В рамках "Российских программ" 37 Московского международного кинофестиваля мое внимание привлек фильм "Архипелаг". Удивительно, но в фильме нет ни одного положительного героя, ни одной доведенной до конца линии. Все действующие лица — безликая толпа, сборище человекоподобных существ, живущих в российской глубинке: в селе или небольшом городе под названием Архипки.
Однажды почтовый курьер привозит газеты с указом президента о "сохранении культурного наследия", согласно которому все жители России обязаны прочитать произведения классиков отечественной литературы. Глава поселковой администрации передает газету молодому сотруднику правопорядка, который читает указ чуть ли по слогам и признается, что никогда в жизни не видел газет. Глава администрации вместе с полицейским решает, кому поручить это государственное дело. Выбор падает на сельского интеллигента, который волею случая оказался в этом населенном пункте, где находится его родительский дом и где он пишет некое историческое исследование. Но, по сути, он почти все время спит на диване, и во снах ему являются то Пушкин, то Достоевский, то Лев Толстой. В редкие моменты бодрствования историк, а по совместительству и местный библиотекарь ведет путаные беседы "за жисть" с еще одним здешним интеллигентом — врачом, который воспитывает маленькую дочь, поскольку жена-"шалава", бросив ребенка, сбежала. Врач беспробудно пьет водку стаканами. Распитие водки сопровождает весь фильм, по сути, это один из главных атрибутов данного "киношедевра", что наводит на мысль, что спонсирование "шедевра" не обошлось без "водочного лобби.
И вот, в редкие моменты протрезвления, жителям Архипок предстоит освоить русскую классику, которую им насильно всучили на общем собрании в клубе во исполнение "президентского указа". Село погружается в чтение, разделившись на два враждебных лагеря, — тех, кому выдали "прозу", и кому "поэзию". Собираясь за большим дощатым столом, плотно заставленным водочными бутылками, сельчане бурно обсуждают, какое направление литературы более важно, и каждая подобная дискуссия заканчивается массовым мордобоем. Один из наиболее "ранимых" жителей села, которому выдали томик Чехова, попутно узнает, что у него где-то растет сын. И его "нежная психика", подорванная алкоголем и Чеховым, не в силах выдержать этой перегрузки. Голубятник по имени Серега вешается.
Сельчане, собравшись у бездыханного тела, приходят к выводу, что это "книжки виноваты". А тут еще и председатель повинился, что никакого указа президента не было, а это была его собственная инициатива, дабы приобщить жителей к чтению. И ради этого была выдумана история с "указом", опубликованным в липовом газетном выпуске. Откровения председателя переполняют чашу терпения возбужденных граждан, которые решают разобраться с библиотекарем, навязавшим им эти "проклятые книжки". Толпа идет на штурм библиотеки, попутно забивая насмерть ни в чем не повинную собачку. С ревом набрасываются они и на врача, который пытается урезонить погромщиков. Расправившись с врачом и продолжая избивать библиотекаря, бунтовщики поджигают библиотеку, которая в их понимании стала олицетворением зла.
То есть знакомство с русской классикой, о которой они доселе почему-то не знали-не ведали, лишило жителей села остатков человеческого облика. Финальные кадры: выживший библиотекарь забирает маленькую дочь погибшего врача и, подобно "чеховским сестрам", устремляется в Москву. А на вопрос приехавшего сменщика, почему он не забирает книги, оставшиеся на полках, библиотекарь, он же историк, отвечает, что вот этого "добра" ему точно не надо. И вообще, ну ее на фиг, эту русскую классику, от неё одни беды и смерти.
Снят этот "шедевр" на бюджетные средства по книге с говорящим названием "ГенАцид" некоего Всеволода Бенигсена.
После показа в Доме кино я спросила режиссера фильма Татьяну Воронецкую, кто дал ей право, причем на госсредства, снимать пасквиль, оплевывающий и русский народ? Где она видела подобный человекообразный сброд, не имеющий ничего общего с реальными обитателями провинции, среди которых живу и я, и прекрасно знаю, как тяжело живет глубинка, но не опускается, наоборот, даст фору любому стольному граду и по уровню культуры, и по человечности. Воронецкая пыталась что-то говорить в свое оправдание, а потом перешла на хамский тон. К ней присоединилась и съемочная группа, считавшая, что они создали "правдивый" фильм.
Я абсолютно уверена, что ни один грузинский, армянский, казахский, израильский режиссер не посмел бы снять подобную мерзость о своем народе. И только мы позволяем глумиться над Россией, высмеивать и презирать великий и сердечный русский народ. Более того, это т.н. "творчество" представляет нашу страну на различных кинофорумах, создавая искаженный, негативный образ России. Вот и "Архипелаг" на днях должен отправиться в Италию на кинофестиваль.
Думаю, подобные фильмы потому так востребованы и поощряемы на Западе, что позволяют воспринимать русский народ как сборище "унтерменшей", которых не жалко грабить, убивать. Подобная доктрина была положена и в основу гитлеровского плана "Ост" по порабощению русского народа, которому не нужно было иметь ни медицины, ни образования, а уж тем более искусства. И нынешняя российская якобы творческая и правящая элита реализует этот живодерский план по порабощению.
