БУМЕРАНГ

Надо сразу сказать, что это ещё не окончательное решение суда. Украина будет (по крайней мере, собирается) представлять некие доказательства финансирования Россией ополчения Донецкой и Луганской народных республик, тем самым подводя базу под своё главное обвинение – финансирование Россией терроризма. Доказать финансирование Россией терроризма будет чрезвычайно сложно. Если решение будет таким же, какое мы получили сейчас, то это в любом случае плюс для России. Плюс – потому что с меджлисом, татарами, с украинским языком как-нибудь можно разобраться, договориться. Здесь серьёзных проблем я не вижу. Но зато в случае, если не будет доказано (а скорее всего не будет доказано, что мы видим по предварительной позиции суда) финансирование Россией терроризма, то получается, что на Украине идёт гражданская война. А если идёт гражданская война, к убийствам собственного мирного населения привлечена армия, применялись самолёты, идут бомбардировки и обстрелы – то это фактически даёт нам возможность обращаться в правовые инстанции. Только не в международный суд ООН, а в трибунал (который тогда должен быть создан) по преступным действиям украинской власти. И иск Украины вернётся к ней бумерангом. Поэтому нельзя сказать о том, что в суде ООН для РФ случился серьёзный провал – скорее, это всё равно победа. Я всегда осторожно отношусь к словам, и сегодня ситуацию вижу именно так. Другое дело, что эту локальную победу дальше надо умело развивать.

Решение киевских властей обратиться в суд с обвинением в пособничестве терроризму изначально было проигрышным. Может быть, где-то в мире донецких ополченцев называли террористами, было какое-то признание ДНР и ЛНР террористическими организациями? Нет. Не было таких судебных решений нигде в мире и не было даже внутри Украины. Поэтому Украина встала на зыбкую почву. Когда обращается в суд, признаёшь юрисдикцию этого суда, Украина в 2009 году уже потеряла по суду часть своих территорий (шельф острова Змеиный), и они ушли в Румынию. В данном случае Украина сама была инициатором этого суда, но если последует решение о том, что нет финансирования Россией терроризма, то он это будет очень серьёзный проигрыш Украины. То есть Украина самой постановкой вопроса о финансировании терроризма предопределила невозможность для вменяемых юристов положительного для Украины решения по этому вопросу. С точки зрения простого юридического буквоедства это невозможно: если нет террористов, тогда какое финансирование террористов? Чрезвычайно сложно доказать финансирование терроризма и само наличие терроризма. Я не представляю, какие документы должны быть представлены в суд и каким образом могут быть получены эти документы для того, чтобы доказать что-либо по этому обвинению.

Хотелось бы более конкретно разобрать возможности реализации тех временных мер, к которым обязали Россию. Давайте начнём с более простого – украинских школ. Я думаю, что реализовать это очень просто – надо предложить всем родителям, кто хочет этого, написать заявление о том, чтобы их дети учились в украинских классах. И если будет собрано достаточно количество таких заявлений, то надо организовать обучение на украинском языке. Никаких сложностей в организации этого – нет. Другое дело в том, что мы вряд ли наберём желающих – даже в таких крупных городах, как Симферополь или Севастополь – хотя бы на один класс. Можно, конечно создать как бы фиктивно такие классы, такие школы, выделить ставки учителям. Но эти классы будут пустыми. И что потом – туда силой загнать детей? Никто на это не пойдёт, нет такой процедуры. Процедура может быть только такая, как я сказал – инициатива снизу. Тем самым будет продемонстрировано желание России выполнить требование суда. Но не думаю, что такие классы будут созданы – по причине того, что желающих не будет.

Что касается меджлиса, то я думаю, что всем татарам надо просто вступить туда и выбрать нормальных руководителей. Кандидатуры есть. Например, Руслан Исмаилович Бальбек, я его знаю много лет по работе в Верховной Раде (он был помощником моего коллеги Дмитрия Шевцова). Сейчас Бальбек – депутат Госдумы РФ. У меня фотографии в Фейсбуке (правда, страницу удалили, но их можно поискать в Сети): приезжали татары, очень активно выступали на Антимайдане. Поэтому татары в подавляющем большинстве пришли на крымский референдум, проголосовали за присоединение к России. Те, кто был против, уехали. Но таких очень мало. Поэтому препятствий к созданию нормального меджлиса нет.

Есть некие организации, которые практикуют радикальный ислам. Но это буквально доли процента от всего татарского населения. Есть эпатажная молодёжь, которая быстро ездит на машинах по крымским городам, что-то кричит, а в окно высунут жёлто-голубой татарский флаг. Думаю, что надо не отталкивать молодёжь – надо её привлекать. Если они хотят подчеркнуть свою индивидуальность, сохранить свою идентичность, то РФ в этом смысле более удобная страна, чем Украина. В целом с переходом под российскую юрисдикцию крымские татары получили больше прав, чем у них было на Украине. Начали решаться те вопросы, которые не решались никогда. Вопросы с выделением земли, с регистрацией предприятий были за короткое время решены. Может быть, была такая установка верховной власти, чтобы заручиться поддержкой татарского населения. Но в любом случае эта практика, эта установка сработала. Я езжу по Крыму на машине и всё время слышу татарские передачи. То, что активно работают татарские СМИ – это принципиально.

Вернёмся к судам. Не запоздала ли Россия со своими встречными исками? Вопрос о тех персонажах, которые взрывают опоры линий электропередач, осуществляют разнообразные блокады Крыма – представителях нынешнего так называемого меджлиса, –давно можно было бы поставить на мировом уровне. Как и вынести на международное обсуждение вопрос о признании того, что киевские власти осуществляют дискриминацию и геноцид русских. Я думаю, что это системная проблема для РФ. Проблема в том, что в первую очередь надо финансировать и взращивать организации, которые будут заниматься защитой прав русских, России. Я приезжал в ОБСЕ, видел, как это делается. Очень плохо, что эта работа не проводится. Большие деньги выделяются на такие организации, как Россотрудничество. Лучше бы вместо этого были организованы и поддерживались русские журналисты в зарубежье, поддерживались русские правозащитные организации. Правозащитная деятельность должна быть основной. Права русских ущемляются по всему бывшему Советскому Союзу: и в Казахстане, и в Киргизии, и в Таджикистане… А уж на страны Прибалтики иски уже давно должны были быть поданы. Украина подала иск в защиту татар, которых реально не притесняют в Крыму. Но совершенно непонятно, почему подобные иски не подаются Россией на страны Прибалтики в связи с таким явлением, как «не граждане», проживающие в этих странах – наши с вами соотечественники?

В своё время я в рамках парламента Новороссии проводил такую деятельность, когда мы готовили иски от пострадавших людей в международные суды. Но сейчас эта деятельность свёрнута. Там есть свои проблемы, связанные с тем, что для того, чтобы обращаться в международные суды, надо пройти сначала всю вертикаль украинских судов. Но опыт Южной Осетии показал, что в случае военных конфликтов – а на Украине есть военный конфликт – можно сразу же обращаться в международные суды, и они могут принимать решения. Это общая проблема Российской Федерации, которая не защищает себя. Очень много есть международных, европейских механизмов, надо в них встраиваться, работать над этим и защищать русских, русскоязычных и свои интересы. Ведь когда защищают русских на Украине или в Таджикистане – это не просто помощь им с общечеловеческих позиций, это поддержка сильнейшего лобби на этих территориях – лобби РФ. Такого, как лобби Украины в Канаде. Мы видим, какую жёсткую антироссийскую позицию занимает Канада в вопросе Украины. Почему? Потому что там мощнейшая украинская диаспора. И России надо вести эту работу.