Авторский блог Людмила Лаврова 15:21 28 октября 2019

Торжество механического правосудия

послесловие к делу Антона Ярошевского

Суд над московским подростком Антоном Ярошевским, истории которого была посвящена статья «Гидра», завершился обвинительным приговором: 4 года и 8 месяцев в колонии общего режима.

«Что вселяет надежду в горькой истории Антона Ярошевского?» - звучал мой вопрос в завершении статьи «Гидра» и далее перечислялись приметы ожидаемых изменений в подходе ко множеству подобных дел по 228 ст. УК, когда впервые привлекаемых студентов, пенсионеров, молодых матерей и отцов, работающих и учащихся сажали за граммы и даже за миллиграммы… По статистике, примерно 16 тысяч таких приговоров за последние два года. Причем многие из осужденных не имели судимости, а у некоторых имелись смягчающие обстоятельства. Не говоря уже о фактах «подброса» запрещенных веществ, что приносит сотрудникам правоохранительных органов премии и звездочки на погоны… Надежды растаяли…

Наблюдая в ходе заседаний в Нагатинском районном суде Москвы за судьей А. Ю. Филатовым, за государственным обвинителем Д. А. Кулинич, слушая их вопросы экспертам, свидетелям и заключения по делу, становилось ясно одно: что там постановления Верховного суда о повышении качества судебных расследований, что жаркие дискуссии в юридическом сообществе о необходимости личной ответственности каждого участника уголовного процесса, когда даже предупреждение от Матфея не заставляет работников юстиции задуматься: «…каким судом судите, таким будете судимы» (Мф. 7:2).

Как под увеличительным стеклом многие изъяны нашей правоохранительной и судебной системы открываются непредвзятому наблюдателю в деле Антона Ярошевского. В процессе отчетливо проявился низкий уровень предварительного следствия, полностью отсутствовала реальная состязательность между сторонами обвинения и защиты. Версия защиты вообще не была услышана и проверена судом, более того, адвокат получил существенные ограничения в процессе доказывания, которые имелись у защиты по сравнению со следствием. Создавалось полное впечатление: обвинительный приговор «выжимается» любой ценой вопреки множеству прозвучавших в ходе судебного следствия аргументов, ставивших предъявленные обвинения под сомнение. В этом смысле «дело Ярошевского» носит отнюдь не частный характер.

В те июньские дни, когда была опубликована статья «Гидра», а Ярошевский уже полгода находился в СИЗО, на пике общественного возмущения, вызванного так называемым «делом Голунова», кто только не высказывался, даже с самых высоких трибун, что пора пресечь в правоохранительных органах преступную практику провокаций с «подбросом» наркотиков ради отчетности в успешной работе и переключаться с доходной охоты на «мелких распространителей» на серьезную и системную борьбу с наркодилерами и наркобаронами.

«Горячая» тема заставила оперативно высказаться замминистра МВД Александра Горового, пообещавшего "принимать самые жесткие меры по отношению к полицейским "за провокации с доказательной частью" по делам о наркотиках. Он подчеркнул, что появился повод для "определенной ревизии" статьи 228 Уголовного кодекса о преступлениях, связанных с наркотиками». Про подготовку такой законодательной инициативы заявили в Госдуме.

Под давлением общественности Голунов вышел на свободу, президент России В. В. Путин освободил от занимаемой должности начальника управления по контролю над оборотом наркотиков Главного управления МВД РФ по Москве, руководство МВД признало наличие системных причин недостатков в работе своего ведомства.

Инцидент с Голуновым слегка приоткрыл завесу над наркоделами. В прессе стали всплывать факты «подбросов», фабрикаций и фальсификаций ради галочки в отчете. Сами правоохранители заговорили о том, что это нередкая практика, когда сотрудники полиции подставляют совершенно невиновных людей, т.к. от них требуют показатели раскрываемости.

Увы, мы коротки памятью, и, в основном, возбуждаемся от информационных вирусов, умело вбрасываемых в общественное пространство. Маек с хэштегом #яАнтонЯрошевский не появилось, да и не могло появиться, когда по «народной» 228 статье (и 228.1) УК РФ, согласно данным судебного департамента при Верховном суде РФ, выносится каждый седьмой приговор. Если в 2018 году по всем составам УК РФ были осуждены 658,3 тыс. человек, то из них на статью 228 со всеми частями пришлось 13,4% от всех приговоров!

Волна общественного внимания к теме схлынула. А в сухом и горьком остатке – продолжающаяся практика нашего правосудия, вне зависимости от личности подсудимого и объективных обстоятельств его дела, в том числе тех, на которые указывается защитником, игнорировать любой довод в оправдательную сторону. На примере «дела Ярошевского» можно прямо говорить о том, что в наших судах уже во многом сложился стереотип критического отношения к оправдательным доказательствам.

Трудно представить, как тяжело, даже не столько физически, сколько морально, незаслуженно оказаться в тюрьме… В обществе, где идеалы – архаика, не имеющая коммерческой ценности, ты - несовершеннолетний подросток, по недомыслию и наивности втянутый в пахнущие огромными деньгами грязные игры «больших дядей», для которых ты оказался «расходным материалом»… Но ты все же надеялся, что следствие и суд разберутся, непредвзято определят меру твоей вины и преступной глупости. Ты честно признался, что тебя взяли на работу курьером в квест, которых сейчас по Москве существует сотни, и показал места, где оставлял предполагаемую корреспонденцию, не подозревая о ее «содержании». Ты сразу предложил задержавшим тебя полицейским посмотреть в телефоне переписку в мессенджере с нанявшим тебя курьером в квест «работодателем». И постепенно с обреченностью понял, что никаких следственных действий по организаторам квеста, тем, кто привлек тебя к работе якобы обычным курьером, в полиции проводить не собираются, а вся информация по этому поводу будет в телефоне уничтожена самим следствием.

В подобных квестах-«магазинах» постоянно имеются вакансии для желающих подработать. Объявления о "подработке" можно десятками встретить и в молодежных соцсетях, и на крупных платформах объявлений. Что происходит далее? «Магазины» не закрывают. Их организаторов не ловят. Судебные дела пестрят фразой «неустановленные лица». А молодые глупые мальчишки и девчонки, ранее не судимые, положительно характеризующиеся, порой имеющие награды за успехи в спорте и учебе, как А. Ярошевский, и не подозревавший, что он не курьер, а «закладчик», получают срок. Всё. Дело раскрыто.

В то время как на зону идут провинившиеся, напуганные подростки, которые осознали весь ужас случившегося уже в СИЗО, настоящие расчетливые, хладнокровные, циничные преступники остаются на свободе.

Известно лишь об одном случае осуждения наркобарона.

Московский областной суд 21 декабря 2017 впервые в российской истории приговорил к пожизненному сроку торговца наркотиками — гражданина Таджикистана Шерали Табарова. Табаров и его 14 сообщников в период с 2012 по 2015 год организовали поставки в Россию почти 700 килограммов афганского героина в фурах с фруктами. В Московской области наркотики фасовались в более мелкие партии для их дальнейшего сбыта. 14 сообщников Табарова получили от шести до 25 лет колонии строгого режима.

И это все? «Магазины» закрыты? Так за распространение чего сидит с 2017 года по зонам вся эта многотысячная «мелочь»? - задается резонными вопросами общественность и требует, собирая под петициями в интернете почти миллион подписей, инициировать амнистию в отношении осужденных по статьям 228, 228.1 (все части) в связи с большим количеством осужденных по сфабрикованным, либо по искусственно утяжеленным следователями (ради премии и повышения) делам. Одновременно призывая повысить на деле эффективность борьбы с наркотрафиком и наркобаронами.

Однако, как отмечают эксперты, у нас «параллельно идут два процесса. Первый – систематическая популистская стигматизация этих статей и ужесточение наказания. И параллельно практически абсолютно брошена работа по пресечению крупного трафика. Крупный трафик в страну поступает практически свободно, наркотики практически в свободном доступе. Это автоматически влечет за собой увеличение количества потребителей, наркозависимых становится все больше и больше. А работа правоохранительных органов становится абсолютно формальной, статистической».

Как следствие – и формальное отношение в судах к привлекаемым по 228 ст. УК подросткам, что и проявилось в деле Антона Ярошевского. Обвинительный приговор проштамповали механически, не вникая в обстоятельства дела, а они-то как раз в данном случае значимы.

Перечислим здесь наиболее вопиющие изъяны судебного расследования:

1. весь ход судебного процесса имел обвинительный уклон, не было заметно заинтересованности в объективном рассмотрении обстоятельств дела;

2. в нарушение закона суд требовал прекратить аудиозапись судебного заседания;

3. матери как представителю несовершеннолетнего не дали отразить в протоколе свои возражения по поводу происходящего на этапе досмотра задержанного;

4. вопросы адвоката эксперту по наркотикам: в том числе - где совершалось исследование изъятого вещества - на капоте машины или в лаборатории? - остались без ответа;

5. ни одно ходатайство суду адвоката не было принято; в частности, прокурором было отказано в проведении процедуры на полиграфе, в проверке фактов о зависимой роли понятых при первичном досмотре задержанного;

6. на замечание адвоката о сомнительности понятых: один шел из клиники, где его выводили из запоя, ранее был судим, а второй привлекался этим же отделением полиции Орехово-Борисово Южное за употребление запрещенных веществ и алкоголя, - судья А. Ю. Филатов ответил, что не занимается сбором доказательств;

7. беспрецедентное поведение судьи: в прениях дважды останавливал адвоката именно при оглашении информации о понятых, мол, почему адвокат ранее эту информацию не предоставил, но сам же А. Ю. Филатов отказался по запросу проверять эту информацию. А без решения суда адвокат не мог эти сведения легализовать.

8. в протоколе указано, что подсудимый частично признал свою вину, а он не признавал;

Комментарий адвоката А. Н. Кудрина: По итогам так называемого судебного следствия по делу А. Ярошевского можно сделать однозначный вывод. За двадцать лет адвокатской практики я сталкивался со множеством подобных историй ребят и девчонок, которые, волею случая, попали в жернова нашей правоохранительной системы, и вижу, как год за годом падает объективность расследования. Более того, я замечаю отсутствие в системе заинтересованности в объективном расследовании, в вынесении справедливого приговора. Формализм разъедает наши суды. Про оправдательные приговоры вообще не слышно в последнее время. В судах заметна тенденция идти на поводу обвинения, о чем неоднократно писалось и говорилось в СМИ. Факты, которые озвучиваются в судах, способствующие объективности, замалчиваются, искусственно создается ситуация, работающая против подзащитного. Может ли тогда идти речь о справедливом приговоре? В деле Ярошевского очевиден низкий профессиональный уровень оперативных сотрудников, или они вообще не утруждали себя сбором доказательств, которые могли бы повлиять на более объективное решение суда. Они не чувствуют ответственности за свои действия, за судьбу человека, как будто не видят человека вообще, заведомо считая его винновым, тем самым способствуя беззаконию - вот что ужасает! И прокуратура, присутствующая в суде, к сожалению, попустительствует нарушению закона своим равнодушием и формальным подходом к делу. Такой вал фальсификаций, не побоюсь этого слова, мне впервые пришлось увидеть за всю свою многолетнюю практику. Судья А. Ю. Филатов прервал меня в прениях, когда понял, что моя информация является архиважной и могла бы послужить изменению обвинительного уклона судебного разбирательства, более объективному взгляду на всю историю с А. Ярошевскиим и стать основой для оправдательного приговора с освобождением подсудимого в зале суда. А ведь еще совсем недавно даже представить было невозможно, чтобы судья прерывал адвоката в прениях! Такова картина состоявшегося судебного процесса.

Судебная реформа необходима! Незамедлительно! Еще раз убедился в этом на примере процесса над А. Ярошевским. Хотя бы в части неприкосновенности федеральных судей. Ведь они такие же граждане, как и все остальные, и должны отвечать за несправедливо вынесенные судебные решения. А сейчас они абсолютно ничем не отвечают за свое равнодушие и ошибки. Врачей наказывают за неверно поставленный диагноз. А у нас неправильно диагностированное преступление и, как следствие, неправедный приговор, никак не наказываются. Буквально единицы привлечены к уголовной ответственности по таким поводам. Выходит, и судебная инстанция не несет никакой ответственности за судьбу человека, которого обвинили неправомерно. О каком снятии запрета на смертную казнь можно вообще говорить сегодня при таком состоянии судов? Когда ошибка на ошибке ложатся в обоснование приговора. Когда мнение адвоката игнорируется, на нашем примере – не берется в расчет. Хотя в сентябрьском постановлении Верховного суда указано, что мнение адвоката должно быть обязательно учтено, так как оно способно пролить свет на новые обстоятельства в деле. Значит, в низовой практике не принимаются во внимание даже те нормативные документы, которые издает Верховный суд.

1.0x