Ожидаемое после короткой паузы в конце февраля «событие», ныне случившееся в форме банкротства американского Silicon Valley Bank (SVB), имеет целых три смысловых пласта: собственно и непосредственно финансовый, структурный и символический.
С первым, в принципе, особых проблем нет: конкретная компания в конкретный период времени не нашла активов для покрытия текущих обязательств по платежам (в данном случае — возврата депозитов). Бывает, причем сплошь и рядом. Только бизнес, ничего личного. И вообще, удачное банкротство — верный путь к миллиону (миллиарду, триллиону и т.д.). Но это — если банкротство удачное.
А у SVB (Банк Силиконовой или Кремниевой Долины, если что) оно выглядит категорически неудачным. Потому что — кто бы мог подумать?! — самые высокотехнологичные в мире американские стартапы почему-то «не выстрелили» и «не отбились». Что же могло пойти не так? Да, собственно, все, что могло пойти не так, и пошло не так. В феврале 2022-го учетная ставка ФРС составляла 0-0,25%, а в феврале 2023-го — уже 4,5-4,75% годовых, рост в 19 раз за год. В результате все математические инвестиционные модели, просчитанные и одобренные руководством сврхуспешного (16-е место по капитализации в США) банка улетели в «инфляционную трубу», риски выросли даже не на порядок, а на два-три порядка и более того. То есть, образно говоря, «выстрелить» должен уже не один проект из тысячи, а чуть ли не каждый десятый, что невозможно. Так не работает — даже со всеми механизмами хеджирования. А это уже структурный момент: перегретую дешевыми деньгами «из воздуха» американскую экономику начали «охлаждать», но в результате заодно «перекрыли кислород», и очень многим там стало попросту «нечем дышать».
А поскольку американская (долларовая) финансовая система — самая мощная и продвинутая, забитая деривативными инструментами, включая и криптовалюты, «под завязку», работать инверсивно, в обратном режиме, в условиях сокращения денежной массы и, соответственно, долговых обязательств, она уже не приспособлена. Вернее, может, но только в очень небольших пределах: и по объемам, и по времени. Что, собственно, все имели возможность наблюдать во время финансового кризиса 2008-2009 годов, после краха Lehman Brothers. Но там-то речь, согласно официальным данным, шла о «дыре» в 130 млрд долларов, «затыкать» которую пришлось совместными усилиями федерального правительства США (план Полсона) и ФРС (план «количественного смягчения», QE) на общую сумму свыше 10 трлн долл. Кстати, в SVB теперь хозяйничает Федеральная корпорация по страхованию вкладов, а «круги по воде» от его банкротства затронули не только такие второстепенные структуры, как Silvergate Capital Corp., Signature Bank или First Republik Bank, но и банки «первого ряда»: JPMorgan Chase, Bank of America, Goldman Sachs и другие, — все они 10 марта «вздрогнули», потеряв до 5% своей капитализации, но пока «дыра» от SVB оценивается максимум в те же 120-130 млрд долларов, а это деньги гораздо меньшие, чем та же сумма 15 лет назад. Инфляция, знаете ли. Поэтому сейчас аналогом ситуации с SVB можно считать не крах Lehman Brothers, а предшествующий тому крах Bear Stearns (март 2008 года, «цена вопроса» — около 3 млрд долларов). Но «процесс пошел», и, чтобы его хотя бы смягчить, необходимо будет не только срочно повысить потолок федерального долга США на несколько триллионов долларов и остановить дальнейшее повышение учетной ставки Федрезерва на заседании 22 марта (не исключено, для того всё, в том числе, и делалось), но и повлиять на весь геополитический контекст: конфликт на Украине, ирано-саудовское соглашение под эгидой Пекина, визит только что переизбранного председателем КНР Си Цзиньпина в Москву и его переговоры с президентом России…
Но это, нужно еще раз подчеркнуть, второй, структурный уровень смыслов банкротства Silicon Valley Bank. А есть еще третий уровень, символический. И на этом уровне данное банкротство выглядит как смертный приговор планам «Великой Отмены» (Great Reset) как симбиоза «Большой Фармы» с «зеленой энергетикой» и «цифровым концлагерем» от Клауса Шваба (Давосский форум) и Совета по инклюзивному капитализму. Итоги пандемии COVID-19 и, видимо, российской спецоперации на Украине ставят крест на этом проекте. «Четвертая промышленная революция», как и положено всякой уважающей себя революции, легко и непринужденно уничтожила самых ярых своих творцов и сторонников. Соответствующие вакансии открыты, и какие проекты их займут, на что переключатся потоки инвестиций (скорее всего, уже не долларовых) — главная интрига предстоящего периода истории или, точнее, следующего акта в историческом спектакле XXI века. Занавес над нынешним актом уже опускается. Не очень плавно и быстрее, чем ожидалось, но актеры старались изо всех сил и сыграли кто как мог…
