До сих пор автор этой статьи, рассказывая знакомым о нынешней Германии, в которой прожил много лет, сталкивается с удивительным фактом. Люди, которые сами с трибун и экранов говорят о безнадёжном закате Европы и о её глубокой деградации, отказываются воспринимать слова о том, что эта деградация в полной мере охватила немецкую медицину, немецкую транспортную сферу, немецкую почту: "Неужели? Но ведь немецкая медицина — это высшая марка! Что вы, немецкие автобаны, железные дороги — это символы качества и точности, иначе откуда бы у нас утвердилось выражение "немецкая пунктуальность"? А почта — это ведь основа немецкой бюрократии, как она может запаздывать и приходить на чужие адреса?!"…
Рассказы о том, как безбожно опаздывают поезда дальнего следования, не говоря уже о региональных маршрутах, о том, что задержка на полчаса вообще не считается опозданием в статистических оценках, многими и на третьем году войны с Западом воспринимаются как навет на "святое". Не верят в то, что очереди на МРТ немцу можно ждать по два и по три месяца, что при травме обычное дело, когда фельдшер накладывает гипс на кровоточащую ссадину, в приёмном покое больницы инфарктник может прождать в очереди пять часов, а чтобы попасть на приём к терапевту, вам надо теперь убедить в этом его старшую медсестру. Такое, говорят мне, — удел России, может быть, Греции с Болгарией, а не Германии. В Германии могут случиться Гитлер, Геббельс и даже Бербок, но не то, о чём вы рассказали.
Автору понятно, на чём основана устойчивость мифа о Германии. Она основана на сравнительно недавней реальности, зацементированной восхищёнными нашими открывателями Европы от горбачёвских времён и вплоть до нулевых годов. А может быть, не от горбачёвских, а от карамзинских. Как бы то ни было, ФРГ 1990-х годов — это был Запад, поглотивший восток Германии. Это было сильное социальное государство, мощная тяжёлая промышленность, развитая наземная, морская, речная, авиационная логистика, почта-телеграф. Это была бюрократия точности, её механистичность и повсеместность была скрыта под мягким корпусом человечности, гуманности. В немецких семьях и в политическом дискурсе христианство играло важную роль и казалось несущей конструкцией идеологической системы. Тогда неприличным считалось без веской причины отказаться от приглашения прийти к приятелям на семейный праздник — на Коммунион или на Конфирмацию (причастие ребёнка у католиков или у евангелистов), а политическая система имела двойной остов: реальный федерализм и чётко расчерченную партийную систему со сдвоенным центром — более правыми ХДС и ХСС (Христианские демократы и Христианские социалисты из Баварии) и более левыми социал-демократами (СДПГ). Для маргиналов были предусмотрены выраженные фланги — "Зелёные" (а позже — и "Левые") и коммунисты, для высоколобых — "Либералы" (СвДП), для совсем "отбитых реваншистов" — НДПГ (Национал-демократы).
Той Германии было присуще сильное антивоенное движение, доставшееся по инерции страха ядерной войны с СССР, идущего из 1980-х годов, а также движение за экологию, тоже достаточно мощное. До решения об участии ФРГ в бомбардировках Белграда эти два движения имели общий сердечник и широкую базу поддержки не только в левом лагере, но и в центре.
Вся эта система, в целом, казалась устойчивой, что во многом достигалось благодаря высокому уровню восприятия собственного благополучия, разнообразным и прочным социальным связям, которые пронизывали различные слои общества (значительную роль в этом играли так называемый "верайне" — объединения спортивные, музыкально-хоровые и т. д.). Эту систему отличал высокий уровень доверия "срединного немца" к собственным мейнстримовским СМИ, которые, каждое в отдельности, отражали интересы той или иной политической и финансово-экономической группы, и только в критические моменты должны были транслировать нарративы (хотя тогда этого слова не использовали), которые определяла высшая политическая элита. В значительной мере эта элита ориентировалась на США, но не всегда и не во всём. Главными принципами той Германии были "стабильность" и "ничего от прошлого". От нацистского прошлого.
Но под той "стабильной Германией" была заложена бомба. Эта бомба — соотнесение себя с прошлым и с настоящим. Дело в двух совершенно разных денацификациях: в западных землях её осуществляли американцы с британцами, а на востоке этим занимался СССР. Как пояснил автору несколько лет назад известный немецкий журналист Юрген Эльзессер, "американцы лишили нас наших песен, нашей культуры, они сделали нас "не немцами". СССР в ГДР не ставил задачу сделать нас "не немцами". То есть в ФРГ, в отличие от ГДР, постепенно, но массово был сформирован тип немца, который "не немец", который не желает быть "немцем". Он может быть кёльнцем, ганноверцем, берлинцем — но не немцем. Он не должен иметь ничего общего с германским прошлым, с тем, за что вина немца — несмываема. Лучше он будет европейцем…". Запомним этот тезис.
Демонтаж системы "стабильная Германия" происходил в несколько этапов. Назову три. Первый — это участие в разгроме Сербии, это бомбы 1999 года, сброшенные на Белград, это обман, на который пошли тогдашний канцлер Шрёдер (СДПГ) и его министр иностранных дел Фишер ("Зелёные") по отношению к министру финансов и товарищу Шрёдера по партии — Лафонтену. Последнему было обещано, что без его согласия решение об участии в войне принято не будет. Пока же он, будучи убеждённым противником такого решения, ждал, когда с ним посоветуются, Шрёдер с Фишером слетали в США, где без Лафонтена договорились о вступлении в войну. После этого Лафонтен покинул правительство и ушёл с поста лидера СДПГ, а затем, в 2004 году, и из самой партии. Он до сих пор, сохранив обиду на Шрёдера, питает глубокую неприязнь к "Зелёным" за предательство их антивоенных принципов, так громко декларированных ими тогда. А ещё за то, что лично Фишер имел финансовые дела и общую компанию с тогдашним госсекретарём США Мадлен Олбрайт — то есть американцы его просто купили…
Ещё один этап — это утверждение ЕС как управляющего Европой наднационального органа. Этот орган стал инструментом проведения в Европе масштабной глобализации различных сфер экономики, политики и даже личной жизни к концу нулевых — началу десятых годов. И тогда же проявился связанный с этим, но самостоятельный процесс — утверждение идеологии "зелёного передела".
"Зелёный передел" гораздо шире "экологического передела". Это передел самого человека, его антропологии, его физиологии и восприятия социума. Это создание новой экономики, новой социальной среды, нового человека. Новой трактовки свободы. Нового идолопоклонничества вместо христианской традиции.
Итак, это был незаметно произошедший качественный переход — так называемое новое поколение жителей Германии вроде бы вдруг оказалось сформированным в эскадроны под знаменем, на котором начертано: "Долой прежнюю ложную стабильность, нам требуются перемены. Мы призваны спасти этот мир от старых догм, от благополучных промышленников, отравляющих атмосферу, от консерваторов, которые препятствуют истиной свободе выбирать самому, мальчик ты или девочка…" — и так далее и так далее. Эскадроны тогда возглавила иностранка Грета Тунберг.
Автору доводилось встречать под таким знаменем взрослых, отлично образованных людей, учёных, которые ещё недавно, будучи убеждёнными сторонниками ядерного разоружения и борьбы за мир, стали утверждать, что климатическая катастрофа их пугает гораздо больше, чем ядерная война с Россией. Шёл 2015 год!
А те, кто помоложе, школьники и школьницы, колоннами шли по пятницам митинговать за перемены, пропуская школьные уроки под аплодисменты родителей. Тем временем евродепутаты уже готовили новые законы, благодаря которым этим колоннам вскоре должно быть предоставлено право участвовать в выборах политиков земель, стран, всей Европы…
Германия встала в авангарде "зелёного передела" и сделалась его полигоном. Решающую роль в этом сыграло наличие того самого "немца — не немца", который обязал себя быть самым гуманным, самым экологичным, самым толерантным, чтобы никто не заподозрил в нём "прежнего немца". Парадоксальным образом так возник новый тип глобалистского фашизма, индуцированного на Германию, который автор несколько лет назад описал как "зелёный фашизм" (об этом подробнее см. "Ничтожная Германия", 20.04.23, "Завтра").
Этот качественный переход решительно изменил и партийную систему. За резким дрейфом "Зелёных" вынуждены были последовать и социал-демократы, и так называемые христианские партии, фактически отказавшиеся таким образом от христианских принципов, и "Либералы", и отчасти даже "Левые". Противостоять эскадронам и колоннам, идущим с лозунгами о свободе и спасении мира они не решились, тем более что эти лозунги были поддержаны законодателями политической моды в США. Так называемый сдвоенный центр в устойчивой партийной системе опустел. Вот в такой ситуации на политической арене возникла "Альтернатива для Германии" (АдГ).
В Германии АдГ повсеместно называют правой и даже праворадикальной партией. Этот тезис часто повторяют и в России. Хотя на самом деле идеологи "Альтернативы" тогда, в середине 2010-х, всего лишь захотели вернуть страну к прежней парадигме стабильности и занять опустевший центр партийной системы. АдГ задумывалась как центристская "партия стабильности". Её создатели собрались противодействовать унификации Европы через евро и Еврокомиссию, понимая последствия происходящего "зелёного передела". Это были интеллектуалы. Не случайно даже такой убеждённый левый политик, как уже упомянутый выше Оскар Лафонтен, назвал создателей АдГ умными и грамотными экономистами, с которыми он не согласен ввиду их неолиберальных взглядов на развитие экономики, но которые были серьёзными, основательными политиками. Такую оценку Лафонтен рискнул дать на днях в одном из интервью — то есть в ситуации, когда любой пас в сторону правых радикалов, казалось бы, должен быть крайне опасен в глазах левого избирателя.
На самом деле посыл у создателей АдГ был глубже, чем просто защита финансовой и политической самостоятельности Германии от глобализирующей силы ЕС. Вот как описывают этот посыл нынешние интеллектуалы правого движения в Европе: АдГ мыслилась как "площадка метафизического сопротивления унифицирующей цивилизации", то есть той цивилизации, которая растворяет и уничтожает идентичность человека. В частности, идентичность немца. В этом базовом вопросе они апеллировали к идее так называемого немецкого пути 1914-го — когда перед началом Первой мировой войны группа тогдашних немецких мыслителей, осознав неизбежность решительной модернизации всех отношений в стране, стала продумывать возможности избежать модернизации на американо-британский манер, то есть такой, при которой триада "Человек — Общество — Человечество" сокращается до диады "Индивид — Человечество". Это, как сказал автору знаток немецкой философской мысли Ю.В. Громыко, был путь так называемого прусского социализма, с сильным сохранением коллективного начала. Но война трансформировала этот путь и привела к немецкому нацизму как извращённому варианту "ускоренной коллективистской модернизации" (о такой модернизации ещё в 1960-е–1980-е годы писал политолог Л.Б. Волков). Да, парадокс дуализма "левого и правого" проявился в Германии уже тогда. А сегодня мы можем утверждать, что классическое представление германистов-теоретиков о чётком делении на левых и правых — это реликт прошлого.
Да, теоретики и создатели АдГ были центристами и сторонниками объединения идей либеральной экономической модели и сохранения немецкой идентичности, а также защиты старой доброй немецкой индустрии (химпрома, автопрома, станкостроения и приборостроения) от Брюсселя и хищных финансистов-глобалистов, задумавших, как уже упоминалось, создать новую, менее энергоёмкую экономику и новый, более управляемый трансгуманистический человеко-конструктор.
Но высоколобых интеллектуалов в АдГ достаточно быстро сменили другие лидеры. Этому способствовал миграционный взрыв, учинённый Ангелой Меркель в 2015 году. Как сохранить идентичность немца, когда уже создан массовый тип "немца — не немца"? Приток миллионов "совсем не немцев", "совсем не европейцев" из Африки и Азии позволил определённым группам в АдГ озвучить облегчённый ответ на этот вопрос и дал основания называть "альтернативщиков" очень правыми.
А ещё этот кризис привлёк в ряды АдГ большое количество граждан ФРГ с иностранными корнями, но давно уже пустивших ростки в этой стране: турок, иранцев, поляков, евреев, — которым новые беженцы, алчно взирающие на свитые ими гнёзда, совершенно ни к чему…
Отдельная категория — это так называемые русские немцы, или немцы Поволжья. В значительной мере это консервативные христианские семьи и даже кланы, которые долгие годы и в тяжёлых условиях старались сохранить немецкую идентичность ещё в России и в СССР, а в Германии оказались дважды чужими — ими стали управлять такие, как Роберт Хабек (нынешний "зелёный" министр экономики, утверждающий, что от слова Родина его тошнит), а вокруг них на глазах множатся анклавы шариата…
Поэтому в АдГ сформировались группы сторонников радикальных решений по вопросам неконтролируемого притока беженцев и сохранения идентичности народа Германии (зазвучали и термин "нация", который для "немца — не немца" является табу, и слово "депортация"). Появились политики типа Бьорна Хёкке, который в Тюрингии вышел на первые роли с заявлениями, которые действительно можно воспринять в контексте реабилитации нацистского прошлого Германии.
И это ответ не только на миграционный взрыв, который грозит окончательным, демографическим концом немецкой национальной и культурной идентичности. Это ответ и на празднование победы на костях такой идентичности "немцами — не немцами", осуществляющими "зелёный передел". Такие крайние, радикальные правые группы составляют анклавы в АдГ, они имеются в ряде мелких партий на уровне тех или иных федеральных земель, и они есть по меньшей мере в ХДС и в баварской ХСС (но там они ведут себя политкорректно и тихо, подчиняясь общему тренду на "зелёный передел". Там скрытое, задавленное "немецкое" в значительной мере трансформируется в антироссийский реваншизм).
То есть сейчас имеет место парадоксальная ситуация: в Германии сталкиваются фашизм в форме государственного "зелёного передела" и нацизм, проявленный в слабенькой и пока маргинальной форме реваншизма. Однако к АдГ это отношения не имеет — характерно, как с облегчением вздохнули лидеры федеральной АдГ Алис Вайдель и Тино Хрупалла, когда выяснилось, что лидер АдГ Тюрингии Хёкке на выборах там проиграл прямое голосование в своём округе и прямого мандата не получил… АдГ — вполне лояльная западным принципам партия правого центра, она — за повышение расходов на НАТО, за принятие в Альянс Швеции и Финляндии, за либеральный капитализм. И, как заметил в вышеупомянутом интервью Лафонтен, больше всего нынешние руководители АдГ хотели бы, чтобы им протянул руку ХДС: в этом направлении они "прогибаются", всё ещё пребывая в иллюзии, что ХДС можно удержать в центре системы…
Впрочем, с празднованием победы "бесы-передельщики" поторопились. Сработала та бомба, о которой мы упомянули в начале текста — разница денацификаций на востоке и на западе Германии. Немец в бывшей ГДР не стал "немцем — не немцем" и массово проголосовал против "зелёного передела" (ни одного депутатского мандата в Бранденбурге и в Тюрингии и 7 мест из 120 в Саксонии), который в глазах избирателя объединил и безудержную миграцию, и украинизацию Германии, и экономический кризис, и связанный с этим кризисом разрыв социальных связей (простая деталь: из-за сильного повышения цен на электроэнергию многие спортивные клубы, залы и бассейны прекратили работу или резко повысили членские взносы).
Избиратель принял за творцов "зелёного передела", в первую очередь, "Зелёных", хотя наказал и их партнёров по правящей коалиции — социал-демократов и "Либералов", что тоже естественно, однако тут есть подвох.
"Зелёный фашизм" — это не продукт творчества "Зелёных", они лишь выступили его самым радикальным авангардом на нынешнем этапе, как первая ступень многоступенчатой ракеты. Глобалистская идея формирования новой экономики, нового социума, нового человека — это стволовая клетка, занесённая во все политические структуры немецкого мейнстрима. В том числе и в ХДС. Её нынешний лидер Фридрих Мерц — ярый атлантист. Но ведь и миграционный кризис, и переход к возобновляемой энергетике были декларированы ещё Ангелой Меркель (массовый приток мигрантов, среди которых многие являются приверженцами ислама, — это почва для системного изменения государства, а именно для так называемой исламизации Германии — так описал нынешнюю ситуацию бывший руководитель контрразведки ФРГ, а сейчас — лидер новой партии "Союз ценностей" Ханс-Георг Маасен. Этот профессиональный юрист в области миграционного права пошёл в своём анализе дальше: по его оценке, не следует исходить из того, что власти ФРГ, как нынешние, так и предыдущие, допустили до такой драматической ситуации в силу ряда ошибок и заблуждений. Маасен считает, что ранее Ангела Меркель, а затем команда Олафа Шольца преследовали и преследуют стратегическую цель: создать другую Германию, другое общество, другую экономику, другой национальный состав. И для реализации этой стратегии "отрицания Германии" власти шли и идут на приём сотен и сотен тысяч мигрантов, которые с правовой точки зрения не имеют никаких оснований для пребывания в ФРГ).
Так что закат "Зелёных" вовсе не означает ни конца "зелёного передела", ни тем более конца "Зелёного фашизма". Эта гидра имеет высокий уровень умений маскироваться под разные идеологические программы, переформировывать мозги "немцев — не немцев", отбрасывать отслужившие органы и своевременно создавать, клонировать им замену, а для направления в авангард печатать на своём ментальном 3D-принтере новых, ещё более агрессивных монстров.
Два примера в подтверждение и в заключение. Когда модель авангарда с Гретой Тунберг и маршами "Пятница во имя будущего" своё отслужила, Грету списали. Но немедленно возникла ещё более радикальная группа "Летце дженерейшн" ("Последнее поколение"), члены которой принялись приклеиваться к мостам, шоссейным полотнам, взлётно-посадочным полосам, препятствуя не конвоям с радиоактивными отходами, как делали некогда экоактивисты, а обычным бюргерам, и требовать перемен и отказа от старой доброй немецкой авто- и авиаиндустрии.
А тем временем, как сейчас выяснилось, концерны немецкого ВПК стараются через свои лоббистские структуры добиться дополнительного финансирования от ЕС, которое там выделяют на экологичные "зелёные" технологии! То есть так называемые капитаны немецкого ВПК намерены идти вместе с "бес-передельщиками". Осталось напомнить, что в сентябре власти ФРГ собрали этих капитанов ВПК и вообще крупной индустрии для консультаций по вопросу о поддержке их государством и участии государства в акциях их предприятий. То есть нынешний "зелёный фашизм" идёт по следам того государства, которое в 1930-е годы, готовясь к радикальному переделу общества, экономики и к большой войне, осуществляло как раз сходные шаги.
На фото: акция движения "Letzte generation"
