В Юго-Восточной Азии завершается важный этап истории Индонезии. Четвёртая по численности населения страна мира 14 февраля путём прямых выборов избирала президента, вице-президента, а также голосовала за партии, которые займут своими делегатами свыше тысячи мест на разных уровнях законодательных органов. Финальный подсчёт голосов растянут на целый месяц, но, исходя из результатов опросов на выходе из участков, первым лицом Индонезии наверняка станет набравший около 69% голосов семидесятидвухлетний Прабово Субианто — действующий министр обороны страны. Что касается парламента, после подсчёта более половины бюллетеней лидируют партии центристского толка при неожиданном ослаблении правой "Гериндры", чьим председателем является именно Субианто. А учитывая то, что вице-президентом при возможной победе Субианто станет сын пока ещё президента страны Джоко Видодо, можно говорить о том, что возникающее при нестабильности парламентского большинства равновесие во внутриполитическом устройстве с таким президентом вряд ли кардинально изменит внешнюю политику Индонезии. Субианто собирается и дальше придерживаться политики равноудалённости Джакарты от всяческих центров силы — что с западной, что с восточной окраской. Так почему же новый президент так интересен?
Дело в историческом моменте, определяющие черты которого оставляют всё меньше пространства для всяческих движений неприсоединения. Для того чтобы понять, куда может двинуться страна, недавно упомянутая президентом Путиным как пример потенциально ведущей экономики мира, следует присмотреться к её новому президенту и его корням. Во-первых, Субианто — умеренно-правый джентльмен с почти полувековым реноме и двумя неудачными попытками занять президентское кресло — начинал свою карьеру в качестве силовика-реакционера и отметился, в частности, кровавым подавлением беспорядков 1998 года, где больше всего убитых и пострадавших было в рядах этнических китайцев. В ходе нынешней агитации и дебатов бывший коммандос Субианто по научению политтехнологов не кичился генеральскими погонами и китайской кровью на руках, а рядился в модные рубашки и пиджаки, очаровывал молодёжь танцами из "ТикТока" и обликом молодящегося дедушки. Обвинения же на счёт Субианто в организации похищений политических активистов в конце девяностых волшебным образом покинули индонезийское народное сознание.
Возможно, что отсутствие постоянных экскурсов в прошлое Субианто связано со вторым ключевым моментом нынешних президентских выборов: выдвижением в качестве вице-президента Гибрана Раки и соответствующими поправками в выборное законодательство. До недавнего времени обязательным критерием кандидата на пост вице-президента была нижняя возрастная граница в 40 лет. Специально для тридцатишестилетнего Гибрана, который, как мы помним, является сыном действующего президента Джоко Видодо, Конституционным судом Индонезии было вынесено постановление о снижении минимального возраста до 35 лет для выдвижения на пост вице-президента. Это, как ни посмотри, ангажированное решение суда подсластили для общественности пометкой о том, что такие исключения касаются только тех кандидатов, которые прежде занимали посты мэров и губернаторов — по счастливому совпадению Гибран Джокович как раз руководит полумиллионным городом Суракартой. Другую важную деталь — то, что председателем Конституционного суда Индонезии является дядя Гибрана, Анвар Усман, — легко объяснить цветущим в семье геном таланта к политике. К тому же для индонезийцев Гибран — это потенциальный продолжатель дел обожаемого публикой Джоко — президента-чудотворца, плотницкого сына, вытащившего себя из самых низов и не включённого в элитные кружки ни внутри Индонезии, ни за её пределами.
Третий примечательный момент связан с двумя другими кандидатами на президентский пост. Один из них — Ганджар Праново — выдвигался от "Демократической партии борьбы Индонезии". Мегавати Сукарнопутри, руководительница партии, — дочь первого президента страны и президент в 2001–2004 годах. В период её президентства Индонезия небывало широко распахнула двери для китайских инвестиций, а саму Мегавати часто после ухода с поста упрекали в слишком близком общении с китайскими лоббистами и представителями китайской диаспоры, выступавшей, кстати, против её партии в упомянутом выше протесте 1998 года. Ганджар занял третье место с 16%, а вторым с четвертью голосов стал крайне характерный товарищ. Демагог-демократ, популист-исламист, обладатель американских стипендий, а также докторской степени по политологии Университета Северного Иллинойса Анис Басведан. Анис долгое время вился в окологосударственных и академических кругах, пока не стал на три года министром культуры при Джоко Видодо в 2014 году, после чего пять лет руководил столицей страны. Басведан представляет собой гремучую в здешних обстоятельствах смесь: обожаемого городскими популиста-трепача и любимого в провинции этнорелигиозного буяна, да ещё и с западно-академическим душком. Работающий по знакомым нам схемам, этот профессиональный оппозиционер одним своим нахождением в публичном поле расшатывает и без того идущий трещинами нейтралитет страны.
Своеобразным показателем шатаний в международных отношениях стран региона становится синекура под названием ASEAN — ассоциация стран Юго-Восточной Азии. Все разговоры о её реальном значении можно свести к простому упоминанию того факта, что на ежегодном саммите организации "Диалог Шангри-Ла" в Сингапуре имеют постоянное представительство — в том числе и военное — такие страны Юго-Восточной Азии, как США и Британия. Индонезия же, являющаяся одной из сторон связывающего Тихий и Индийский океаны Малаккского пролива, имеет для стремящихся к полному контролю над морской торговлей англофонов особое значение. В ноябре 2022 года несмертный Джо ездил на саммит "Двадцатки", который как раз прошёл на Бали, где тщательно облизал президента Видодо и назвал Индонезию "третьей по величине демократией мира" — после Индии и, разумеется, США. Потом облизывание повторилось при встрече уже в ноябре 2023-го, когда Видодо приезжал в Вашингтон. Все эти громкие речи и красивые жесты содержали в себе мелочи, призванные умаслить местные элиты: закладывание в госбюджет денег на экологические программы и продвижение всякой чепухи — словом, под распил на местах с обязательным откатом дедушке Джо. Что же касается военного присутствия американцев в Индонезии, то с ним всё пока не ладится. Индонезийцы очень гордятся отсутствием на своей территории иностранных военных баз: главной демонстрацией этой гордости стала любимая местными байка про последствия страшного цунами в 2004 году. После катастрофы, стоившей Индонезии 131 тысячи погибших, американцы предложили прислать на помощь авианосец, на что Джакарта вежливо отказалась, сославшись как раз на трепетное отношение к собственному суверенитету даже в такой момент. Этот красивый миф легко разрушить, если вспомнить, что американские, британские и австралийские военные всё же участвовали в эвакуации гражданских, но это не так важно — главное, что ту историю местные вспоминают как пример того, почему иностранным военным здесь не рады.
Интересно то, как ведётся борьба с этим принципом. Регулярно в локальные СМИ и соцсети вбрасываются фотографии замеченных на островах и одетых в какое-то подобие военной формы азиатов с бледными и худыми лицами — в населённой смугловатыми и круглощёкими азиатами Индонезии так выглядит стереотип о китайце. Сопровождается это всё рассказами о том, что столица давно продалась Китаю, что китайцы вовсю пользуются нашей землёй, вырубают тайгу и выпивают Байкал… то есть строят свои военные базы и размещают на них подлодки. Всё это ради того, чтобы обратить Индонезию в коммунизм и запретить в стране ислам. Такая топорная пропаганда отлично работает, и популярность описанного выше Аниса Басведана — лучшее тому доказательство.
Как показывает социология внутри Индонезии, более 50% избирателей в стране — это люди младше 40 лет, треть из которых даже не достигла тридцатилетия. С одной стороны, над этим можно иронизировать и увязывать тикток-танцы муштрованного старика-генерала Прабово Субианто с расчётом захватить как можно больше электората. С другой стороны, сложно сказать, насколько такой незамысловатый популизм тронул массы: Reuters писал про студенческие демонстрации, а внутренние СМИ пестрят фотографиями нового президента с довольной молодёжью. Но странное положение Индонезии диктует новому руководству выбор между плохим вариантом — электоральной нелепицей с изменением законов под себя и бессовестным установлением династии с прослойкой в виде старого военного преступника во имя сохранения нейтралитета, — и очень плохим, чьим олицетворением является исламист из Северного Иллинойса.
