Авторский блог Андрей Коробов-Латынцев 00:00 30 января 2020

Война как упражнение в философии

Интервью с Эрваном Кастелем, французским философом, военнослужащим Донецкой Народной Республики

Интервью с Эрваном Кастелем, французским философом, военнослужащим Донецкой Народной Республики

Эрван Кастель – французский философ, ценитель Алена Бенуа, Александра Дугина и европейских консерваторов, с 2014 года воюет в Донбассе. В конце 2019 года Эрван получил тяжелое ранение и сейчас после операции лежит в госпитале. Поразительно, но в своей ситуации - с ранением, с потерянным паспортом (свой родной французский он потерял, а республиканский ему все еще не выдали), вдалеке от дома – Эрван всё же не унывает, но продолжает верить в Россию, в Русский Мир, в Победу. После беседы с ним я набрался оптимизма, которому надо бы еще поучиться в философском смысле. Эрван Кастель – философ на войне, в нем сошлись два архетипа: воина и мудреца, - он смотрит на войну шире, чем это обыкновенно делают люди, не только обыватели, но и политологи. Уверен, что его мысли представляют немалый интерес в философско-практическом и идеологическом смысле. Саму войну Эрван смог представить – через свои публикации, интервью и личные блоги – как духовное упражнение, которому следует научиться, если мы хотим победить.

Благодарю своего коллегу Александра Александровича Сологуба, который выступил переводчиком при интервьюировании. Андрей Коробов-Латынцев

(Поскольку мы довольно давно не виделись с Эрваном, разговор начался с каких-то мелочей, которые нет смысла отображать в интервью, и постепенно перешел к вещам серьезным)

Эрван Кастель: …Философию имеет смысл преподавать как раз тем людям, которым не предопределено быть философами. Во Франции, например, в средней школе два года преподают философию. Конечно, она изучается не полностью. Это подобно тому, как если открыть ненадолго окна, посмотреть в него – и сразу же закрыть. Это не критическая философия, но, скорее, история философии. Критическая философия начинает преподаваться уже в университете, где обучают именно будущих философов. Но философию в целом нельзя преподавать только философам, это все равно как если бы булочник продавал свой хлеб только будущим булочникам. Философию необходимо преподавать будущим рабочим, офицерам, мамам, поскольку это комплекс, который помогает человеку ориентироваться в жизни.

Андрей Коробов-Латынцев: Курсанты, которым я преподаю философию, тоже в каком-то смысле философы, ведь их будущая профессия – война, а война это смерть. Ведь Платон писал, что подлинный философ занимается тем, что он учиться умирать. Так что военные, чья профессия умирать, это как раз практические философы, потому что они должны уметь умирать.

Эрван Кастель: Да, настоящая жизнь без философии просто невозможна.

Андрей Коробов-Латынцев: Мой учитель философии Владимир Варава писал, что главным действующим лицом в мире является именно человек философствующий. Мне бы хотелось начать наше интервью вот с чего. Прошло уже пять лет Донбасской войны. Это довольно большой срок. Ты пять лет уже воюешь за Донбасс. И за эти пять лет, насколько я знаю, у тебя довольно часто брали интервью и спрашивали, из-за чего и зачем ты приехал сюда воевать. Однако спустя пять лет, я думаю, имеет смысл сделать какие-то выводы и поговорить о том, как ты теперь смотришь на все происходящее и произошедшее. Не жалеешь ли ты, что пять лет назад отправился на войну?

Э.К.: Действительно, прошло уже пять лет. С первых же дней своего пребывания в Донбассе я вступил в ряды армии, и четыре года из пяти я провел на передовой. Абсолютно не жалею о том, что приехал сюда. Мой приезд сюда абсолютно соответствовал моим метаполитическим убеждениям. Это позволило мне пройти дальше в моих рассуждениях, и к моему политическому опыту добавился опыт человеческий, военный, писательский… Поэтому можно сказать, что Донбасс – это вообще самый большой опыт в моей жизни. Если подводить итог всему тому движению, которое возникло в Донбассе в 14-ом году, можно процитировать старинную французскую пословицу: верность прошлому есть пример для будущего. Война в Донбассе для меня и для людей, которые здесь живут, ознаменовала перерождение мира. Потому что либеральный мир, который организовал всю эту агрессию против России через Украину, находится в состоянии агонии. Мы все свидетели появления новой парадигмы. Наше время – это время военного, политического и социального шока. И на этот шок можно наблюдать два вида реакции. Одна реакция – это когда люди оборачиваются и смотрят на прошлое, хватаются за привычное, устоявшееся устройство мира, и другая – это когда люди пытаются найти новый путь. Люди Донбасса – это люди, которые сохранили свое прошлое и смогли представить образ будущего, смогли выработать новое социальное видение. Люди здесь не пытаются восстановить советский строй, именно в том его прошлом формате, но в то же время они сохраняют советские ценности, т.е. ценности гуманистические, социалистические. Самое прекрасное мое открытие здесь в Донбассе – это что слово «Советский Союз» отзывается в сердцах людей. Это социальное видение, которое не политизировано. Это антропология дара, т.е. когда дар передается от поколения к поколению. Этот дар не основан на прибыли и на индивидуальном интересе, он базируется на коллективном сознании. У меня здесь чувство, что я живу в социально едином, хотя и очень разнообразном обществе.

АКЛ: В русской философии для этого есть специальный термин – соборность.

Ты сказал, что война – это духовный опыт. Я очень понимаю, что ты имеешь в виду. Я вижу, что за этим опытом очень многие приезжают в Донбасс, не только из всех концов России (я, например, из Сибири), но и из Европы, из Франции, Сербии и т.д. Приезжают за опытом солидарности, можно так сказать. На твой взгляд, с кем у тебя сейчас больше солидарности – с твоими друзьями из Франции или с теми, кого ты встретил здесь в Донбассе? Проще говоря, понимают ли твои сограждане из Франции твой выбор?

Э.К.: Древние философы, ты знаешь, говорили, что человек – это политическое животное. Политическое сознание – это разнообразие двух позиций, это когда обсуждаются различные представления и взгляды на жизнь, и когда при этом каждый возвышается до чего-то общего. На протяжение многих веков мы наблюдаем горизонтальное противостояние, например, противостояние между правыми и левыми, которое в истории плавно перешло в противостояние между консерваторами и прогрессистами. Однако сегодня противостояние более не горизонтальное, но вертикальное: это противостояние между либеральным миром и его рабами. Речь идет даже не о классе, но о касте, и, согласно Марксу, это олигархи. Эта каста закрыта, малочисленна в географическом понимании, и у людей есть чувство возмущения, желание совершить взрыв всех либеральных потребительских представлений. Чем больше прогрессирует мир, тем беднее становятся бедные. Через призму экономики можно наблюдать, как возникает возмущение против современного мирового порядка. Например, организованный либеральной глобалистской системой госпереворот в Боливии, сопротивление которому получило мировую поддержку, люди из разных частей света готовы были приехать и сопротивляться. В случае Донбасса можно увидеть два течения, которые сольются в одном месте: с одной стороны, это русское наследие Донбасса (русская идентичность Донбасса), с другой стороны, это люди из России, которые едут сюда, потому что чувствуют русскую идентичность здесь, и они едут со всех точек России: из Сибири, Кавказа, Черноземья и т.д. Эту динамику, которая объединяет людей, я называют динамикой Империи.

АКЛ: Империя объединяет многие этносы, но не базируется на этносах, имперская идентичность принципиально иная.

Э.К.: Да! То есть люди, которые принадлежат к другой этнической группе и даже к другой религии, чем люди из Донбасса, тем не менее приезжают сюда, потому что они имеют нечто общее, что выше, чем этнос и религия. Это общая судьба. К этой же имперской идентичности может присоединиться также антилиберальное движение по всей Европе. Люди из Франции, Америки, Бразилии и даже Британии приезжают сюда, чтобы поддержать народ Донбасса. Сложность волонтеров, которые прибыли с Запада в Донбасс, состоит в том, что они имеют представление только о горизонтальности этого конфликта. Это можно наблюдать и у волонтеров из России. У них в сознании присутствуют утопические политические идеи, которые принадлежат Великой Войне. Есть французы, которые приехали сюда и которые считают, что, воюя за Донбасс, они защищают свой национализм. Другие, напротив, считают, что, воюя за Донбасс, они воюют за идею коммунизма. Думаю, что и среди волонтеров из Большой России можно увидеть то же самое. Но выше партийных и политических различий между людьми с Запада и русскими – это идея Империи, вокруг которой можно объединяться. В этом главная сила русских – в идее Империи, в имперской идентичности. Эта сила позволяет объединяться коммунистам, анархистам, мусульманам, христианам, азиатам и европейцам, объединять совсем разные этнические группы, религии и идеологии. Т.е. восприятие, которое есть у русских, обусловлено идеей единения в многообразии.

АКЛ: Это то, что Достоевский называл всечеловечностью.

Э.К.: Да, да, это так. Очень важно, чтобы представители Запада поняли это. Что в одних и тех же траншеях здесь на войне есть и азиаты-мусульмане, и православные, и многие другие. Я знаю некоторых французских волонтеров, которые приезжали сюда в Донбасс, и видел, как они менялись здесь. Причем неважна длительность службы здесь, т.е. время нахождения в Донбассе, пусть это будет даже месяц, важно другое – то, какие изменения за это время произошли в душе человека, т.е. какой опыт он получил.

АКЛ: Те представители Запада, которые приехали в Донбасс как волонтеры, - они, конечно же, герои, они обладают не только физической смелостью, но и смелостью интеллектуальной. Их представление об этой войне шире, чем как о войне между Донбассом и Украиной, но как о войне между Традицией (людьми духа, духовенством в широком смысле) против бездуховности либерального мира.

Э.К.: Я абсолютно согласен. Люди с Запада приезжают сюда, потому что знают будущее всякого «евромайдана». Это приводит к обществу без морали, в котором сейчас и живет Запад. Россия должна через Донбасс представить для Запада новую цивилизационную парадигму. Здесь я очень близок к точке зрения евразийцев. Я не думаю, конечно, что можно просто взять евразийскую модель и наложить ее на западный мир, потому что у нас разные личности. Нам необходимо сохранить наш собственный дух, европейский. Запад при этом должен пересмотреть свои идеологические основы. Я уверен, что гармония цивилизаций базируется на уважении людей, а не наций. Либерализм базируется на колонизирующих политических системах, а также на религиозном католическом экспансионизме. Между ними есть обмен идеями. Мы можем наблюдать, как в XIX веке формируется Западная Европа в совершенно искусственных границах. Потому в XX веке разрушаются последние империи. А сегодня мы имеем Европу, которая неизменна, потому что западные страны имеют только исторические корни. Эти хрупкие страны-нации находятся под управлением экспертов Европейского союза. Если наблюдать за сопротивлением либерализму в Западной Европе, то можно увидеть, что это сопротивление базируется на инициативе отдельных народов: шотландец, бретонец, житель Северной Италии. Я думаю, что народы Европы, вступая против либерализма, пусть и не единым фронтом, все-таки пробуждаются. И Донбасс является хорошим примеров для этих европейских народов, поскольку он сохранил свою идентичность и высказал ее во время «майдана». Я считаю, что сопротивление Донбасса было неожиданностью и для России.

АКЛ: Ты сказал, что опыт Донбасса был опытом не только для России, но и для Европы. Можно ли тогда сказать, что война в Донбассе – это не только русская война, война за Россию, но и война за Европу, европейская война?

Э.К.: Война в Донбассе – это европейская война, даже с географической точки зрения. Стратегически и геополитически война в Донбассе – это угроза для всей Европы, как и с идеологической точки зрения. Это пароксизм противостояния между миром торговой диктатуры и народами, которые желают защищать свои традиции. Тоталитарный режим либерализма не может уничтожить чувство общности между народами, и я нахожу это очень позитивным.

АКЛ: Война носит характер не только государственный, но и личный, экзистенциальный. Ты сам сказал, что война многое проявляет в человеке. Николай Бердяев так и называл войну – великая проявительница. То же самое можно найти у Юнгера, и у многих других философов. Мог бы ты выразить в нескольких словах, что проявила в тебе самом война или проявила в мире вокруг тебя? То есть выразить свой опыт войны тезисно.

Э.К.: Война дала мне возможность конкретизировать то, что я предчувствовал до этого интуитивно, через чтение и встречи. Она мне позволила утвердиться в своей жизненной философии. Я вынес из войны большой оптимизм. На Западе есть такое ощущение, будто бы торгашество и либерализм победили, что деньги правят миром, а люди – рабы денег. Когда же начинает не хватать денег и появляются экономические проблемы, между людьми возникает неэкономическое единство. В Донбассе это единение людей выражается в духовной, личностной сфере. Здесь есть гуманитарное наследие, которое может объяснить точки сопротивления, экономического, политического и идеологического сопротивления, которые то и дело возникают в мире. Если проанализировать все эти точки сопротивления, разбросанные по всему миру, то возникает представление о зарождающейся новой цивилизации. Для своего блога, который я посвятил Донбассу, я сделал подзаголовок, это было в тот день, когда возникло антимайданное движение, я написал в этот день так: «День, когда сердце Европы начало биться»

АКЛ: Эрван, большое спасибо за беседу, я набрался философского оптимизма. Желаю тебе скорее вернуться в строй и желаю нам победы над нашим общим врагом!

Ссылка на блог Эрвана Кастеля: http://alawata-rebellion.blogspot.com/

1.0x