Ещё задолго до нынешнего мегатонного влияния на политику олимпиад, чемпионатов мира Дж. Оруэлл заметил: "Большой спорт — это война минус стрельба". Но поскольку война — всегда ещё и "момент истины", момент знакомства наций, то спорт (продолжая формулу Оруэлла) — тоже дарит опыт взаимопознания. В этом ЧМ-2018, Олимпиада-1980 схожи с советским освободительным походом 1944—1945 гг.
Чемпионат дал новые эмоциональные, национально-бытовые подтверждения не очень давнему тренду: смене линии глобального различия Восток — Запад на Север — Юг.
Сверил своё впечатление с серьёзной газетой серьёзной страны.
Заголовок Frankfurter Rundschau (Германия): "Лицо чемпионата мира по футболу определяют болельщики из Латинской Америки и Африки".
Далее подтверждения — карнавальные репортажи и вполне прозаичная, денежная статистика: "Больше всего, купив билеты, приехало гостей из Бразилии (72 512), Колумбии (65 234), Мексики (60 302), Аргентины (54 031), Перу (43 583)". Из Германии, что богаче их вместе взятых — 62 541. Уполномоченный Германского футбольного союза (DFB) Михаэль Габриэль поясняет: основное ядро немецких фанатов в последние 15 лет распалось. Причины: чрезмерное увлечение коммерцией ФИФА, переключение болельщиков на клубные команды в ущерб национальной сборной…
Третью причину, действенную для Германии и всей Северной Европы, герр Михаэль не назвал, но и так ясно — политика. Сопоставьте со списками (не)прилетевших на ЧМ "первых лиц". Бойкоты, санкции, страхи… Конкурентом ЧМ раскрутили "скрипаль-шоу" и… только 32 362 англичан рискнули.
Сегодня СМИ полны разоблачений: северо-европейцы, прилетевшие несмотря на запугивания и ложь, в восторге от праздника. Многолетний лидер "Манчестер Юнайтед" и сборной Англии Гари Невилл: "Этот турнир — лучший из всех, какие я видел. Приезжайте и получите удовольствие, если у вас есть такая возможность". Пошли слухи: на финал с участием Германии приедет канцлер Меркель, — но тут уж корейцы постарались (2:0).
Многие "северяне", как упомянутая немецкая газета, завидуют чужому умению веселиться:
"Гости из Латинской Америки и Африки определяют лицо турнира. Они стучат в барабаны, танцуют в пёстрых масках на улицах российских городов, да и на самих стадионах тон задают именно они. При этом, в отличие от европейцев, им пришлось преодолеть по пути на чемпионат мира намного большее расстояние и потратить на дорогу больше денег".
Заканчивая книгу, я смотрел по ТВ матчи, репортажи с кипящих цветами, музыкой улиц, утешая себя: "Этот праздник — всегда с тобой… аж до 15 июля". Но, вырвавшись в командировку в Питер, понял: едва успел! Всё больше весёлых наций оставалось за бортом чемпионата.
В фанзоне на Конюшенной любовался "рыцарями футбола": хорваты, опять не имея турнирных стимулов, честно сразились с Исландией и, победив, помогли (в точности, как России в 2007-м) Аргентине.
В те же минуты гвардия Месси сделала свою часть работы и на Невский проспект обрушился бело-голубой водопад. Столько счастливых лиц разом я не видел, до самого 1 июля ("Россия — Испания"). Танцующие толпы перехлёстывали Невский, по пояс высунувшиеся из окон машин фанаты с флагами. ГИБДД, понимая, что на штрафах могли б отбить все расходы на мундиаль, лишь галантно вздевали руки. Словно даря ещё бонус от страны-хозяйки: белая ночь. Не знаю, как дальше, но в 3:50 на Невском был ещё полный Буэнос-Айрес.
А я, покидая праздник, думал о развороте стрелки своего "компаса симпатий".
В "лихо-святые 90-е" она казала строго на Север. Путешествовал по Германии, Скандинавии. Помнится, получил премию за длинный путевой очерк "Стокгольм. Неделя на всё", немного насмешливый, но очень благожелательный. Примеры, ориентиры — на Севере, а порядки "южан" (греков, "латинов", арабов) казались копией той безалаберности, в которой утонул СССР и бултыхалась РФ.
Когда начался "поворот стрелки"? Это футбольно-географическое эссе если имеет ценность, то лишь потому, что мой "компас" — не только мой. Много примет (от итогов голосований до векторов турпотоков и статей типа "Мы теряем Россию") говорят о смене ориентира. Просто у одних этот дрейф плавно подсознателен, а мой график (издержки профессии?) выстроен по точкам политических казусов — вроде объявления "Россия впервые изменила границы в Европе". Почему-то именно "южане" отказались цинично повторять: да-да, 2014-й был первее 1999-го!
А Север приоткрывал всё новые изъяны: за богатством, высокой организованностью тянулись снобизм, лицемерие, "статистические кривые" самоубийств (вверх), рождаемости (вниз)… Финальная глава моей книги "Холодная война 2.0 и закон сохранения России" адресована именно им: "Лицемерные, но платежеспособные". (Торговать, не вдаваясь в "дискурсы").
Так многодесятилетняя линия раздела Восток — Запад поворачивалась на 90˚.
"Поездка на поезде объединила футбольных фанатов из России и Уругвая" — это вполне северная (финская) газета Ilta-Sanomat тоже ловит момент "южного дрейфа". Репортаж о возвращении из Самары в Москву полон сцен братания (несмотря на проигрыш 0:3) русских с уругвайцами. Журналисты в поезде видят (опытный взор) полную искренность момента, озабоченно помечают: "Нужен материал о мексиканцах. Что они думают о русских женщинах? ЧМ считают политической демонстрацией силы, но поездка показала другую сторону. Люди могут лучше понять друг друга". Так завершают статью финны — почти банальностью.
Деление Север — Юг не совпадает с известным "цивилизации Востока и Запада": в нём больше от стиля жизни, от музыки, деления на брата богатого и брата весёлого… (Джаз-блюз-рок-рэггей… богатый взял у весёлого).
И на ЧМ-2018 мой ответ собирательному англо-скандинаво-германо-бельгийцу был не "Тамбовский волк тебе Забивака!". Нет, старался вести с северянами — по-северному. Чуть помог в кафе двум немцам, наивно полагавшимся на свой ломаный английский, и отвернулся дальше любоваться аргентинской фиестой.
