Шестьдесят тысяч мужчин и женщин сошлись на Болотной площади, оскорблённые властью, которая провела, как они считали, фальшивые выборы, украв 17% их голосов. Уязвлённые этой вопиющей несправедливостью, они явились на площадь, чтобы отстаивать своё человеческое достоинство, сказать вельможным ворам, что люди больше не намерены мириться с кражей нефти и газа, алмазов и леса, народных денег и избирательных бюллетеней, что достигнут предел терпения. И народ оказался не перхотью, не быдлом, не тупой антропомассой, а Ильёй Муромцем, который слезает с печи.
Какая сила привела на Болотную площадь этих молодых людей: старшеклассников и студентов, работников рекламных агентств и банковских служащих, учителей и музейных хранителей, актёров и публицистов? Среди них не было одичавших, спившихся жителей разорённых деревень, угрюмых изнурённых рабочих, добывающих хлеб насущный в шахтах и литейных цехах. Это были успешные люди, которые не довольствовались своим личным благополучием, а думали о благополучии народа и Родины. Это были дети отцов и внуки дедов, потерпевших поражение в девяносто первом—девяносто третьем году, павших под гнётом ужасных обстоятельств, когда вздёргивались на крючках увешанные орденами ветераны, пускали пулю в лоб ополоумевшие офицеры. Когда под танками и пушками Ельцина гибли баррикадники у Дома Советов. Когда бессловесный народ позволял ворам и мерзавцам расхватывать драгоценное государственное состояние. Когда на глазах у народа обнаглевшие властители топили военный флот, сбрасывали с орбит в океан русские космические станции. Когда новое иго погрузило Родину в кромешную тьму, и из этой тьмы не было слышно ни крика, ни выстрела.
Теперь молодые люди пришли на Болотную, исполняя завет великого русского космиста Николая Фёдорова, призывавшего детей искупать грехи отцов, своим подвигом спасать испепелённые души, возвращать их в историю, в жизнь вечную.
Сегодня на этот глубинный народный порыв политические маги пытаются набросить свои коварные сети. Существует испытанная классическая технология, получившая названия «оранжевая революция», «революция роз». Это технология, с помощью которой в Грузии к власти пришёл Саакашвили, атлантисты захватили Сербию, была развязана кровавая бойня в Киргизии, бушевал Майдан, приведя в президенты русофоба Ющенко. Эта же технология в девяносто первом году раздробила хлипкий хребет ГКЧП и уничтожила Советский Союз. А до этого буря пронеслась по странам Восточной Европы, испепеляя коммунистические режимы.
Суть этой оранжистской технологии в следующем. Народ, попираемый беззастенчивой коррумпированной властью, копит в себе недовольство, протест, глухое глубинное раздражение, питая этим раздражением внесистемных, действующих за пределами парламентов, лидеров. Нечестно проведённые выборы, фальсификация их результатов являются спусковым крючком недовольства. Народ под водительством внесистемных вождей выходит на улицы и заявляет протест. Власть жестоко подавляет протестантов, стремясь ударами дубинок загнать недовольство в подворотни и щели. Но удары лишь увеличивают чувство протеста, сеют в народе ненависть и упорное сопротивление. И вожди-неформалы вновь собирают народ на площадях в ещё большие и агрессивные толпы. Снова дубины, автозаки, задержания, которые лишь увеличивают протестную магму. Столкновения, драки, проливается кровь, появляются трупы.
За этим процессом зорко наблюдают силы извне: европейская комиссия по правам человека, госдеп США, президенты западных стран. Они объявляют власть страны, допустившую нечестные выборы, пролившую кровь сограждан, нелегитимной и преступной, подвергают её диффамации, сравнивают с самыми худшими и преступными режимами мира.
Власть оказывается под двойным давлением: внутренним, ожесточённого и уже окровавленного народа. И внешним, которое выливается в различные виды экономических санкций, в резолюции ООН. А в случае, если подвергаемый критике режим недостаточно силён, в небе появляются штурмовики НАТО. Так было недавно в Ливии. То же самое мы видим сегодня в Сирии. Народные революции при поддержке американских авианосцев и космических группировок сокрушают власть, и в недрах хаоса, среди эйфории побед формируются новые ядра власти, контролируемые американцами. Таков итог всех оранжевых, розовых и барбарисовых революций. Так с помощью этой универсальной политической технологии перепахивается мир.
Значит ли это, что народное многотысячное стояние на Болотной уже попало в цепкие лапы политтехнологов? Что в недрах этой протестующей, сберегающей своё достоинство молодёжи уже свили гнёзда представители американских спецслужб, снуют тайные агенты ЦРУ, и народный протест минувшей субботы — это начало «болотной революции»?
Разумеется, среди внесистемных лидеров есть такие, что напрямую берут американские деньги. Эти лидеры по несколько раз в год совершают визиты в Америку, получают там инструктаж и поддержку. Бесчисленные неправительственные организации, как полипы, усеявшие все формы российской гражданской жизни, получают деньги из-за границы, отрабатывают их в интересах плательщиков.
Но только ли среди народной стихии следует искать агентуру Америки? Разве власть, которая обвиняет протестующий народ в сотрудничестве с американским госдепом, разве сама кремлёвская власть не нашпигована американской агентурой? Разве несменяемый политический долгожитель Чубайс — не американская агентура? Разве Кудрин, который все эти десятилетия отправлял русские деньги в американские банки, питая русскими трудами американскую цивилизацию, не является американским агентом? Разве российскую армию Сердюкова и российский военно-промышленный комплекс Христенко разгромили не американские агенты? А разве культуртрегеры, приближенные к Кремлю, безжалостно подавляющие русскую культуру и русское сознание, не являются агентами Америки?
Революция — это магма, переплавляющая в себе все руды, все элементы таблицы Менделеева, всю социальную материю. И когда эта магма начинает остывать, мы видим, какие кристаллы в ней образуются, какие политические осадки из неё выпадают, какие окислы и ржавчины ей сопутствуют.
Энергия Болотной площади воздействовала на Кремль, где Путин перед монитором нервно наблюдал многочасовой народный митинг. Эта протестная энергия была направлена на Путина, на его сознание, на его политику, на его мировоззрение. Она толкала его к изменениям, побуждала сбросить своё тлетворное и бездарное окружение, отказаться от безвкусных манипуляций и тщетных технологических ухищрений, в которых ослабляется и гибнет его репутация сильного народного лидера. Вынуждала его к мощным реальным шагам по воскрешению умирающей родины, к развитию, модернизации, к восстановлению великих пространств, к возвращению в народное сознание великих ценностей справедливости — эта энергия побуждала Путина измениться.
Достаточной ли для этого оказалась кумулятивная вспышка «болотной» энергии? Способен ли Путин, уже немолодой человек, к радикальной трансформации, к смене своего окружения, к поиску и созданию новых пластов поддержки? Ведь в минувшую субботу он мог покинуть свой кабинет в Кремле или в Доме правительства и явиться на Болотную площадь. Он мог бы найти такие слова, которые эту бунтующую недоверчивую площадь, наполненную свистом и гомоном, могли превратить в пятидесятитысячную массу союзников.
Он и сегодня может пересесть из утлой, полузатонувшей баржи политических технологий на мощный ковчег истории, который вдруг выплыл на простор русских побед и трагедий. Русская история знает случаи, когда великие лидеры, одухотворённые огромной государственной идеей, резко менялись, наносили удары по штабам. Таким был Иоанн IV Грозный, разгромивший удельных князей, создавший класс дворянства, который триста лет правил Россией. Таким был Пётр I, отшвырнувший от себя разбойных бояр, приблизивший семёновцев и преображенцев. Таким был Иосиф Сталин, уничтоживший троцкистские интернациональные элиты и создавший новую гвардию, водрузившую знамя Победы в центре Берлина.
Путину предстоит выбирать между величием и лукавством, между историей и технологией, между трагической божественной вечностью и сиюминутным комфортом. Сегодня ясно одно: политика вырвалась из лабораторий, покинула стены Государственной думы, в которой все фракции слиплись, как недоваренные пельмени «Сам Самыч». Политика вырвалась на Болотную площадь, она хлынула в людские сердца. И новое время, о котором столько мечталось и которое так страстно ожидалось и вымаливалось, — это новое время началось.
