Может быть, для кого-то это будет сюрпризом, но двадцать лет назад московские брокеры очень не любили олигархов. К борьбе Кремля с Березовским и Гусинским трейдеры относились спокойно, хотя молодой Владимир Путин вызывал больше симпатий, чем живущие за счёт государства зарвавшиеся медиа-магнаты. Главной причина нелюбви к олигархам было отношение к миноритариям. Их права олигархи нарушали много раз. Юкос, например, даже хотели снять с торгов РТС. И будет не лишним рассказать одну историю. Касается она компании ТНК-BP, которая потом была поглощена Роснефтью. Владели ей соответственно BP и российские олигархи, но были и миноритарии.
Осенью 2003 года руководство отправило меня, рядового аналитика по акциям ФК Мегатрастойл, на инвестиционную конференцию, послушать эмитентов, акционеров и топ- менеджеров основных российских голубых фишек. Были, наверное, все, кроме Сбера и Газпрома. В том числе представители ТНК-BP, которые поклялись перевести холдинг на единую акцию, не обидев миноритарных акционеров. А также, глядя на проблемы Юкоса, свернуть серую налоговую оптимизацию во внутренних офшорах. На следующий день, выслушав сжатое резюме инвестиционного форума, руководство отправило меня считать дочки "танкистов" c целевыми ценами и конкретными рекомендациями по входу.
Российская финансовая отчетность из-за использования трансфертных цен не отражала ничего. Поэтому пришлось использовать цифры об объёмах добычи и запасах нефти, а также объёмах переработанного сырья, которые мне любезно предоставили в ТНК-BP. Документы были красивые, с печатями. В качестве ориентира использовались торгуемые российские нефтегазовые компании, прежде всего, Лукойл и его новороченная дочка РИТЭК, а также сделки по покупке и продаже НПЗ в Восточной Европе. Фаворитом анализа оказался Рязанский НПЗ, при цене в $19 в РТС таргет выходил за $400. Руководство не очень верило в такой потенциал, но мы купили.
Через 10 дней у меня в переговорной состоялся суровый разговор. По мнению нашей финансовой разведки, за акциями нет никаких активов, мы купили пустышку, и я, соответственно, - поросячий хвост. Я показал полученные от эмитента документы, которые, правда, не произвели впечатления на руководство. Но через две недели мы продали акции по $27, и деск о них благополучно забыл. Лишь я периодически напоминал о бумаге на инвестиционных комитетах. К осени 2004 года акции достигли $140, и я в шутку требовал уволить отдел финансовой разведки к шайтану.
Был я молод, уже познал вкус горячих денег, спеси было много. Пока однажды вечером мне не позвонил нефтегазовый журналист одного из деловых изданий. Он заявил, что расследует историю Рязанского НПЗ, и по его данным оттуда выведены все активы. Он попросил прояснить ситуацию, так как эмитент его послал, а меня, как достаточно известного финансового аналитика хорошей финансовой компании, не пошлёт. Эмитент был вежлив и заявил, что на следующий день предоставит все данные. Однако, на следующий день меня вызвало руководство и, используя ненормативную лексику, популярно объяснило, что я поставил на уши менеджмент сразу двух компаний. Поэтому просьба навсегда забыть про чёртов НПЗ, а также передать тебе, что там дырка от бублика, и анализировать нечего.
В начале 2005 года ТНК объявила о переходе на единую акцию. В списке компаний, идущих на обмен, была Рязанская Нефтеперерабатывающая Компания (не путать с злосчастным НПЗ), стопроцентная дочка холдинга, на которой висели все активы. Некоторые аналитики громко возмущались, но это никак не тронуло представителей эмитента. На неофициальной части я пил игристое вино, благодарил Всевышнего, что наши трейдеры продали чёртовы бумаги, которые, понятое дело, в итоге упали в ноль. Миноритарии потом долго возмущались и судились. А "танкисты" выкупили их акции за не очень большие деньги.
