Сегодня, когда повсеместно расползается и рвётся ткань «глобального рынка», происходит своего рода смена системы координат: мир переходит в качественно иной «хронотоп» своего бытия, где пространственно-временное единство модифицируется, трансформируется, становится иным, чем было до того.
Первый симптом, который можно отметить в данной связи — коронавирусный крах либерал-монетаристской (постлиберальной) модели общества. В мировых «лидерах» по заболеваемости и смертности COVID-19 сегодня значатся сразу пять государств «Большой семёрки»: США, Великобритания, Италия, Франция и Германия — именно в такой последовательности. В Канаде, ещё одном государстве G7, просто мало людей и низкая плотность населения. А Япония — то самое исключение, которое лишь подтверждает общее правило: особенности социума перенаселённой Страны восходящего солнца, где все привыкли держать дистанцию, выполнять указания власти и соблюдать правила гигиены, не дают инфекции «разгуляться».
В целом же «оптимизация» системы здравоохранения с целью экономии средств и «повышения эффективности медицинских услуг» по всему миру привела к тому, что, сэкономив на «спичках и медсестричках» несколько миллиардов долларов, фунтов стерлингов, евро или рублей, теперь приходится терять триллионы, поскольку медицинская отрасль не имеет «запаса прочности», не рассчитана на подобного рода перегрузки. Так что, ситуацию приходится решать за счёт общества в целом: «режима самоизоляции» с приостановкой работы почти всей сферы услуг и прочих административных ухищрений.
Сайт стопкоронавирус.рф сообщает, что в России на 13 апреля было зарегистрировано 18382 случая заболевания, из них в Москве — 11513, что составляет примерно 0,1% её населения, а высокие должностные лица утверждают, что система здравоохранения российской столицы уже работает на пределе своих возможностей, и к делу приходится подключать военных медиков. Доминирующий вердикт общества по этому поводу можно выразить примерно так: «Хорошо, что «оптимизировать» успели далеко не всё».
Второй симптом — почти всеобщее «финансовое сумасшествие» вследствие гигантской эмиссии денег центробанками. Если в Японии за последний месяц объём денежной массы увеличивается на 3,3%, а ФРС США за тот же период выбрасывает на рынок 4,4 (если не больше) трлн. долл., то это делается против всех правил монетаристской теории, навязанной через посредство МВФ и Всемирного банка человечеству. «Врачу, исцелися сам!» Но нет — не слышат, не внемлют…
Американский фондовый рынок США, как известно, терял 37% от максимума своей капитализации: с 29500 пунктов индекса Доу-Джонса 12 февраля до 18592 пунктов 23 марта, и хотя это падение было приостановлено благодаря указанным выше беспрецедентным мерам «финансовой реанимации» со стороны ФРС, перспективы на возврат к былым вершинам в обозримом будущем не просматриваются. В США с 1 марта по 10 апреля зарегистрировались более 15 млн. «новых» безработных — притом, что за предыдущие три года было создано 7 млн. рабочих мест, и этот результат рассматривался как одно из главных достижений президентства Дональда Трампа. Теперь «экономический рост» стал фикцией, вероятные потери глобальной экономики в 2020 году оцениваются в диапазоне 10-15% от мирового ВВП.
Все резервные валюты из «корзины МВФ», от доллара до юаня, являются фиатными (фидуциарными), ничем не обеспеченными, кроме репутации их эмитентов и примерно 5%-го покрытия реальными активами. Теперь этот показатель всего за месяц упал примерно вдвое — до 2-3%, что отменяет само понятие финансово-экономической стабильности. Наблюдаемый сегодня рост цены золота, которая приближается к отметке 1800 долл. за тройскую унцию (около 31,1 г), — это лишь начало настоящего ралли, поскольку данный драгоценный металл, как известно, просто нельзя, в отличие от фиатных денежных знаков, «напечатать» в любой момент в необходимом количестве.
В результате падения сырьевых цен вследствие снижения общей экономической активности и массового выхода инвесторов из финансовых деривативов в «живые деньги», при росте цены на золото возникло невиданное ранее соотношение «золото/нефть». Сегодня, продав тройскую унцию золота, на полученные деньги (около 1700 долл.) можно купить больше 50 баррелей нефти Brent (около 32 долл.). В конце марта это соотношение даже превышало отметку 70 баррелей, хотя средняя цифра за последние полвека находилась в диапазоне 15–18. Даже в 1973 году, когда доллар окончательно отвязывался от золота, оно не достигало 40 баррелей за унцию.
Не секрет, что именно возможность свободной конвертации в «чёрное золото» на протяжении вот уже 44 с лишним лет являлась и до сих пор является экономической основой «империи доллара», сменившей «золотой стандарт» на стандарт «нефтяной». Теперь эта система, что называется, приказала долго жить, и единственным обеспечением доллара остаётся… страх, которым, в отсутствие производства иных товаров и услуг, способных служить источником дохода, активно торгует глобальная элита «империи доллара». И если раньше это был страх перед военной машиной «коллективного Запада», способной без ограничений «проецировать силу» по всему миру, то сегодня это страх перед будущим. Как долго может продолжаться такого рода торговля? — вопрос, на который пока нет ответа.
