Сообщество «Форум» 18:05 15 июня 2021

Великий рекомбинатор

Неожиданный фокус короновируса

Александр Супалов

Как и грибы, не относящиеся полностью ни к животному, ни к растительному миру, вирусы занимают промежуточное положение, но уже между живой и неживой материей.

Сами по себе вирусы мертвы. Но, попав в организм, способный к их воспроизведению, вирусы вполне играют роль живых организмов. Они множатся, мутируют, борются за выживание, ищут и осваивают новые ниши. Считается, что при этом они обычно становятся более заразными и менее смертоносными — и то, и другое увеличивает шансы на выживание и достижение господства среди себе подобных.

В настоящий момент мало кто уже сомневается в лабораторном происхождении короновируса. Но его мутации до сих пор рассматривались как естественный процесс, вызванный вышеупомянутыми двумя тенденциями.

Так появились несколько именных мутаций, названных для простоты по той стране, где они были впервые обнаружены. Первым заметным вариантом стал британский, появившийся осенью прошлого года и быстро захвативший весь мир. Потом к нему присоединились бразильский и южно-африканский варианты, постепенно и предсказуемо начавшие выползать из-под пресса лекарств и особенно вакцин.

Но потом произошло нечто неожиданное. Совсем недавно эксперты хором утверждали, что короновирус не может рекомбинировать, т.е., обмениваться друг с другом целыми сегментами генного материала вместо того, чтобы спокойно и аккуратно мутировать себе нуклеотид за нуклеотидом, а там и ген за геном под воздействием космических лучей, ну или там ошибок репликации, которые тоже случаются вполне естественным путём.

Однако индийский вариант вызывает у менее упёртых исследователей подозрение, что он мог получиться только в результате рекомбинации двух раздельных и достаточно далёких друг от друга штаммов, которых, кстати, существует уже превеликое множество. Уж как их только ни нумеруют и ни называют, вплоть до букв греческого алфавита, чтобы никого ненароком не задеть.

В принципе, для подобного фокуса два эти штамма должны были почти одновременно заразить одного несчастного, а потом сойтись — вода и камень, лёд и пламень — и в борьбе за выживание умудриться поменяться не только одеждой и оружием, а то и мыслями и чувствами, но и возлюбленными, и частями тела.

Такие случаи действительно известны. Особенно часто это происходит с теми пациентами, у которых болезнь принимает вялотекущую форму и тянется месяцами — как, например, у больных раком, с их искусственно подавленным иммунитетом. Другим источником хитрых мутаций являются те небедные пациенты, которых лечат так называемыми моноклональными антителами — как в своё время вылечили в одночасье тогдашнего президента Трампа, по всем параметрам — возраст, корпулентность, излишества всякие нехорошие — обещавшего стать тяжёлым случаем.

Казалось бы, ну и что — рекомбинировал так рекомбинировал. Но дело в том, что в отличие от, например, вируса гриппа, имеющего семь готовых к обмену сегментов РНК, короновирус таковыми сегментами не обладает. Иначе говоря, рекомбинировать в нём нечему.

А может, ему опять кто-то помог? Кто-то ведь вставил в него особый отрезок, облегчающий проникновение в клетку, кто-то добавил хорошо известную последовательность, увеличивающую заразность, кто-то довёл до такого совершенства, что короновирус сразу стал заражать всех подряд. И этот же кто-то полтора года кричал на всех углах о том, что это всё мол нетопыри да панголины со змеями начудили, и травил всех сомневающихся в этой муре.

А что начинается даже с маленькой лжи — а тут ложь и злоба были огромными, чудовищными, наглыми и циничными — тó неизбежно и продолжится, и закончится тоже ложью. Случайно ли все эти именные мутации возникли в странах типа Китая, Индии, Бразилии, Южной Африки, и даже Великобритании, для которых характерна скученность населения и, прямо скажем, не особенно трепетная забота о личной и общественной гигиене? Стали эти страны естественным рассадником, или они были целенаправленно использованы как инкубаторы для выведения новых, всё более заразных мутаций?

На эти вопросы пока нет ответов, но это не значит, что их не следует задавать.