СВЕТ

В России за последние годы было реализовано несколько важных государственных проектов (Олимпиада в Сочи, Универсиада в Казани, Встреча во Владивостоке). Важные государственные проекты реализуются по-прежнему (космодром, чемпионат мира по футболу). Назвать их мобилизационными можно с большой натяжкой – они хоть и были срочными (к определённой дате), но одновременно были строго распланированы. По факту, отчасти "мобилизационной" стала та часть, что выполняли аврально, потому что плановые сроки по проектам были нарушены.

Действительно мобилизационным можно назвать проект энергомоста в Крым. В своё время в заметке "Свет в Крым. Эпилог киевского энергошантажа" мной была дана примерная хронология событий:
1. Киевские политики с первых дней начала народных выступлений в Крыму за присоединение к России начали шантажировать людей Крыма, которые в тот момент были гражданами Украины, перспективами отключения воды и электроэнергии (это было начало марта 2014 – в украинских СМИ начались публикации о возможных ограничениях поставок воды и электроэнергии "мятежному" Крыму, на эту тему жёстко высказались несколько майданных политиков).
2. Со стороны правительства РФ сразу было сформировано несколько схем покупки электроэнергии у "Укринтерэнерго" для компенсации нужд Крыма – в том числе предложено повышение цены, по которой будет закупаться электроэнергия.
3. И сразу же в марте 2014 года, спустя несколько дней после голосования народа Крыма за присоединение к России, киевская власть начала первые "творческие" эксперименты с отключением электроэнергии по причинам, независимым от исполнения контрактных обязательств.
4. 13 марта 2014 года Россией заблаговременно принято решение об отправке мобильных газотурбинных электростанций, установленных в Сочи, на случай ограничения энергоснабжения со стороны Киева. Минэнерго России в ответ на угрозы приступило к срочной разработке плана автономного электроснабжения Крыма.
5. 23 марта 2014 года Киев предпринял беспрецедентную акцию – аварийное отключение по ВЛ кВ "Мелитополь – Джанкой" при одновременном выводе в ремонт другой ЛЭП в Крым (такой одновременности не случалось ни разу в истории).

Итак, 23 марта 2014 года проект автономного/резервного электроснабжения Крыма мог бы окончательно оформиться как мобилизационный, приоритетный, высокой важности... на который, практически как в военное время, должны были быть брошены все возможные силы.

Речь, конечно, не идёт о том, что все участвующие в проекте должны были действовать так же жёстко и бескомпромиссно, как при эвакуации и строительстве новых производств во время Великой Отечественной. Но мобилизационный проект явно должен был отличаться от срочного проекта просто государственной важности, реализуемого в соответствии с графиком, у которого нет стольких неизвестных, как в случае энергоснабжения Крыма.

Понятное дело, критиковать легко, но просто на будущее требуется понять: а если вдруг возникнет необходимость реализации проектов, в которых должны участвовать, во-первых, не только госкомпании, а во-вторых, в проекте участвовали бы не только госсредства? Какие рычаги здесь следует активно дёргать?

О том, что государственные террористы и диверсанты будут "играть" карту "прекращение поставок электроэнергии в Крым", говорилось и писалось столько, что буквами этими уже можно было бы укрепить илистое дно Керченского пролива. Киев постоянно демонстрировал, что может окончательно сбрендить.

Не для протокола, а исключительно для понимания: принятие решения, разработка проекта, землеотвод, выполнение подготовительных работ... строительство трансформаторных подстанций, укладка силового кабеля... торжественное нажатие кнопки, после которого зажгутся лампы во всех домах, где сейчас в связи с веерными отключениями нет света, – сколько это по времени?

Между 17 марта 2014 года и 25 декабря 2015-го (когда планируется ввод в эксплуатацию первой очереди энергомоста в Крым) 648 дней. Много это или мало для подобного проекта? Приведу только один пример: Basslink – высоковольтная линия постоянного тока, соединяющая электростанцию Лой-Янг на австралийском континенте с подстанцией в тасманийском Джорджтауне. Это монополярная высоковольтная линия постоянного тока, работающая на номинальном напряжении 400 кВ. Номинальная мощность линии составляет 500 мегаватт, хотя линия способна передавать 630 МВт в течение четырёх часов. Строительство линии было начато в 2004 году (надо сказать, что предпроектная часть работы была выполнена раньше, соглашение о проекте было достигнуто в 2000 году, но это многократно более сложный проект – его реализация сложнее нашего, поэтому сроки предпроектной работы опускаем).

Для удобства сравнения возьмём следующие даты: 1 января 2004-го (то есть предположим, что первого они уже врылись в берег) и 1 декабря 2005 года, когда началась процедура тестирования линии Basslink, то есть ЛЭП была поставлена под напряжение. За 700 дней были построены преобразовательные комплексы (что гораздо сложнее того, что строится у нас) и было проложено 290 километров подводного морского силового кабеля. Это второй по длине подводный силовой кабель в мире, 60,8 километра воздушной линии в штате Виктория, 6,6 километра подземной линии в штате Виктория, 11 километров воздушной линии на Тасмании, 1,7 километра подземной линии на Тасмании.

Могла ли РФ ввести в эксплуатацию первую очередь энергомоста в Крым раньше намеченных сроков (с учётом того, что сразу было понятно, что это "мобилизационный проект" и от него зависит жизнь 2 млн граждан)? Наверное, могла. Проект выполняется не как мобилизационный, а как плановый. Россия в этом отношении не продемонстрировала выдающихся мобилизационных возможностей.

Проблема энергетической блокады Крыма возникла в политическом поле не вчера, возможность блокады существовала как минимум на протяжении последних полутора лет. Можно констатировать, что правительство Крыма проявило недостаточную оперативность в деле обеспечения альтернативных путей энергоснабжения Крыма. Как эта проблема выглядит в цифрах? В Крыму сейчас находятся потребители, которые потребляют порядка 1200 МВт мощности в зимний период, когда растёт потребление электроэнергии. Собственные мощности полуострова обеспечивают порядка 400 – максимум 600 МВт, с учётом тех мощностей, которые можно задействовать на краткосрочный период времени. Речь в первую очередь о газовых электростанциях, которые поддерживают наиболее критические для электроснабжения объекты. До конца декабря, возможно, будет переброшен энергомост через Керченский пролив, который должен передать на полуостров ещё порядка 300 МВт. Таким образом, порядка от 300 до 500 МВт остаётся в дефиците на полуострове даже в случае решения вопроса с энергомостом и задействованием всех местных источников генерации.

К сожалению, электричество – такая вещь, которая должна быть потреблена именно в тот момент, когда произведена. Получается, что переброска этой электроэнергии запаздывает, электроэнергия нужна уже сейчас, а не 22 декабря. И тут можно, конечно, углубляться в массу технических вопросов, то есть насколько быстро можно было перебросить электроэнергию в Крым, насколько чётко и слаженно действовали структуры центрального российского правительства и местные крымские власти, которые должны были согласовать, спроектировать и обеспечить такого рода строительство.

Но надо заметить, что Украина имела точно такую же проблему – переброску электроэнергии из западных регионов страны, с Ровенской и Хмельницкой атомных электростанций, в центр, в первую очередь потребителям Киевской области. И Украина целенаправленно эту проблему решала. В момент пуска ЛЭП двух западноукраинских атомных станций, которые могли обеспечить Украине ещё порядка 1 ГВт мощностей в критических для неё регионах, Украина пошла на обострение ситуации с Россией. Как только Украина решила собственные проблемы и смогла отказаться от масштабных покупок российской электроэнергии, в тот же самый момент она обострила ситуацию с Крымом. Причём сделано это было не официальными властями Украины, которых можно было бы обвинить в этом случае в террористической деятельности и гуманитарной катастрофе, а неизвестными "патриотами". При этом даже Меджлис крымскотатарского народа не взял на себя ответственность за повреждение и уничтожение опор ЛЭП, ведущих в Крым. А киевское правительство вообще выступает в этом сюжете как охранитель и пострадавший, поскольку внутренние войска и МВД Украины пытались препятствовать дальнейшему повреждению опор ЛЭП.

С одной стороны украинское государство в очередной раз продемонстрировало свою слабость, с другой стороны, оно решает свои проблемы грязным и непрозрачным способом. Россия имеет в Киеве образ врага. В силу этого сюжеты, связанные с энергетической блокадой, с моей точки зрения, продолжатся. Любые действия, которые будут осложнять России налаживание нормальной жизни в Крыму, как то продовольственная, транспортная, энергетическая, водная блокада, будут и в дальнейшем применяться.

Россия должна дать чёткую оценку этим террористическим актам, сказать, что Украина допускает присутствие террористов на своей территории, поскольку только чудом такое масштабное отключение, в ходе которого около 1,9 миллиона жителей Крыма оказались без света, не привело к человеческим жертвам. Во-вторых, Россия должна максимально быстро решить вопрос ресурсного снабжения Крыма, речь идёт не только об электроэнергии, но и об энергоносителях, о транспортной связанности полуострова, о водных ресурсах. Сейчас со стороны Украины практически перекрыт переток воды к Северо-Крымскому каналу, что уже вызвало массовые изменения в сельском хозяйстве Украины. Наконец, нужно понять, что Украина будет по-прежнему стараться различными способами усиливать напряжённость вокруг полуострова. И упреждающая работа должна вестись не тогда, когда жареный петух клюнул в задницу, но постоянно.