В 2013 году Борису Примерову исполнилось бы 75 лет. К юбилею вышла посмертная книга стихотворений. Стал ее читать, и, следуя старинной привычке, делал закладки из наспех порванных черновиков прошлых статей. И прочитав половину, понял, что заложены у меня все страницы. И я оставил это занятие. Для цитат я выбрал сразу все стихи без изъятия.
Это первая посмертная книга избранного, в ней изданы стихи, не вошедшие в книги.
В Москве юбилей отмечали более чем скромно. В Малом зале ЦДЛ собралась горстка близких людей, а в это время в Большом зале дрались за дорогущие места на лекцию Дмитрия Быкова. Парадокс, Дмитрий Быков олицетворяет в себе все, что остро ненавидел Борис Примеров, и в жизни, и в поэзии, и в политике, и в культуре. Примеров ненавидел «новую Россию», его стихи последних лет полны проклятий разрушителям великой державы. «Поэзия сопротивления» - такое обобщающее название получили эти стихи. В них он становится не только поэтом природы юга России, не только тонким лириком, но тут проявились древние гены воина, казака, способного отстоять свою Родину, свою любовь, и не только словом. Примеров был одним из защитников Белого Дома, свои предсмертные стихи он вынес как бы из самого пламени, в котором горела его Родина. Стихи последних лет не были изданы. Они изредка появлялись в газете «День», да и только. Появлялись, пока сама газета не сгорела в том самом беспощадном пламени, в котором сгорела сама империя. Вместо свободы, настала пора строжайшей цензуры. Публиковать их никто не собирался. У «новой», бандитской России нашлись свои певцы и прихлебатели, и Примеров стал не нужен. В книге эти стихи, конечно же, есть. 25 лет Примерова не издавали, конечно, он и подзабылся, и вот первая посмертная ласточка. Но купить саму книгу практически невозможно. Ее тираж 1120 штук. (Не маленький по нашим временам.) Кто был на вечере, тот купил, и я купил, остальным помочь ничем нельзя. Весь остальной тираж уйдет на Дон.
Борис Примеров принадлежит к волне советских поэтов – «почвенников». (Впрочем, как их только не называли, но мне нравится именно это слово, - «почвенники».) Они связаны с землей, деревней и по рождению, и по духовному расположению, и кровно, и мысленно. А. Передреев, В. Соколов, В. Цыбин, А. Прасолов, П. Мелехин, А. Еранцев, Н. Тряпкин, В. Костров, Ю. Кузнецов, А. Жигулин, А. Заурих...
У старших он учился, с другими дружил. С Н. Рубцовым он поступал в Литинститут, А. Вампилов был шафером на его свадьбе. Примеров пишет, что это направление в поэзии «обозначило болевые точки времени, утрачивающего, разрывающего корневую связь с землей, с заложенными в ней нравственными началами, с вековыми традициями русской жизни».
Объединяет этих поэтов любовь к родине, любовь к селу, и общее безбожие. Но безбожие это было весьма относительным, скорее вынужденным. Когда настали перемены, Бог в стихах Примерова занял свое главное место. Как собственно и положено для русского поэта.
Если выразить в нескольких словах суть поэзии Бориса Примерова, это глоток чистого воздуха. Это стихи, которыми можно дышать. Их нельзя пересказать, и не нужно этого делать. И этот воздух бесконечно разный, то холодный и колючий, то горячий и терпкий.
Ото всех на отшибе,
Прогоняя сомнения прочь,
Чарку свежего ветра испить бы
За прошедшую светлую ночь.
Примерова называли певцом родной природы, певцом низовья Дона. Рубцов был поэтом
Севера, Примеров – юга. И все же, это не совсем так. В стихах он сам природа. Он не стоит в стороне и над.
Степь, спокойная, как лебедь,
Мой избыток синевы,
Зацелованная небом,
Прошуми в густой крови.
В его крови шумит степь. Пейзаж, он чувствует внутри себя самого. И стихи пишет сама природа, а не поэт. «И напишут деревья Ночные стихи». И дневные и весенние стихи, пишут деревья разных пород. Вот что пишет акация:
Ты знаешь,
Акация пишет стихи
Все ночи в предлетние сроки.
Прислушайся,
Слышишь,
В зелёной тиши
Рождаются белые строки.
«И такой зарок мне был положен, Чтоб шуметь березой вековой». Нет, он не певец «березового ситца», он сам береза! «Как большое дерево пою, Это значит бурей настоящей закачало голову мою». Так пишет он в последнем стихотворении этой книги.
Я познакомился с Борисом Примеровым в последние годы его жизни, на баррикадах Белого Дома. Ужасное отчаяние, смятение тогда охватило нас. Люди добровольно шли в рабство, к каким-то чужим зазывалам, считая, что там, в рабстве их буду досыта кормить из котлов, поставленных прямо на городских площадях заморским мясом. Так тосковал по рабству и мясу библейский народ, ведомый Моисеем к Богу, к свободе. Но тот народ вышел к Богу, к стране обетованной, а наш нет. Предпочел рабство. И осознание этого до сих пор невыносимо. У поэта депрессия разрослась до вселенских масштабов. Последние стихи Бориса Примерова, это, пожалуй, самые мрачные стихи из всей русской поэзии. А может быть, даже и мировой. Ведь в них не только личная трагедия, в них трагедия страны. Не гибель коммунизма, и даже не гибель могучей империи, а гибель родины. Это он сумел, успел выразить в предсмертных стихах.
В последние годы вид его был ужасен. Я отшатнулся от него, увидев в коридоре Дома Славянской письменности (тогда – оплоте красно-коричневых, как назвал Ельцин патриотов России). Настолько он был черен, немыт, и растерзан. У него были глаза, взятые от Серафимов, Илья Глазунов неподражаемо написал их в картине «Икар», а тут они блеснули на меня мрачным огнем преисподни. Два года после поражения он еще жил, все знали, что он решил твердо покончить с жизнью, и никто за это время не смог его отговорить, этого не совершать.
Его позвала Юлия Друнина, покончившая с собой в 1991 году. Как она ему явилась, мы толком не знаем, говорят, во сне. Ее стихи и ее поступки никогда не расходились, как дела не расходились со словами. Последние ее стихи такие же сильные и решительные, как и молодые - фронтовые.
Ухожу, нету сил. Лишь издали
(Всё ж крещёная!) помолюсь
За таких вот, как вы, - за избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!
У Примерова тоже полно проклятий «губителям России» в последних стихотворениях.
Язык, луговую тропинку,
Меня и тебя, как породу,
Я слышал - пора сдать в починку
Лихой перестройке в угоду.
Сменять, променять на свободу
Все наше – и сушу и воду.
…………
Креста, видно, нет на Борисе.
…
Креста на вас нет, богоборцы,
Плутишки, докучные гномы.
И правят теперь русской тройкой: «Два кучера, демократа».
5 мая 1995 года поэт повесился на своей даче в Переделкино, оставив предсмертную записку: "Три дороги на Руси: я выбираю смерть. Меня позвала Юлия Владимировна Друнина… Неохота жить с подонками: Лужковым и Ельциным… Опомнись, народ, и свергни клику… такого не было и не будет на белом свете".
Творческий путь Примерова резко разделен на два этапа. Первый лирический, светлый, пронизанный солнцем, и второй насквозь пропитанный мраком и публицистикой.
В стихах 60-х, 70-х «все необычайно звонко».
При долине, в хижине ветвей
С очень легким выдохом и вдохом
Пел, сиял, смеялся соловей,
Посыпал серебряным горохом.
В поздних стихах уже закаркали вороны. «Ты в общем горе потонула, Моя распятая душа», «И вдрызг расхристанное небо нависло над тобой и мной», «Над мокрой черною страной ворона чахлая маячит». Даже ворона не сытая, не грозная, а «чахлая». Это не просто плохое настроение. «Прощай, великая держава, одна шестая часть Земли». Это прощание с Родиной.
«Я к Дону вышел» – И мне бы хотелось выйти с ним к его Дону.
Он вышел к родному Дону, с боями, но армии у него не было. У него была лишь армия русской природы и русской истории. И он повел их в бой.
Дождь собирался под знамена
Весны, чтоб повести из тьмы
Полки дерев неприземленных
На штурмы обложной зимы.
Конечно, такая армия не может потерпеть поражения. «Поэзия сопротивления» - бессмертна.
