Ректор, профессор, народный художник СССР, действительный член Российской академии художеств, академик, лауреат Государственной премии Российской Федерации, почётный член Королевских академий художеств Мадрида и Барселоны, кавалер "Золотой медали Пикассо" награды ЮНЕСКО за вклад в мировую культуру, лауреат премии Дж. Неру, полный кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством". Это список регалий Ильи Глазунова, который можно прочесть на огромном плакате, развёрнутом перед самым большим залом "Манежа". Но выставка, которая продлится до 6 июля, посвящена отнюдь не признанному мэтру кисти, а его ученикам. Она называется "Ступени мастерства". Вход бесплатный. Размах монументальный.
Российская Академия живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова была основана в 1987 году. "Школа для художника — это крылья. Не овладев её знаниями, художник навсегда останется дилетантом", — так считал Илья Сергеевич и многие его современники — работники кисти. К моменту открытия собственного учебного заведения Глазунов уже обладал солидным педагогическим опытом — он вёл мастерскую в Суриковском институте, где старался соблюдать каноны обучения, установленные в Императорской академии художеств.
Академия Глазунова удобно расположилось в Доме Юшкова, который выстроил легендарный архитектор Баженов. Это строение тесно связано с историей отечественной изобразительности. Когда-то именно в его стенах располагалось Императорское училище живописи, ваяния и зодчества. Там учились и работали такие признанные поколениями мастера, как Перов, Нестеров, Васнецов, Серов, Левитан. В настоящий момент внутри Дома Юшкова восстановлены исторические интерьеры, будто бы переносящие попавших туда людей во времена конца XIX — начала XX века. Именно в этой, намеренно воссозданной, исторической среде и происходит воспитание художников, которым, по замыслу Ильи Глазунова, предстоит нести миссию истинных мастеров кисти.
Академия Глазунова основным своим отличием от множества других мировых художественных Академий, "поддавшихся соблазну авангарда", называет особое внимание к принципам высокого мастерства, реализма и духовности. Что ж, выставка в Манеже наглядно демонстрирует высочайший технический уровень выпускников Академии. Неизвестно, сколько кистей молодые художники буквально физически истёрли о грубые холсты, и сколько раз приходилось им накладывать на ватманы карандашные градиенты, получившиеся у них в итоге картины (в подавляющем большинстве представляющие собой полотна весьма эпичных пропорций) являются прекрасными образчиками техничной масляной живописи.
Выставку прокомментировал Геннадий Животов, который успел ознакомиться со всеми представленными работами: "Когда попадаешь в Манеж, тебя сразу ошарашивает сверхсерьёзное отношение к явлению исторической масляной картины. В принципе, со своей задачей они справились. В любом полотне можно буквально раствориться.
По сути, Илья Глазунов попытался создать мощного, коллективного Сурикова. Но, на мой взгляд, сила его подхода, в отличие от того же института им. Сурикова, в том, что, кроме соблюдения критериев так называемого профессионализма, ставится задача чёткой и ясной манифестации идеологии. Деятельность Академии Глазунова — это рассказ о России, о монархии.
Академия возникла в 1987 году — то есть, в период, когда в стране начались активнейшие турбулентные процессы. По сути, Глазунов, как личность, стал той "крышей", которая позволила его детищу выжить и перешагнуть в новое тысячелетие. С первых же дней в его Академию принимали только исходя из умений абитуриента. Множество талантливых молодых людей поставляла провинция. В глубинке сохранились художественные школы, которые до сих пор дают прочную образовательную базу. Кажется, у Академии Глазунова имеется неплохое общежитие. Молодые художники попадают туда и много лет напрягают мозги, руки и зрение, осваивая мастерство линии, композиции, цвета и всё остальное. Но лично меня волнует их судьба. Они выпускаются в жизнь, где их окружает буржуазное и капиталистически настроенное общество. Кто они — эти молодые мастера кисти? Для чего все их усилия? На эти вопросы у меня нет ответа.
Конечно, деятельность Академии Глазунова заполняет долгие годы зиявшую брешь исторической живописи. Кто-то скажет, что работы всех выпускников написаны одной рукой. Но это не так. Конечно, нельзя отрицать влияние классиков русской школы, того же Репина или Семирадского, пусть тот и был ярым космополитом. Этого Академия Глазунова не скрывает, а, наоборот, превращает поклонение старинным мэтрам в собственную изюминку. Наблюдается даже некоторая стилистическая мимикрия. И это по-своему прекрасно, так как выполнено на высочайшем уровне. Но меня не перестают беспокоить вопросы, касающиеся судьбы выпускников Академии".
Кроме дипломных работ, пространства Манежа полнятся штудиями. Копиями известных картин, набросками, масляными пейзажами, архитектурными проектами, графическими рисунками. Почему-то изображение статуи "Восставший раб" работы Микеланджело, выполненное простым карандашом, встречается несколько раз. Среди этого, казалось бы, второстепенного (по отношению к дипломным работам) художественного материала, тем не менее, встречаются драгоценные камушки. Такие, как, например, "Монастырь на закате" — картина, выставленная без авторства, известно только, что её создал третьекурсник (или третьекурсница).
Сложно оценить художественную значимость представленных в рамках "Ступеней мастерства" картин выпускников Академии Глазунова. Они являются частью искусственно созданного микрокосмоса, чьё существование постоянно поддерживается усилиями многих деятелей культуры, среди которых первый — Илья Глазунов. Парадокс в том, что современные работы Глазунова невозможно причислить к классицизму. Наоборот, они сочетают в себе множество техник, они злободневны и полны напряжённого эпатажа. Сам Илья Сергеевич принимает активное участие в судьбе страны и за свою жизнь успел повлиять на исторический процесс.
Ученики Академии, напротив, будто бы живут историей и прошлым. Даже картины, касающиеся современности (кстати, это одни из лучших работ выставки), наполнены ликами людей, которых мог бы встретить, например, Лев Толстой во время своих пеших странствий. Если же оценивать работы, встав внутрь их микрокосмоса, то они по праву являются частицами мастера (от слова masterpiece), открывающими для творцов дорогу во "взрослую жизнь". Если оценивать выставку с позиции внешнего культурного процесса, то работы стоит увидеть хотя бы для того, чтобы понять, чего можно добиться с помощью кистей и красок.
