В то время, когда в России на футбольных полях проходит чемпионат мира по футболу, некоторые из нас наблюдают за его играми, а потом смотрят за теми новостями, которые приходят с других площадок – с серьёзных арен международных отношений. И, конечно, понимают: то, что происходит на футбольных полях — это детские игры в песочнице по сравнению с абсолютно зубодробительными матчами, которые происходят между соперничающими государствами и надгосударственными силами. Один из таких самых важных матчей — это схватка США и Китая, которая пока проходит в форме торговой войны. Сюжет этой игры способен запутать кого угодно. Напомним, что в конце марта Трамп подписал меморандум о борьбе с экономической агрессией Китая. Понятно, что этот документ позволяет как бы законно вводить ограничения в отношении продукции, производимой Китаем. И в США действительно опубликовали список, где было больше 1000 китайских товаров, против которых должны были ввести импортные пошлины — и всё к этому шло. Но в мае встретились Трамп и Син Цзиньпин — и вроде бы установлен мир. Матч вроде бы перешёл в стадию вялого эндшпиля. Казалось, что мы столкнулись с договорной игрой. И тут на днях — снова обострение, притом небывалое.
15 июня власти США объявили о введении 25-процентных пошлин на товары из Китая на сумму 50 млрд долларов с 6 июля. В ответ на это китайская сторона пообещала ввести аналогичные пошлины на 659 наименований товаров из США. Тогда 19 июня Дональд Трамп поручил подготовить список китайских товаров на сумму 200 миллиардов долларов для возможного введения дополнительных сборов в десять процентов, если Пекин будет и дальше поднимать пошлины на американскую продукцию. Министерство коммерции КНР ответило на угрозы Вашингтона ввести новые пошлины на китайские товары своими предостережениями…
Ещё на прошлой неделе США в одностороннем порядке начали полномасштабную торговую войну против Китая. Иcподтишка, по-лисьему, были введены 25%-е пошлины на 1102 категории товаров из КНР (общая стоимость оценивается примерно в 50 млрд долл.). Китайские товарищи не растерялись. И буквально через несколько часов опубликовали «ответку»: свой список американской продукции, тоже на 50 млрд долларов, которая также будет облагаться импортной пошлиной в 25%.
Без сомнения, США поступили вероломно. Ещё в середине мая на переговорах с китайской стороной американцы делали вид, что экономический мир возможен, а их торговый протекционизм — добропорядочен. И вдруг, в одночасье, после встречи с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, Дональд Трамп объявляет экономическую атаку на внешнюю торговлю Поднебесной.
Что ж… первое нападение США было отбито, но основные-то военные действия только начинаются. Следующим этапом могут стать новые пошлины от США, затрагивающие уже около 200 млрд долл. экспортной продукции КНР (о чём американцы официально заявили). А потом? Война до бесконечности? Полное прекращение торговли между двумя крупнейшими экономиками современного мира?
Чтобы понимать общий контекст торговой агрессии США и яростного протекционизма администрации Трампа, важно вспомнить историю мировой торговли ХХ века. Почти сто лет США были в авангарде торговой глобализации. Именно они после Второй мировой войны, имея и экономическое, и политическое влияние в Европе, Азии, Африке, Латинской Америке, стали инициатором снижения отмены торговых пошлин, занялись устранением квот и нивелированием субсидий в разных странах мира. Таким образом, осуществлялась экспансия американского бизнеса извне, были открыты новые для США рынки сбыта. Уже к концу ХХ века компании США (начиная от McDonald’s и Coca-Cola) стали не просто транснациональными, а глобальными, присутствуя буквально везде. Именно по инициативе США в 1947 году было подписано Генеральное соглашение о тарифах и торговле (GATT), которое со временем трансформировалось в печально известную ВТО, по факту регулирующую все международные торговые отношения.
Но этот прекрасный инструментарий экономической экспансии позаимствовал у США Китай, который — почти по американским шаблонам — также активно стал развивать международную торговлю, отвоёвывать рынки сбыта по всему миру для себя. В результате США на текущий момент закупает у Китая товарную продукцию на 524 млрд долл., а сами поставляют в Китай товаров и услуг лишь на 187 млрд долл. С учётом услуг общий платёжный дисбаланс оказывается меньше, но всё равно составляет, по разным оценкам, около 200 млрд долл. Конечно, это вызывает негодование в США, и администрация Дональда Трампа — не исключение. Такой дефицит торгового баланса противоестественен для Штатов — особенно если это государство стремиться сохранить роль мирового арбитра всех товарно-денежных потоков мира. К тому же, в Китае с 2015 года реализуется совсем уж неприемлемая для американских политиков программа «Сделано в Китае — 2025». Эта программа преследует весьма амбициозную цель — удержать статус «мировой фабрики» с помощью новых технологий. А это значит: прямая конкуренция Силиконовой долине, потеря сфер влияния, научно-технических разработок, рабочих мест и т.д. Не секрет, что Китай уже находится на ведущих мировых позициях в таких сферах, как производство станков и программируемых сборочных линий. К достижениям программы «Сделано в Китае — 2025» относятся и новый авиалайнер C919, который проходит тестовые испытания, и первый в мире спутник квантовой связи, и начало коммерческой эксплуатации самолёта ARJ-21, и ряд других, не менее наукоёмких, проектов.
Всё это абсолютно недопустимо для «великой Америки» — особенно, если есть стремление «сделать Америку великой снова». И впервые в истории США администрация президента, вводя торговые ограничения, говорит не о защите собственных производителей или местных отраслей и не о поддержке экономического роста… Основная цель торговой войны с Китаем, как заявлено, — остановить его растущее экономическое влияние. Поэтому новые импортные пошлины были введены относительно товаров именно программы «Сделано в Китае — 2025».
Возникает самый важный вопрос. Если методы международной торговли, которые США использовали на протяжении почти века, сейчас не работают (либерализация сменилась жёстким протекционизмом), — то что же будет с теми институтами и соглашениями, на которых держалось всё это «старьё»? Куда денется ВТО? Когда развалится НАФТА? А, может, и МВФ прикажет долго жить? Не пора ли нам отбросить гипноз профессоров ВШЭ и сказать глобализму «до свидания», во всеоружии встретив эпоху протекционизма? Разве не очевидно, что глобализм — гнилая, вонючая ветошь, которую надо смести поганой метлой в выгребную яму истории?
И ещё вопросы, без преувеличения, жизни и смерти. Эта торговая война, где крутятся уже такие гигантские суммы, не приведёт ли к новому изданию опиумной войны? Предыдущие опиумные войны начинались как чисто торговые — Англии и Франции не нравился китайский протекционизм, — быстро стали горячими и привели к гигантскому распространению наркомании, деградации и массовому вымиранию населения в Китае. Новая подобная война в нынешних условиях маленького, тесного, глобального мира, безусловно, станет войной уже международной. А Россия — станет ли она театром военных действий во время этой великой схватки могучих сверхдержав?
По поводу опиумных войн, я думаю, уместно перефразировать известного политического деятеля Франции первой половины XIX века Талейрана и сказать, что китайцы за это время ничего не забыли, но многому научились — очень многому. Поэтому сказать, что возможно прямое повторение опиумных войн, будет не совсем корректно. Конечно, администрация Трампа столь нагло и безапелляционно себя ведёт, что действительно вспоминается тупой яростный нахрап Великобритании, ринувшейся наказывать Китай в 1840 году. Но в нынешней безбашенной атаке США нет ничего нового. А что, администрация Буша старшего, Клинтона, Буша младшего или Обамы вели себя менее безапелляционно? Я думаю, что это просто стиль американской политики, который возобладал после крушения (или распада, или демонтажа) СССР. То есть Штаты почувствовали себя абсолютными хозяевами мира, и все их внутренние ковбойские комплексы, вся их нахрапистость, вся их наглость, отточенная во внутренней конкурентной безжалостной борьбе друг с другом, вылились на весь мир. Однако теперь бешеного бизона есть кому остановить.
Что касается опасности мирового конфликта. Эта опасность, безусловно, существует. Другое дело, что Россия здесь всё-таки находится немножко в стороне и в этом смысле в малой степени имеет шанс стать площадкой этого военного конфликта. Такой ареной может стать Тихоокеанский театр военных действий, который является неким местом военно-геополитического трения двух сверхдержав — поскольку Китай является, без сомнения, сверхдержавой. Однако и мы находимся в зоне экономической и военной зоне нестабильности — тут и говорить нечего. В этом смысле слова президента РФ о том, что нам надо мобилизовываться, совершенно справедливы. Другое дело, что Путин не сказал нам, как надо мобилизовываться: с помощью каких методов и в чём эта мобилизация будет конкретно выражаться? Надеюсь, что последуют какие-то уточнения. А сейчас я просто предлагаю более внимательно следить за международной политикой, относиться к этому крайне серьёзно, перестать лишь пить, гулять и веселиться. И залихватский «оле-патриотизм», который доминирует сейчас, всё-таки является наиболее легкомысленной формой патриотизма. Я не футбольный фанат, поэтому для меня это всё достаточно диковато и чуждо. Что касается патриотизма глубинного, здесь надо прежде всего начинать всерьёз общаться друг с другом. Надо начинать налаживать горизонтальные связи и отношения. И эти отношения должны основываться не на этом «оле-оле-оле-оле», пивке и шашлыках, а на общем глубоком понимании внешней и внутренней ситуации. чтобы некие сущностные приоритеты стали основой нашего взаимодействия.