Волокнами переплетались в её толстостраничных сочинениях: романтизм, любовь, посверкивали нити мистики, философия была высока, рисовался (часто) мир сильных, смелых людей…
Пока обречённо-гениальный муж –Шопен – играл и играл, воплощая собственную грусть и тончайшие ощущения в мелодиях нежных и твёрдых, стойко одолевающих время уже в момент возникновения.
Достоевский любил Жорж Санд – хотя видел в тысячу раз глубже: действительность, людей…
Санд была популярна: законодательница литературных вкусов, она, словно и определяла их во многом.
В определённые периоды времени.
«Графиня Рудольштадт» полна необычными сюжетными поворотами: она увлекает, она показывает героев, которые, не бледнея, совершают смелые поступки, и испытания, выпадающие на их долю, не ломают их, но – укрепляют дух.
Жорж Санд хотелось, чтобы у персонажей её было всё хорошо.
Славно, по-доброму.
…в 14 лет Аврора Дюпен, баронесса, поступает в Августинский католический монастырь; она знакомится с религиозной литературой; мистические струи омывают её сознание и душу.
Она пишет о слияние с Божественным, воспринимаемым ей, как чудо; и мечтает стать монахиней.
Её духовник, аббат Премор, считая, что человек может исполнить религиозный долг, и не уходя от светской жизни, отговаривает её.
В пользу литературы: что тогда ещё, в юности Дюпен, неизвестно.
Имение, которым она управляет, долгие прогулки верхом; великолепное ощущение захватывающей свободы: иногда осуждаемой другими.
Первое замужество… не слишком благополучно: Аврору мучают болезни, которые муж считает выдуманными: следствиями фантазий и излишней нервности натуры.
Вероятно, будущие книги так трудно созревают в ней.
В Париже – из экономии –Санд носит мужской костюм: к тому же он становится пропуском в театр, в партер: на другие места не хватает денег.
Она привозит с собой роман: но, показав его де Кератри –члену палаты депутатов и писателю – получает неблагоприятный отзыв: мол, вам не стоит заниматься литературой.
Она занимается…
Пока журналистикой: но краткость, подразумеваемая в жанрах оной, не соответствует её дару и душе.
… «Мопра» тяжёлый роман: Бернар Мопра, вспоминающий былые года, громоздящий, как будто, рассказ за рассказом в романе, исследуется тяжело, пристрастно: как человек. практически потерянный: тем неожиданней свет, вдруг исходящий со страниц, свет, тонко пронизывающий душу вроде бы… мало приятного господина.
В «Индиане» Санд, казалось бы, копировала стиль Бальзака: но первое ощущение рассеивалось: роман, выйдя, стал популярен, и, кстати, получил хорошую оценку Бальзака.
Санд знакомят с Мюссе: завязывается переписка; через какое-то время поэт переезжает к ней в квартиру.
Будут ли они счастливы?
Буйный темперамент Санд, столь отчётливо полыхающий во многих книгах, столь же мощно окрашивает её бытование: в Италии у Санд разгорается роман с врачом, лечившим Мюссе…
…её отношение к социуму своеобразно: Орас, как главный персонаж, эгоистичен, самовлюблён, горделив, но… окружающие его и того хуже…
Текстовая плотность наполнения произведений Санд основательна, кропотлива: скорость замедлена: время таково.
Пульсации его чувствует писательница, ловя их, переводя в сгущённые тела людей, оказывающихся в разных ситуациях.
Их много в книгах Санд, они приобретают приключенческий окрас: надо же заинтересовывать читателя; ситуации, перетекающие одна в другую, организуют своеобразную прозаическую ткань, когда кульминация как бы размывается.
Или – кульминаций много: жизнь главный учитель: то, что представлялось важным через два поворота станет второстепенным…
…Ференц Лист, склонный к мистицизму, как и Санд, познакомил её с Ламеннэ – философом и публицистом, аббатом, основоположником христианского социализма.
То, что требуется писательнице – для уточнения мировосприятия её, для обогащения мирочувствования.
Для основанной Ламеннэ газеты Санд пишет бесплатно, выговорив, правду, себе полную свободу в выборе тем: но освещаться они будут сквозь метафизически-мистическую оптику, разработанную аббатом.
Впрочем, её взгляды словно созданы двумя потоками философских мыслей-направлений: и верность идеям П. Леру оказывается сильнее – с Ламеннэ, шокированного взглядами Санд на взаимоотношения полов, происходит разрыв.
…как далеко может завести незаурядного человека избалованность?
В «Леоне Леони» исследуется подобный феномен, и некоторая театральность книги словно компенсируется накалом страстей: неистовых, палящих…
Всё раскалено, всё срывается с петель… но… повествование поначалу спокойно, костры разгораются по мере углубления в текст.
Возникает Шопен: музыка и литература сходятся взаимоотношениями лучших своих представителей.
Полагая, что дивный и мягкий климат Майорки пойдёт на пользу тяжело больному композитору, Санд увозит его на остров.
Надежды, вечно зудящие в недрах сознания, не оправдываются: во время сезона дождей у композитора начинаются лютые приступы жёсткого кашля; по возвращению в Париж Санд осознаёт себя главой семьи.
Шопен нежен.
Он – словно лишён защитного покрова, данного большинству.
Его чувствительность предельна: малейшее неосторожное движение наносит рану.
«Лукреция Флориани» зеркально отражает их отношения, хотя Санд и отрицала, что списала Лукрецию с себя, а Кароля, очаровательного эгоиста, с Шопена.
Но разрыв, зревший между ними, произошёл.
Революция 1848 года становится для Санд неожиданностью; тревога за судьбу сына гонит её в Париж: там, однако, успехи республики воодушевляют её.
Она не жалеет сил, чтобы привлечь народ на сторону правительства – используя возможности своего слова: достаточно великие возможности.
Однако – в силу ряда обстоятельств – ей грозит арест: она спокойно относится к риску: тем более, что он не оправдывается, будто подтверждая её спокойствие.
В её сочинениях проявляются антиклерикальные настроения: своеобразная реакция на политику Луи-Наполеона: роман «Даниэлла» содержащий острые выпады против католической церкви, вызывает скандал.
Санд активно переписывается с Александром Дюма-сыном: он, испытывая пиетет пред образом знаменитой писательницы, бесплатно переделывает для сцены её роман «Маркиз де Вильмор»…
Санд была популярна в России.
Она была популярна и в СССР: вспоминается монументальный, нежно-сиреневого цвета девятитомник: за которым гонялись, предлагая самые разные варианта обмена…
Санд умирает в своём имении; высказывание Гюго свидетельствует о многом: Оплакиваю умершую, приветствую бессмертную!
Её жизнь – сама занимательнейший роман истории: роман, умножаемый на неустанность творчества: разнообразного, хотя и всегда пронизанного токами индивидуальности…
Громоздятся книги, уходя в гипотетическую вечность; выстраиваются они в пантеон (во французский Пантеон предполагалось перенести её прах), лучами слов так много рассказывая человеку о человеке, что серое, бесконечное движение времени не покусится на замечательное повествование.
