Вчера побывала на прениях в суде присяжных - по обыкновенному, совсем не политическому делу. И знаете, что я там увидела? На этом суде - обычном уголовном, без всякой политической окраски или общественного значения - происходило, пусть и не так ярко и драматично, совершенно то же самое, что на процессе Тихонова и Хасис. А именно: судья главную свою задачу видела в том, чтобы не дать присяжным услышать чего лишнего и неположенного.
Дело в том, что на новейшей отечественной почве суд присяжных мутировал и приобрел странную черту: их всеми способами стараются оградить от информации по делу.
Есть длинный список того, чего нельзя знать присяжным.
Присяжные не должны вникать в процессуальные вопросы. Поэтому любые ходатайства, возражения, пререкания сторон, выяснения спорных вопросов о том, можно ли допрашивать такого-то свидетеля или представлять такие-то доказательства - происходят без присяжных. На это время их выводят из зала, потом заводят обратно.
Присяжные не должны знать, как происходило следствие. Нельзя рассказывать им, например, что обвиняемого на следствии били и вымогали из него показания. Это еще имеет хоть какую-то видимость смысла (допустим, все обвиняемые начнут пускаться в такие душещипательные рассказы, чтобы разжалобить присяжных) - но на следующем же шаге оборачивается абсурдом. Например, подсудимый на следствии дал одни показания, а на суде от них отказался и дал другие - так вот, он не имеет права толком объяснить, почему. Нельзя говорить о том, как следствие вышло на преступника, почему подозрение пало именно на него. Нельзя говорить вообще ни о чем, относящемся к досудебной стадии - так что у нас судья мгновенно останавливала любого, кто произносил слово "следствие".
Присяжные не должны углубляться в правовую, юридическую сторону обсуждаемого дела. Они должны узнавать голые факты, без всякой их юридической квалификации. Что это значит на практике? За решеткой сидел бывший следователь, обвиняемый в том, что за взятку злоупотребил своим служебным положением и произвел некоторые незаконные действия в интересах взяткодателей. А линия его защиты состояла в том, что никакой взятки не было, а делал он на своем месте именно то, что по закону и по должностным инструкциям обязан был делать. Так вот: вопрос о том, как он должен был действовать в идеале, и законны или незаконны были его реальные действия - обсуждать при присяжных нельзя!
Вы спросите: а что же они там обсуждали столько времени, если состав преступления как таковой оказался запрещенной темой? Ну, на практике суд из такого положения выходит просто и со вкусом: прокурор обсуждает все, что хочет, и о юридическом аспекте действий подсудимого высказывается совершенно свободно - а как только подсудимый или его адвокаты пытаются поднять эту тему, им сразу затыкают рот.
Еще одно правило: с присяжными можно обсуждать только то, что есть в деле - и нельзя говорить о том, чего нет. На практике это означает: если на месте какого-то звена в доказательствах зияет дыра - нельзя обращать на это внимание присяжных. В случае с той же злополучной взяткой - отсутствовали свидетельства о том, что случилось с ней дальше. Не были обнаружены ни сами деньги, ни то, на что подсудимый мог их потратить. В принципе это ни о чем не говорит - мало ли куда он мог их девать; но все-таки, если бы у него под окном стоял новенький "Лексус", купленный как раз в это время и как раз на эту сумму, обвинение выглядело бы убедительнее. И вопрос к обвинению: "Если я, по-вашему, взял эти деньги, то где они?" - вполне резонен. Расследуете преступление - выясните и его последствия. Но этот вопрос тоже нельзя задавать.
Еще нельзя говорить о том, что прямо не относится к делу. А знаете, сколько всякого разного не относится к делу? Личность и жизненный путь подсудимого; характеристики других участников дела; другие эпизоды этой истории, не относящиеся напрямую к взятке, но позволяющие понять историю в целом, ее "героев" и их мотивации... В перепалке сторон и судьи регулярно, как беззаконные кометы, всплывают какие-то люди, явно играющие не последнюю роль в сюжете, но о которых нельзя ничего толком понять, потому что они в даче взятки не участвовали и "прямо к делу не относятся"...
А если отвлечься от частных подробностей - это не поможет, потому что отвлеченные рассуждения тоже под запретом.
Это в теории. На практике же выходит, как всегда: прокурор вещает совершенно свободно и плавно, в том числе и на "запрещенные" темы, судья останавливает ее изредка и формально - а вот адвокатов и самого подсудимого прерывает на каждом слове. А то они, злодеи, защищая себя, все время норовят сказать что-нибудь лишнее.
Все это производит тяжелое впечатление. Подозреваю, что и на присяжных. Они слушают во все уши, пытаясь понять, что же от них скрывают.
Между тем изначальный смысл суда присяжных - именно в том, что обычные, "от сохи" люди узнают все обстоятельства дела. Что они хорошенько смотрят на подсудимого и всех прочих участников событий, узнают о них как можно больше, выслушивают свидетелей, изучают доказательства, потом выслушивают позицию обеих сторон - и решают, кто прав, руководствуясь здравым смыслом, житейским опытом и совестью, т.е. интуицией. Чтобы принять правильное решение, они должны узнать о деле все, что можно! Чем больше, тем лучше!
Законодатель опасается, что у присяжных, узнавших лишнее, могут возникнуть какие-то предрассудки, которые нарушат их беспристрастие. Но они ведь в любом случае возникнут - неизбежно вырастут из самого обвинения. Идея преступления и образ преступника, как правило, не оставляют людей беспристрастными. "На скамье подсудимых - бывший мент, которого обвиняют в том, что он вымогал взятку у торговцев с оптового рынка", или "влюбленная пара русских националистов, обвиняемых в том, что они из идейных соображений убили двоих антифашистов" - тут у любого совершенно неизбежно сложится какое-то априорное отношение, возникнут какие-то ассоциации и т.д. А вся дальнейшая информация, которая выясняется в суде - будет служить тому, чтобы это первое впечатление очистить, уточнить, углубить или, может быть, опровергнуть.
И тут важно все: и черты характера подсудимого, и его взаимоотношения с кем-то из фигурантов дела, и какая-то подробность его поведения во время следствия, и даже то, какие отвлеченные рассуждения он приводит в свою защиту - любая мелочь в напряженно работающем уме присяжного может пролить новый свет, помочь ему ясно увидеть всю картину и принять правильное решение.
Но для нашей судебной системы суды присяжных неудобны, даже опасны - поэтому их всячески ограничивают. В том числе - насильно и неестественно ограничивают присяжных в получении информации по делу.
По материалам блога http://nataly-hill.livejournal.com/
