Обстановка в мире и, прежде всего на Ближнем Востоке, продолжает ухудшаться. Это вызвано стремлением руководства ряда западных стран и, прежде всего США, выйти из глобального экономического кризиса путем развязывания глобальной войны. Предвестником такой войны служит обстановка вокруг Сирии. Но политическая и военная поддержка Башара Асада со стороны России и Китая заставляет ястребов войны скорректировать свои планы, смещаясь в сторону Персидского залива, к Ирану, а значит — приближая сроки развязывания новой глобальной войны.
К марту-апрелю США и их союзники из Европы планируют в Персидском заливе и северной части Аравийского моря создать необходимую ударную группировку военно-морских сил в составе до четырех авианосных ударных групп. А в начале февраля пришла информация об увеличении интенсивности вылетов самолётов боевой и военно-транспортной авиации ВВС США в направлении Персидского залива. Израильские СМИ утверждают, что США и их союзники начали переброску в этот регион войск и военной техники.
В случае проведения только воздушной наступательной операции и нанесения ударов по ядерным объектам Ирана агрессия возможна уже в мае этого года, чтобы Барак Обама в течение 5–6 месяцев поправил свое политическое положение и в ноябре смог переизбраться на новый президентский срок. В противном случае, как сообщили иностранные СМИ, американцы могут в ближайшем будущем оказаться в состоянии войны с Россией Владимира Путина.
А что Россия? В некоторых СМИ прошла информация, что Россия готовится к войне в Иране. Но так ли это, и на чьей стороне будет Россия?
На май месяц как раз приходится пик увольнения из Российской армии личного состава, завершившего свои сроки службы, а это около 30–40% личного состава при оставшихся 70–80% укомплектованности Вооруженных Сил. В мае мы будем не готовы ни обороняться, ни наступать!
По данным «НГ», стратегические командно-штабные учения Российских Вооруженных Сил «Кавказ-2012» спланированы на вторую половину сентября 2012 года, и, как утверждается, будут более масштабными, чем прежде. Их условия максимально приблизят к военно-политическим реалиям современного мира — военные будут исходить из возможности войны против Ирана (которая к тому времени, возможно, уже будет подходить к завершению своей активной фазы), а также из вероятных конфликтов в районе Каспия и Южного Кавказа.
В учениях «Кавказ-2012» примет участие как вся военная организация страны, в том числе ВВС, ВМФ, РВСН, ВКО и ВДВ, так и другие силовые структуры: МВД, ФСБ, ФСО, МЧС. Одной из главных целей маневров объявлена отработка новых сетецентрических видов боевых действий с использованием автоматизированных систем управления, привлечением средств электронной и космической разведки, беспилотников, новейших видов оружия. Но такие учения отрабатывались и ранее, ничего нового здесь нет.
По сообщению «ИТАР-ТАСС», Вооруженные Силы России в 2012 году будут участвовать в командных учениях по методу компьютерного моделирования и при помощи новых автоматизированных систем управления. «Маневры не будут крупномасштабными, для обозначения войск сторон будут привлечены небольшие военные контингенты трех государств-участников».
Где здесь реальность, а где мы являемся участниками информационной операции с самыми негативными для нас, да и для Ирана, последствиями?
Ведь, касаясь событий вокруг Ирана, Дмитрий Рогозин четко заявил: «Иран — наш сосед, и если он окажется вовлеченным в какие-либо военные действия, то это будет прямой угрозой национальным интересам России. Россия, как любая ответственная страна, безусловно, заинтересована в нераспространении оружия массового уничтожения. Но в то же время мы считаем, что любая страна вправе иметь всё необходимое, чтобы чувствовать себя комфортно и в безопасности, в том числе такое право имеет Иран». И я с этим высказыванием вице-премьера полностью согласен.
А вот с высказыванием начальника Генштаба генерала армии Н.Е. Макарова о том, что «проведена оптимизация комплектов войск военных округов и общевойсковых армий, что позволило увеличить их возможности в 2, 1 раза, несмотря на то, что говорят, мол, армия просела и небоеспособна», и что «в результате мы получили понятную, простую и финансово менее затратную систему управления Вооруженными Силами», я не согласен.
Неужели нам придется отстаивать независимость нашей Родины не автоматами Калашникова, а «финансово менее затратными» способами?
Попробуем провести анализ возможных учений «Кавказ-2012», и их последствий, сделав обязательно правильные для безопасности России выводы.
Миф № 6 — о боеготовности и боевой подготовке войск.
Для начала предоставим слово иностранным военным экспертам. Они с пристальным вниманием изучают все мероприятия, проводимые в Вооруженных Силах России и, соответственно, докладывают реальную картину происходящего с соответствующими выводами. Но это в основном секретные данные, с которыми хотелось бы ознакомиться для более точной оценки и корректировки своих действий.
Мы же ограничимся материалами из открытых источников — таких, например, как club. mil. nevs. sina. com и других. И начнем с анализа учений, ставших эпохальными для дальнейшего развития Вооруженных Сил России, — учений «Восток-2010».
Как и все разведчики в мире, китайские военные эксперты очень тщательно отслеживают все публикации в российских СМИ относительно хода проведения военных реформ, хода боевой подготовки, этапов и сроков перевооружения, состояния военно-промышленного комплекса и перспектив его развития, включая изучение различных происшествий в соединениях и частях.
Это позволяет, как уже отмечалось ранее, с высокой вероятностью оценивать состояние Российской армии, а также выявлять недостатки и уязвимые места в системе обеспечения нашей национальной безопасности.
Комментарии специалистов на информационных ресурсах показывали, что китайские военные крайне негативно оценили сценарий командования ВС РФ, по которому китайская сторона рассматривается в качестве противника. Вместе с тем, в комментариях утверждалось, что в перспективе конфликт между РФ и КНР за господство и влияние на Дальнем Востоке и, возможно, в Центральной Азии неизбежен. Станет ли он вооруженным зависит лишь от степени увеличения военной мощи Китая и ослабления военного потенциала Вооруженных Сил Российской Федерации.
В комментариях иностранных военных специалистов отмечалась очевидная разница в направленности боевой подготовки ВС РФ в 2000–2008 годах, проводимой при президенте В.В. Путине, и в 2008–2011 годах, проводимой при президенте Д.А. Медведеве.
Из этих комментариев военные эксперты делали следующий вывод: при В. Путине военная стратегия РФ подразумевала стратегический альянс с Китаем, а при Д. Медведеве — направлена на использование противоборства между КНР и США, вплоть до альянса с США и копирования ее военной организации. При этом оговаривалось, что ранее политическое руководство РФ избегало прямого указания на возможность вооруженного противоборства с КНР.
Особое внимание практически во всех китайских аналитических статьях того времени уделялось оценке недостатков, выявленных в ходе подготовки ВС РФ к учениям «Восток-2010» и негативно влияющих на боевую готовность.
Так, еще до начала учений (ОСУ «Восток-2010») китайские военные эксперты уже полагали, что их проведение окажется провальными. Они отмечали, что излишне длительная подготовка к учениям, которая закончилась задержкой в увольнении выслуживших свои сроки военнослужащих в связи с предстоящими учениями, указывает на низкую боеготовность ВС РФ. При этом отсутствие современной боевой техники, средств связи и разведки, озвученное российским руководством на высшем уровне, только подтвердило эти факты.
Офицеры НОАК, анализируя состояние Российской армии на форумах, указывали, что победа в вооруженном конфликте с Грузией в августе 2008 года была достигнута за счет 70%-ного уком- плектования российских частей и подразделений, участвовавших в боевых действиях, контрактниками. Признание же в дальнейшем Минобороны РФ, и в частности НГШ Н. Макаровым, перевода частей на контрактную основу провальным оценивается китайскими экспертами, как сомнительное. По их оценке, большинство современных вооруженных конфликтов будет проходить либо как быстротечные боевые действия с применением высокоточного оружия (Югославия, Южная Осетия, Ливия), либо как борьба с партизанским движением на оккупированных территориях (Ирак, Афганистан).
Анализ кратковременного присутствия на учениях высшего руководства РФ, по мнению китайских военных экспертов, с одной стороны, указывает на слабое понимание высшим политическим руководством военных вопросов, а также на то, что такая краткость присутствия даёт повод командному составу ВС РФ в ходе учений уделять больше внимания показательным действиям (показухе), а не тактической или оперативной подготовке.
К сожалению, китайские военные эксперты оказались правы на сто процентов. Так все на самом деле и обстояло. Тренировки до изнеможения одних и тех же элементов с заучиванием текста «сценария» наизусть и озвучивания его как дикторского текста, завершилось очередным показным движением войск, не напоминавшим ни тактическое, ни, тем более, оперативное их построение.
Фактически, если оценивать открытые китайские источники, то проведённые российским военным руководством учения «Восток-2010» добились результатов, прямо противоположных замыслу.
В политическом плане они продемонстрировали Китаю, что Россия открыто, рассматривает КНР как вероятного противника и не воспринимает всерьёз провозглашаемую ею же политику партнёрства двух стран.
В военном плане они показали резко снизившийся по сравнению с 2005–2009 годами, когда проводились совместные российско-китайские учения, уровень боеготовности Российской армии, ужатие масштабности учений фактически до оперативно-тактических, их формализм и откровенную показушность.
Как же обстояло дело в реальности?
Учения начались без всякой отработки такого важнейшего и обязательного элемента, как проверки боевой готовности частей и соединений. Вместо подъёма по тревоге, выведения в районы рассредоточения, перегруппировки и маршей в район учений, что казалось бы логичным, после заявления НГШ Н. Макарова о часовой готовности «новых» бригад к боевым действиям, все части были заранее, за полтора-два месяца, выведены на полигоны, размещены в лагерях вблизи мест предстоящих действий. После размещения части приступили к усиленным тренировкам элементов, которые должны были наблюдать высокопоставленные руководители. Вместо военной игры войска раз за разом разыгрывали один и тот же сценарий, который нужно было с блеском продемонстрировать высоким гостям на наблюдательной вышке. Всё выглядело буднично, как подготовка к параду — с десяток тренировок, затем две генеральные репетиции и, наконец, основной показ. Как в театре абсурда! Назвать эту показуху учениями просто не поворачивается язык. Всё строго по плану и по тексту «сценария», каждый элемент отработан на местности. И не беда, что ради зрелищности были полностью отброшены все нормативы боевого построения, и достигнутый «автоматизм» лишь закреплял грубейшие нарушения требований боевых уставов и наставлений. Главное чтобы высокие гости увидели «мощь и силу» «нового облика» Российской Армии.
Если учения и выявили что-либо, то лишь одно: неспособность руководителей всех степеней самого высшего звена армии отойти от показухи. Возможно, из-за уже произошедшей утраты профессионализма.
Даже заявленные новшества — такие, например, как «отработка аутсорсинга», — были «отработаны» лишь на бумаге и никак не соотносились с реальной обстановкой в зоне боевых действий.
Надо ли говорить о том, что в ходе отработки «нового тылового обеспечения» никак не отрабатывались самые важные для таких решений вопросы: как и кто будет кормить личный состав, подвозить ГСМ, боеприпасы, продовольствие, эвакуировать поврежденную технику и раненых с погибшими и решать все остальные вопросы тылового и технического обеспечения не на показушных учениях, а в условиях постоянного воздействия диверсионных групп противника и его превосходства в авиации на всех основных стратегических направлениях. Ведь таких реальных учений никто не проводил, а все выводы рождались чисто на бумаге, с калькулятором, считая во всём этом только прибыль.
Ни о какой «подвижности» таких «тылов» речи вообще не шло. Все тыловые службы были намертво привязаны к полевым лагерям и району проведения «демонстрационной» части учений, и это привело к тому, что части просто крутились на пятачке, вокруг «аутсорсинговых» кухонь и тылов.
Теперь о стратегических учениях «Центр-2011». Не хочу пересказывать сценарий, вдаваться в детали и подробности подготовки и хода учений, они ничем не отличались от предыдущих, ни размахом и количеством привлекаемых войск, ни оригинальностью замысла и способностью руководителей принимать нестандартные решения, ни проверкой истинной управляемости войск, не сравнивать с учениями, проводимыми в других странах. Только коротко об основных моментах, продемонстрированных зрителям и наблюдателям как «ноу-хау» Российской армии «нового облика»:
Первое — размах и масштаб привлекаемых войск никак не соответствовал заявленным масштабам учений, а замысел и вовсе не соответствовал прогнозам развития обстановки и возможностям применения войск Центрального военного округа как в ближайшей, так и в среднесрочной перспективе. И это подтверждается развитием обстановки уже сегодня, всего менее года после окончания тех учений.
Второе — проведенное бригадное учение с преодолением водной преграды в ходе совместного оперативного учения «Щит Союза-2011» на Гороховецком полигоне, явилось грубым шаблоном и показухой, копией ранее проведенных учений с бригадой в ходе ОСУ «Восток-2010». Ранее по тем же сценариям проходили учения в Сибирском военном округе в 2005, 2007, 2009 годах, даже без изменения «сценария» и дикторского текста. При этом с тактической стороны данное мероприятие не выдерживает никакой критики, так как проведено было не просто безграмотно, а преступно и в современных условиях привело бы к разгрому бригады.
Третье — показные, другим словом и не назовешь, пуски оперативно— тактических ракет в реальной обстановке привели бы к их уничтожению еще до пуска, а это значит, что как и год назад, войска готовят не тому, что необходимо на будущей войне, а к тому, что нужно для парадов и забав.
Четвертое: проведение танковой контратаки отдельным танковым подразделением — это снова простая «показуха», направленная на одно: больше дыму и огня. Здесь просматривается отсутствие самого понятия новые «формы и способы ведения боевых действий». Танковые атаки «в лоб» на обороняющегося и не подавленного противника хороши только на съёмках кино про прошлую войну, но никак не на учениях, где отрабатывают элементы будущих сражений.
Возникает странное ощущение, что о выпуске новых уставов уже объявлено, а на практике их еще никто не опробовал: правильные ли они, не приведут ли к полной утере военных знаний и навыков, а значит — и к гибели личного состава и соединений в целом. И лишь сейчас, со слов НГШ, новые уставы «требуют дальнейшей оптимизации». Если в «оптимизацию» заложен смысл — сокращение, то от боевых уставов останутся только корочки.
Пятое — видимое отсутствие руководства учениями со стороны Верховного Главнокомандующего, присутствие его на Центральной вышке с простым биноклем в руке, и одновременным отсутствием в месте его нахождения необходимых средств управления, за исключением возможно личного сотового телефона, не в полной мере соответствует тем новым требованиям к управлению войсками, которые выдвигают новые вызовы и угрозы.
Мне было бы понятно нахождение президента РФ в своем рабочем кабинете и периодическое присутствие его в соседнем кабинете, представляющем собой пункт управления войсками и оружием, с дежурной сменой офицеров, оборудованный по последнему слову современной техники, с отображением в реальном масштабе времени на больших экранах хода всех элементов учения с действиями войск, как на трехмерной интерактивной карте, так и в виде видеоизображения. Документальное подтверждение с реальным прохождением всей текущей информации о принятых и отданных распоряжениях НГШ, командующего округом, армией и бригадой, раз мы так опустились, подготовкой распоряжений Советом Безопасности и отдачей их.
Расчет итогов данной операции с выкладками вероятных результатов и потерь, как среди военнослужащих, так и среди заложников и мирного населения должен был быть проведен системой управления «на интеллектуальном уровне» и доведен до соответствующих командиров, в целях учета в ходе операции и недопущения неоправданных потерь.
Шестое: самая, на мой взгляд, важная и затрагивающая основы применения войск особенность этих учений — это борьба армии с «400 террористами, захватившими школу в селе Чебаркуль». А вот это и впрямь уже страшно. Вспомнить нужно Беслан и жертв той операции.
Получается, по сценарию, армия, используя боевую авиацию, «попадающую избирательно только в боевиков», используя танки на прямой наводке, с успехом уничтожают 400 террористов, засевших в школе, освобождая заложников. Одновременно за день, «истребляя 10000 боевиков во всей округе Оренбургской области». Мы не будем разбираться, откуда столько боевиков прибыло в Оренбург и его окрестности. Просто для понимания вопроса нужно знать, что для уничтожения 10 тыс. боевиков необходимо 150–200 тыс. контингент военнослужащих и не один месяц кропотливой и опасной работы, которой является война и ее разновидность, вооруженный конфликт.
В ходе анализа материалов хода всех последних проведенных учений, и этих в первую очередь, явно проступает пренебрежение по всем вопросам к вероятному противнику. Такое впечатление, что его просто нет, или у противника нет средств разведки, средств поражения, в том числе и переносных ПЗРК, средств РЭБ и всего остального комплекса мер противодействия.
Таким образом, итоги прошедших в последние два года учений, по моему мнению, могут быть признаны очень сомнительными и не способствующими дальнейшему наращиванию боевой готовности армии и профессиональной подготовке офицеров и личного состава. А итоги реформы «нового облика» армии, особенно в свете заявлений НГШ генерала армии Н. Макарова о возможном участии России в локальных и региональных вооруженных конфликтах и возможной крупномасштабной войне у границ России, озвученных в Общественной палате, с военной точки зрения можно считать провальными.
Дело осталось за малым: оценить реальные действия США и их союзников в Иране и сопоставить их с итогами стратегического учения «Кавказ-2012». Не окажемся ли мы следующей жертвой в этом жестоком мире?
Миф № 7 — о военной науке и состоянии военного образования.
Вначале хочу привести выдержку из книги «Наше положение» Алексея Ефимовича Вандама (Едрихина), генерал-майора русской армии, яркого русского геополитика. В своей книге он пишет: «В классификации военных знаний искусство вести бой называется тактикой, а искусство вести войну — высшей тактикой или стратегией. Но как бой представляет собою только один из скоротечных актов длящейся обыкновенно годами войны, так и война есть не что иное, как кратковременный акт никогда не прекращающейся борьбы за жизнь. Отсюда логически следует, что для ведения борьбы за жизнь необходимо особое искусство — высшая стратегия или политика».
Где в нашей стране освоить эту высшую военную стратегию или военную политику? Только в высших военных академиях и институтах, имеющих свои научные школы, опыт поколений коллективов преподавателей.
Но дошли руки и до реформы военного образования. Утверждение НГШ о том, что только «фронтовики, люди исключительных знаний и подготовки», могли учить, а «люди после училищ, дораставшие до должности преподавателя вуза, не имея практического опыта», учили не тому, что нужно армии, очень спорное утверждение и на практике почти не встречающееся.
Ведь стать преподавателем не просто, а военным преподавателем — не просто вдвойне, нужно иметь к этому призвание. Заниматься наукой, в полном смысле этого слова, коптеть над формулами, расчетами, искать новые пути и способы, обосновывая теоретически и внедряя практически, дано не каждому, а только избранным. Ранее преподавателями становились офицеры уровня начальника службы дивизии, армии, округа, заместители командира дивизии и командующего армией, округом, и они практически все имели по своей специальности ученую степень. Поэтому утверждения НГШ больше похожи на попытку скрыть истинные причины и намерения.
Владение преподавателями в совершенстве теорией основ военной науки и боевых уставов, помноженное на переданный слушателями, в ходе занятий и семинаров, практический опыт, позволяли находить ту истину, от которой советская и российская военная наука только выигрывали, готовя командиров и военачальников, способных побеждать в любых условиях обстановки. Это доказано ходом самой истории.
Нет смысла проводить перечень всех сокращенных и уничтоженных военных училищ и академий. Каждое из них уникально по своей сути, по школе профессорско-преподавательского коллектива, по контингенту курсантов.
Но как можно было сократить то, от чего зависят обороноспособность страны, ее суверенитет:
— Ростовский военный институт ракетных войск имени М.И. Неделина?
— Военно-Воздушную академию имени Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина?
— Тульский артиллерийский инженерный институт, созданный в 1869 году?
— создавая войска ВКО планировать к сокращению Военную академию воздушно-космической обороны им. маршала Советского Союза Г.К. Жукова?
Ведь не с потолка же руководители военной организации СССР определяли потребность в военных училищах, институтах, академиях. Не просто так размещали их в различных уголках нашей страны. Здесь были заложены различные подходы и требования как к просто размещению училищ, так и к контингенту, который должен был там обучаться, чтобы в армию попали по-настоящему, преданные и бескорыстные офицеры.
В своем анализе остановлюсь только на одном военном заведении, а именно на академии Генштаба ВС РФ. Это заведение являлось самым высшим военным заведением в ВС РФ, а в ходе «реформы» превратилось в обычное периферийное профессионально-техническое училище (ПТУ), имеющее в своем составе всего две кафедры и ряд лабораторий.
Академию в свое время оканчивали все великие полководцы России. В стенах академии прошли образование тысячи государственных руководителей страны. Пересказывать не будем. Остановимся на главном.
Академия предназначена по своей сути, готовить офицеров именно для Генерального штаба. В академии были представлены кафедры всех видов и родов войск, велась больная научная работа.
Кто теперь будет двигать военную науку. Не нужны кафедры — их сократили, не нужны профессора — их уволили, не нужны и слушатели — их перестали набирать, в полном объеме необходимом для армии. Так, в оперативно-стратегических командованиях, в армиях, в каждом управлении сейчас едва ли наберется даже 1% выпускников академии ГШ. Так же дело обстоит и в самом Генштабе. То есть, профессиональный уровень управленческих структур упал катастрофически!
Так что и как нужно сделать, чтобы выполнить намеченные планы по реформе военного образования и приведения его к «новому облику»?
Нужно уничтожить военное образование — а значит, нужно сократить военные академии и институты, с оставшимися провести реорганизацию, перепрофилирование, передислокацию, объединение.
Нужно уничтожить военную науку — а значит, нужно провести переаттестацию, реорганизацию кафедр и факультетов, сократить возрастной ценз, понизить должностную категорию, уволить отставников.
Нужно уничтожить офицерский корпус — а значит, нужно прекратить набор слушателей в оставшиеся военные академии и институты.
Что не выполнено из этих планов, что пропущено!
Ведь, по утверждению НГШ, то, «что произошло с военным образованием в 90-е…», говорит о том, а из этого выражения можно сделать только один вывод, что все современные военачальники и командиры Российской армии «нового облика» неучи?
Таким образом, в ходе реформы военного образования в России и приведения его к «новому облику» уничтожается высокообразованное как класс сословие военных — офицерский корпус.
В целом же для анализа урона, нанесенного реформой «нового облика» военной науке и военному образованию, необходимо привлекать специальную незави- симую комиссию под руководством комитета по обороне Государственной думы РФ. Для этого, нужна политическая воля президента РФ. Уверен, что вновь избранный президент России такую волю проявит. Отступать дальше некуда!
Продолжение следует
