В мае прошлого года один из самых талантливых (а в чём-то – не имеющая равных) режиссёров-документалистов РФ, автор прогремевших фильмов «Революция, которой не было», «Непал Форева», Алёна Полунина, не дожидаясь грантов Минкульта, сняла произведение о событиях на Украине, «Варя». Фильм был показан на нескольких российских кинофестивалях, но неожиданно прокатное удостоверение было отозвано с формулировкой «по причине демонстрации запрещённого в РФ «Правого Сектора». Не будем выяснять, что двигало решением чиновников Минкульта, неспособными финансировать что-то хорошее, но готовыми запрещать то, что надо показывать каждый день по телевизору. Отметим лишь, что другие «творцы», начинают вселенскую истерику о цензуре, просто не получив госфинансирование. В сложившейся ситуации Алёна Полунина демонстрирует чудеса достоинства, разделяя страну и деятельность госструктур.
«ЗАВТРА». Представляя на вашем месте любого деятеля, которому просто отказали бы в гранте, и, сравнивая с вашей реакцией - искренне удивляюсь. Вы не используете отзыв прокатного удостоверения не только для того, чтобы оплевать государство, но даже и для пиара фильма.
Алёна ПОЛУНИНА. Просто я ленивый расслабленный фаталист. И, честно говоря, мне не чуждо благородство. Ха-ха. Оплевать государство в связи с чьим-то трусливым "как бы чего не вышло" - это я про чиновников - мне кажется безвкусным преувеличением. Скорее, это просто забавный казус, хотя он, конечно, отражает какие-то более системные вещи. А пиаром фильма активно занимается Минкульт - ровно с того момента, как прислал нам письмо про «освещение экстремизма».
«ЗАВТРА». Какие ограничения накладывает отзыв прокатного удостоверения?
Алёна ПОЛУНИНА. Без ПУ фильм показывать нельзя нигде - ни на фестивале, ни на телеканале «24док».
«ЗАВТРА». Но раньше же - прокатывали?
Алёна ПОЛУНИНА. А раньше этого закона не было. Закону о необходимости всем, даже вольным стрелкам, иметь прокатное удостоверение, кажется, чуть больше года. Это такая тактика отсечения от зрителя всего, что кажется Минкульту неподобающим.
Около месяца мы бегали с документами и кассетами устаревшего формата Digital Betacam. Это нормально, недолго. В итоге нам прокатное удостоверение сначала дали, но спустя три месяца – отобрали (точнее, заявили устами газеты «Известия», что его и вовсе не было). Технически это выглядит как неприличная для такой серьёзной организации непоследовательность. Такое ощущение, что Минкульт всё время обкатывает какие-то новые правила. Это к вопросу, почему с ними иметь дело не очень хочется. Но и брюзжать мне тоже не хочется: многие знакомые документалисты получают от Минкульта и деньги на кино, и прокатные удостоверения; возможно, я просто не доросла.
«ЗАВТРА». Почему документалистика? В игровых фильмах ведь платят больше, студии, свет, «респект и уважуха»?
Алёна ПОЛУНИНА. А потому, что все игровые фильмы, которые я хотела бы снять, уже сняты. А документальные - нет. Наверное, только поэтому. «Свет, респект и уважуха" меня мало интересуют. Очень сожалею, что документалистика так малооплачиваема. Вообще был бы рай.
«ЗАВТРА». Не придерёшься. А пример Ульриха Зайдля почему не вдохновляет? Почему нет жесткача и вот этого всего?
Алёна ПОЛУНИНА. Зайдль - это моя давняя любовь, я его так люблю, что даже не стала с ним лично знакомиться на днях на ММКФ - чтобы не разочароваться. И только Зайдль может снять как Зайдль.
«ЗАВТРА». А как умудряетесь по-доброму снимать фриковатых героев?
Алёна ПОЛУНИНА. А я, кстати, не вижу их "фриковатости". Видимо, мой порог тут совсем завышен. Для меня самые страшные фрики - это так называемые «нормальные» люди, мидл-класс, живущий по лекалу. Реально боюсь их и не понимаю, поскольку мало знаю эту человеческую породу.
«ЗАВТРА». Зайдлевских типов побаиваетесь?
Алёна ПОЛУНИНА. Да, точно. "Собачью жару" всю эту. Надо быть совсем мёртвым внутри, таким мёртвым самураем, чтобы не бояться пропустить через себя этот «нормальный мир».
«ЗАВТРА». Как на Украину - без бюджета, готовой идеи - занесло? Авантюризм или желание всё самой потрогать?
Алёна ПОЛУНИНА. Не думаю, что "авантюризм". Томиться на скамейке запасных, играя в долгие непонятные игры с получением бюджета, когда работать хочется, это упадочная стратегия какая-то... ни разу не пробовала, и, честно говоря, сколько мне не объясняли, как это делается, я так и не поняла до конца. Тем более что Минкульт этот всё время меняет правила игры. То у них тендеры, то ещё чего. Я и «питчинги» не люблю - тоже тягомотина, или как сказал про устроителей «питчингов», один большой художник по имени Эдгар, а по фамилии Бартенев - «адвентисты с чемоданчиками». Так что, ту экспедицию, как и предыдущие многие, можно назвать "вынужденным авантюризмом". Я бы с радостью легализовалась, получение прокатного и была попытка этого шага, но видите, что из этого вышло... хотя не жалуюсь: хорошо вышло, полезно.
«ЗАВТРА». По фильмам Виктора Косаковского видно – он изначально - оператор. А у вас – операторы свои, отдельные. Это помогает или мешает при монтаже?
Алёна ПОЛУНИНА. Ну, сказать про Диму или Иру (Дмитрий Раков, Ирина Шаталова - «З»), что они "свои" и "отдельные", увы, не могу, хотя приватизировать их полностью хочется и только с ними и работать и другим режиссёрам их не отдавать. Но они самые талантливые в документалистике, особенно такой, без бюджета и правил, как у нас всё время получается. Более того, их талант ещё и в том, что они стоически переносят порой маловыносимые правила игры и с ними получается даже не диалог, но симбиоз. Если послушать наши разговоры с Раковым во время съёмок той же "Вари", то можно подумать, что эти двое сбежали из дурки, чуток не долечившись, потому что это уже свой такой язык со своими примерами и кодами. Чёрт, если это кто-то прочитает из дорогих коллег, то их точно увезут сразу в миллион экспедиций и мне придётся взять в руки камеру самой...
«ЗАВТРА». Насколько вам близка мысль, что документальное кино - это аналог нон-фикшн в литературе?
Алёна ПОЛУНИНА. Да, конечно! И нон-фикшн мой любимый жанр после книжек по естественным наукам. Изящные искусства, включая беллетристику, вообще не люблю.
«ЗАВТРА». Но в нон-фикшн же - комедий не бывает?
Алёна ПОЛУНИНА. Комедия - это как на всё посмотреть. Не высмеять, но увидеть абсурд и странности.
«ЗАВТРА». А почему не спекулируешь? Это же просто - взять раскрученную музыкальную группу или официозного скульптора - и сделать кино про них. Тут и легализация, и бонусные преференции…
Алёна ПОЛУНИНА. Вот ты любимую бабу выставишь на панель? Нет? Ну, вот и я поэтому не спекулирую.
«ЗАВТРА». Какие-то человеческие отношения с героями остаются после фильмов?
Алёна ПОЛУНИНА. Наверное, я странный документалист. Я так придумываю себе героев, вижу их в пространстве истории, которую снимаю, и мне, хотя, возможно, это бесчеловечно как-то звучит, совсем не хочется знать, что и как с ними потом. В этом и этика своего рода тоже есть. И следствие этой… этики? традиции? правила? таково, что я не берусь рассказывать истории о несчастных стариках и больных детях, просто потому, что знаю, что мне не хватит души и сердца взять на себя эти кресты.
«ЗАВТРА». Что завораживает в тебе как личности (и, наверное, передаётся в фильмах) - это сплав честности и способность взглянуть несерьёзно на тех, кто хочет "донести правду".
Алёна ПОЛУНИНА. Да ладно. Что ты со мной, как со статуей. Просто я люблю, когда весело. Когда весело и страшно - ещё больше люблю. Я абсолютно искренне, кстати. Да и люди смешные, все, в том числе и я. Ну ведь правда?
«ЗАВТРА». Правда, но..... Привык, что не самые лучшие люди сейчас задают тренды. Кстати, как возникла идея снимать «Революцию, которой не было»? Ведь тема-то казалась затёртой до дыр?
Алёна ПОЛУНИНА. А там была не тема. Был образ человека, философствующего над трупом в морге - Анатолия Сергеевича Тишина. Когда я изобретала свой первый велосипед - снимала документальную короткометражку "Да, смерть", про ту ещё партию, которую-нельзя-называть, времен бункера на Фрунзенской - многое лишним показалось и осталось в материале.
Прошло несколько лет, я мысленно возвращалась к этому образу. И довозвращалась. Шел 2006 год, движуха вокруг «Другой России». Я краем уха уловила. И подумала: а не позвонить ли Анатолию Тишину? Позвонила, а он: еду сына из тюрьмы встречать. Ну и понеслось.
«ЗАВТРА». А «Непал форева» - уже осознанный выбор?
Алёна ПОЛУНИНА. "Непал..." - тоже случайная случайность. Была фейковая новость в СМИ, я не то, чтобы повелась, но заинтересовалась этой могучей партией – «Коммунисты Санкт-Петербурга и Ленинградской области». Нашла телефон Виктора Перова, позвонила, правда ли, спрашиваю? Он был сильно нетрезв и сказал, что да, едет. И тут стало азартно. Банальное любопытство, никаких концептуальных партитур.
«ЗАВТРА». Хочешь сказать, что никакой сверхидеи не преследуешь?
Алёна ПОЛУНИНА. Нет, и, знаете, почему - документальное кино само по себе сверхидея. Мне кажется, те, кто это не хотят смиренно признать, сильно себя обкрадывают. Ведь интересно идти нехоженой тропой. Да, она может оборваться над пропастью. А может вывести в дивный мир, который ты покажешь зрителю. Но это я только так рассуждаю гладко, на самом деле я стараюсь стремиться делать так. … Увы, мы все заняты вопросами: где найти бюджет? И прочее такое.
«ЗАВТРА». А международные фестивали (если уж тут Минкульт забанил) - как там будут относиться, учитывая способность сказать всё, что думаешь, к примеру, о творчестве Лозницы?
Алёна ПОЛУНИНА. Ну, если у них так строго, что ничего не скажи, то и не очень-то и хотелось. Но фестивали - это индустрия. Им нужен забойный контент. Поэтому тут фильмы приоритетны, а не человечьи страсти.
«ЗАВТРА». Политкорректность для них тоже важна. У тебя она - отсутствует.
Алёна ПОЛУНИНА. Фестивали тоже разные. И Европа разная. Есть Германия, с которой всё традиционно сложно, а есть Италия или Австрия, прекрасная старая Европа, где курят везде и имеют своё мнение. Или Португалия. Или Сербия. Вот такую Европу я люблю. Ну а больше всего я люблю Непал и оплакиваю его.
«ЗАВТРА». При способности подорваться куда глаза глядят, насколько важна созерцательность?
Алёна ПОЛУНИНА. Мне приятно, что вы так меня романтизируете, конечно, но, на самом деле я редкая зануда, буржуазная, и ходячий дисциплинарный батальон. Фраза про хорошо подготовленную импровизацию - одна из моих любимых. И созерцательность это всегда хороший метод выйти из себя и побыть собой во всёй этой беличьей гонке в колесе сансары.
«ЗАВТРА». Кстати, какие были ощущения при задержании «правосеками»?
Алёна ПОЛУНИНА. Довольно бодро ощущала, потому что шла изнурительная борьба за камеру и материал, всё остальное в тот момент мне было абсолютно безразлично. Рефлексировать времени не было, но подмечать успевала. Безумно жаль, что снимать не было никакой возможности. Долгая история, хоть и длилась недолго, с прологом и эпилогом, в двух раундах. Но закончилось неплохо, нас оттуда вытащили, из этой трагикомичной заварушки, потревожив очень больших людей в «матери городов русских».
«ЗАВТРА». А какой в фильмах процент постановки?
Алёна ПОЛУНИНА. Ноль целых ноль десятых, но пухлые критикессы не верят.
«ЗАВТРА». Когда «коммунист Санкт-Петербурга и Ленинградской области» Сергей Малинкович отжиматься пошёл - тоже просто так сложилось?
Алёна ПОЛУНИНА. Ну а как ты себе это представляешь? Я такая: «Камера, мотор! Можем! Нет, не так отжимаетесь, Сергей Саныч…» Так, что ли? Малинкович просто демонстрировал свою жизнь и себя с лучших сторон. Как читает новости, как переписывается с девушками, как следит за здоровьем путем физзарядки. А мы это всего лишь сняли. Это не подчиненный и не актёр, а документальный герой с довольно непростым характером. Зачем я буду портить съёмочный процесс? Это же как сафари.
«ЗАВТРА». Как удаётся быть устойчивой к дифирамбам?
Алёна ПОЛУНИНА. Думаю, я просто не тщеславна. И наблюдательна. К тому же, с моей фактурой надувать щёки - самой смешно, как представлю.
Беседовал Сергей УГОЛЬНИКОВ
