В октябре 2019 года, накануне 80-летия русского учёного Виктора Никоноровича Семёнова в газете «Завтра» № 42 был опубликован очерк писателя Геннадия Дмитриева "От рабочего до учёного".
Насколько мне известно, ещё в 70-е годы Семёнов, работая в НПО «Энергомаш», совершил два мировых научных открытия и получил на них Международные дипломы, а в последующем запатентовал более двухсот своих изобретений – они также легли в основу ряда современных технологий и используются ныне не только на предприятиях космической отрасли.
Ещё в далёком прошлом созданная Семёновым «Система управления материалами», используемая для изготовления новых ЖРД (жидкостных ракетных двигателей) для ракет-носителей: «Энергия-Буран», «Зенит», «Ангара» и целого поколения последующих ЖРД, опубликована в мировой прессе и одобрена видными деятелями науки, в т.ч. академиками РАН: Е.Д. Щукиным – МГУ им. М.В. Ломоносова, И.Б. Фёдоровым и Г.А. Николаевым – МГТУ им. Н.Э. Баумана, С.Т. Кишкиным – ВИАМ, О.А. Банных и Н.П. Лякишевым – ИМЕТ им. А.А. Байкова; Б.Е. Патоном – директором ИЭС им. Е.О. Патона и многими другими академиками и видными деятелями науки и техники. Приведу ниже лишь отрывки из поздравительных телеграмм ректора МГТУ им. Н.Э. Баумана академика РАН И.Б. Фёдорова, академика РАН О.А. Банных и директора ИЭС им. Е.О. Патона академика РАН и НАНУ Б.Е. Патона.
Из текста И.Б. Фёдорова: «Дорогой Виктор Никонорович! …Вы внесли большой вклад в развитие отечественного двигателестроения для ракет, отдав более 50 лет своей инженерной и научной деятельности.
Как инженера и учёного Вас отличает широта кругозора, умение ставить и решать актуальные задачи двигателестроения. Свой опыт и знания в области физики твёрдого тела и механики разрушения, сварки, пайки и материаловедения Вы обобщили в многочисленных публикациях».
Из текста О.А. Банных: «Появление трещин в высокопрочных сталях и сплавах при пайке большой номенклатуры конструкций вызвало беспокойство при создании нового сверхмощного ЖРД для РН «Энергия-Буран» и «Зенит». Их зарождение выходило за рамки человеческого восприятия. И первое, что вызвало опасения тогда, так это отсутствие металлов, пригодных для использования в конструкциях ЖРД. Несмотря на трудности в познании природы происхождения и в их предотвращении, обилии вопросов и проблем, возникающих при этом, Виктор Никонорович, углубляясь в науку, вопреки учёному миру, нашёл путь в преобразовании этих же материалов, сделав их нечувствительными к появлению трещин при пайке конструкций. Так появилось новое определение: чувствительный и нечувствительный металл к воздействию жидкометаллической среды. В первом случае металл был склонен к разрушению, а во втором – нет. Эти определения зависели от структуры металла. Искусство в обеспечении нечувствительности металла к зарождению трещин при взаимодействии с жидкометаллической средой было достигнуто благодаря талантливым творческим предложениям автора. Открытие неизвестного ранее природного явления обеспечило возможность создания новых сверхмощных ЖРД для РН «Энергия-Буран» и «Зенит», не имеющих себе равных в мире. Весьма полезным метод является и при сварке этих же металлов, термообработке, ковке, штамповке и т.д.».
Из текста Б.Е. Патона, бессменного президента Академии наук УССР / Национальной академии наук Украины в 1962-м —2020-м годах:
«…Вы прошли славный трудовой путь, вся Ваша жизнь связана с технологическими процессами термической обработки, сварки и пайки. Найденные Вами технологические решения во многом способствовали тому, что российские ракеты превосходят по многим параметрам зарубежные аналоги.
Специалистам хорошо известны Ваши фундаментальные работы по изучению механизма разрушения твёрдых тел под воздействием жидкой фазы, которые легли в основу многих технологических процессов изготовления изделий ответственного назначения.
Вы как талантливый организатор науки и производства всегда находились на переднем крае, воплощая в жизнь самые смелые мечты и обучая этому многочисленных учеников…»
Обратите внимание на фразу: «изделия ответственного назначения». Сегодня, спустя десятилетия, можно сказать, что подразумевалось под теми изделиями. Это, прежде всего, были уникальные жидкостные ракетные двигатели РД-170/171. Именно они позволили нашей стране прочно удерживаться в числе мировых космических лидеров. Кроме того, семёновские технологии ещё в прошлом веке стали использоваться на оборонных предприятиях, особенно при создании ракет классов «земля — воздух» и «воздух — воздух», оружия и бронежилетов, лопастей для вертолётов и других изделий. А сегодня Семёнов, работая в «Роскосмосе», периодически командируется на оборонные предприятия для «контроля и помощи», когда там происходят сбои в работе – как правило, по словам Виктора Никоноровича, по причине нарушений, либо отступления от технологий, им разработанных.
В настоящее время Семёнов востребован и наукой, и производством. Удивляет одно: почему о нём забыли? В 80-летний юбилей его не поздравили официально ни из РАН, ни из «Роскосмоса». Могли бы поздравить и от Правительства, тем более, как мне известно, накануне юбилея писатель Геннадий Дмитриев отправил письмо-напоминание в Аппарат Президента.
И вообще странно… Чуть ли не каждую неделю по телевидению мы узнаём о юбилеях и знаменитых, и малоизвестных артистов – поздравляют их и Владимир Путин, и Михаил Мишустин… А вот увидеть на телеэкранах юбиляров из учёных – большая редкость. Неужели у нас мало учёных, которые заслужили народное внимание?
Насколько мне известно (с Виктором Никоноровичем встречаемся периодически), накануне 80-летия он получил приглашение от американцев – уж в который раз! – приехать к ним не только погостить, но и определиться с местожительством в США, с гарантией получения капитала в несколько миллионов долларов. Семёнов, как всегда, вежливо отказался; он мог бы «прописаться» в США ещё в 90-е годы – тогда по просьбе американцев к нашему правительству был командирован к ним для обмена опытом. После той командировки американцы, подписав Договор на госуровне, стали закупать у «Энергомаша» двигатели; закупали около 20 лет, вплоть до настоящего времени, чем сохранили НПО «Энергомаш» в тяжёлые кризисные годы.
В последние месяцы внимание к Виктору Семёнову, известному в мировом научном сообществе, возросло – в основном «снизу». Благодаря писателю Геннадию Дмитриеву и его помощнику-соавтору журналисту Антону Зайцеву. В конце 2020-го вышел в свет биографический роман «Эврика Виктора Семёнова» (Г.Н. Дмитриев, А.В. Зайцев. Эврика Виктора Семёнова. О претенденте на нобелевскую премию. — М.: Химки, 2020. — 140 с.). Книга замечательная и нужная, есть в Интернете. По мнению ряда моих друзей, Семёнов – по жизни, делам и поступкам – схож с Николаем Островским; оба ценили жизнь и жили так, «чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жёг позор за подленькое и мелочное прошлое…» Виктор Семёнов, в детстве и юности очень слабый здоровьем, сумел победить себя сам и выжить. Островский, прикованный к постели, в одном из писем писал: «Если бы в основу моего существа не был заложен так прочно закон борьбы до последней возможности, то я давно бы себя расстрелял…» Семёнов, рассказывая мне однажды о тяжёлых годах детства и юности, обмолвился, что и он был как-то готов наложить на себя руки… но отверг эту мысль после того, как по совету старшего брата прочитал «Как закалялась сталь», эта книга стала для него настольной, своего рода путеводителем по жизни. Подробнее об этом рассказано в книге «Эврика Виктора Семёнова».
Кстати, в апреле в "Завтра" была примечательная публикация инженера-конструктора космической техники Владимира Бугрова «Космос – наш?», где автор в сердцах рассказал о последних десятилетиях советской космонавтики, как о трагических, и что в 70-е «мы перестали создавать новые реальные изделия… В качестве самых ярких событий этого периода можно описать, как мы добивались совместного с американцами проживания в «коммуналке» МКС: как по настоянию НАСА уничтожили последний советский символ космонавтики на орбите – станцию «Мир», сколько миллиардов сэкономили для наших «партнёров», даром передавая им уникальные технологии длительных полётов; сколько слетало на орбиту наших космонавтов, сколько зарубежных космонавтов и спутников мы вывели на орбиту; сколько первоклассных двигателей продали американцам, сколько проектов нарисовали и выбросили, сколько лет и денег потратили на создание ракеты «Ангара»; …сколько «распилили» средств на «Восточном», сколько завели уголовных дел».
Владимир Бугров написал грустный материал. Жаль, что даже вкратце не вспомнил тех, кто преданно служил космонавтике и Отечеству. При Семёнове, находившемся в 90-е годы на руководящих должностях, НПО «Энергомаш» не развалился, как иные предприятия космической отрасли. Семёнов, подчиняя науку производству, постоянно внедрял собственные изобретения и совершенствовал технологии; сам проектировал и создавал приборы, устройства и стенды для испытаний новых изделий; непосредственно участвовал в закупке для предприятия современных станков и оборудования и лично разрабатывал инструкции по их эксплуатации и применению… Если учесть, что он, работая на заводе, прошёл все основные рабочие ступени (контролёра, сварщика, паяльщика, ковщика, кузнеца), то был, как говорят в народе, и швец, и жнец, и на дуде игрец. В те времена у него в ходу была фраза: «Делай как я, а не как я сказал». Виктор Никонорович понимал рабочих, организуя их труд, а рабочие правильно воспринимали его требования. И «Энергомаш» процветал в кризисные годы!
В человеке труда Семёнов видел перспективу предприятия. Поэтому об условиях труда рабочих заботился беспрерывно. По его проектам были модернизированы практически все цеха, созданы необходимые условия для плодотворного труда работников, начиная с освещения и вентиляции. А в 90-е годы, когда цены на основные сельхозпродукты стали заоблачными, Семёнов заключил с близлежащим совхозом договор на поставку предприятию продуктов по ценам ниже государственных.
Да какие только проблемы ни решал Семёнов, находясь в руководстве «Энергомаша»! О многих из них, о любви Виктора Никоноровича к людям и к работе рассказывается в книге «Эврика Виктора Семёнова» Геннадия Дмитриева и Антона Зайцева.
Разумеется, авторы романа основной упор в повествовании сделали на раскрытии пути, по которому Семёнов вошёл в науку и в своём творческом поиске достиг огромных вершин. И всё же, на мой взгляд, авторы «поскромничали» привести железобетонную фактуру, раскрывающую подвиги Семёнова – научные, прежде всего.
Известно, например, что, совершив научные открытия, молодой Семёнов стал стучаться в двери прославленных научных институтов и к академикам, чьи имена были тогда на слуху. Но многие его попытки оказались тщетными: в отраслевых институтах не желали с ним даже разговаривать. В конце концов Семёнов отважился позвонить академику Евгению Дмитриевичу Щукину с кафедры коллоидной химии МГУ… И лёд тронулся. Учёные университета, вопреки отрицательным заключениям сотрудников некоторых научных заведений, дали высокую оценку научным открытиям Виктора Никоноровича и его технологическим разработкам; единогласно поддержали его во время защиты кандидатской диссертации (было это в январе 1974 года); порекомендовали на имеющейся научной платформе написать докторскую диссертацию и поддержали в её защите (июнь 1981 года). Кстати, Семёнов без отрыва от производства учился заочно и в институте, и в аспирантуре; нужные знания по химии, физике и математике для своих фундаментальных работ он, по его словам, получал в Библиотеке им. В.И. Ленина, посещая этот храм знаний по выходным дням и во время отпусков на протяжении 20 лет.
Подчёркиваю, именно в начале 70-х, когда Семёнов проработал на «Энергомаше» уже более десяти лет, он втянулся в неустанный научный поиск. Тогда перед страной стояла задача создать многоразовую транспортную космическую систему с целью доставки грузов на орбиту и возвращения на Землю. Нужен был двигатель, устойчивый к большим нагрузкам. А для этого потребовались новые высокопрочные и жаропрочные материалы, ибо прежние не удовлетворяли предъявляемым требованиям. Используемые ранее металлы при сварке, ковке, штамповке и других технологических операциях в создании конструкций ЖРД разрушались при испытаниях на прочность по причине природной – появлялись микротрещины. Проблема? Серьёзная! С ней столкнулись не только в России, но и в США, и в Китае. Создание многотонных космических кораблей срывалось, затягивалось на неизвестное время. Кто первым справился с этой проблемой?
Справился первым в мире Виктор Семёнов – по сути, совершил революцию! О его научном подвиге академик РАН С.Т. Кишкин писал: «Пришло то время, когда я очень хочу поведать своё мнение о Викторе Никоноровиче Семёнове как о создателе теории управления материалами. Сделанная им работа, ведь он всю жизнь трудится на заводе, изменила характер и взгляды на природу образования и рост трещин в металлах. Решение им неизвестной и, соответственно, непознанной в научном плане проблемы трещин – это величайшее научное и историческое событие. И тем более, что у него не было договорных работ ни с одним институтом. А это значит, что он делал всю работу сам. Полагаю также, что он — единственный специалист в СССР, работающий и сделавший диссертацию на заводе. Отсутствие трещин в металлах – это то, о чём всегда мечтало и мечтает человечество, поскольку… они являлись причиной трагедий человечества. Рывок Виктора Никоноровича в понимании природы трещин при пайке – это прогресс, светлое настоящее и будущее не только в изучении Космоса, но и в обеспечении безопасности нашей страны… Ведь ракеты – это надёжная защита страны от внешней угрозы. Весомым вкладом Виктора Никоноровича также является совершенствование химического состава ряда материалов (в основном металлов) и повышение их технологичности, с помощью которой обеспечивается отсутствие трещин при ковке, штамповке, сварке, термообработке и выполнении других процессов. Источником новых решений, внесённых в эти материалы, послужили данные комплексных исследований, полученных Семёновым В.Н., и созданная им же теория (Наука управления металлами. – Прим. автора.)…»
Наука управления металлами, разработанная Семёновым, получила высокую оценку не только у нас в стране, но и за рубежом – смотрите фильм «Лица Химок. Ракетостроитель Семёнов В.Н.» (создан в НПО «Энергомаш» и размещён в Интернете). Насколько мне известно, создать данный фильм энергомашевцев подвигли публикации в газете «Завтра» и в журнале «Наш современник» за подписью Геннадия Дмитриева.
У Виктора Семёнова немало других побед в его научно-трудовой жизни. Достаточно сказать, что он фактически спас крупные госпрограммы – создание ракет «Энергия-Буран», «Зенит» и «Ангара» (об этом читайте в книге «Эврика…»). «Ангару», готовую к запуску в Космос, в какой-то момент фактически приговорили к смерти… Почему? Потому что, как полагаю, у нас в стране есть предатели, работающие на Запад, которым успехи России невыгодны. Предателей в разных масках Семёнов не раз «клал на лопатки». Он помог сохранить проект «Ангара», благодаря чему были сэкономлены (спасены) десятки миллиардов народных рублей.
Меня, как учёного, мучает главный вопрос: почему о Семёнове забыли? Он, как заявили на обложке книги авторы, действительно достоен выдвижения на Нобелевскую премию. Но рассматривать его кандидатуру в 1980-е —1990-е было нельзя, поскольку Семёнов был засекречен, как и его труды. А ныне, как понимаю, выдвижение Семёнова на Нобелевскую премию никому из российского научного сообщества не нужно, потому что слишком хлопотно. Для «Энергомаша», где Виктор Никонорович совершил научную революцию, он сегодня «свой среди чужих». Для «Роскосмоса» же, где отстаивает науку на производствах, он – «чужой среди своих». Никто не желает оглянуться в прошлое. А письмо Г. Дмитриева по данному вопросу на имя Владимира Путина и переданное для рассмотрения «вниз», надеемся, на этот раз не застрянет в недрах «Роскосмоса».
Стоит ли удивляться последним заявлениям в СМИ главного учёного секретаря Президиума РАН академика Николая Долгушкина о том, что с 2012 года количество высококвалифицированных специалистов, уезжающих из страны, выросло в 5 раз. Что «на каждом специалисте мы теряем от 300 до 400 тысяч долларов». Что «до 50% молодых людей уходят из науки в первые же годы работы: они выбирают более доходные сферы экономики».
Семёнова до сих пор приглашают переехать на работу в США. Но туда он не поедет, равно как и в другие страны. Потому что ещё в юности поклялся сам себе: «Если выживу, то служить буду только России».
