МАЯТНИК

То, что произошло с министерством образования в новом правительстве РФ — это очередное закономерное явление общей цепи аналогичных событий, которыми ознаменована наша бюрократическая деградация. Похоже, что наверху устали от подковёрной драки между условными консерваторами и либералами за одно из самых важных министерств в нашем правительстве. Это не я придумал, что оно важное, это деятели вроде Германа Грефа говорят об этом не переставая, пусть даже в кулуарах: «нет ничего важнее, чем будущее, а будущее определяется образованием». Появилась и другая серьёзная бюрократическая группа, которая хотела бы по крайней мере притормозить распад и разрушение образования — или хотя бы не позволить полностью его поставить на коммерческие рельсы Так вот, устав от драки бульдогов под ковром, решили потрафить каждой из сцепившихся сторон. Так было принято решение — выйти из этого бюрократического клинча по старой схеме: «всем сестрам по серьгам».

Для этого министерства это уже не первый аналогичный кульбит. Сами же либералы в своё время его сливали воедино, разливали, делили на части, теперь вновь разорвали на две составляющие. И всё, что касается науки и высшей школы, отдали «эффективному менеджеру» — нас это уже не должно удивлять. Человеку 1976 года рождения без каких-то научных степеней, без регалий, достижений в области науки, финансисту, состоявшемуся в Красноярском крае под гласным или негласным контролем гражданина Хлопонина. В общем, абсолютно стандартный ход, но я уверен, что не ошибусь, если скажу, что такое назначение абсолютным большинством нашего академического и научного сообщества будет воспринято примерно так же, как и назначение Мутко на строительную отрасль.

Кстати говоря, речь идёт не только о воспитании будущего и не о том, как будет выглядеть завтрашний мальчик Коля, который сейчас идёт в первый или во второй класс. Речь идёт просто об элементарных системах выживания, жизнеобеспечения в нашей стране. Мы последнюю неделю снимали небольшой сюжет, который будет опубликован на сайте «Последнего звонка», о состоянии строительной индустрии и научно-исследовательской её составляющей. Мы, конечно, все были готовы аплодировать Крымскому мосту и тому, как он раньше срока был сдан в эксплуатацию. Но помимо моста, в нашей стране ещё есть огромный ветшающий и постоянно разрушающийся жилой фонд. Есть «Зимняя вишня», которая не просто сгорела, потому что пожарные не доглядели, а потому, что была построена с оговорками и интересными замечаниями. Всё это результат отсутствия государственной научной экспертизы, результат отсутствия научной работы на таком важном для любого государства направлении, как строительство. И мы снимали всю неделю историю о том, как разрушается наука, как уничтожается главный, центральный вуз на строительном направлении — Центральный научно-исследовательский институт строительства, созданный ещё в 1927 году по заветам Владимира Ильича Ленина. Теперь всем этим хозяйством — не только высшей школой, и, кстати говоря, не только Высшей школой экономики — будет заведовать Михаил Михайлович Котюков. Не хочу ничего про него плохого сказать. Может быть, он выдающийся организатор и горячий патриот, но для меня внешне ничем не отличающийся от, предположим, такого же молодого и такого же перспективного менеджера, руководящего сегодня Всесоюзным пионерлагерем «Артек». Вы, наверное, помните из нашего фильма младшего из Каспржаков, который в присутствии президента Путина рассказывал о том, как дети ходят в «Артеке» дегустировать вино на одну из местных виноделен. Котюков мало чем отличается и от министра экономического развития, отметившегося в первую очередь тем, что закончил ВШЭ и работал под началом Силуанова — и больше ничем.

Каково же будущее науки? Представить себе науку или высшую школу без начальной и средней школы, в конце концов, высшую школу без детского сада — невозможно. Это одно целое. Рубить это по частям, одну часть отдавать на съедение бульдогу с либеральным выражением лица, другую часть оставлять для успокоения за условными консерваторами — по-моему, это издевательство. И это, конечно же, не добавляет ни уверенности в будущем, ни стабильности всей системе.

Кроме того, остаётся очень важный вопрос (тут абсолютно согласен с моим коллегой Евгением Спицыным, с которым только что разговаривали на эту тему): в чью зону ответственности попадут теперь педагогические вузы? Потому что они, по большому счёту, такая кадровая игла, которая из высшей школы воткнута в школу общеобразовательную. Люди, подготовленные в педвузах, отправляются учить самых маленьких людей, только-только делающих первые шаги на образовательной ниве. Скажем, педагогические вузы и деньги (а это же никогда не отделено одно от другого, всегда важно ведь, не только кто руководит, но и какими ресурсами руководит) окажутся в юрисдикции господина Котюкова. А результаты того, что педагоги-выпускники педвузов будут воспитывать и выращивать в школах, окажутся в зоне ответственности Ольги Васильевой. Кстати говоря, она доктор наук. При всех разных замечаниях, при всех претензиях, которые могут быть к Васильевой, я просто хотел бы, чтобы вы сопоставили, какие приняты разные кадровые решения… Если такая диспропорция возникнет, то это уже с самого начала закладывает не только основание для бюрократического конфликта, но и какое-то дикое, абсурдное противоречие, которое говорит в первую очередь об отсутствии единой управленческой логики принимающихся сегодня решений.

Очевидно, что в нынешнем кабинете укрепились финансисты, выросшие из покровительства Чубайса и Гайдара. Кудрин, взгляды которого на будущее России нам хорошо известны, становится главным аудитором. Его бывшие заместители Силуанов и Голиковы становятся вице-премьерами с колоссальными полномочиями в новом правительстве. Котюков был заместителем Силуанова, бывшего заместителем Кудрина, бывшего заместителем Чубайса. Орешкин, от которого по идее тоже кое-то должно зависеть в будущем нашей страны, тоже явился в министры из заместителей Силуанова и так далее. Что же это за «заговор заместителей»?

Я не верю, что существует охватившая всю нашу страну грибница, состоящая исключительно из либералов. Нет, они в данном случае не самостоятельные грибы, они связаны с капиталом, с денежными интересами. И эти денежные интересы одинаковы, независимо от того, кто находится во власти и кто представляет во власти эти интересы. Поэтому, я думаю, что дело не в том, что Кудрин расставил всех по местам, а дело в том, что сейчас либеральная власть вновь приобретает такой интерфейс. Она же у нас как хамелеон — то одним цветом периодически покрывается, то другим. Этот новый-старый хорошо знакомый нам интерфейс необходим в первую очередь для следующего. Нашему домашнему капиталу (далеко не только международному), по своему стремлению западному капиталу, капиталу, заинтересованному в кредитах, заинтересованному в рынках сбыта, капиталу, попавшему под санкции, капиталу, лишившемуся возможности и всё чаще лишающемуся возможности въезжать в западные государства — как этому капиталу найти почву для компромисса со своими международными партнёрами? Кого лучше выслать парламентёром, несущим белый флаг? Кого лучше использовать в качестве такого стыковочного звена? Кто, как не Кудрин и его единомышленники, для этого подходят более всего? Для чего нам нужна Высшая школа экономики, для чего вся эта молодая публика и современные хипстеры от экономики? Для того, чтобы в случае чрезвычайной нужды, в случае чрезвычайной опасности было кого выставлять на переговоры в качестве парламентёра в белым флагом. Я вижу такую опасность, и, если честно, каждый день встречаю всё больше и больше подтверждений, что эта версия близка к действительности.

Финансист у нас занимается наукой и высшим образованием. Финансист, тоже молодой человек, сын секретаря Совета Безопасности Николая Патрушева — Дмитрий Патрушев, теперь у нас министр по сельскому хозяйству. Голикова — финансистка, она у нас теперь занимается вообще всей социалкой, должна разбираться и в здравоохранении, и в образовании, и в пенсионной системе и так далее. То есть у руля сплошные финансисты. Монетаристский, меркантильный характер нашего реформаторства давно известен. У нас и энергетика — это финансисты, и строительство — финансисты. Нам кажется, что деньги управляют всем. И даже производственник в нашей капиталистической иерархии подчинён финансисту. Это говорит о стадии развития нашего капитализма, вполне стыкующейся со всем, что происходит за границей. В Соединённых штатах 60% ВВП или больше — это финансовые услуги. В мире промышленный капитал давным-давно подчинён финансовому капиталу. И мы просто стараемся бежать в ногу со временем, хотя по пути в этом безудержном раже теряем остатки не добитого ещё советского производительного комплекса. У нас вроде бы производства нет, но зато банков выше крыши и мы изо всех сил банкиры, хотя производить уже, в общем, некому. Но пока у нас есть труба или пока у нас есть «Норникель», пока у нас есть сырьевые предприятия — мы можем обменивать результаты труда немногочисленного рабочего класса на то, что выжимает из всего остального мира финансовая олигархия на Западе. То есть, по сути дела, мы находимся в положении подчинённого колониального капитализма под столом, который кормится объедками со стола и мечтает за этот стол однажды усесться.

В целом в мире финансисты — идеологи пузырей и сами пузыри — действительно правят. К чему это приведёт человечество?

Такое положение дел уже приводило однажды и не однажды человечество к очень понятному, давно рассчитанному, научно объяснённому результату. Это не является новостью. Я не вижу здесь никакого глобального заговора объединённых каким-нибудь транснациональным общим происхождением финансистов. Нет, дело не в этом, а в том, что капитализм свои противоречия не может разрешать иначе, чем через войну. Все эти замечательные талантливые ребята, обосновавшиеся в банках, создают долги — и больше ничего они не создают. Долги, генерирующиеся ими, они могут списывать чьей-нибудь кровью — разумеется, не своей. Желательно кровью какого-нибудь несчастного безработного человека, которому одурманят голову шовинистической пропагандой и погонят его в окопы убивать такого же несчастного, но с другой стороны. Вот что происходило в истории человечества как минимум дважды. Нет никаких оснований думать, что нам удастся из этой колеи выпрыгнуть, если всё будет развиваться так, как развивается сейчас.

О министре Патрушеве и прочих «наследственных аристократах» во власти. Кадровый отбор имеет все признаки отрицательной селекции и, соответственно, вырождения. Но именно это вырождение и гарантирует назревание усугубления противоречий. Можно было формировать власть по сословно-феодальному принципу в Средние века, в XIX веке в какой-нибудь глуши или даже в Санкт-Петербурге, каким-то образом уповая на «скрепы», на уваровскую триаду. Но в XXI веке наследовать власть детям от родителей и записывать всех (в общем-то, получивших уже вполне современное образование) сограждан в холопы, я думаю, не получится. И чем откровеннее это будет делаться, чем беспардоннее это будет делаться — тем сильнее будет «ответка», тем сильнее маятник коснётся противоположной стороны. Говорит ли наследование власти о вырождении и деградации? Говорит, безусловно. Но это вырождение и деградация несвоевременные, они неестественны для нашего общества, они будут этим обществом отторгнуты.