Основной темой прошедшей недели стали протесты тбилисской оппозиции. Нет, не грузинской – именно тбилисской: такова стандартная схема организации карманных революций, шатающих столицу и создающих видимость общенационального протеста. Подробнее о методике работы конвейера цветных революций по заветам Джина Шарпа и Питера Аккермана написал Николай Сорокин: шаг за шагом грузинский протест развивался в соответствии с правилами «ненасильственного протеста», пока вошедшие во вкус организаторы не потребовали вытащить из тюрьмы мумию Саакашвили – после этого угар молодёжи, не пожелавшей поддерживать политический труп, быстро иссяк.
Пускай вас не обманывают вопли отдельных протестующих с требованием идти на Сухум – грузины в основной своей массе очень прагматичны (что бы там ни говорили стереотипы) и отлично помнят, чем кончился прошлый раз. В разговорах о том, как именно проходили протесты, оказалось резко забыто то, почему они проходили. Нет, речь не пойдёт о волшебном пульте где-то в подземельях здания Гарри Трумэна – штаб-квартиры Госдепартамента США. Все мы знаем, как по нажатию пары кнопок на этом пульте почти в любой стране мира возникает жгучее желание бороться «за свободу против кровавой диктатуры» – речь не об этом. Речь о поводе для протестов – о том, как понятие «иностранный агент» вернулось в глобальный дискурс (внезапно, из замшелого (но действующего) термина американского закона FARA 1938 года «иноагент» стал предметом обсуждения по всему миру), и о том, как иноагенты, вовсю пытавшиеся сместить фокус со своего иноагентства, подтвердили правоту гонений на себя.
Люди, привыкшие быть затычкой в каждой бочке, виртуальные лидеры мнений такой же виртуальной аудитории, добровольно запершие себя в эхо-камере собственного высокомерия, оказались в центре внимания параллельно с тбилисскими протестами. Дело вот в чём: иноагент Венедиктов опубликовал отправленное в октябре письмо на имя Жозепа Борреля, в этом письме среди подписей иноагента Чичваркина, иноагента Пархоменко и иноагента Гозмана стояла подпись иноагента Волкова. Волков, напомню, возглавляет ФБК* после того, как основатель и лицо организации, Алексей Навальный, сел. Суть письма, подписанного Волковым от лица всего Фонда борьбы с коррупцией, состояла в просьбе вывести из-под европейских санкций «олигархов, не входящих в состав правительства» - особенно отмечался «кейс Альфа-групп». Словом, суть малявы в том, чтоб дать свободно дышать уважаемым людям – в особенности Михаилу Фридману.
Если взглянуть на перечень подписавших письмо, станет ясно, что имеющий какой-никакой вес Волков оказался в компании фриков, клоунов и сбитых лётчиков, то есть перед нами банальная подстава дурачка, который в приступе неуёмной гордыни поставил подпись под мутным письмом, да ещё и подписался как «политик».
Для понимания причин такой подставы стоит слегка углубиться в иноагентскую Санта-Барбару. Месяц назад одна из соратниц Волкова и сидящего Навального Мария Певчих дала интервью иноагенту Дудю: четыре часа (я не шучу!) вела разговоры о том, как вольно работается на товарища Карла Третьего. Настолько очевидная легитимизация себя любимой в виде голоса Лондона возмутила Алексея Алексеевича, который, пользуясь авторитетом главреда покойного ныне «Эха», намекнул на то, что Маша – не такая Мэри, какой она себя малюет: якобы у дамочки мутное околокремлёвское происхождение. ФБК в ответ выпустил расследование с шокирующим откровением: Венедиктов-то, оказывается, сам получал деньги из государственной кормушки, в частности, брал у мэрии Москвы. И вот в ответ на это Веник публикует документы, где глава ФБК просит верховного европейского дипломата за Фридмана: российский оппозиционер просит не за граждан РФ, которым закрыли авиаперелёты и визы, не за российский бизнес, которому санкции ЕС не слишком помогают жить, даже не за российских пациентов, вынужденных закупать европейские лекарства через третьи, четвёртые и сорок пятые страны – нет, любезный Жозеп! Я, политик Леонид Волков, прошу о снисхождении в адрес совсем-совсем не относящегося к Кремлю олигарха Фридмана, который, бедный, даже уборщицу нанять не может.
Конечно, поднялся скандал. Реагировать на этот скандал обычным методом оппозиции – игнорировать и банить в соцсетях всех несогласных – не получилось. Поэтому сначала Волков попытался развенчать хитрый план своих ненавистников, назвав всё фотошопом (несмотря на то, что даже поверхностный анализ показывал: с фото подписи никаких манипуляций не проводилось). Потом, когда стало понятно, что шила в мешке не утаить, Волков объявил о признании своих ошибок и самоустранился с поста главы ФБК. За этим последовало множество театральных речей, горячих рук и влажных очей, размышлений о том, как из всей этой ситуации победительницей вышла фаворитка на пост главы ФБК Певчих, и разговоров о том, вернётся ли Волков в «политику». Последний вопрос особенно интересен в свете того, что крупные оппозиционные структуры, будучи оторванными от почвы, на которой они паразитировали, оказались лишены кадровой подпитки, так что выхода нет: Волков вернётся, а после очередного скандала с Певчих – к примеру, обнаружения её подписи в бланке трудоустройства Братства иезуитов – вновь станет главой ФБК. И так по кругу до бесконечности.
Такова судьба беглых тараканов – до исступления грызть друг друга и быть петрушками в спектаклях нехитрых комбинаций. Ведь что мы увидели: Венедиктов слил публике письмо, где Вашингтон в бородатом лице Волкова отыграл хорошего копа перед некогда влиятельными российскими олигархами. Неважно даже, что остальные подписанты были мусором и что сам факт такой компании явно намекал на сомнительность всей этой затеи, – инициатива была ясна. В обмен на индульгенцию от высокопреосвященства Борреля руководителям «Альфы» следовало как-нибудь надавить на Кремль.
В порядке конспирологии: то, что письмо оказалось слито, – дело рук группы в экс-российской оппозиции, близкой к Брюсселю или к Москве, а уход Волкова в тень – настоятельная рекомендация его начальства, решившего не светить ценного агента без нужды.
Другая трактовка связана с запущенным в прошлом году ФБК проектом списка «плохих русских». Нехитрый план по сравнительно честному отъёму денег у населения был рассчитан на то, что занесённые в «Список 6000» люди (среди которых, кстати, отметился и подписанный «идеологом войны» наш главный редактор — Проханов) побегут к Волкову и его фрик-братии с деньгами за вычёркивание из списка. Логично предположить, что для клиентов покрупнее у ФБК был свой способ обеления в глазах важного белого господина из ЕС – рекомендательные письма, одно из которых и оказалось слито. Так это или нет, неведомо – суть дела скрылась под децибелами истеричных визгов между задействованными «борцами с режимом».
Вся эта возня в банке с пауками лучше всего оказалась описана официальным представителем дипломатической службы ЕС Петером Стано. На вопрос о том, не дискредитирует ли вся эта гнилая пляска российскую оппозицию, брюссельский словак ответил, что российской оппозиции не существует. И правда, существует лишь клубок засохшей травы, мотающийся по степи. То, что это сорняковое перекати-поле сдуло из России, стало возможным благодаря должному, пусть и не всегда достаточному, уровню субъектности нашего государства.
Другим повезло не столь сильно. Свои, похожие на американский FARA, законы против иноагентов имеют также Израиль и Австралия – с ними никаких вопросов, каждая из этих стран является форпостом американского влияния на границах сферы деятельности врага Вашингтона, там такие законы иметь сам Бог велел. Вопросы у дяди Сэма возникали по поводу аналогичного закона в Венгрии – его приняли в 2017 году, громко и с песнями выпроводили из страны Европейский университет и другие структуры самого знаменитого венгра Сороса**, а потом в 2020-м по решению Европейского суда тихо отменили – не положено!
Но грузинский сценарий и всеобщее к нему внимание – а в особенности топорный метод разрешения проблем с помощью карманной оппозиции – вызвали вопросы о необходимости внедрения понятия «иноагент» и в своё законодательство.
Первыми возникли – внезапно – канадцы. Они оперативно пересмотрели недавнее прошлое и обнаружили, что в 2019 и 2020 годах в их выборы подло вмешивался проклятый Китай, а значит, реестр иноагентов любителям хоккея и оладий необходим как воздух. Затем объявился президент Республики Сербской Милорад Додик. Этот солидный мужчина, ничуть не соответствующий своей фамилии, также анонсировал скорое принятие соответствующего закона. Утром 13 марта издание Politico написало, что подобное готовится и в Евросоюзе: якобы Брюссель намерен обязать НКО отчитываться об иностранном финансировании.
Не так важно, что канадский и боснийский законы имеют разные цели – важно то, что само понятие нежелательности лица или организации, получающей финансирование из-за рубежа, возвращается в норму. Некоммерческие и неправительственные организации, служащие не особо старательным прикрытием иностранных разведок и пропагандистских сетей, напротив, из нормы выходят.
Осознайте, что мы с вами застали удивительное время. Время, которое – я вас уверяю – получит свой приукрашенный облик и романтический флёр как Belle Epoque, викторианская эра или екатерининский век. Называйте это время, как хотите: эпохой стабильности, застоем, концом истории, глобализмом или посткапитализмом – это было время господства сетей влияния, плесени неочевидного политического давления.
Неправительственные организации, получавшие иностранное финансирование СМИ, профессиональные грантососы, ловившие донаты в биткоинах публицисты и ставившие свои подписи где попало «политики» – своей грибницей они проросли в каждом уголке заповедного леса глобального мира. Но этот лес горит, и глобальный мир умер.
Кто-то скажет, что под аккомпанемент воя неотложки, несущейся по пустым улицам, кто-то услышит жужжание «Герани», а кому-то печальным тромбоном умирающей эпохи услышатся различные гамарджобы на последней цветной революции. Так или иначе, похороненная история воскресла и под мелочные склоки иноагентских ничтожеств, под убогие призывы отбить Сухум и под всеобщее разграничение своих и чужих пришла на трещащий по швам глобус собирать долги.
* Экстремистская организация
** Фонды Сороса нежелательны в РФ
