«Кому — война, а кому — мать родна». Эта фраза невольно вспоминается, когда речь касается экономических и политических последствий украинского конфликта. Конечно же, СВО — не война в полном смысле этого слова, хотя размеры человеческих и материальных потерь стран-участниц данного конфликта за три с лишним года её проведения уже вполне «тянут» на серьёзную войну и продолжают усугубляться. При этом — вроде бы парадокс! — в странах-основных участницах длящегося уже четвёртый год украинского конфликта, то есть в России и на Украине, международные финансово-экономические институты фиксируют не спад, а устойчивый рост базовых экономических показателей. Официальные данные МВФ по России: 6,94 трлн долл. ВВП ППС в 2024 году против 6,48 трлн долл. годом ранее, 5,33 трлн долл. в 2022 году и 5,7 трлн долл. в «мирном» 2021 году, то есть 7,1% роста за год и фантастические 21,7% с начала СВО. Аналогичные данные того же МВФ по Украине: 2021 год — 588 млрд долл., 2022 год — 569 млрд долл., 2023 год — 621 млрд долл., 2024 год — 643 млрд долл. Иными словами, 9% «незалежного» роста после утраты почти пятой части территории страны, военных и миграционных потерь населения, разрушений инфраструктуры etc. Тоже — фантастика?!
Эти цифры лишний раз подчёркивают лукавый характер общепринятой международной финансово-экономической статистики, в рамках которой иностранная «помощь» легко зачисляется в состав национального ВВП Украины (при этом ничуть не сказываясь в отрицательную сторону на национальном ВВП стран-доноров «незалежной» из «альянса демократий», т.е. эти деньги просто «считаются дважды»), а данные по российской экономике вообще «гуляют без привязки» к реальному состоянию дел. В качестве иллюстрации этого тезиса можно привести информацию по другому показателю, номинальному ВВП, представляющему собой (в первом приближении) объём национального ВВП в национальной валюте, разделённый на обменный курс этой валюты к доллару. Для нашей страны этот ряд выглядит следующим образом: 2021 год — 135,295 трлн рублей (обменный курс — 74,229 рубля за доллар, номинальный ВВП — 1,823 трлн долл.), 2022 год — 155,35 трлн рублей (обменный курс — 75,884 рубля за доллар, номинальный ВВП — 2,047 трлн долл.), 2023 год — 171,041 трлн рублей (обменный курс — 69,232 рубля за доллар, номинальный ВВП — 2,47 трлн долл.), 2024 год — 200 трлн рублей (обменный курс — 91,615 рублей за доллар, номинальный ВВП — 2,183 трлн долл.). Официальные данные МВФ, ВБ и других «международных» (читай — «западных») институтов не совпадают ни с этими цифрами, ни между собой. Так, МВФ для России даёт следующий ряд цифр номинального ВВП: 2021 год — 1,83 трлн долл., 2022 год — 2,215 трлн долл., 2023 год — 2,021 трлн долл., 2024 год — 2,136 трлн долл. Посмотрим разницу между номинальным ВВП и ВВП по паритету покупательной способности (согласно данным МВФ): 2021 год — 3,11 раза, 2022 год — 2,4 раза, 2023 год — 3,2 раза, 2024 год — 3,25 раза. Как-то объяснить природу этих расхождений и их люфт на 30-35%, МВФ даже не пытается. Не говоря уже о том, что массовый уход западных компаний из российской экономики после начала СВО существенно изменил внутренний профиль отечественного ВВП, который стал намного более «национальным» по своему качеству. Но подобные изменения показателем ВВП: хоть номинального, хоть по паритету покупательной способности, — вообще не фиксируются.
Поэтому цифры данного показателя дают представление не столько о реальном состоянии национальных экономик, сколько о текущем тренде их изменения. С этой точки зрения расхожие и до сих пор весьма популярные на Западе оценки СВО типа «страна, занимающая 2% мировой экономики, стремится диктовать свою волю странам, занимающим 40% мировой экономики», вариант: «страна с 2 трлн долл. ВВП стремится диктовать свою волю странам с 60 трлн долл. ВВП», — не имеют ничего общего с действительностью. Не будем забывать, что для военных действий, как бы они ни назывались, по словам Наполеона, нужны три вещи: деньги, деньги и деньги. Но денег в современном глобальном мире попросту нет — есть только денежные знаки, а это немного другое. Их «конвертировать» в оружие, снаряжение, солдат и прочие необходимые для ведения боевых действий реальные ресурсы несколько сложнее и дольше. Более близкое к реальности представление о современном соотношении сил в ходе СВО, возможно, могут дать данные о долях реального сектора экономики в национальных ВВП. Для России в 2023 году она официально составляла 40,6%, в то время как для США — 18,18% (2024), для Германии — 35,4% (2019), для Великобритании — 17,5% (2023), для Франции — 18,65% (2023). Если же брать данный показатель в следующем приближении, по степени собственно военной мобилизации национальной экономики, то разница потенциалов между Россией и «альянсом демократий» в целом будет выглядеть ещё менее существенной — причём об использовании известного со времён Великой Отечественной лозунга «Всё для фронта, всё для победы!» речи пока не идёт, Россия в целом живёт по законам и нормам мирного времени, заявленные цели СВО: демилитаризация и денацификация Украины, — не снимаются, но и не форсируются высшим политическим руководством страны, которое, судя по всему, считает текущий формат боевых действий в целом вполне соответствующим реальным задачам данного конфликта, который рассматривается как гибридная война коллективного Запада против России.
Но только ли против России? Уже привычными стали вторичные санкции «альянса демократий» против государств, продолжающих торговать с нашей страной, теперь к ним добавились «пошлины Трампа». Гибридная война Запада против «глобального Юга» уже не ограничивается только финансово-экономическими мерами. Израиль продолжает захват территорий на Ближнем Востоке, терроризируя исламские страны и провоцируя большую войну против Ирана с участием США. В нынешнем пакистано-индийском конфликте, поводом для которого стал теракт в Пахалгаме, явно присутствует британский след с желанием оторвать «страну лотоса», третью экономику современного мира, от БРИКС, где ведущую роль играет КНР, которую в США рассматривают как главного соперника в борьбе за «глобальное лидерство». И это не случайно. Ведь экономическую борьбу с «глобальным Югом» Запад однозначно проигрывает. Об этом говорят не только общепризнанные успехи Китая в области передовых технологий, включая информационные, космические и биоинженерные, а России — в сфере разработок новейшего оружия. Как отмечается в докладе того же МВФ (при всей относительности показателя ВВП), вклад стран БРИКС в глобальную экономику по итогам 2024 года вырос на 0,64%, до рекордных 36,8%, в то время как G7 потеряла 0,42 процентного пункта — её доля впервые опустилась ниже 29% (до 28,86%). До коронавирусной пандемии «Большая семёрка» обеспечивала около 40% мирового производства товаров и услуг по показателю ВВП ППС. Причём это превосходство касается уже не только БРИКС-10, но даже БРИК-4, о чём свидетельствует приведенная в заголовке диаграмма, основанная на данных МВФ. Совокупный ВВП Китая, Индии, России и Бразилии достиг уже 60,7 трлн долл., в то время как аналогичный показатель стран, входящих в G7 — всего 56,7 трлн долл. Так что объективные тенденции очевидны, и у Запада очевидно отсутствуют возможности изменить эти тенденции мирным путём или путём ограниченной конфронтации со странами БРИКС. Но признавать эту горькую для них истину в западных столицах, столь же очевидно, пока не готовы.
