Командир батальона ополчения «Сомали» Михаил Толстых, воевавший в ополчении ДНР под позывным «Гиви», погиб в среду рано утром в результате теракта. Покушение на него было совершено в здании бывшего проектного института, где находился штаб батальона.
«Сегодня в 06.12 мск в результате террористического акта погиб герой ДНР, командир батальона “Сомали”, полковник Михаил Толстых, известный как “Гиви”. Это продолжение террористической войны, начатой киевской властью против жителей Донбасса. На месте теракта работает следственная группа», – заявил представитель оборонного ведомства ДНР
По одной из версий, Толстых погиб при взрыве заложенной в его кабинете бомбы. В то же время в Минобороны Донецкой Народной Республики сообщили, что Гиви был убит, по предварительным данным, в результате выстрела из реакти́вного огнемёта «Шмель». На данный момент эта версия является основной.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что убийство командира "Сомали" - это провокация и попытка дестабилизировать ситуацию в регионе.
"Безусловно, мы надеемся, что имеется определенный запас прочности, и тем, кто стоит за такими убийствами, не удастся привести к дальнейшей эскалации. Потому что ситуация и без того остается, к сожалению, очень напряженная в связи с теми агрессивными действиями, которые предпринимаются украинской стороной", - сказал он. Также Песков опроверг причастность России к гибели ополченца и призвал провести расследование трагедии.
Михаилу Сергеевичу Толстых было 36 лет. Он уроженец Донбасса, служил в украинской армии в танковых войсках, до войны работал промышленным альпинистом и водителем дизельного погрузчика.
Экспертные оценки
Лично я Гиви почти не знал. Я его даже не помню, несмотря на то, что и в Славянске, и в Донецке, и в Снежном он был под моим командованием. Он был сначала в расчёте самоходного артиллерийского орудия «Нона», потом служил водителем-ординарцем у командира ополчения с позывным «Прапор». Возможно, я видел Михаила Толстых, возможно, я даже с ним как-то мельком и общался, но как с рядовым бойцом. В число командиров при мне он не входил – ни в Славянске, ни в Донецке. На тот момент я общался только с командирами рот, да и то не со всеми. Потом Гиви резко, буквально в сентябре стал уже командиром батальона. Как и кто его назначил – не знаю. Поэтому помню и знаю Гиви только так, как и большинство остальных людей, – по интернету плюс отзывам тех людей, кого я знаю лично. Каково бы моё мнение о нём не было, тем не менее он воевал, он защищал Славянск, он является фигурой, которая известна как защитник Донбасса.
Возникает вопрос: что вообще происходит на Донбассе? А происходит кровавый бардак. Независимо от того, как и где погиб Гиви, почему, по какой причине и кто его убил – это следствие кровавого бардака, который там существует под прикрытием так называемых минских договорённостей, заранее мертворождённых. Продолжается война, которая никем уже не признаётся, но которая уносит жизни и жизни: и командиров, и рядовых бойцов. Причём последнее время – очень много жизней. Вариантов помириться с Украиной не было, нет и не будет. Либо Украина одержит победу и зачистит Донбасс и после этого перейдёт на крымское направление всей своей армией, либо она будет разгромлена, а киевский режим публично признает своё полное и окончательное поражение или будет вообще уничтожен. Я за второй вариант.
У нас в обществе всячески транслируется такая идея, что нужно «сжать губы», не отвечать на провокации – и таким образом всё само собой как-то устаканится, успокоится и мы вообще чуть ли не всю Украину возьмём. Конечно, устаканится и успокоится. Конечно, Зурабову, у которого там аптечный бизнес, Миллеру, у которого там, грубо говоря, «труба» и Суркову, у которого партнёрские отношения с Ахметовым – им очень удобно сжать губы и ничего не отвечать. Им денежка капает – и замечательно. Про Грефа, который держит на Украине филиал Сбербанка, спонсировал войну, покупая облигации АТО – я вообще молчу. Понятно, что Донбасс фактически стал заложником группы друзей нашего президента, которые просто заинтересованы в том, чтобы на Украине у них лично всё было хорошо. На население Донбасса и всей остальной Украины им глубоко наплевать, а Грефу ещё и на население Крыма наплевать, о чём он открыто говорит, не введя в Крым ни одного отделения Сбербанка.
Военное решение, естественно, существует – пока ещё существует. Оно уже не может быть таким почти бескровным, стремительным и оглушительно победоносным, каким бы оно было в 14-м году. Оно уже даже не может быть таким достаточно успешным и малокровным, каким могло быть в 15-м – но оно существует. Для этого необходим полномасштабный разгром нацистов, полномасштабная операция по принуждению к миру Украины. Что будет очень не просто, учитывая, что у противника на Донбассе 100-тысячная боеспособная армия, уже обстрелянная и кое-как приобретшая кое-какой опыт. И общая численность украинской вооружённой силы, военных формирований уже под 300 тысяч человек. Конечно, такая война будет очень серьёзной, и рассчитывать закидать врага шапками уже нельзя. Время, когда можно было хунту щелчком пальцев, ногтем придавить, как гниду – упущено. Должен быть комплекс действий: экономических, дипломатических и военных. Пока мы поставляем газ на Украину, пока мы гоним с Донбасса уголёк для украинских предприятий (в том числе коксующийся, которого у них нет), пока мы предоставляем им займы, пока мы с ними поддерживаем дипломатические отношения, называем «уважаемыми партнёрами» – говорить о каком-то серьёзном решении невозможно.
Надо понимать, в конце концов, что на Украине, в Киеве сидит враг, враг безжалостный, беспощадный и непримиримый, который просто дожидается момента, когда Россия ослабеет, чтобы прыгнуть и вцепиться ей если не в глотку, то, по крайней мере, ухватить за щиколотку и порвать связки. Этого врага необходимо побеждать. Действительно, нам в какой-то степени нужна вся Украина, потому что если в Киеве не будет власти, дружественно или, по крайней мере, лояльно настроенной к России, война на Донбассе не прекратится никогда. Вопрос в том: в каком статусе будет Донбасс? На мой взгляд, Донбасс ни в коем случае не должен вернуться в Украину ни в каком статусе: ни в автономном, ни в федеральном. Донбасс заслужил того, чтобы те люди, которые его убивали,им больше никогда не управляли.
У нас возмездие всё время только обещают. Вот и сейчас Захарченко обещает возмездие за убийство Гиви. До этого обещали возмездие и говорили, что известны исполнители убийств Мозгового, Моторолы, Беднова, Дрёмова, Ищенко... Где это возмездие? Неужели наши спецслужбы не получили такого приказа?
Давайте начнём с того, что далеко не все погибшие командиры ополчения убиты украинскими военными. По поводу Моторолы я склоняюсь к мнению, что это на самом деле действовала украинская ДРГ. На счёт Гиви пока ничего сказать не могу. Не исключаю никакого варианта. Поэтому надо понимать, что возмездие, если уж оно должно осуществляться, то не только по отношению к тем, кто голословно был назначен убийцами, но и в отношении реальных убийц и тех, кто отдавал приказ. Поэтому здесь неуместна патетика по поводу слов Захарченко. Захарченко балабол. Он был балаболом при мне, когда я с ним был знаком, человеком, который давал слово и нарушал его меньше, чем через несколько часов, делая совершенно обратное обещанному. Таким балаболом он и остался. То, что в Донецке перебили или изгнали оттуда всех людей, которые умели самостоятельно принимать решения и отвечать за свои слова – это факт. Ясное дело, что без политической воли Москвы там можно кричать всё, что угодно, грозить как угодно, но делать никто ничего не будет. Корень решения всех проблем Донбасса лежит в Москве, в Кремле. Если в Кремле действительно примут решение и будут его последовательно осуществлять без оглядок на собственные интересы, на дочек в Лондоне, на внучек в Париже или в Ницце – тогда мы сможем одержать победу, действуя в государственных национальных интересах. Если же этого не будет, то будем и дальше сетовать по поводу того, что погибают командиры, популярные политики, люди, которым доверяет население.
Через некоторое время «отпразднуют», наверное, и мою кончину. Я удивляюсь, что ещё хожу по Земле. Я об этом говорю спокойно, поскольку отлично знаю, что все мы смертные, никаких особых иллюзий у меня нет. Все мосты давно сожжены, все рубиконы перейдены. Поэтому Божьей милостью пока ещё живу, но насколько её хватит – я не знаю. Но в любом случае я реалист, отлично всё понимаю, нисколько не боюсь, абсолютно спокойно себя чувствую, поскольку понимаю, что жизнь – это вещь конечная, преходящая.
Убит Гиви. Убит не в открытом бою, убит в спину, тайно, как убивают тати. А Гиви был витязем и воином открытого боя. Он, как и многие его друзья из первой восхитительной русской волны восстания на Донбассе, олицетворял собой идеи свободы, воли, стихии и победы. Он как командир, как личность родился в сиянии «Русской весны», которая сулила огромные надежды, огромные приобретения. И таких ополченцев было немало. Они несли в себе солнечный свет, силу, бесстрашие, беззаботность. В них была музыка той революции, музыка донбасской весны. Потом один за другим они уходили, их убивали. Нет больше Моторолы, взорвали Мозгового, очередь дошла до Гиви. Эти звёзды гасли одна за другой, и Гиви – одна из сияющих и, увы, теперь уже погасших звёзд. С его исчезновением кончилась эра народного восстания, кончилась эра стихии. Донбасское сопротивление приобретает другой характер – угрюмый, затяжной, регулярный.
Та новая фаза войны, которая ведётся и которая ещё предстоит, требует уже других командиров. Кончается гражданская война, начинается Отечественная война. И, конечно, на смену павшим пришли и будут приходить другие герои. Герои нового сопротивления, новых ветров. Поэтому уход Гиви для каждого из всех, кто его знал и любил – и для меня самого, – означает печальный конец. Что-то захлопнулось, что-то завершилось. Завершился каждый из нас, питавший много иллюзий, много чудесных надежд. Иллюзии с уходом этих великих людей завершились, но вместо чудесных и волшебных надежд остаётся могучая и мощная надежда на неизбежность Русской победы на Донбассе, да и во всём мире.