После серии успешных походов в воды советского Дальнего Востока, субмарина «Halibut» летом 1976 года была выведена из состава ВМС США, введена в состав резервного флота и использовалась как учебная подводная лодка вплоть до апреля 1986 года, когда её выписали из Военно-морского регистра, а через восемь лет, в сентябре 1994 года утилизирована в рамках американской программы утилизации атомных кораблей. Но важность совершённых ею походов была настолько высоко оценена руководством разведорганов Соединённых Штатов, а полученные в результате реализации спецоперации «Project “Ivy Bell”s» сведения и данные были расценены как значительные, что было принято решение о продолжении спецоперации и привлечения для участия в ней атомной подводной лодки «Seawolf»*. В 1976 году «Seawolf» не была самой современной лодкой военно-морского флота США, её ядерная энергетическая установка и большая часть оборудования были устаревшими. Тем не менее, в соответствии с принятым решением, в интересах продолжения спецопераций по прослушиванию советских подводных кабелей, на модернизацию лодки «Seawolf» были выделены существенные финансовые ассигнования.
*SSN-575 «Seawolf» – («Морской Волк») – вторая атомная подводная лодка в составе ВМС США. Заложена 07.09.1953 г., спущена на воду 21.07.1955 г. Первый поход – в 1957 г. Выведена из состава флота 30.03.1987 г.
В соответствии с разработанных планом продолжения спецоперации «Project “Ivy Bells”» в 1976–1977 гг. «Seawolf» совершила два похода в советское Охотское море, для реализации которых были приняты беспримерные меры обеспечения скрытности плавания и недопустимости обнаружения субмарины советскими противолодочными подводными и надводными силами и средствами. Во время захода «Seawolf» в Охотском море, субмарину прикрывали две американские атомные подводные лодки. В задачи первой входил поиск советских надводных и авиационных противолодочных военных сил на подходах к Охотскому морю, в задачи второй – проверка наличия/отсутствия слежения за «Seawolf» со стороны советских подводных лодок. В случае какого-либо обнаружения «Seawolf», вторая сопровождающая подводная лодка должна была «отвлечь на себя» советские силы обнаружения и увести их за собой. Однако, во время этих боевых походов «Seawolf», выявились три взаимосвязанные серьёзные проблемы. Первая – высокая шумность «Seawolf»; вторая – уже достаточно большой срок эксплуатации материально-технической части «Seawolf»; третья – низкая техническая надёжность оборудования. Два похода выявили частые поломки материальной части, серьёзные неполадки не только в системе кондиционирования, но и в работе атомного реактора. Тем, не менее, несмотря на выявленные во время походов проблемы, экипаж «Seawolf» успешно выполнил поставленные задачи, заменил устройства скрытного съёма информации и доставил на базу новые разведданные.
Руководством ЦРУ, ВМС и АНБ США результаты продолжившейся спецоперации «Project “Ivy Bells”», несмотря на выявленные проблемы, были признаны удовлетворительными, целесообразными для продолжения при условии устранения выявленных недостатков и с учётом изменения советской концепции применения морских стратегических ядерных сил. Дело в том, что именно в это время, в период походов «Seawolf», советские атомные подводные лодки, патрулировавшие берега США, столкнулись с созданной мощной системой гидроакустической локации наших субмарин. Чтобы избежать обнаружения лодок, командованием ВМФ СССР было предпринято решение изменить районы боевого дежурства, что в свою очередь представлялось возможным лишь при увеличении дальности действия нашего стратегического вооружения. Для решения этой задачи была разработана новая серия баллистических ракет, для несения которых нужны были новые подводные ракетоносцы. Ими стали лодки типа «Дельта»* с дальностью стрельбы ракетами до 8 000 километров, основные пункты базирования которых находились на побережье Баренцева моря. В этом проекте американцев настораживал не только факт увеличения дальности стрельбы баллистическими ракетами, но и усиление акцента советских военных в проектировании и спуске на воду подводных лодок с количественных характеристик на качественные.
*«Дельта» – серия советских атомных подводных лодок с баллистическими ракетами на борту. Включали в себя субмарины типов: Delta-I – проекта «Мурена»; Delta-II – проекта «Мурена-М»; Delta-III – проекта «Кальмар»; Delta-IV – «Дельфин». Были заложены и поочерёдно вступали в строй в период: 1970–1977 гг., 1973–1975 гг., 1974–1982 гг., 1981–1990 гг.
Имея такую дальность стрельбы, советские атомные подлодки типа «Дельта», находясь под прикрытием своих вооружённых сил (практически вне досягаемости американских систем противолодочной войны), могли осуществлять запуск баллистических ракет из Баренцева и других арктических морей. Советская концепция применения морских стратегических ядерных сил (изменение районов боевого дежурства советских атомных ракетоносцев) всерьёз обеспокоило военно-политическое руководство США. Необходимы были новые разведданные, опровергающие или подтверждающие решение военного руководства СССР об изменении концепции на применение стратегических ядерных сил морского базирования из арктических морей.
Ведущие эксперты ЦРУ, ВМС и АНБ США, рассматривая итоги проведения спецоперации «Project “Ivy Bells”» пришли к следующему выводу. Наиболее достоверные сведения и данные по стратегически и тактически важным вопросам изменения советской концепции применения морских стратегических ядерных сил могут быть получены в случае продолжения проведения операции прослушивания советских кабельных линий связи, но уже в другом районе – в Баренцевом море. По сведениям Е. А. Байкова и Г. Л. Зыкова вышеперечисленные условия определили повестку дня сверхсекретного совещания под председательством президента США Дж. Картера весной 1978 года. На совещании присутствовало высшее руководство американской разведки. После обстоятельного доклада специалистов-разведчиков об итогах проведения предыдущих операций и планов планируемой, Дж. Картер (впоследствии его именем будет названа одна из атомных подводных лодок Соединённых Штатов) одобрил план дальнейшего продолжения проведения сверхсекретной разведывательной операции. Был утверждён новый, более интересный для Америки регион – район Баренцева моря, но более рискованный из-за значительной активности в этом море советских противолодочных сил. Решение секретного совещания предполагало для выполнения задачи привлечение подводной лодки последнего проекта, характеризуемой значительно более высокими тактико-техническими характеристиками (ТТХ), поскольку подводные лодки предыдущего поколения – «Halibut» и «Seawolf», имели высокую шумность, не отвечавшую современным условиям.
В рассматриваемые годы наиболее современными подводными лодками, были субмарины типа «Sturgeon» (серия из 37 многоцелевых АПЛ ВМС США, являвшаяся крупнейшей серией многоцелевых атомных подводных лодок ВМС США; действовала c 25.09.1971 г. по 11.07.1987 г.). После тщательного анализа ТТХ нескольких подводных лодок выбор американского военно-морского командования остановился на атомной подводной лодке «Parche» – одной из новейших лодок, специально построенной для решения оперативных тактических разведывательных задач. Лодка прошла дополнительную модернизацию, к имеющемуся в наличии разведывательному оборудованию добавлена новая спецаппаратура, рассчитанная на установку и техническое обслуживание модернизированных подслушивающих устройств. В целях приобретения необходимых умений и навыков, приобретения практики решения и выполнения сложных и ответственных задач экипажем субмарины, проверки работоспособности, надёжности и эффективности установленной разведывательной техники и аппаратуры, высшим командованием военной разведки США было принято решение отправить «Parche» в первый разведывательный поход, но пока не в новый регион, –Баренцево море, а в уже проверенное, Охотское море. В итоге, «Parche» успешно выполнила первое полученное задание в Охотском море, решила поставленные задачи, экипаж и специалисты апробировали оборудование и аппаратуру, получили необходимый практический опыт выполнения секретных задач для их решения в следующем регионе – в Баренцевом море.
Для принятия окончательного решения о направлении «Parche» в новый поход, в Баренцево море, наличествовало одно и чрезвычайно серьёзное обстоятельство – именно в это время между Соединёнными Штатами и Советским Союзом проходили переговоры об ограничении стратегических наступательных вооружений. В случае если «Parche» отправится в Баренцево море и будет там обнаружена рядом с советским военным кабелем, тогда самая незначительная ошибка при выполнении секретного задания приведёт к срыву советско-американских переговоров, а вся вина за их срыв ляжет на США, что повлияет на авторитет Соединённых Штатов на международной арене. В связи с этим первый поход «Parche» в Баренцево море должен был состояться только после завершения советско-американских переговоров на высшем уровне по ограничению стратегических вооружений ОСВ-2*, поэтому её выход в море было решено отложить до завершения переговоров, то есть примерно до конца лета 1979 года. Наконец 18 июня 1979 года договор ОСВ-2 был подписан президентом США Дж. Картером и Председателем Президиума Верховного Совета СССР Л. И. Брежневым. Путь в Баренцево море для «Parche» был открыт.
*ОСВ-2 – Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений. Ограничения, которые устанавливались по Договору, целиком и полностью опирались на основополагающий принцип равенства и одинаковой безопасности и тщательно выверенное соотношение сил сторон. По вине американской стороны Договор так и не вступил в силу.
Перед выходом в море «Parche» была оснащена для плавания в ледовых условиях, и выделено специальное помещение для сотрудников специальной группы (ведение радиоэлектронной разведки и обеспечения использования подслушивающего устройства). Количество торпед сокращено (оставлено четыре торпеды на самооборону) и установлено 70 килограммов взрывчатки для самоподрыва в случае непредвиденных обстоятельств. Через два месяца после подписания Договора ОСВ-2, в конце августа 1979 года подводная лодка «Parche» вышла с базы и взяла курс в Баренцево море. Особая сложность при выполнении разведзадания представлял поиск военного подводного кабеля в чрезвычайно обширных районах у советского побережья. Поиск, сложный сам по себе, осложнялся условиями интенсивного рыболовства и судоходства, кроме этого, в данных районах наблюдалась активная противолодочная деятельность советских военных надводных и подводных судов. В связи с этим, для «Parche» были приняты строжайшие меры соблюдения режима секретности и скрытности, более беспрецедентные, чем принимались для предыдущих операций с участием «Halibut» и «Seawolf». Экипажу «Parche» была объявлена легенда прикрытия – исследование и изучение маршрута следования подводных лодок в Баренцево море для проведения там противолодочных операций. Основная же задача «Parche» заключалась в следующем. Полагалось, что кабельная линия связи проходит из Кольского залива вдоль побережья полуострова в Белое море, где находится крупнейший центр строительства и ремонта советских подводных лодок на Северном военном флоте Советского Союза, поэтому основные усилия должны были быть сосредоточены на поиске кабеля на выходе из Белого моря, где вероятность его пролегания предполагалась наибольшей.
Выполнение поставленной задачи с использованием ранее уже отработанных технологий поиска позволило обнаружить подводный кабель. На дно моря вблизи кабеля было установлено подслушивающее устройство. В дело вступили, находящиеся на борту «Parche» специалисты радиоэлектронной разведки. Лодка находилась в районе кабеля в течение двух недель, и лишь только после того, как от специалистов было получено подтверждение об успешности установки подслушивающего устройства и его стабильной работе, командир «Parche» смог доложить руководству о выполнении задания и получить разрешение на выход из района назначения. Результаты выполнения задания подводной лодкой «Parche» были признаны руководством ЦРУ, ВМС и АНБ США чрезвычайно важными, успешными и доложены президенту США Дж. Картеру. В результате, специальным указом президента США, экипажу подводной лодки, учитывая особую значимость результатов похода для национальной безопасности США, исключительный героизм личного состава при выполнении особого задания, была объявлена благодарность. Каждому члену экипажа «Parche» на торжественном приёме был вручён именной сертификат с указанным текстом, заверенный печатью президента США и подписанный лично Дж. Картером. Вдохновлённые успехом, свои следующие, более рискованные задачи – установка на подводные кабели советского военно-морского флота контейнеров с прослушивающей аппаратурой (и обратный приём контейнеров с записывающей аппаратурой) экипаж атомной подводной лодки «Parche» успешно выполнял в 1979–1986 гг., совершив семь походов в Баренцево море. Все выполненные походы лодки были признаны чрезвычайно важными для национальной безопасности страны и весьма удачными, с точки зрения военной разведки и высшего руководства США. «Parche» была поставлена на модернизацию в 1987 году и затем прослужила интересам военной разведки вплоть до окончания 2003 года, когда окончательно была заменена более совершенной USS «Jimmy Carter» (SSN-23). Вместо «Parche» при выполнении секретных задач начала использоваться более современная и совершенная АПЛ – «Richard В. Russell» (SSN-687), В корпусе «Richard В. Russell» была размещена аппаратура поиска и обработки информации; оборудованы дополнительные жилые и санитарно-бытовые помещения для экипажа. В корпусе также разместили ангар для дистанционно-управляемых подводных аппаратов, снабжённый съёмным захватным устройством.
Среди череды успешных походов, были и походы, в которых экипажи подводных лодок сталкивались с отдельными проблемами. Очередной поход в 1980 году за разведданными в район Охотского моря лодки «Seawolf» не только прошёл неудачно, но и вызвал ряд серьёзных вопросов по дальнейшей реализации сверхсекретного проекта «Ivy Bells». После прихода в заданный район для замены записывающих устройств «Seawolf» при посадке на грунт своими «скегами» задела советский кабель, что могло повлечь его повреждение. Этот факт мог заставить советскую сторону провести проверку работоспособности кабеля, что, в свою очередь, повлекло бы обнаружение находящегося вблизи кабеля устройства «Cocoon», а в конечном результате – обнаружение подводной лодки «Seawolf» кораблями советского военного флота. Командиром лодки было принято решение: экстренно покинуть район пребывания и вернуться на базу. Исходя из сложившейся ситуации, перед руководством ЦРУ, ВМС и АНБ США возникла дилемма. Если об операции «Ivy Bells» в Охотском море стало известно советской стороне, есть ли уверенность в том, что другом регионе, где действовала самая мощная группировка стратегических ядерных сил морского базирования Советского Союза, в Баренцевом море – устройство «Cocoon» не обнаружено. Имеет ли смысл отправлять «Parche» для очередного съёма развединформации с подслушивающего устройства? Решено было провести аэрокосмическую разведку района Охотского моря. На полученных фотоснимках советского Дальнего Востока американские специалисты выявили большое скопление советских судов в районах Охотского моря, там, где были установлены два устройства «Cocoon». На аэроснимках специалисты смогли идентифицировать одно из судов как судно, снабжённое глубоководным оборудованием. Как впоследствии было установлено американской разведкой, со дна Охотского моря «советами» были подняты оба подслушивающих устройства, в принадлежности которых можно было не сомневаться из-за наличия на аппаратуре и устройствах шильдов (табличек устройства, паспортных табличек): «Privacy of The U.S. Goverment» – «Собственность Правительства США». Анализ всех обстоятельств подъёма советской стороной двух устройств «Cocoon» был обобщён в сверхсекретном докладе, представленном президенту США. В итоговых выводах доклада констатировалось, что вариант неудачных действий лодки «Seawolf», повлёкший последующее обнаружение устройств – исключался, поскольку данные аэрокомической разведки и временной анализ чрезвычайного происшествия – навала подводной лодки на подводный кабель, свидетельствовали, что навал произошёл тогда, когда советское военное судно, оборудованное глубоководной аппаратурой уже следовало в интересующий район Охотского моря.
Окончательный вывод доклада свидетельствовал о двух вероятных версиях провала операции. Первая – причиной обнаружения американского устройства «Cocoon» мог послужить непреднамеренный обрыв кабеля рыболовным тралом советского рыболовного судна. В результате, к месту повреждения кабеля командованием советского тихоокеанского флота было отправлено кабельное судно, обнаружившее контейнер неустановленного назначения при поиске обрыва на кабеле. Вторая – потенциальной причиной обнаружения и подъёма устройств «Cocoon» является утечка информации от лиц, имеющих доступ к материалам ограниченного доступа, относящихся к проекту «Ivy Bells» (американские спецслужбы узнают о существовании агента лишь через пять лет – в 1985 году).
Какая из версий доклада является однозначно достоверной, утверждать не приходится – официальные документы и материалы по операции «Project “Ivy Bells”» останутся засекреченными ещё многие годы – спецслужбы обеих стран, США и СССР (впоследствии – России) бережно хранят секреты, связанные с деятельностью разведки. Открытые же данные свидетельствуют о том, что советскому руководству стало известно о прослушивании переговоров на подводной кабельной линии связи от советского агента задолго до, якобы, случайного обнаружения подслушивающего устройства. Подтверждение сведений о попытках перехвата сверхсекретных переговоров советского командования по подводному кабелю в Охотском море американскими спецслужбами, спецоперации «Project “Ivy Bells”» поступили в советское посольство в США 14 января 1980 года. Информацию предоставил бывший сотрудник Агентства национальной безопасности США Рональд Пелтон (псевдоним «Лонг»), уволенный в 1979 году со службы, как не прошедший служебную аттестацию на полиграфе. Для того чтобы американцы не поняли, что Советский Союз получил достоверную подтверждённую информацию о проведении операции «Ivy Bells», а Р. Пелтон не попал под подозрение, была организована кампания прикрытия, в том числе, – в открытой печати, в советских газетах.
Первая статья появилась в региональной газете «Дальневосточная правда» в 1980 году. В открытой печати Командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал В. В. Сидоров* в честь празднования 35-й годовщины победы СССР в Великой Отечественной войне писал: «… 21 апреля мне позвонили с Камчатки и сообщили, что из-за недисциплинированности рыбаков (район, где пролегает кабель, в навигационных картах обозначен как запретный для промысла рыбы), полуостров лишён связи с материком. Попросили прислать специалистов, чтобы найти обрыв и восстановить связь. Я дал указание перебросить в район предполагаемого обрыва кабельное судно «Тавда». Ночью оперативный дежурный главного штаба ДВО доложил мне, что во время поиска обрыва на кабеле был обнаружен и носовым краном «Тавды» поднят огромный контейнер неизвестного предназначения. Вес контейнера – 7 тонн, длина – 5 метров. Когда опускали контейнер на палубу, заметили, что его хвостовая часть почему-то нагревается. Как выяснилось позже, нагревание происходило из-за установленного там малогабаритного ядерного реактора. Но самое удивительное было в другом. При более тщательном обследовании обнаружили, что на металлическом корпусе контейнера выбито «Privacy of The U.S. Goverment» («Собственность правительства США»). Заявляю со всей ответственностью: это – не халатность или беспечность. Это – наглость и уверенность американцев в собственной безнаказанности, а может быть, даже вызов нам, славянам!...».
*Сидоров Владимир Васильевич (1924–2000) – советский военачальник, адмирал. Внёс значительный вклад в развитие системы базирования флота, освоение новых кораблей, разработку основ применения разнородных группировок сил. Назначен командующим Тихоокеанским флотом 12.02.1981 года. Занимал пост до декабря 1986 года.
Позже появились данные (несколько разнящиеся в деталях со словами вице-адмирала В. В. Сидорова в открытой печати) о том, что операция прикрытия осуществлялась и со стороны вооружённых сил Советского Союза: в системе штабов Камчатской оперативной зоны прошёл сигнал: прекратилась кабельная связь на линии Петропавловск – Магадан – Центр. Специалисты, проанализировав тактико-технические характеристики кабеля, сделали вывод: имеет место нарушение изоляции и затекание части кабеля в Охотском море. Камчатской флотилии была поставлена задача: взять кабель от побережья, поднять и перекантовывая через палубу, найти и завулканизировать повреждённое место. В залив Шелихова были отправлены три судна, в том числе кабельное судно «Тавда». Во время поиска обрыва на кабеле носовым краном «Тавды» был поднят большой цилиндрический контейнер неизвестного предназначения, прикреплённый к кабелю. По спецификации – никаких предметов, прикреплённых к кабелю быть не должно. Это был датчик-захват, охватывающий кабель и прикреплённый к нему цилиндрический контейнер. Непонятный предмет, прикреплённый к кабелю назвали «чёрным ящиком». При осмотре цилиндра выяснилось, что один из его концов нагревается. Из-за возникшего опасения, что это бомба замедленного действия, было принято решение не выполнять каких-либо отключений и не поднимать его на палубу. О произошедшем доложили во Владивосток и Москву, откуда получили указание: для доставки на базу – вырезать данный участок кабеля; «чёрный ящик» не отсоединять; никаких отключений не производить; ничего не вскрывать – из-за возможности предварительной установки самоликвидаторов; всё обнаруженное доставить для вскрытия и изучения в Москву. С кабельного судна «Тавда» «чёрныё ящик» доставили на камчатский военный аэродром. На аэродроме устройство освидетельствовали эксперты, прибывшие из КГБ СССР и спецсотрудники тихоокеанского флота. При изучении контейнера было высказано заключение, что он взрывоопасен. После консультаций с Центром было принято решение отправить контейнер самолётом на ядерный полигон в Казахстан. Для транспортировки его обложили свинцовыми пластинами, чтобы воспрепятствовать распространению радиации. Отсоединённый от аппарата «чёрный ящик», имевший ядерный источник питания был отправлен на семипалатинский ядерный полигон в Казахстан и помещён в штольню для подземных взрывов. Обезвредить эту небольшую «бомбу» можно было либо, опустив у неё компенсирующее приспособление (на источнике питания мог быть установлен автономный самоликвидатор), либо взорвав. Поскольку было решено проводить дальнейшее изучение «чёрного ящика», в центре его подрыв посчитали не целесообразным.
В отдельных источниках сообщается, что провести ответственную и опасную для жизни операцию опускания компенсирующего приспособления было предложено добровольцам. До настоящего времени известно лишь то, что добровольцами стали два советских офицера-коммуниста: специалист-атомщик и специалист КГБ СССР. В глубине одной из штолен ядерного полигона в Казахстане два советских офицера смогли успешно опустить компенсирующую решётку, предотвратили возможность самоликвидации устройства, тем самым позволили учёным в дальнейшем досконально изучить изобретение американцев. Имена двух советских офицеров, совершивших с риском для жизни этот подвиг, до настоящего времени засекречены, но достоверно известно, что за проведённую операцию по обезвреживанию неустановленного устройства они были награждены орденами Боевого Красного Знамени.
Реальные причины утраты аппарата «Cocoon» оставались неизвестными для сотрудников ЦРУ, ВМС и АНБ США вплоть до 1985 года, до получения сведений о том, что подробности этой сверхсекретной операции предоставил советской стороне Рональд Пелтон. В начале 1985 года в разведывательное управление военно-морских сил США от ФБР поступило сообщение, что один из бывших офицеров («офицер W.») по связи штаба командования подводными силами на Атлантике предположительно является советским агентом. В сообщении указывалось, что бывший офицер с 1968 года передавал в КГБ СССР сведения о шифровальной технике и системах кодирования информации, фотокопии секретных документов и шифроматериалы штаба подводных сил. Основываясь на показаниях арестованного офицера, в конце 1985 года был арестован сотрудник Агентства национальной безопасности США Р. Пелтон, который за 35 000 долларов передал советской стороне секретные материалы по операции прослушивании подводной кабельной линии связи у побережья Камчатки.
Р. Пелтон (с 1964 по 1979) являлся штатным сотрудником АНБ США. Занимался дешифровкой записей переговоров советских военных и гражданских должностных лиц, перехваченных с помощью средств электронной разведки, прослушиванием плёнок, полученных при подключении к проводной линии связи. Из чувства мести за своё увольнение и из-за материальных соображений Р. Пелтон обратился в советское посольство, где предложил свои услуги в качестве бывшего сотрудника АНБ, имевшего доступ к сверхсекретной информации. Р. Пелтон предоставлял советской разведке сведения о деятельности нескольких стратегически-важных американских систем сбора данных электронной разведки, в том числе и по операции «Project “Ivy Bells”». Р. Пелтон поставил условие: американская сторона не должна догадаться, из какого источника получены сведения. В связи с этим, одним из мероприятий по прикрытию Р. Пелтона и было опубликование в советской открытой печати рассказа вице-адмирала В.В.Сидорова об обрыве кабеля связи в Охотском море рыбаками и о «случайной находке» там американского подслушивающего устройства. В США суд над Р. Пелтоном состоялся 21 мая 1986 года. Во время суда ему пообещали заменить электрический стул пожизненным сроком в случае признания в передаче секретной информации советским спецслужбам. В результате суд присяжных вынес ему приговор: три пожизненных срока заключения плюс десять лет.
В связи с имеющимися обстоятельствами американское военно-политическое руководство было обеспокоено вероятностью дальнейшей утечки сведений по операции «Project “Ivy Bells”». Расследование, проведённое экспертами военно-морской разведки показало, что именно благодаря переданным Р. Пелтоном сведениям, советское военное командование точно знало, где барражируют американские подводные лодки. Глава АНБ США вице-адмирал Бобби Рэй Инмэн* отрицал случайность, как причину обнаружения устройства «Cocoon»: «… Русские точно знали, где и что искать. Обстоятельства обнаружения «Cocoon» рыбаками, как и интервью советского адмирала – суть акты одного спектакля, имя которому операция прикрытия. С её помощью КГБ шифрует истинный источник информации!...». С учётом всех произошедших событий, сотрудниками ЦРУ, ВМС, АНБ США были приняты дополнительные меры по дальнейшему соблюдению режима секретности при продолжении операции «Ivy Bells». В результате, кодовое наименование операции «Project “Ivy Bells”» перестало использоваться, – в целом, для обозначения серии разведывательных операций, осуществляемых подводными лодками, стал применяться термин «Manta» – «Манта», а отдельных операций по прослушиванию подводных кабельных линий связи – «Atseton» – «Ацетон» (эти условные наименования впоследствии также неоднократно изменялись).
*Инмэн Бобби Рей (род. 1931) – американский военный деятель, вице-адмирал, директор Агентства национальной безопасности США (1977–1981).
После получения сведений об обнаружении советской стороной устройства «Cocoon» и тщательно проведя кропотливый анализ всех имеющихся разведданных по интересующему району Баренцева моря, невзирая на риск, в 1982 году руководство ЦРУ, ВМС и АНБ США приняло следующее решение. Приняв чрезвычайные меры предосторожности, исключив возможность обнаружения, отправить «Parche» к подводной линии связи в Баренцево море. Выход «Parche» из пункта базирования был запланирован на апрель 1982 года. Выйдя с базы, в установленный день, «Parche», пройдя секретным маршрутом 15 000 морских миль зашла в Баренцево море с юго-западного направления. По прибытии в район назначения «Parche», сократив до предела время нахождения над кабелем, выполнила поставленную задачу: забрала имеющиеся записи и установила устройство «Cocoon» новой модификации. После выполнения задачи лодка через пять месяцев вернулась на базу для постановки на очередной плановый ремонт. В секретном Указе Верховного главнокомандующего вооружёнными силами – президента США – экипажу подводной лодки была объявлена благодарность. Каждому члену экипажа «Parche» за «… выдающиеся достижения в продолжительности и эффективности выполнения подводных операций…» был вручён очередной именной сертификат, заверенный печатью президента США и подписанный лично Р. Рейганом. Дополнительно, командиру подводной лодки «Parche» президент США Р. Рейган подарил коробку дорогих сигар.
В 1983 году ни одна подводная лодка из состава американских военно-морских сил не была направлена в Баренцево море для съёма информации с подслушивающего устройства. «Parche» находилась в ремонте, «Seawolf» всё ещё восстанавливалcя после повреждений, полученных в Охотском море при посадке на грунт и модернизировался. С учётом обстановки, руководством ЦРУ, ВМС, АНБ США было принято решение о переоборудовании другой атомной многоцелевой подводной лодки «Richard B. Russel» – для проведения дальнейших специальных операций. В 1984 году, по завершении ремонта, «Parche», всё-таки, совершила свой очередной поход в Баренцево море. В доставленных на базу сведениях, снятых с советской кабельной линии связи содержались данные о системе управления советскими ракетными подводными крейсерами стратегического назначения и степени их боеготовности. Таким образом, несмотря на имевшиеся и подтверждённые сведения об утечке совсекретной информации по операции «Ivy Bells», прослушивание советских кабельных линий связи со стороны американцев продолжилось.
Начало очередного похода «Parche» в 1986 году странным образом совпало с некоторыми знаковыми событиями на международной арене. В сентябре 1986 года с соблюдением мер особой секретности подводная лодка «Parche» отправилась в свой седьмой поход в Баренцево море. В этом походе «Parche» прикрывала лодка прикрытия «Finback», в задачи которой входил поиск и проверка наличия/отсутствия слежения за «Parche» со стороны советских подводных лодок, а в случае обнаружения «Parche» – отвлечение советских подлодок и увод их за собой. Когда «Parche» подошла к границе 12-мильных территориальных вод Советского Союза и была готова скрытно войти в интересующий район, произошло непредвиденное. Командиру лодки из Вашингтона поступила шифртелеграмма, категорически запрещавшая лодке заходить в территориальные воды Советского Союза, сохранять скрытность, барражировать у границы территориальных вод в Баренцевом море и ожидать дальнейших указаний. Причина задержки операции капитану не была указана.
Всё дело в том, что 19 сентября министр иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе передал президенту США Р. Рейгану письмо от Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачёва с предложением о проведении встречи на высшем уровне для обсуждения вопросов ограничения стратегических вооружений. Дипломаты двух стран начали подготовку встречи, которая была запланирована на 11 октября 1986 года в Рейкьявике (Исландия). В такой ситуации американское военно-политическое руководство ни в какой степени не хотело накануне встречи лидеров двух стран стать причиной осложнения отношений с Советским Союзом. При обнаружении подводной лодки «Parche» в территориальных водах Советского Союза, это неизбежно бы произошло, любая ошибка в действиях экипажа «Parche» могла привести к срыву переговоров между лидерами СССР и США. Встреча лидеров двух ядерных держав состоялась в столице Исландии, переговоры о радикальном сокращении ядерного оружия, предложенные советской стороной, продлились два дня (11 и 12 октября). Многие дипломаты, историки и учёные считают, что Соединённые Штаты сумели ловко воспользоваться возникшими у СССР проблемами, сыграв на войне в Афганистане, экономических проблемах, проблеме диссидентства и выиграли эту встречу: ни один из подготовленных заранее документов подписан не был.
Таким образом, «Parche» более месяца находилась в районе ожидания, барражируя у границы советских территориальных вод в Баренцевом море, вблизи от точки выполнения поставленной задачи. Месяц в такой ситуации – чрезвычайно большой срок и риск быть обнаруженными был чрезвычайно высок. Экипаж представлял для себя опасность текущей ситуации: если лодка будет обнаружена при заходе в территориальные воды СССР, – она будет уничтожена советскими вооружёнными силами; если возникнет угроза захвата лодки со стороны «советов», в соответствии с секретной инструкцией, она должна быть взорвана самим американским экипажем. В любом из этих случаев, высшее руководство США будет официально отрицать свою причастность к происшедшему. «Parche» ждала условного сигнала у границы территориальных вод СССР в Баренцевом море, позволившего бы команде выполнить необходимые операции на секретном кабеле связи и забрать «Cocoon». И через месяц ожидания лодка, наконец, получила команду приступить к выполнению задач операции. «Parche» вошла в территориальные воды Советского Союза. Спустившиеся с лодки водолазы заменили одно из подслушивающих устройств, из второго извлекли кассеты с записями – задачи операции были выполнены. Закодированные сигналы о выполнении задач были переданы на атомную подводную лодку «Finback», обеспечивавшую прикрытие, и командованию в Вашингтон. После возвращения на базу по установившейся традиции экипаж «Parche» был отмечен в очередном секретном указе президента США. Учитывая чрезвычайно неординарные обстоятельства, в которых был совершён поход, и поставленная задача была выполнена исключительно чётко, президент США Р. Рейган встретился с командиром подводной лодки и лично выразил ему «…благодарность и признательность за существенный вклад в укрепление национальной безопасности США…».
В 1987 году подводная лодка «Parche» была выведена из боевого состава военно-морских сил США для модернизации и переоборудования усовершенствованной аппаратурой для обслуживания подслушивающих устройств. В течение шести лет, пока длилось переоборудование «Parche», её заменила атомная подводная лодка «Richard B. Russel», (с 1987 по 1993 год), многократно совершившая походы в Баренцево, и выполнившая секретную миссию в северной части Норвежского моря, когда затонула советская атомная подводная лодка «Комсомолец». В 1993 году АПЛ «Richard B. Russel» была выведена из боевого состава флота, а секретные задачи вновь стала выполнять прошедшая переоборудование АПЛ «Parche». За успешное выполнение специальных задач, при решении которых применялись современные подводные технологии (дистанционно управляемые роботизированные дальноходные аппараты), «Parche» трижды отмечалась наградами президента США (1995, 1996 и 1997 гг.). В начале 1990-х годов в связи со значительным изменением геополитической обстановки в мире и международных отношений, прекращением существования СССР, Соединённые Штаты Америки приняли новые военные доктрины и распространили разведывательную деятельность подводных лодок не только на территориальные воды бывшего Советского Союза, но и на другие регионы Мирового океана. Провозглашалось, что это те регионы, где могли быть затронуты жизненно важные интересы США: прибрежные воды Ирана, Китая, Северной Кореи, Ирака, Ливии и др.). Не будет безосновательным полагать, что при проведении американцами следующих разведопераций в регионах Мирового океана, осуществлялось прослушивание подводных кабельных линий связи нескольких суверенных государств. В 2002 году АПЛ «Parche» окончательно заменила модернизированная атомная подводная лодка «Jimmy Carter», оборудованная не только современной разведывательной аппаратурой радиоэлектронной разведки, предназначенной для прослушивания подводных кабельных линий связи, но и средствами доставки сил выполнения специальных операций (боевых пловцов).
В настоящее время, в связи с событиями, связанными с Афганистаном, Белоруссией, Великобританией, Германией, Ираном, Китаем, Ливией, Северной Кореей, Украиной, Францией и в другими странами, нет сомнений в том, что военно-политическое руководство Соединённых Штатов Америки стремится держать под своим пристальным вниманием и контролем любые неугодные, а подчас и угодные правительства других государств мира. Подтверждением этому служат грандиозные проекты командования вооружённых сил США, разработанные ещё в начале 2000-х годов: связать с помощью волоконно-оптических кабелей большой протяжённости подслушивающие устройства с береговыми терминалами в Японии и Гренландии, чтобы получать разведывательную информацию не путём её периодического съёма подводными лодками, а практически в реальном масштабе времени. При успешном функционировании одного из этих проектов предполагается распространить подобную практику и на все заинтересовавшие американскую сторону регионы Мирового океана. Однако в силу значительных затрат на их реализацию, конгресс США не утвердил данные проекты. Но за истёкшие с начала XXI века десятилетия научная мысль и высокотехнологичное производство шагнули далеко вперёд. В настоящее время и в ближайшей перспективе практически у любого прибрежного государства мира нет никакой гарантии, что не менее грандиозные, но технически более совершенные и менее дорогостоящие американские разведывательные проекты уже не реализованы или могут быть в ближайшее время осуществлены в их территориальных водах.
Открытые источники свидетельствуют, что сотрудники АНБ США до настоящего времени полагают, что проекты «Ivy Bells» и «Cocoon» являются выдающимся для своего времени достижением американских учёных, работавших в сфере национальной безопасности. Реализация этих проектов, несмотря на миллиардные затраты на научные исследования, опытно-конструкторские разработки, проведение разведывательных операций, риск сотнями жизней американских моряков, позволили вскрыть ряд секретных шифров Советского Союза. Специалисты ЦРУ, ВМС и АНБ США пришли к выводу, что причины раскрытия операции «Project “Ivy Bells”» и обнаружение устройства «Cocoon» со стороны Советов были чисто случайными, а высокотехнологичная операция с применением новейшего, суперсовременного средства электронной разведки была едва ли не самой результативной за последние годы. Только после ареста Р. Пелтона стало понятно, что отдельные детали плана проведения операции «Project “Ivy Bells”» советские спецслужбы знали довольно давно, а устройство «Cocoon» заинтересовало советских специалистов ещё на стадии научно-конструкторских разработок. Несмотря на то, что руководство всех трёх заинтересованных структур, – ЦРУ, ВМС и АНБ США – всевозможно подчёркивают успех проведённой операции, мнения аналитиков о ценности добытой информации разделяются, многие считают, что по прослушиваемым каналам связи проходила не настолько существенная информация, как её пытаются представить высокопоставленные руководители американских спецслужб.
Американцы уверены в своей исключительности, величии и непогрешимости в военной сфере, о чём свидетельствует мнение американского вице-адмирала в отставке Н. Рональда Тунмана, бывшего заместителя начальника управления военно-морских операций по подводной войне: «Я не знаю ни одного специализированного оборудования, которое можно было бы использовать для перехвата наших секретных сообщений Любой тип секретного трафика, который у нас есть, проходит по секретным каналам, и они [русские] не могут попасть в него…». На наш же взгляд, значительно большего доверия заслуживает объективное утверждение профессора Калифорнийского университета Фрэнка Костильола, эксперта по внешней политике США: «… Они шпионят за нами, мы шпионим за ними…».
По мнению многих историографов холодной войны и специалистов спецслужб утечка сведений и данных с советских военных кабелей связи в Охотском и Баренцевом море была, но она была не настолько важной, как это показывается американскими специалистами разведслужб. Дело в том, что сигнал от одного абонента к другому уходит по кабелю связи уже зашифрованным – через аппаратуру засекречивания связи (ЗАС). Второму абоненту расшифровать сигнал можно только с помощью специального ключа. При быстродействии существовавших в то время электронно-вычислительных машин советская ЗАС обеспечивала невозможность расшифровки переговоров в течение не менее пятидесяти лет. Полагаем, что и в настоящее время спецслужбами США проводятся спецоперации аналогичные «Project “Ivy Bells”», «Project “Manta”», «Project “Atseton”». В советском, а в настоящее время и в российском военно-морском флоте, есть, без всякого сомнения, аналогичные разведывательные субмарины, выполняющие задачи обеспечения безопасности Российской Федерации во всех морях Мирового океана. Несомненно, деятельность этих субмарин строго засекречена, но, судя по тем фактам, что сведений и данных об аналогичных проколах в российском подводном флоте в открытых источниках нет, работают российские подводные станции весьма успешно.
Шатило Ярослав Сергеевич - кандидат технических наук, доцент, профессор Академии военных наук, старший научный сотрудник, Поволжский кооперативный институт (филиал) Российского университета кооперации (г. Энгельс).
Гурьянов Константин Валентинович - кандидат технических наук, доцент, Почётный сотрудник МВД России, член редакционной коллегии журнала «Базис» (г. Саратов).
Источник: журнал «Базис» № 2 2022
