Правительство России поддержало идею встраивать во все новые автомобили «черные ящики», которые будут фиксировать, сохранять и передавать параметры движения транспортных средств по сигналам ГЛОНАСС. Очевидно, ящики будут фиксировать и нарушения ПДД. Ранее уже сообщалось о том, что уже в ближайшие годы полицейские, благодаря системе «ЭРА-ГЛОНАСС», получат возможность дистанционно отключать зажигание в автомобилях.
Эти новости вновь ставит перед нами фундаментальный вопрос о свободе человека в мире современных технологий. В XXI веке вопрос этот как-то незаметно перестал ограничиваться пределами философских факультетов, и приобрел вполне реальное и осязаемое измерение, касающееся каждого. Стремительное развитие технологий ставит человека в ситуацию, когда его свобода всё более и более ограничивается, причем поскольку это ограничение связано с уровнем развития технологий в целом, человек, зависимый от этих технологий, практически ничего не может противопоставить этому процессу.
Свобода с моральной и религиозной точек зрения всегда считалась способностью человека самостоятельно осуществлять выбор своего поведения. Необходимость существования в социуме налагала определенные ограничения этой индивидуальной свободы, очерчивала некие рамки. Наиболее классическая формулировка либерального понимания свободы выражается максимой «твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека». Традиционная мысль, с её принципом иерархичности, знала более сложные дефиниции, определяя меру свободы в зависимости от положения того или иного индивида в иерархии. Однако во все времена за человеком признавалось право выбирать, пусть даже этот выбор осуждался обществом, считался преступным и вел к наказанию. Иными словами, с правовой точки зрения, всегда существовала возможность выбора между правомерным поведением и неправомерным. Второй выбор потенциально мог привести к наказанию, однако сама возможность выбора сохранялась всегда. Сегодня возможность выбирать что-либо сокращается, и технологическое развитие ставит мир перед опасностью превращения в концлагерь планетарного масштаба, ужасный не столько условиями содержания заключенных, сколько полной невозможностью из него выбраться.
На протяжении долгого времени господствовало восторженное отношение к техническому прогрессу, как к средству преодоления общественных пороков и недостатков. В XIX веке людям казалось, что развитие техники способно привести человека к счастью, ведь и вправду такие изобретения как электрическая лампа, паровой двигатель, телеграф, телефон делали жизнь проще, удобнее и интереснее. XX век поколебал эту радужную картину, показав, насколько разрушительной может быть сила техники. Сначала это выяснилось на полях Первой мировой, которая стала и первой войной машин, войной технических изобретений, явив другой, страшный лик прогресса. Вторая мировая война превзошла первую своей разрушительностью, еще более усугубив страхи людей перед сокрушительной мощью технологий. В этом смысле характерно, что своеобразной точкой в этой войне стала осуществленная американцами ядерная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Однако установившийся после войны ядерный паритет позволил людям большей части планеты долгое время наслаждаться мирным существованием, опасность тотального уничтожения в ядерном огне хотя и маячила где-то на горизонте, однако в целом представлялась маловероятной. Лейтмотивом развития техники в этот период вновь стало стремление к комфорту и безопасности.
Стремительное развитие технологий во второй половине XX – начале XXI вв., привело к тому, что вожделенная безопасность все больше напоминает тотальный контроль, а комфорт и удобство ставят под вопрос традиционное место человека в мире. В самом деле, сегодня мы наблюдаем, что 3D печать может заменить собой целые отрасли промышленности, компьютерные программы приобретают способность заменять людей в качестве редакторов, переводчиков, бухгалтеров, продавцов, а робототехника может вообще вытеснить человека из производства и сферы обслуживания. Чем будут заниматься все эти люди? Существует мнение, что техника способна избавить человека от рутинного монотонного труда и освободить его время для творческих занятий. Однако совершенно очевидно, что к творческой деятельности способны немногие, вся её специфика определяется неравным соотношением творцов и зрителей. Невозможно представить себе общество, целиком состоящее из поэтов, писателей, художников, программистов и философов, далеко не все склонны к этим занятиям. Кроме того, творчество в былые эпохи зачастую концентрирвалось на описании обычных бытовых или производственных процессов, так называемых «структур повседневности», основывалось на опыте автора в других, нетворческих, отраслях. Кто-то описывал свой военный опыт, или вспоминал работу на заводе. Если все это исчезнет, то состояние вечной праздности будет просто напросто исключать появление какого-либо жизненного опыта, достойного описания. Иными словами, человечество подходит к ситуации, когда сотни миллионов людей могут оказаться попросту никому не нужными, не будут знать, чем занять себя. Вчерашние успешные ювелиры и рабочие станут маргинализированной массой, навыкам и умениям которой больше нигде не будет применения. Вполне возможно, что эта масса будет существовать по принципу римского плебса, который получал бесплатный хлеб от государства и разгонял скуку посещая организованные для него развлечения.
Другой негативный аспект технологического развития состоит в том, с чего мы и начали эту статью – в тотальном контроле. Практика показывает, что когда речь заходит об усилении контроля, об очередном техническом новшестве, ещё сильнее сжимающем пространство личной свободы, большинство людей испытывает некоторый дискомфорт, но лишь единицы прямо заявляют, что не хотели бы внедрения новой техники. Почему это так? Дело в том, что любое усиление контроля мотивируется требованием повышения безопасности и соблюдения законности. То есть с формальной точки зрения здесь все верно – если человек не бандит, не террорист и не нарушитель, почему он должен возмущаться, скажем, камерой на подъезде своего дома? Она же существует для того, чтобы снизить преступность, затруднить преступнику возможность совершить правонарушение и уйти безнаказанным. Логика эта, однако, ошибочна по той простой причине, что и безопасность и законность существуют ради человека, а тотальный контроль ведет к утрате человеком его неотъемлемого свойства – свободы выбора. По сути, это ни больше ни меньше чем процесс расчеловечивания человека, низведения его до уровня простого биологического автомата, выполняющего экономические функции (и даже их он, возможно, в перспективе лишится, как было показано выше). Именно поэтому тотальный технологический контроль недопустим, даже если подходить к вопросу с чисто утилитарных и рационалистических позиции – уничтожение человека как вида, субъекта, это несоизмеримо больший вред, чем тот урон, который могут понести те или иные индивиды в результате отдельных преступных посягательств. Если же подходить к вопросу с религиозной точки зрения, то здесь вообще не о чем говорить – технический контроль является восстанием против Бога в чистом виде, поскольку отнимает у человека дарованное Богом право выбора.
Даже достигнутый на сегодняшний день уровень автоматизации и подчинения жизни правилам строжайшего дисциплинарного распорядка, что выражается в уже упоминавшихся камерах слежения, пластиковых картах и картах доступа, мобильных приложениях и т.п., уже вызывает у людей ужасную усталость, обреченность и тоску по свободе. Косвенно это выражается в популярности разного рода приключенческих фильмов, а также в том, как жадно люди ловят информацию из Сирии и других горячих точек планеты. Всё это своего рода бальзам на душу, который показывает, что приключения и свобода все ещё возможны, и где-то им еще есть место.
Вывод из этого может быть сделан только один. Необходимо признать, что бессистемное развитие технического прогресса ведет человечество в тупик, и потому этому необходимо положить конец. Научно-техническое развитие должно быть строго ограничено, и его результаты надо внедрять только в исключительных случаях, если они могут принести пользу обществу, и только после тщательной оценки всех потенциальных рисков.
Во-вторых, необходимо установить приоритет свободы, как фундаментального качества человека, неотделимого от его сущности, над безопасностью. Необходимо положить конец тотальной слежке с помощью камер, спутников, чипов, компьютерных программ, мобильных телефонов и любыми другими способами. Несмотря на то, что жизнь от этого станет несколько рискованнее, однако это будет по-прежнему жизнь, а не существование в прозрачной клетке электронного концлагеря.
