времени, раскрывает драму не только интеллигенции, но и народа. Об этом картины, изображающие повесившегося Иуду в традиционных для Коржева трагических Дона Кихота и Гулливера (последний столкнулся с облеченными властью лилипутами)... Гипертрофия формы, которую можно было бы отнести к гиперреализму, у Коржева задает особый масштаб мысли, заложенной в этих работах. В картине “Дон Кихот” автор привлекает внимание зрителя к выражению глаз поверженного человека, чьи романтические иллюзии жестоко опровергнуты. В глазах идальго видится конец того энтузиазма, которыми жили ниспровергатели старых обществ... Эта картина, по сути, о крушении надежд. Коржев — тот художник, которого надо уметь прочитывать, ибо он полон иносказаний.
Сейчас только редкие художники напрямую подходят к важным темам современности. На выставке не было картин о том, как танки уничтожали “Белый дом”, или как не получающий много месяцев зарплату офицер пускает себе пулю в лоб. Не было картин и о современной войне, о трагедии Чечни, например.
Однако в пейзажном жанре (пейзаж передает прежде всего состояние души) резко обозначились молодые таланты. Художник Полотнов пишет русский пейзаж пронзительно и трагично. У него печаль даже большая, чем у Саврасова. А некоторые работы сюжетного плана, например, “Колокола” братьев Ткачевых, тоже наполнены сильным чувством, демонстрируют понимание мистики русского пространства. Как удачу следует трактовать новый цикл работ Щербакова. Ранее в своих пейзажах он демонстрировал некоторую зависимость от Виктора Иванова, но на этой выставке Щербаков заметно вырос в очень выразительного и лиричного художника. Превосходные вещи показал Стекольщиков. Его работы словно приобрели новое качество (виды Борисоглебского монастыря производят непередаваемое ощущение святости тех мест).
Историческая тема на выставке, увы, представлена “балаганными” работами. Художники рисуют жизнь Руси как вечный праздник. Это бытовое направление проявлялось и во времена русского академизма, но оно и тогда не дало каких-либо значительных результатов. Конечно, этот цикл можно трактовать как слабость исторического жанра, но, на мой взгляд, здесь прежде всего желание акцентировать внимание зрителя на национальную самобытность русских. Желание созерцать и декларировать русские национальные черты.
Нельзя умолчать о художниках старшего поколения. Это В. Васнецов, В. Сидоров, С. Алимов, В. Дранишников, А. Бородин, А. Кузнецов, И. Сорокин и многие другие.
Прошедшая выставка художественных произведений Центральной России, по определению, должна содержать что-то особо русское. Так оно и случилось, но требует разъяснения в своей особости. Одно из радостных достижений состоит в том, что художественная периферия сравнялась со столичным искусством. Трудно теперь узреть качественные различия Орла или Москвы, Смоленска или Петербурга. И это тем удивительней, что российское искусство позабыто-позаброшено властью, разорено и оболгано ревнителями, мелкопитающимися на кухне Минкульта. Все приняло неожиданный оборот: порядком надоевшая модернистская сутолока словно оттенила превосходство традиционного искусства.
Я думаю, что именно традиционное искусство способно передать трепет неспокойной нашей жизни, вихри свалившиеся на нас катастрофы, разновеликие волнения обнищавшего общества.
Ведь время открывает неограниченные возможности для отражения в искусстве нравственной проблематики, несогласия с произволом, социальной критики. Но то, чем всегда отличался русский реализм, ныне как бы ушло вглубь, явившись на поверхности лишь затаенной укоризной, печальным лиризмом пейзажа — меланхолическим созерцанием и тихой грустью по убывающей жизни. И вместе с тем, в пейзажах с очевидностью просматривается стойкая и мужественная верность своей земле, восхищение безбрежными горизонтами и светлыми просторами природы. В этом видится ностальгия по устойчивой и привычной жизни, сопротивление обескровленной души. Позитивные начала традиционного образа жизни позволяют укрепиться в родной почве, сохранить силы в оскорбительной для человека среде современного обитания. Подобные настроения ни что иное, как ненасильственное сопротивление сущему. Именно в чистой радости искусства необъяснимым образом смогли воплотиться волнения времени.
Орловский мастер Курнаков, всегда чувствительно-тонкий и поэтичный, и на сей раз не изменил себе. Оригинальная, изящная композиция “Спасский прудик” — прямая аналогия легкому письму его земляка Ивана Тургенева. Именно эта композиция раскрывает необычный образный дар мастера, мыслящего метафорически ярко. Вовсе не странно, что Академия художеств РФ, населенная многими бездарностями, игнорирует этого замечательного мастера.
Но самое знаменательное явление — это появление новых художников, не отличающихся от признанных мастеров. Перечень их обширен. Назову незначительную их часть, чтобы затем остановить внимание на некоторых из них: Кутилин, Смирнов, Белых (Кострома), Козленкова, Чернов (Иваново), Яшин (Брянск), Юга, Федоров (Тверь), Клюкин, Багров, Миронов, Захаров, Савинов, Матушевский, Ибрагимов (Московская обл.), Кузнецов, Денискин (Калуга), Шутов, Москаленко, Немировский, Французов, Ельчанинов (Смоленск), Власова (Рязань), Журов, Глушаков (Тула), Кочешков (Суздаль) и т. д. Каждый имеет весьма своеобразный и весьма проникновенный взгляд на вещи, каждый отличен ярким живописным даром или выразительным графическим почерком. Так, В. Кутилин привлекает внимание энергичной трактовкой свободной природы (“Ветер с Волги”). Страстная интенсивность цвета, дополненная порывистой композицией, приобщает зрителя к пониманию вольности и мощи, заключенной в характере русского человека. По-иному решается тема Е. Захаровым в пейзаже “Март”. Тесная улочка провинциального городка лепится мощной цветовой массой, от чего изображение приобретает необычную значительность. Так провинцию пишет, пожалуй, только замечательный живописец А. Морозов.
Следует отметить еще одну существенную деталь. Художники, отторгнутые правительством от всякой поддержки культуры, оказались не нужными эпохе реформации. На смену коммунистическому отделению церкви от государства пришло отделение искусства от общества. В связи с этим нельзя не испытать уважения к тем художникам, которые, несмотря на тяжелейшие материальные условия, подвижнически служат искусству.
Остается подытожить: Союз художников России — организация, способствующая сохранению драгоценного национального достояния — современного профессионального искусства. Национальное самосознание — категория стойкая (сколько не вытравливай из паспорта графу национальность), и нынешняя выставка центральных областей России — достойное и убедительное тому свидетельство.