Движение "Русская Мечта" привезло в воюющий Луганск книги для библиотек, лекарства для больниц и госпиталей, автомобиль для непроезжих фронтовых дорог, а также рок-оперу Александра Агеева "Хождение в огонь". Эта опера о тех, кто совершает "хождение в огонь" современной донбасской войны. В ней атака, хрип, боль, предсмертные молитвы, слёзы поминовения и яростная светоносная Победа.
Агеев представлял в прифронтовом Луганске свою оперу о войне. Над городом не летали вражеские самолёты и не стреляли зенитки, он не был в кольце окружения. Представление оперы не напоминало тот исторический концерт в осаждённом Ленинграде, на котором прозвучала великая Седьмая симфония Шостаковича. Но зал заворожённо внимал. Там были молодые женщины, чьи мужья и женихи сражаются в окопах. Были дети, которые посылают свои рисунки отцам на фронт. Были седовласые ветераны, студенты, были люди в камуфляже, были воины без рук и без ног. Оперу слушали те, о ком она написана.
У этой оперы, именуемой "Хождение в огонь", есть второе, необъявленное название — "Духовный танк".
Её замысел возник на Урале — среди танковых конвейеров, эшелонов с самоходками. Опера была создана при поддержке военных инженеров, рабочих, патриотических предпринимателей, активистов движения "Русская Мечта". Урал, посылающий на фронт танки своих заводов, теперь, родив эту оперу, посылал на фронт духовный танк. И, как всякий танк, эта опера являет собой грозное оружие. Она являет собой убежище для воюющего экипажа. Она являет собой духовное пристанище среди военных напастей, где человеку негде и голову приткнуть, чтобы вздремнуть и согреться. Эта опера является часовней, откуда раздаются молитвы о спасении, о скором завершении войны, о Победе.
Мимо концертного зала, где состоялась премьера, по улицам Луганска провозили подбитый танк. Его броня была серой от гари, башня съехала набок, гусеницы соскочили с катков, пушка припала к земле, в башне зияла пробоина, сквозь которую внутрь танка проник адский огонь и истребил экипаж. Но этот подбитый, умерщвлённый танк был величественен, грозен и не сломлен. Он двигался на военный завод, где ему поставят новые гусеницы, выпрямят башню, погрузят в броню новый двигатель, в его стальное нутро сядет новый экипаж, и он снова пойдёт в бой.
Духовный танк непобедим, как и этот, отлитый из брони. Сквозь духовный танк могут пролетать враждебные снаряды и "Джавелины", опалять его, но он выдержит их смертельный удар. Из духовного танка могут вынести его раненый, утомлённый, обожжённый войной экипаж. Но его место тут же займёт другой — свежий, исполненный воли и веры.
Россия — это гигантский духовный танк, который ведёт свой тысячелетний бой, подрывается на минах русской истории, дырявится бронебойными снарядами. Он на время останавливает свой стремительный грозный бег, и кажется, что он умер, почил, превратился в бесформенную груду обломков. Но случается русское чудо, и разломы в броне срастаются, ревёт и грохочет двигатель Государства Российского, и новые, свежие, верящие, готовые на подвиг поколения сменяют утомлённых и израненных.
Русский духовный танк — опера "Хождение в огонь" — прозвучала на подмостках Луганска. В следующий раз она прозвучит в цехах "Уралвагонзавода", где ни на минуту не прекращается работа, и с конвейеров днём и ночью уходят новые танки. И пусть певцы стоят на танковой броне среди лязга металла, и пусть их слушают дизелисты, оружейники, электронщики, пусть слушают их рабочие и конструкторы. В громадном цеху среди стального тумана, железного звона прозвучит:
Мы вышли в победный поход,
Слагаем победные песни.
Будь славен, великий народ,
Священной мечты благовестник.
Сто двадцать лет назад Александр Блок написал стихи:
О, весна без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!
Только великий поэт мог предвидеть нашу поездку в Донбасс, где цветёт без конца и без краю Русская весна. Где витает бескрайняя Русская Мечта. Где грохочет и звенит стальной щит Специальной военной операции.
