Оправившись после комы от удара российским “Орешником” по “Южмашу,” Пентагон и Конгресс США стали в срочном порядке обновлять свои планы по развитию американского гиперзвукового оружия.
Доклад Исследовательской службы Конгресса США “Гиперзвуковое оружие. Предыстория и вопросы для Конгресса” от 2 декабря 2024 г. содержит обновленный план мероприятий по разработке гиперзвукового оружия на ближайшие годы.
Краткое содержание
Соединенные Штаты активно занимались разработкой гиперзвукового оружия — маневрирующего оружия, летящего со скоростью не менее 5 Махов — в рамках своей обычной программы быстрого глобального удара с начала 2000-х годов. В последние годы Соединенные Штаты сосредоточили такие усилия на разработке гиперзвуковых планирующих аппаратов, которые запускаются с ракеты перед планированием к цели, и гиперзвуковых крылатых ракет, которые приводятся в действие высокоскоростными воздушно-реактивными двигателями во время полета. Как заявил бывший заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов и бывший командующий Стратегическим командованием США генерал Джон Хайтен, это оружие может обеспечить «ответные, дальние, ударные возможности по удаленным, защищенным и/или критически важным по времени угрозам таким как дорожно-мобильные ракеты, когда другие силы недоступны, лишены доступа или не предпочтительны». Критики, с другой стороны, утверждают, что гиперзвуковое оружие не имеет определенных требований к миссии, мало способствует военному потенциалу США и не является необходимым для сдерживания.
Финансирование гиперзвукового оружия в прошлом было относительно ограниченным. Однако и Пентагон, и Конгресс продемонстрировали растущий интерес к продолжению разработки и краткосрочному развертыванию гиперзвуковых систем. Это отчасти связано с достижениями в этих технологиях в России и Китае, которые имеют ряд программ гиперзвукового оружия и, вероятно, выставили на вооружение оперативные гиперзвуковые планирующие аппараты, потенциально вооруженные ядерными боеголовками.
Большая часть гиперзвукового оружия США, в отличие от оружия в России и Китае, не разрабатывается для использования с ядерной боеголовкой. В результате гиперзвуковое оружие США, вероятно, потребует большей точности и будет более сложным в техническом плане для разработки, чем ядерные китайские и российские системы.
Бюджетный запрос Пентагона на 2025 финансовый год на гиперзвуковые исследования составил 6,9 млрд долларов, что выше, чем 4,7 млрд долларов в запросе на 2023 финансовый год. Пентагон отказался предоставить финансирование исследований, связанных с гиперзвуком, в 2024 финансовом году, но запросил 11 млрд долларов на дальние стрельбы — категорию, которая включает гиперзвуковое оружие. Агентство по противоракетной обороне дополнительно запросило 182,3 млн долларов на гиперзвуковую оборону в 2025 финансовом году, что ниже его запроса в размере 190,6 млн долларов в 2024 финансовом году и запроса в размере 225,5 млн долларов в 2023 финансовом году.
В настоящее время Министерство обороны (DOD) не создало никаких программ по гиперзвуковому оружию, что позволяет предположить, что оно, возможно, не одобрило ни требования к миссиям для систем, ни долгосрочные планы финансирования.
Действительно, как заявил бывший главный директор по гиперзвуковым технологиям (Управление заместителя министра обороны по исследованиям и разработкам) Майк Уайт, Министерство обороны еще не приняло решения о приобретении гиперзвукового оружия, а вместо этого разрабатывает прототипы для оказания помощи в оценке потенциальных концепций систем вооружения и наборов задач.
Рассматривая планы Пентагона относительно программ США по гиперзвуковому оружию, Конгресс может рассмотреть вопросы о целесообразности создания гиперзвукового оружия, его ожидаемых расходах и его влиянии на стратегическую стабильность и контроль над вооружениями.
Возможные вопросы включают следующее:
Для каких задач будет использоваться гиперзвуковое оружие ? Является ли гиперзвуковое оружие наиболее экономически эффективным средством выполнения этих потенциальных задач? Как оно будет включено в совместную оперативную доктрину и концепции?
Учитывая отсутствие определенных требований к миссии для гиперзвукового оружия, как Конгресс должен оценивать запросы на финансирование программ гиперзвукового оружия или баланс запросов на финансирование программ гиперзвукового оружия, вспомогательных технологий и поддерживающей испытательной инфраструктуры? Является ли ускорение исследований гиперзвукового оружия, вспомогательных технологий или вариантов гиперзвуковой противоракетной обороны необходимым и технологически осуществимым?
Каким образом, если это вообще произойдет, размещение гиперзвукового оружия повлияет на стратегическую стабильность?
Есть ли необходимость в мерах по снижению рисков, таких как расширение СНВ-3, переговоры по новым многосторонним соглашениям о контроле над вооружениями или проведение мероприятий по обеспечению транспарентности и укреплению доверия?
Введение
Соединенные Штаты активно занимались разработкой гиперзвукового оружия в рамках своей обычной программы быстрого глобального удара с начала 2000-х годов. В последние годы они сосредоточили такие усилия на гиперзвуковых планирующих аппаратах и гиперзвуковых крылатых ракетах с меньшей и средней дальностью для использования в региональных конфликтах. Хотя финансирование этих программ в прошлом было относительно ограниченным, и Пентагон, и Конгресс проявили растущий интерес к продолжению разработки и краткосрочному развертыванию гиперзвуковых систем. Это отчасти связано с достижениями в этих технологиях в России и Китае, что привело к повышенному вниманию в Соединенных Штатах к стратегической угрозе, которую представляет гиперзвуковой полет. Отчеты из открытых источников указывают на то, что и Китай, и Россия провели многочисленные успешные испытания гиперзвуковых планирующих аппаратов и выставили на вооружение оперативный потенциал.
Эксперты расходятся во мнениях относительно потенциального влияния гиперзвукового оружия конкурентов как на стратегическую стабильность, так и на конкурентное преимущество вооруженных сил США. Тем не менее, бывший заместитель министра обороны по исследованиям и инжинирингу (USD[R&E]) Майкл Гриффин дал показания Конгрессу, что у Соединенных Штатов «нет систем, которые могли бы соответствующим образом удержать Китай и Россию под угрозой, и у нас нет защиты от их систем». Хотя Закон о национальной обороне Джона С. Маккейна на 2019 финансовый год (FY2019 NDAA, PL 115-232) ускорил разработку гиперзвукового оружия, которое USD(R&E) определяет как приоритетную область исследований и разработок, Соединенные Штаты вряд ли развернут оперативную систему до 2025 финансового года. Однако большинство программ США по гиперзвуковому оружию, в отличие от программ России и Китая, не разрабатываются для потенциального использования с ядерной боеголовкой. В результате гиперзвуковое оружие США, вероятно, потребует большей точности и будет более сложным в техническом плане для разработки, чем ядерные китайские и российские системы.
Помимо ускорения разработки гиперзвукового оружия, раздел 247 Закона о национальной обороне на 2019 финансовый год требует, чтобы министр обороны совместно с директором Агентства военной разведки подготовил секретную оценку программ США и противника по гиперзвуковому оружию, включающую следующие элементы:
(1) Оценка расходов Соединенных Штатов и противников на такие технологии.
(2) Оценка количества и качества исследований такой технологии.
(3) Оценка испытательной инфраструктуры и рабочей силы, поддерживающей такую технологию.
(4) Оценка технологического прогресса Соединенных Штатов и противников в этой области.
(5) Описание сроков оперативного развертывания такой технологии.
(6) Оценка намерения или готовности противников использовать такую технологию.
Этот отчет был представлен Конгрессу в июле 2019 года. Аналогичным образом, раздел 1689 Закона о национальной обороне на 2019 финансовый год требует, чтобы директор Агентства по противоракетной обороне (MDA) подготовил отчет о том, «как можно ускорить гиперзвуковую противоракетную оборону для отражения возникающих гиперзвуковых угроз». Выводы этих отчетов могут иметь последствия для разрешений, ассигнований и надзора Конгресса.
В следующем отчете рассматриваются программы гиперзвукового оружия в Соединенных Штатах, России и Китае, предоставляется информация о программах и инфраструктуре в каждой стране на основе несекретных источников. В нем также дается краткое изложение состояния глобальных исследований в области гиперзвукового оружия. Он завершается обсуждением вопросов, которые Конгресс может рассмотреть при рассмотрении запросов Министерства обороны (DOD) на финансирование программ гиперзвуковых технологий США.
Фон
Несколько стран разрабатывают гиперзвуковое оружие, которое летит со скоростью не менее 5 Махов (в пять раз больше скорости звука). Существует две основные категории гиперзвукового оружия:
Гиперзвуковые планирующие аппараты запускаются с ракеты перед планированием к цели.
Гиперзвуковые крылатые ракеты приводятся в действие высокоскоростными воздушно-реактивными двигателями (ГПВРД) после обнаружения цели.
В отличие от баллистических ракет, гиперзвуковое оружие не следует баллистической траектории и может маневрировать на пути к цели. Как заявил бывший заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов и бывший командующий Стратегическим командованием США генерал Джон Хайтен, гиперзвуковое оружие может обеспечить «ответные, дальнобойные, ударные возможности по удаленным, защищенным и/или критически важным по времени угрозам [таким как дорожно-мобильные ракеты], когда другие силы недоступны, лишены доступа или не предпочтительны». Обычное гиперзвуковое оружие использует только кинетическую энергию — энергию, получаемую от движения — для уничтожения незащищенных целей или, потенциально, подземных объектов.
Гиперзвуковое оружие может затруднить обнаружение и оборону из-за своей скорости, маневренности и малой высоты полета. Например , наземные радары не могут обнаружить гиперзвуковое оружие до поздней стадии полета оружия.
Такое отсроченное обнаружение сокращает время, необходимое лицам, принимающим решения, для оценки вариантов реагирования, а также время, необходимое оборонительной системе для перехвата атакующего оружия, что потенциально допускает только одну попытку перехвата.
Более того, представители Министерства обороны США заявили, что как наземные, так и современные архитектуры датчиков космического базирования недостаточны для обнаружения и отслеживания гиперзвукового оружия, а бывший сотрудник Министерства обороны США (R&E) Гриффин отметил, что «гиперзвуковые цели в 10–20 раз тусклее, чем те, которые США обычно отслеживают с помощью спутников на геостационарной орбите».
Некоторые аналитики предположили, что слои космических датчиков, интегрированные с системами слежения и управления огнем для управления высокопроизводительными перехватчиками или оружием направленной энергии, теоретически могли бы представлять собой жизнеспособные варианты защиты от гиперзвукового оружия в будущем.
Действительно, в Обзоре по противоракетной обороне за 2019 год отмечается, что «такие датчики используют преимущество большой области, видимой из космоса, для улучшенного отслеживания и потенциального нацеливания на передовые угрозы, включая [гиперзвуковые планирующие аппараты] и гиперзвуковые крылатые ракеты».
Другие аналитики подвергают сомнению доступность, технологическую осуществимость и/или полезность широкомасштабной гиперзвуковой противоракетной обороны. Как объясняет физик и ядерный эксперт Джеймс Эктон, «системы точечной обороны, и в частности [Terminal High-Altitude Area Defense (THAAD)], вполне могли бы быть адаптированы для борьбы с гиперзвуковыми ракетами. Недостатком этих систем является то, что они могут защищать только небольшие районы. Чтобы защитить всю континентальную часть Соединенных Штатов, вам понадобится недоступное по цене количество батарей THAAD». Кроме того, некоторые аналитики утверждают, что нынешняя архитектура командования и управления Соединенных Штатов не сможет «обрабатывать данные достаточно быстро, чтобы реагировать на входящую гиперзвуковую угрозу и нейтрализовывать ее».
Соединенные Штаты
В настоящее время Министерство обороны США разрабатывает гиперзвуковое оружие в рамках программы ВМС США «Обычный быстрый удар» (CPS), которая призвана предоставить американским военным возможность поражать защищенные или чувствительные ко времени цели с помощью обычных боеголовок, а также в рамках нескольких программ ВВС, армии и Агентства перспективных исследовательских проектов в области обороны (DARPA).Те, кто поддерживает эти усилия по разработке, утверждают, что гиперзвуковое оружие может усилить сдерживание, а также предоставить американским военным возможность побеждать такие возможности, как передовые системы противовоздушной и противоракетной обороны, которые составляют основу стратегий американских конкурентов по ограничению доступа/блокированию зон. Признавая это, Национальная оборонная стратегия 2018 года определяет гиперзвуковое оружие как одну из ключевых технологий, «обеспечивающих Соединенным Штатам возможность вести и побеждать в войнах будущего». Аналогичным образом, в отчете двухпартийной целевой группы «Будущее обороны» Комитета по вооруженным силам Палаты представителей отмечается, что гиперзвуковое оружие может представлять угрозу для Соединенных Штатов в ближайшие годы.
Программы
В отличие от программ Китая и России, гиперзвуковое оружие США будет оснащено обычным оружием. В результате гиперзвуковое оружие США, скорее всего, потребует большей точности и будет технически сложнее в разработке, чем ядерные китайские и российские системы. Действительно, по словам одного эксперта, «планер с ядерным оружием был бы эффективен, если бы он был в 10 или даже в 100 раз менее точным [чем планер с обычным оружием]» из-за последствий ядерного взрыва.
Согласно сообщениям из открытых источников, Соединенные Штаты проводят исследования, разработки, испытания и оценку (RDT&E) ряда программ по наступательному гиперзвуковому оружию и гиперзвуковым технологиям, включая следующие:
ВМС США — Обычный быстрый удар (CPS);
ВМС США — наступательная борьба с надводными силами, (OASuW Inc 2), также известный как гиперзвуковой авиационный OASuW (HALO);
Армия США — гиперзвуковое оружие большой дальности (LRHW);
ВВС США — гиперзвуковая ударная крылатая ракета (HACM).
Эти программы направлены на создание действующих прототипов, поскольку в настоящее время не существует зарегистрированных программ по гиперзвуковому оружию.
ВМС США
В меморандуме от июня 2018 года Министерство обороны США объявило, что ВМС возглавят разработку Common Hypersonic Glide Body для использования во всех видах вооруженных сил. Корпус планера адаптируется из прототипа боевой части армии со скоростью 6 Махов, Alternate Re-Entry System. Ожидается, что CPS ВМС США соединит корпус планера с системой ускорителя, чтобы создать общий All Up Round (AUR) для использования как ВМС, так и армией. Первое испытание AUR, проведенное в июне 2022 года, закончилось неудачей. Последующие летные испытания, включая запланированные на март и сентябрь 2023 года, не состоялись из-за неудачных предполетных проверок. Министерство обороны США завершило испытание AUR в июне 2024 года.
В бюджетных документах ВМС на 2025 финансовый год отмечается намерение развернуть CPS на эсминцах класса Zumwalt к концу 2025 финансового года. Однако в ноябре 2024 года должностные лица ВМС объявили, что развертывание будет перенесено на 2027 год. Хотя должностные лица ВМС ранее отмечали планы по достижению «ограниченной эксплуатационной возможности» на подводных лодках класса Ohio уже в 2025 году и на подводных лодках класса Virginia к 2028 финансовому году, а также по размещению гиперзвукового оружия на эсминцах класса Burke, такие планы не отражены в текущих бюджетных документах. ВМС запрашивают 903,9 млн долларов на НИОКР CPS в 2025 финансовом году, что превышает запрос на 2024 финансовый год в размере 901,1 млн долларов. ВМС не запрашивали финансирование закупок CPS в 2025 финансовом году.
Военно-морской флот также разрабатывает программу Offensive Anti-Surface Warfare Increment 2 ( OASuW Inc 2), также известный как гиперзвуковой авиационный OASuW (HALO) — новый старт в 2023 финансовом году. Хотя о программе было обнародовано мало подробностей, HALO, скорее всего, будет совместим с истребителем ВМС F/A-18. ВМС запрашивают 178,6 млн долларов на НИОКР HALO в 2025 финансовом году.
Армия США
Ожидается, что армейская программа по гиперзвуковому оружию большой дальности (LRHW), также известная как Dark Eagle, объединит летательный аппарат Common Glide с системой ускорителей ВМС. Предполагается, что система будет иметь дальность более 2776 км и «предоставить армии прототип стратегической системы ударного оружия для поражения возможностей A2/AD, подавления огня противника на большой дальности и поражения других целей с высокой отдачей/временем».39 Армия запрашивает 538 миллионов долларов на НИОКР LRHW в 2025 финансовом году и 744,2 миллиона долларов на закупку наземного вспомогательного оборудования LRHW, а также AUR и контейнера. Армия выставила на вооружение прототип оборудования LRHW и «намерена выставить на вооружение две дополнительные батареи LRHW» к 2027 финансовому году. В августе 2024 года армия завершила первый успешный «сквозной» испытательный полет LRHW. Ранее армейские должностные лица заявляли о планах по переводу LRHW к программе, которая будет запущена в четвертом квартале 2024 финансового года — график, который чиновники назвали «очень, очень агрессивным» и который потребует от программы «большого риска».
ВВС США
AGM-183 Air-Launched Rapid Response Weapon (ARRW, произносится как «стрела») должна была использовать технологию Tactical Boost Glide (TBG) DARPA для разработки прототипа гиперзвукового планирующего летательного аппарата воздушного базирования, способного развивать среднюю скорость от 6,5 до 8 Маха на дальности около 1609 км. ARRW успешно завершила испытательный полет «с захватом» в июне 2019 года. Затем она пережила три последовательных неудачи, прежде чем завершить три успешных летных испытания в 2022 году. Хотя первое испытание полностью рабочего прототипа ARRW в декабре 2022 года было успешным, результаты летных испытаний ARRW с тех пор, по-видимому, были неоднозначными, по крайней мере, один неудачный испытательный полет в 2023 году. Военно-воздушные силы отказались комментировать результаты второго испытания 2023 года, отметив лишь, что они «получили ценную новую информацию о возможностях ARRW». В связи с провалом программы 2023 года министр ВВС Фрэнк Кендалл заявил, что ВВС «на данный момент больше привержены HACM, чем ARRW». ВВС провели последнее испытание ARRW в марте 2024 года, но также отказались обсуждать результаты этого испытания. ВВС не запрашивали финансирование ARRW в 2025 финансовом году, а в бюджетных документах программа была охарактеризована как «завершенная».
В феврале 2020 года ВВС объявили об отмене своей второй программы гиперзвукового оружия, Hypersonic Conventional Strike Weapon (HCSW), которая, как ожидалось, будет использовать общий планирующий летательный аппарат и систему ускорителей, из-за бюджетных ограничений, которые вынудили их выбирать между ARRW и HCSW. Тогдашний глава отдела закупок ВВС Уилл Ропер объяснил, что ARRW был выбран, потому что он был более продвинутым и давал ВВС дополнительные возможности. «ARRW меньше. Мы можем нести вдвое больше на B-52, и, возможно, это может быть на F-15», - объяснил он. Высокопоставленный чиновник ВВС с тех пор отметил, что B-52 потенциально может нести четыре ARRW.
Наконец, в 2022 финансовом году ВВС запустили программу гиперзвуковой крылатой ракеты (HACM) для разработки гиперзвуковой крылатой ракеты, которая объединяет технологии ВВС и DARPA. В некоторых отчетах указывается, что HACM предполагается запускать как с бомбардировщиков, так и с истребителей, при этом высокопоставленный представитель ВВС отметил, что B-52 потенциально может нести 20 HACM или более. Аналогичным образом, как сообщается, B-1 может нести до 36 HACM. По данным ВВС, «способность выполнить разработку HACM зависит от полностью профинансированных и успешных усилий по развитию возможностей предшественника». ВВС запросили 517 миллионов долларов на HACM в 2025 финансовом году, что больше, чем запрос в размере 382 миллионов долларов в 2024 финансовом году.
Военно-воздушные силы также разрабатывают программу Expendable Hypersonic Air-Breathing Multi-Mission Demonstrator Program, также известную как Project Mayhem. По словам тогдашнего главного директора по гиперзвуку Майка Уайта, «Project Mayhem — это рассмотрение следующего шага в том, что позволяет пространство возможностей относительно гиперзвуковых крылатых ракетных систем», и предполагается, что он сможет летать «на значительно большие расстояния, чем то, что мы делаем сегодня». Некоторые сообщения указывают на то, что Project Mayhem может разрабатывать беспилотный гиперзвуковой бомбардировщик, способный летать со скоростью 10 Махов и выполнять как ударные, так и разведывательные, наблюдательные и рекогносцировочные миссии.
DARPA
DARPA в партнерстве с ВВС провело испытания TBG, клиновидного гиперзвукового планирующего аппарата, способного летать со скоростью 7 Махов и более, который «был направлен на разработку и демонстрацию технологий, позволяющих в будущем запускать с воздуха гиперзвуковые планирующие системы тактического диапазона». TBG «также рассматривал прослеживаемость, совместимость и интеграцию с системой вертикального пуска ВМС» и планируется передать как ВВС, так и ВМС. DARPA не запрашивало финансирование для TBG в 2025 финансовом году, описывая программу как «завершенную».
Сообщается, что Operational Fires DARPA стремилась использовать технологии TBG для разработки наземной системы, которая позволит «современному тактическому оружию преодолевать современную противовоздушную оборону противника и быстро и точно поражать критически важные цели, чувствительные ко времени». OpFires завершила свои первые летные испытания в июле 2022 года. Программа OpFires завершилась в 2022 финансовом году.
DARPA также завершило работу над концепцией гиперзвукового воздушно-реактивного оружия (HAWC), которая при поддержке ВВС была направлена на «разработку и демонстрацию критически важных технологий для создания эффективной и доступной гиперзвуковой крылатой ракеты воздушного базирования». DARPA успешно испытало HAWC в марте и июле 2022 года, а также в январе 2023 года, запустив ракету с бомбардировщика B-52. Бывший главный директор по гиперзвуковым технологиям Майк Уайт заявил, что гиперзвуковые крылатые ракеты, такие как HAWC, будут меньше гиперзвуковых планирующих аппаратов и, следовательно, смогут запускаться с более широкого спектра платформ. Бывший главный директор Уайт дополнительно отметил, что HAWC и другие гиперзвуковые крылатые ракеты могли бы интегрировать головки самонаведения легче, чем гиперзвуковые планирующие аппараты. Программа-преемница HAWC, More Opportunities with HAWC (MOHAWC), также стремилась разработать технологии для использования в будущих гиперзвуковых крылатых ракетах воздушного базирования. DARPA не запрашивало финансирование для MOHAWC в 2025 финансовом году, назвав программу «завершенной».
Гиперзвуковая противоракетная оборона
Пентагон также инвестирует в возможности противодействия гиперзвуковому оружию. В сентябре 2018 года MDA, которое в 2017 году создало Программу гиперзвуковой обороны в соответствии с Разделом 1687 NDAA на 2017 финансовый год ( H.Rept . 114-840), заказало 21 официальный документ для изучения вариантов гиперзвуковой противоракетной обороны, включая ракеты-перехватчики, гиперскоростные снаряды, лазерные пушки и системы электронного нападения. В январе 2020 года MDA опубликовало проект запроса на предложения по прототипам для системы перехвата гиперзвукового оружия с региональным планирующим фазовым вооружением, которая должна быть принята на вооружение в середине 2030-х годов. Однако позднее программа была отменена в пользу альтернативного решения — перехвата фазы планирующего полета (Glide Phase Intercept, GPI). Согласно бюджетным документам MDA на 2024 финансовый год, агентство стремилось внедрить региональный морской потенциал GPI в 2034 финансовом году. Раздел 1666 NDAA на 2024 финансовый год (PL 118-31) предписывал MDA ускорить этот график для достижения начальной эксплуатационной готовности к 31 декабря 2029 года и полной эксплуатационной готовности к 31 декабря 2032 года. Однако в бюджетных документах MDA на 2025 финансовый год указано, что GPI должен быть реализован в 2035 финансовом году. 15 мая 2024 года MDA объявило, что оно формализовало Соглашение о проекте совместного развития для совместной разработки GPI с Японией.
Кроме того, MDA разрабатывает гиперзвуковой и баллистический датчик слежения за пространством (HBTSS) в целях улучшения возможностей агентства по обнаружению и отслеживанию приближающихся ракет. MDA запросило 76 миллионов долларов на HBTSS в 2025 финансовом году и 182,3 миллиона долларов на гиперзвуковую оборону. Наконец, DARPA работает над программой под названием Glide Breaker, которая «разработает технологию критически важных компонентов для поддержки легкого транспортного средства, предназначенного для точного поражения гиперзвуковых угроз на очень большом расстоянии». DARPA запросило 38 миллионов долларов на Glide Breaker в 2025 финансовом году.
Инфраструктура
Согласно исследованию, проведенному Институтом оборонного анализа (IDA) в соответствии с Законом о национальной обороне на 2013 финансовый год (PL 112-239), в 2014 году в Соединенных Штатах было 48 критических гиперзвуковых испытательных установок и мобильных объектов, необходимых для развития гиперзвуковых технологий для разработки оборонных систем до 2030 года. Эти специализированные объекты, которые имитируют уникальные условия, возникающие в гиперзвуковом полете (например, скорость, давление, нагрев), включали 10 гиперзвуковых наземных испытательных установок Министерства обороны, 11 открытых полигонов Министерства обороны, 11 мобильных объектов Министерства обороны, 9 объектов Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА), 2 объекта Министерства энергетики (DOE) и 5 промышленных или академических объектов. В своей оценке инфраструктуры гиперзвуковых испытаний и оценки США в 2014 году IDA отметил, что «ни один из существующих объектов США не может обеспечить полномасштабные, зависящие от времени, сопряженные аэродинамические и тепловые нагрузочные среды для продолжительностей полета, необходимых для оценки этих условий при характеристике выше 8 Махов».
С момента публикации отчета об исследовании 2014 года в инфраструктуре гиперзвуковых испытаний США произошел ряд изменений. Например, Университет Нотр-Дам открыл тихие аэродинамические трубы на скорости 6 и 10 Махов, Университет Пердью открыл тихую аэродинамическую трубу на скорости 8 Махов, и по крайней мере один гиперзвуковой испытательный центр был выведен из эксплуатации. Кроме того, Университет Аризоны модифицировал одну из своих аэродинамических труб, чтобы обеспечить возможность испытаний на скорости 5 Махов, в то время как Техасский университет A&M в партнерстве с Army Futures Command строит километровую аэродинамическую трубу на скорости 10 Махов. Соединенные Штаты также используют испытательный полигон Вумера Королевских австралийских ВВС в Австралии и ракетный полигон Андойя в Норвегии для летных испытаний.
Чиновники Министерства обороны дополнительно объявили в ноябре 2024 года, что Соединенные Штаты, Австралия и Великобритания «вступили в Соглашение о проекте испытаний и экспериментов с гиперзвуковыми полетами ( HyFliTE ) (PA) для использования испытательных объектов друг друга и обмена технической информацией для разработки, тестирования, и оценить гиперзвуковые системы». PA «включает до шести трехсторонних кампаний летных испытаний, которые должны состояться к 2028 году с общим объемом финансирования в 252 миллиона долларов США».
В феврале 2022 года Управление генерального инспектора Министерства обороны США объявило о завершении двухлетней оценки текущих наземных испытательных и оценочных объектов с целью определения того, будут ли их возможности и мощности достаточными для выполнения запланированного графика испытаний Министерства обороны США. Однако Министерство обороны США не опубликовало результаты оценки для общественности. Аналогичным образом, в годовом отчете директора по эксплуатационным испытаниям и оценке (DOT&E) за 2022 финансовый год была дана оценка достаточности инфраструктуры для испытаний гиперзвукового оружия США. В отчете DOT&E сделан вывод о том, что «необходимы дополнительные усилия по модернизации ракетных испытательных полигонов для поддержки увеличения темпов испытаний и разработки новых возможностей для измерения летных характеристик гиперзвуковых ракет в условиях все более сложных угроз». Конгресс выделил 47,5 млн долларов США (R&E) и DOT&E в 2022 финансовом году на инфраструктуру для испытаний гиперзвукового оружия. Однако в годовом отчете Министерства транспорта и энергетики США за 2023 финансовый год отмечается, что по крайней мере одна программа по гиперзвуковому оружию «по-прежнему постоянно сталкивается с трудностями из-за ограниченной доступности и количества коридоров гиперзвуковых полетов, целевых зон и средств поддержки испытаний». Конгресс может рассмотреть вопрос о необходимости дополнительных средств для выполнения рекомендации Министерства транспорта и энергетики США на 2022 финансовый год.
По сообщениям, Министерство обороны планирует расширить инфраструктуру гиперзвуковых испытаний в ближайшие годы. В январе 2019 года ВМС объявили о планах по возобновлению работы своего испытательного комплекса Launch Test Complex в Чайна-Лейк, штат Калифорния, для улучшения возможностей воздушного запуска и подводных испытаний для программы CPS. Министерство обороны также объявило о разработке многофункционального испытательного стенда MACH-TB (Multi-Service Advanced Capability Hypersonics Test Bed), который должен «увеличить внутренние возможности для испытаний гиперзвуковых летательных аппаратов и использовать несколько коммерчески доступных ракет-носителей для перевозки гиперзвуковых полезных нагрузок».96 Министерство обороны успешно испытало компоненты MACH-TB в ноябре 2023 года. Согласно оценке, проведенной Счетной палатой правительства, Министерство обороны выделило около 1 миллиарда долларов на модернизацию гиперзвуковых объектов с 2015 по 2024 финансовый год.
Конгресс также продолжал проявлять интерес к инфраструктуре гиперзвукового оружия. Раздел 222 NDAA на 2021 финансовый год (PL 116-283) требует, чтобы заместитель министра обороны по исследованиям и инжинирингу, по согласованию с директором по эксплуатационным испытаниям и оценке, представил в комитеты по обороне конгресса «оценку достаточности испытательных возможностей и инфраструктуры, используемых для развертывания гиперзвукового оружия, и описание любых инвестиций в испытательные возможности и инфраструктуру, которые могут потребоваться для поддержки испытаний такого оружия в полете и на земле». Раздел 225 NDAA на 2022 финансовый год (PL 117-81) требует, чтобы министр обороны определил гиперзвуковые объекты и возможности Главной базы полигона и испытательного комплекса и проинформировал комитеты по обороне конгресса о плане улучшения.
Аналогичным образом, раздел 237 NDAA на 2023 финансовый год (PL 117-263) предписывает министру обороны как оценить возможности Пентагона по тестированию и оценке гиперзвуковых возможностей, так и «определить испытательные объекты за пределами Министерства обороны, которые имеют потенциал для использования для расширения возможностей Пентагона... включая испытательные объекты других департаментов и агентств федерального правительства, академических кругов и коммерческие испытательные объекты». Раздел 218 NDAA на 2024 финансовый год (PL 118-31) предписывает министру обновлять эту оценку не реже одного раза в два года. Он также предписывает министру провести исследование для оценки не менее двух возможных мест в Соединенных Штатах, которые «имеют потенциал для использования в качестве дополнительных коридоров для испытаний гиперзвуковых систем большой дальности», и представить комитетам по обороне Конгресса ежегодный отчет о финансировании и инвестициях Пентагона в гиперзвуковые возможности.
Наконец, в марте 2020 года Министерство обороны объявило о создании «гиперзвуковой военной комнаты» для оценки промышленной базы США для гиперзвукового оружия и выявления «критических узлов» в цепочке поставок. Министерство обороны также внесло поправки в свою политику закупок «серии 5000» с целью повышения устойчивости цепочки поставок и снижения затрат на поддержание.
Россия
Хотя Россия проводила исследования в области технологий гиперзвукового оружия с 1980-х годов, она ускорила свои усилия в ответ на развертывание американской ПРО как в Соединенных Штатах, так и в Европе, а также в ответ на выход США из Договора по противоракетной обороне в 2001 году. Подробно излагая опасения России, президент Путин заявил, что «США допускают постоянный, неконтролируемый рост числа противоракет, улучшают их качество и создают новые районы запуска ракет. Если мы ничего не сделаем, в конечном итоге это приведет к полной девальвации ядерного потенциала России. Это означает, что все наши ракеты могут быть просто перехвачены».Таким образом, Россия стремится к гиперзвуковому оружию, которое может маневрировать при приближении к своим целям, как к гарантированному средству проникновения через противоракетную оборону США и восстановления чувства стратегической стабильности.
Программы
Россия реализует две программы гиперзвукового оружия — «Авангард» и 3М22 «Циркон» — и, как сообщается, приняла на вооружение «Кинжал» — маневренную баллистическую ракету воздушного базирования.
Авангард — это гиперзвуковой планирующий летательный аппарат, запускаемый с межконтинентальной баллистической ракеты (МБР), что дает ему «фактически «неограниченную» дальность полета». Согласно сообщениям, в настоящее время «Авангард» развернут на МБР SS-19 Stiletto, хотя Россия планирует в конечном итоге запустить этот летательный аппарат с МБР «Сармат». Сообщается, что «Сармат» вступил в боевое дежурство в сентябре 2023 года. «Авангард» имеет бортовые средства противодействия и, как сообщается, будет нести ядерную боеголовку. Он был успешно испытан дважды в 2016 году и один раз в декабре 2018 года, как сообщается, достигнув скорости 20 Махов. Российские новостные источники утверждают, что «Авангард» вступил в боевое дежурство в декабре 2019 года.
В дополнение к Авангарду Россия разрабатывает Циркон, гиперзвуковую крылатую ракету корабельного базирования, способную развивать скорость от 6 до 8 Махов. Сообщается, что Циркон способен поражать как наземные, так и морские цели. Согласно российским новостным источникам, Циркон имеет максимальную дальность около 625 миль и может быть запущен с вертикальных пусковых установок, установленных на крейсерах Адмирал Нахимов и Петр Великий, корветы проекта 20380, фрегаты проекта 22350 и подводные лодки проекта 885 класса «Ясень» , среди прочих платформ. Эти источники утверждают, что «Циркон» был успешно запущен с фрегата проекта 22350 в январе, октябре и декабре 2020 года и мае 2022 года, а также с подводной лодки проекта 885 класса «Ясень» в октябре 2021 года. Сообщается, что Россия разместила «Циркон» на фрегате проекта 22350 «Адмирал флота Советского Союза Горшков» в январе 2023 года и впервые запустила ракету по Украине в феврале 2024 года.
Кроме того, Россия выставила на вооружение «Кинжал» — маневренную баллистическую ракету воздушного базирования, модифицированную из ракеты «Искандер». Сообщается, что Россия запускала «Кинжал» с самолета-перехватчика МиГ-31 на Украине112 и дополнительно планирует разместить ракету на дальнем ударном истребителе Су-34113 и стратегическом бомбардировщике Ту-22М3, хотя более медленный бомбардировщик может столкнуться с трудностями при «разгоне оружия до правильных параметров запуска».114 Российские СМИ сообщили, что максимальная скорость «Кинжала» составляет 10 Махов, а дальность — до 1200 миль при запуске с МиГ -31. Сообщается, что «Кинжал» способен совершать маневренный полет, а также поражать как наземные, так и морские цели и в конечном итоге может быть оснащен ядерной боеголовкой. Однако подобные заявления относительно характеристик «Кинжала» не были публично подтверждены разведывательными службами США и были встречены скептически рядом аналитиков.
Инфраструктура
Сообщается, что Россия проводит испытания гиперзвуковой аэродинамической трубы в Центральном аэрогидродинамическом институте в Жуковском и Институте теоретической и прикладной механики имени С.А. Христиановича в Новосибирске, а также испытала гиперзвуковое оружие на Домбаровской авиабазе, Байконуре. Космодром и хребет Кура.
Китай
По словам Тонга Чжао, научного сотрудника Центра глобальной политики Карнеги-Цинхуа*, «большинство экспертов утверждают, что наиболее важной причиной для приоритизации разработки гиперзвуковых технологий в Китае является необходимость противостоять конкретным угрозам безопасности со стороны все более сложных военных технологий США», таких как противоракетная оборона США. В частности, стремление Китая к гиперзвуковому оружию, как и России, отражает обеспокоенность тем, что гиперзвуковое оружие США может позволить Соединенным Штатам нанести упреждающий, обезглавливающий удар по ядерному арсеналу Китая и поддерживающей инфраструктуре. Развертывание ПРО США может затем ограничить способность Китая нанести ответный удар по Соединенным Штатам.
Как показал генерал Терренс О'Шонесси, тогдашний командующий Северным командованием США (USNORTHCOM) и Североамериканским командованием по аэрокосмической обороне (NORAD), на слушаниях в феврале 2020 года в Комитете Сената по вооруженным силам, Китай «испытает ядерный гиперзвуковой планирующий аппарат межконтинентальной дальности», который может обойти системы противоракетной обороны и оповещения США. В сообщениях также указывается, что Китай мог испытать ядерный гиперзвуковой планирующий аппарат, запущенный ракетой Long March, в августе 2021 года. В отличие от баллистических ракет, которые Китай ранее использовал для запуска гиперзвуковых планирующих аппаратов, Long March, система дробно-орбитальной бомбардировки (FOBS), запускает гиперзвуковой планирующий аппарат на орбиту до того, как гиперзвуковой планирующий аппарат сходит с орбиты к своей цели. Это может предоставить Китаю возможность нанесения глобального удара из космоса и еще больше сократить время предупреждения о цели до удара.
Китай также продемонстрировал растущий интерес к российским достижениям в области технологий гиперзвукового оружия, проведя летные испытания гиперзвукового планирующего аппарата всего через несколько дней после того, как Россия испытала свою собственную систему. Кроме того, в отчете за январь 2017 года было установлено, что более половины китайских статей с открытым исходным кодом по гиперзвуковому оружию содержат ссылки на российские программы создания оружия. Это может указывать на то, что Китай все чаще рассматривает гиперзвуковое оружие в региональном контексте.
Действительно, некоторые аналитики полагают, что Китай может планировать объединить гиперзвуковые планирующие летательные аппараты с обычным вооружением с баллистическими ракетами DF-21 и DF-26 в поддержку стратегии воспрещения доступа/блокирования зоны.125
Программы
Китай провел ряд успешных испытаний DF-17, баллистической ракеты средней дальности, специально разработанной для запуска гиперзвуковых планирующих аппаратов. Аналитики разведки США оценивают, что ракета имеет дальность полета приблизительно от 1600 до 2400 км и теперь может быть развернута.Китай также испытал МБР DF-41, которая может быть модифицирована для установки обычного или ядерного гиперзвукового планирующего аппарата, согласно отчету комиссии Конгресса США. Таким образом, разработка DF-41 «значительно увеличивает ядерную угрозу китайских ракетных сил для материковой части США», говорится в отчете.
Китай испытывал гиперзвуковой планирующий летательный аппарат DF-ZF (ранее известный как WU-14) по меньшей мере девять раз с 2014 года. Сообщается, что представители Министерства обороны США определили дальность полета DF-ZF примерно в 1930 км и заявили, что летательный аппарат может быть способен выполнять «экстремальные маневры» во время полета. Сообщается, что Китай принял DF-ZF на вооружение в 2020 году.
По словам официальных лиц обороны США, в августе 2018 года Китай также успешно испытал Starry Sky-2 (или Xing Kong-2), прототип гиперзвукового транспортного средства, способного нести ядерное оружие. Китай утверждает, что транспортное средство достигло максимальной скорости 6 Махов и выполнило ряд маневров в полете перед приземлением. В отличие от DF-ZF, Starry Sky-2 является « волновым летательным аппаратом », который использует управляемый полет после запуска и получает подъемную силу от собственных ударных волн. Некоторые сообщения указывают на то, что Starry Sky-2 может быть введен в эксплуатацию к 2025 году. Американские официальные лица отказались комментировать программу.
Инфраструктура
Китай имеет надежную научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую инфраструктуру, посвященную гиперзвуковому оружию. Тогдашний министр обороны США (R&E) Майкл Гриффин заявил в марте 2018 года, что Китай провел в 20 раз больше гиперзвуковых испытаний, чем Соединенные Штаты. Китай испытал три модели гиперзвуковых летательных аппаратов (D18-1S, D18-2S и D18-3S) — каждая с различными аэродинамическими свойствами — в сентябре 2018 года. Аналитики полагают, что эти испытания могут быть разработаны, чтобы помочь Китаю разработать оружие, которое летит на переменных скоростях, включая гиперзвуковые скорости. Аналогичным образом Китай использовал высокоскоростной двигатель Lingyun Mach 6+, или «гиперзвуковой воздушно-реактивный двигатель», испытательный стенд для исследования термостойких компонентов и технологий гиперзвуковых крылатых ракет.
По данным Jane's Defence Weekly, «Китай также вкладывает значительные средства в гиперзвуковые наземные испытательные объекты». Например, Китайский центр аэродинамических исследований и разработок утверждает, что имеет 18 аэродинамических труб, в то время как Китайская академия аэрокосмической аэродинамики, как известно, эксплуатирует по крайней мере три гиперзвуковые аэродинамические трубы — FD-02, FD-03 и FD-07, — способные достигать скорости 8, 10 и 12 Маха соответственно. Китай также эксплуатирует гиперзвуковую аэродинамическую трубу JF-12, которая достигает скорости от 5 до 9 Маха, и гиперзвуковую аэродинамическую трубу FD-21, которая достигает скорости от 10 до 15 Маха. Сообщается, что строительство аэродинамической трубы JF-22, способной достигать скорости 30 Маха, было завершено в 2023 году. Кроме того, известно, что Китай испытал гиперзвуковое оружие на Космодром Цзюцюань и космодром Тайюань.
Глобальные программы гиперзвукового оружия
Хотя США, Россия и Китай обладают самыми передовыми программами гиперзвукового оружия, ряд других стран, включая Австралию, Индию, Францию, Германию, Южную Корею, Северную Корею и Японию, также разрабатывают технологию гиперзвукового оружия. С 2007 года США сотрудничают с Австралией в рамках программы Hypersonic International Flight Research Experimentation ( HIFiRE ) для разработки гиперзвуковых технологий. В ходе последнего испытания HIFiRE, успешно проведенного в июле 2017 года, была изучена динамика полета гиперзвукового планирующего летательного аппарата со скоростью 8 Махов, в то время как в предыдущих испытаниях изучались технологии гиперзвуковых прямоточных воздушно-реактивных двигателей. Преемник HIFiRE , программа Southern Cross Integrated Flight Research Experiment ( SCIFiRE ), направлена на дальнейшее развитие гиперзвуковых воздушно-реактивных технологий. Демонстрационные испытания SCIFiRE ожидаются к середине 2020-х годов. Сообщается, что в дополнение к испытательному полигону Вумера — одному из крупнейших в мире полигонов для испытаний оружия — Австралия эксплуатирует семь гиперзвуковых аэродинамических труб и способна испытывать скорости до 30 Махов.
Аналогичным образом Индия сотрудничала с Россией в разработке BrahMos II, гиперзвуковой крылатой ракеты со скоростью 7 Махов. Хотя первоначально планировалось, что BrahMos II будет принята на вооружение в 2017 году, новостные сообщения указывают на то, что программа сталкивается со значительными задержками и теперь должна достичь начальной эксплуатационной готовности между 2025 и 2028 годами. Как сообщается, Индия также разрабатывает собственную гиперзвуковую крылатую ракету двойного назначения в рамках своей программы Hypersonic Technology Demonstrator Vehicle и успешно испытала гиперзвуковой прямоточный воздушно-реактивный двигатель со скоростью 6 Махов в июне 2019 года и сентябре 2020 года. Кроме того, как сообщается, Индия испытала неуказанное гиперзвуковое оружие отечественного производства с дальностью полета около 930 миль в ноябре 2024 года. Индия эксплуатирует около 12 гиперзвуковых аэродинамических труб и способна испытывать скорости до 13 Махов.
Франция также сотрудничала и заключила контракт с Россией на разработку гиперзвуковой технологии. Хотя Франция инвестирует в исследования гиперзвуковой технологии с 1990-х годов, она только недавно объявила о своем намерении превратить эту технологию в оружие . В рамках программы V-max (Experimental Maneuvering Vehicle) Франция модифицирует свою сверхзвуковую ракету класса «воздух-поверхность» ASN4G для гиперзвукового полета, успешно испытав модифицированную ракету в июне 2023 года. Некоторые аналитики полагают, что программа V-max направлена на то, чтобы предоставить Франции стратегическое ядерное оружие. Франция эксплуатирует пять гиперзвуковых аэродинамических труб и способна испытывать скорости до 21 Маха.
Германия успешно испытала экспериментальный гиперзвуковой планирующий аппарат (SHEFEX II) в 2012 году. Однако, по сообщениям, Германия могла прекратить финансирование программы. Немецкий оборонный подрядчик DLR продолжает исследовать и испытывать гиперзвуковые аппараты в рамках проекта Европейского союза ATLLAS II, целью которого является разработка аппарата со скоростью 5-6 Махов. Германия эксплуатирует три гиперзвуковые аэродинамические трубы и способна испытывать скорости до 11 Махов.
Кроме того, Южная Корея, как сообщается, с 2018 года разрабатывает гиперзвуковую крылатую ракету наземного базирования Hycore со скоростью 6 Махов и выше . По данным Janes , Южная Корея разрабатывает ракету «в ответ на растущую обеспокоенность по поводу модернизации вооруженных сил Северной Кореи» и планирует в конечном итоге разработать варианты морского и воздушного базирования.
Хотя Северная Корея провела испытания Hwasong-8, который она называет гиперзвуковым планирующим аппаратом, в сентябре 2021 года, сообщения указывают на то, что аппарат мог достичь скорости лишь 3 Маха. Аналогичным образом Северная Корея утверждает, что провела испытания второго гиперзвукового оружия в январе 2022 года. Однако эксперты полагают, что это оружие может быть маневрирующим боеголовкой.
Наконец, Япония разрабатывает гиперзвуковую крылатую ракету (HCM) и сверхскоростной планирующий снаряд (HVGP). Сообщается, что она планирует выставить HVGP для подавления зоны и нейтрализации авианосцев. Ожидается, что сверхзвуковая HVGP поступит на вооружение в 2026 году, а более продвинутая гиперзвуковая версия будет доступна к 2030 финансовому году. Ожидается, что HCM поступит на вооружение в 2030 году. Японское агентство аэрокосмических исследований эксплуатирует три гиперзвуковые аэродинамические трубы с двумя дополнительными объектами в Mitsubishi Heavy Industries и Токийском университете. По данным Министерства обороны, Япония и США договорились провести «совместный анализ, сосредоточенный на будущем сотрудничестве в области противогиперзвуковых технологий».
Другие страны, включая Иран, Израиль и Бразилию, провели фундаментальные исследования гиперзвуковых воздушных потоков и двигательных систем, но, возможно, не стремятся к созданию гиперзвукового оружия в настоящее время. Кроме того, ряд стран испытывают все более маневренные системы, которые движутся на гиперзвуковых скоростях, но которые не подпадают под определение «гиперзвукового оружия», как определено в этом отчете.
Вопросы для Конгресса
Поскольку Конгресс рассматривает планы Пентагона по программам гиперзвукового оружия США в ходе ежегодного процесса авторизации и ассигнований, он может рассмотреть ряд вопросов об обосновании гиперзвукового оружия, его ожидаемых расходах, бюджете и управлении, а также его влиянии на стратегическую стабильность и контроль над вооружениями. В этом разделе представлен обзор некоторых из этих вопросов.
Требования к миссии
Хотя Министерство обороны финансирует ряд программ по гиперзвуковому оружию, оно не создало никаких зарегистрированных программ, что позволяет предположить, что у него, возможно, нет утвержденных требований к гиперзвуковому оружию или долгосрочных планов финансирования. Действительно, как заявил главный директор по гиперзвуку (USD[R&E]) Майк Уайт, Министерство обороны еще не приняло решения о приобретении гиперзвукового оружия и вместо этого разрабатывает прототипы, чтобы «определить наиболее жизнеспособные всеобъемлющие концепции систем оружия, из которых можно будет выбрать, а затем принять решение на основе успеха и проблем». Сообщается, что по состоянию на ноябрь 2024 года Министерство обороны «переходит к следующим этапам разработки гиперзвукового оружия и концепций, известным как « гиперзвук 2.0 и 3.0»».
Учитывая отсутствие требований к миссии, должностные лица Министерства обороны высказали ряд конкурирующих точек зрения относительно потенциальных затрат и предполагаемых объемов гиперзвукового оружия США. Например, министр ВВС Фрэнк Кендалл заявил, что «гиперзвуковые ракеты не будут дешевыми в ближайшее время... и поэтому у нас, скорее всего, будут относительно небольшие запасы гиперзвуковых ракет, чем большие». Напротив, ряд других высокопоставленных должностных лиц Министерства обороны заявили, что Министерство обороны намерено закупить большие объемы гиперзвукового оружия. Тогдашний директор Министерства обороны по оборонным исследованиям и инжинирингу Марк Льюис отметил, что Министерство обороны хочет «поставлять гиперзвуковое оружие в больших масштабах. Это означает сотни единиц оружия за короткий период времени в руках бойца». Аналогичным образом, главный директор по гиперзвуковым технологиям Майк Уайт заявил, что Министерство обороны стремится «производить гиперзвуковое оружие массово, потому что вы должны иметь возможность поставлять возможности в значимых количествах, даже для поражения высокоуровневых целей». Эти перспективы, по-видимому, основаны на различных предположениях о доступности гиперзвукового оружия. Аналогичным образом, они, вероятно, будут иметь различные последствия для удельной стоимости оружия.
Поскольку Конгресс осуществляет надзор за программами США по гиперзвуковому оружию, он может попытаться получить информацию об оценке Министерством обороны потенциальных наборов миссий для гиперзвукового оружия, анализ стоимости гиперзвукового оружия и альтернативных средств выполнения потенциальных наборов миссий, а также оценку вспомогательных технологий, таких как космические датчики или автономные системы управления и контроля, которые могут потребоваться для применения или защиты от гиперзвукового оружия. Например, раздел 1671 NDAA на 2021 финансовый год (PL 116-283) предписывает председателю Объединенного комитета начальников штабов в координации с заместителем министра обороны по политике представить в оборонные комитеты Конгресса отчет о стратегическом гиперзвуковом оружии, включая «описание того, как требования к гиперзвуковому оружию наземного и морского базирования будут рассматриваться с Совместным советом по надзору за требованиями, и как такие требования будут официально предоставлены военным ведомствам, закупающим такое оружие». В этот отчет будут дополнительно включены «потенциальные наборы целей для гиперзвукового оружия... и необходимое планирование миссии для поддержки нацеливания Стратегического командования США и других боевых командований».
Конгресс может также рассмотреть выводы оценки Бюджетного управления Конгресса относительно гиперзвукового оружия и его альтернатив, включая следующие выводы:
«Как гиперзвуковые, так и баллистические ракеты хорошо подходят для работы за пределами зон ограничения доступа и воспрещения доступа (A2/AD) или «запретных» зон потенциальных противников».
«Гиперзвуковые ракеты, вероятно, не будут более живучими, чем баллистические ракеты с маневренными боеголовками в конфликте, если только баллистические ракеты не столкнутся с высокоэффективной обороной дальнего действия».
«Гиперзвуковые ракеты могут обойтись на треть дороже в приобретении и развертывании, чем баллистические ракеты той же дальности с маневренными боеголовками».
Вопросы финансирования и управления
Главный директор по гиперзвуковым технологиям Майк Уайт отметил, что Министерство обороны отдает приоритет наступательным программам, в то время как оно определяет «путь вперед для получения надежной оборонительной стратегии». Этот подход отражен в последних бюджетных запросах Министерства обороны. Например, Министерство обороны запросило 182,3 млн долларов США на элемент программы гиперзвуковой обороны и 6,9 млрд долларов США на программы наступательного гиперзвукового оружия в 2025 финансовом году. Аналогичным образом, в 2023 финансовом году Министерство обороны запросило 225,5 млн долларов США на элемент программы гиперзвуковой обороны и 4,7 млрд долларов США на программы наступательного гиперзвукового оружия. (Хотя Министерство обороны запросило 190,6 млн долларов США на элемент программы гиперзвуковой обороны в 2024 финансовом году, министерство отказалось предоставить финансирование программ наступательного гиперзвукового оружия в 2024 финансовом году).
Хотя подкомитеты по обороне комитетов по ассигнованиям увеличили ассигнования на 2020 финансовый год как на гиперзвуковое наступление, так и на оборону сверх запроса на 2020 финансовый год, они выразили обеспокоенность, отметив в своем совместном пояснительном заявлении к HR 1158, что «быстрый рост гиперзвуковых исследований может привести к появлению неэффективных, запатентованных систем, которые дублируют возможности и увеличивают затраты». Чтобы смягчить эту обеспокоенность, они выделили 100 миллионов долларов Министерству обороны США на создание Объединенного офиса по переходу к гиперзвуковым технологиям (JHTO) для «разработки и внедрения комплексной научно-технической дорожной карты для гиперзвуковых технологий » и «создания университетского консорциума для гиперзвуковых исследований и развития рабочей силы» в поддержку усилий Министерства обороны США.
Министерство обороны США создало JHTO в апреле 2020 года и объявило 26 октября 2020 года о заключении с Техасским университетом A&M контракта на сумму 20 миллионов долларов США с возможностью продления до 100 миллионов долларов США на управление университетским консорциумом по прикладной гиперзвуковой технике. (UCAH).155 UCAH будет курироваться группой академических исследователей из Техасского университета A&M, Массачусетского технологического института, Университета Миннесоты, Университета Иллинойса в Урбане-Шампейне, Университета Аризоны, Космического института Университета Теннесси, Университета штата Морган, Калифорнийского технологического института, Университета Пердью, Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и Технологического института Джорджии. Консорциум должен «содействовать переходу академических исследований в разработку систем, а также работать с отделом для сокращения сроков разработки систем при сохранении стандартов контроля качества».
Кроме того, раздел 1671 NDAA на 2021 финансовый год (PL 116-283) предписывает министру армии и министру военно-морского флота совместно представить комитетам по обороне Конгресса отчет о LRHW и CPS, включая общую стоимость программ, «стратегию для таких программ в отношении укомплектования персоналом, обучения и оснащения, включая сметы расходов, и стратегию и график испытаний для таких программ». Он предписывает директору по оценке затрат и программ представить комитетам по обороне Конгресса независимую смету расходов этих программ.
Однако, учитывая отсутствие определенных требований к задачам гиперзвукового оружия, Конгрессу может быть сложно оценить баланс финансирования программ гиперзвукового оружия, вспомогательных технологий, вспомогательной испытательной инфраструктуры и гиперзвуковой противоракетной обороны.
Промышленная база и цепочка поставок
Чиновники правительства США выразили постоянную обеспокоенность относительно способности промышленной базы поддерживать будущий спрос на гиперзвуковое оружие, особенно если одновременно будут запущены в производство несколько программ по созданию оружия. Действительно, в промышленном запросе Министерства обороны от июля 2022 года отмечается, что «необходимо расширение мощностей промышленной базы», если Министерство обороны хочет достичь своей цели по «производству материалов, составляющих воздушно-реактивный двигатель, подкомпонентов, компонентов и подсистем для поддержки первоначальной интегрированной производственной мощности системы не менее 48 ракет комплексного назначения (AUR) (четыре-пять единиц в месяц) и до 72 AUR в год (шесть в месяц)». Кроме того, отчет Министерства обороны, выпущенный в ответ на Указ президента 14017 («Цепочки поставок Америки»), рекомендует инвестировать в гиперзвуковую промышленную базу. В отчете отмечается, что Министерство обороны находится в процессе «разработки дорожной карты гиперзвуковой промышленной базы для информирования об инвестициях в течение следующих пяти лет, которая будет определять инвестиционные решения в течение этого периода. Дорожная карта будет касаться развития поставщиков суб-уровня и, где это уместно, развития и сохранения конкуренции, которая позволит обеспечить доступное производство». В отчете также рекомендуется, чтобы Министерство обороны «определило партнеров и союзников, которые могут помочь в развитии и расширении американской гиперзвуковой цепочки поставок, особенно для материалов и компонентов, где внутренние источники могут отсутствовать». Конгресс может пожелать провести надзор за усилиями Министерства обороны по укреплению промышленной базы и цепочки поставок для гиперзвукового оружия.
Стратегическая стабильность
Аналитики расходятся во мнениях относительно стратегических последствий гиперзвукового оружия. Некоторые выделили два фактора, которые могут иметь существенные последствия для стратегической стабильности: короткое время полета оружия, что, в свою очередь, сжимает сроки реагирования, и его непредсказуемая траектория полета, которая может порождать неопределенность относительно предполагаемой цели оружия и, следовательно, повышать риск просчета или непреднамеренной эскалации в случае конфликта. Этот риск может еще больше усугубляться в странах, которые совместно размещают ядерные и обычные потенциалы или объекты.
Некоторые аналитики утверждают, что непреднамеренная эскалация может произойти в результате неоднозначности боеголовки или из-за неспособности отличить гиперзвуковое оружие с обычным вооружением от ядерного.
Однако, как отмечается в докладе Организации Объединенных Наций, «даже если государство знало, что гиперзвуковой планирующий летательный аппарат, запущенный в его сторону, был вооружен обычным вооружением, оно все равно может рассматривать такое оружие как стратегическое по своей природе, независимо от того, как оно было воспринято государством, запустившим оружие, и решить, что стратегический ответ был оправдан».
Различия в восприятии угрозы и лестницах эскалации могут, таким образом, привести к непреднамеренной эскалации. Подобные опасения ранее привели Конгресс к ограничению финансирования программ CPS.
Другие аналитики утверждают, что стратегические последствия гиперзвукового оружия минимальны. Павел Подвиг, старший научный сотрудник Института ООН по исследованию проблем разоружения, отметил, что оружие «не сильно меняется с точки зрения стратегического баланса и военного потенциала».
Некоторые аналитики утверждают, что это происходит потому, что конкуренты США, такие как Китай и Россия, уже обладают способностью наносить удары по Соединенным Штатам с помощью МБР, которые при залповом запуске могут сокрушить американскую противоракетную оборону.
Кроме того, эти аналитики отмечают, что в случае гиперзвукового оружия действуют традиционные принципы сдерживания: «действительно трудно представить себе какой-либо режим в мире, который был бы настолько самоубийственным, что даже подумал бы об угрозе применения — не говоря уже о фактическом применении — гиперзвукового оружия против Соединенных Штатов... что закончилось бы хорошо».
Раздел 1671 Закона о национальной обороне на 2021 финансовый год (PL 116-283) предписывает председателю Объединенного комитета начальников штабов совместно с заместителем министра обороны по вопросам политики представить в комитеты по обороне Конгресса доклад, в котором рассматривается, как будут устраняться риски эскалации в отношении использования стратегического гиперзвукового оружия, включая вопрос о том, проводились ли или планируются ли какие-либо учения по эскалации риска потенциального использования гиперзвукового оружия, а также анализ рисков эскалации, создаваемых иностранными гиперзвуковыми системами, которые потенциально являются ядерным и обычным оружием двойного назначения.
Контроль над вооружениями
Некоторые аналитики, которые считают, что гиперзвуковое оружие может представлять угрозу стратегической стабильности или спровоцировать гонку вооружений, утверждают, что США должны принять меры по снижению рисков или ограничению распространения оружия. Предлагаемые меры включают расширение СНВ-3, переговоры о новых многосторонних соглашениях по контролю над вооружениями и принятие мер по обеспечению транспарентности и укреплению доверия.
Новый Договор СНВ, договор о стратегических наступательных вооружениях между Соединенными Штатами и Россией, в настоящее время не охватывает оружие, которое летит по баллистической траектории менее 50% своего полета, как и гиперзвуковые планирующие аппараты и гиперзвуковые крылатые ракеты.
Однако Статья V договора гласит, что «когда Сторона считает, что появляется новый вид стратегического наступательного оружия, эта Сторона имеет право поднять вопрос о таком стратегическом наступательном оружии для рассмотрения в Двусторонней консультативной комиссии (BCC)». Соответственно, некоторые эксперты-юристы считают, что Соединенные Штаты могли бы поднять вопрос в BCC о переговорах по включению гиперзвукового оружия в ограничения Нового СНВ. Однако, поскольку Новый СНВ должен истечь в 2026 году, это может быть краткосрочным решением.
В качестве альтернативы некоторые аналитики предложили провести переговоры по новому международному соглашению о контроле над вооружениями, которое ввело бы мораторий или запрет на испытания гиперзвукового оружия. Эти аналитики утверждают, что запрет испытаний был бы «высокопроверяемым» и «высокоэффективным» средством предотвращения потенциальной гонки вооружений и сохранения стратегической стабильности. Другие аналитики возражают, что запрет испытаний был бы невозможен, поскольку «невозможно провести четкое техническое различие между гиперзвуковыми ракетами и другими обычными возможностями, которые менее быстры, имеют меньшую дальность и также потенциально могут подорвать ядерное сдерживание». Эти аналитики вместо этого предложили меры международной прозрачности и укрепления доверия, такие как обмен данными об оружии; проведение совместных технических исследований; «предоставление предварительных уведомлений об испытаниях; выбор отдельных, отличительных мест запуска для испытаний гиперзвуковых ракет; и введение ограничений на испытания на морском базировании».
Эсминец-невидимка станет местом установки первого гиперзвукового оружия на американском военном корабле
Associated Press (02.12.2024) пишет, что ВМС США превращают дорогостоящую ошибку в мощное оружие с помощью первого корабельного гиперзвукового оружия, которое модернизируется на борту первого из трех малозаметных эсминцев.
Эсминец с управляемыми ракетами Zumwalt находится на верфи в Миссисипи, где рабочие установили ракетные трубы, которые заменили двойные башни артиллерийской системы, которая так и не была активирована из-за своей дороговизны. После завершения строительства системы Zumwalt станет платформой для нанесения быстрых и точных ударов с больших расстояний, что повысит полезность военного корабля.
«Это была дорогостоящая ошибка. Но ВМС могли бы вырвать победу из пасти поражения и извлечь из них некоторую пользу, превратив их в гиперзвуковую платформу», — сказал Брайан Кларк, военный аналитик из Института Хадсона.
За последние два десятилетия США разработали несколько типов гиперзвукового оружия, но недавние испытания, проведенные Россией и Китаем, усилили давление на американских военных, заставив их ускорить его производство.
Гиперзвуковое оружие развивает скорость свыше 5 Махов, что в пять раз превышает скорость звука, а его дополнительная маневренность затрудняет его сбивание.
Одной из программ США, разрабатываемых и планируемых для Zumwalt, является «Conventional Prompt Strike». Она будет запускаться как баллистическая ракета, а затем выпускать гиперзвуковой планирующий аппарат, который будет двигаться со скоростью в семь-восемь раз быстрее скорости звука, прежде чем поразить цель. Система вооружения разрабатывается совместно ВМС и армией. Каждый из эсминцев класса Zumwalt будет оснащен четырьмя ракетными трубами, каждая с тремя ракетами, что в общей сложности составит 12 гиперзвуковых орудий на корабль.
Выбрав Zumwalt, ВМС США пытаются повысить полезность военного корабля стоимостью 7,5 млрд долларов, который критики считают дорогостоящей ошибкой, несмотря на то, что он послужил испытательной платформой для множества инноваций.
Zumwalt был задуман как корабль, обеспечивающий возможность атаки на суше с помощью усовершенствованной системы орудий с реактивными снарядами, чтобы открыть морским пехотинцам путь для атаки на берег. Но система с 155-мм орудиями, спрятанными в скрытых башнях, была отменена, поскольку каждый из реактивных снарядов стоил от 800 000 до 1 миллиона долларов.
Несмотря на пятно на своей репутации, три эсминца класса Zumwalt остаются самыми передовыми надводными боевыми кораблями ВМС с точки зрения новых технологий. Эти инновации включают электродвижение, угловатую форму для минимизации радиолокационной заметности, нетрадиционный волнопроницаемый корпус, автоматизированное управление огнем и повреждениями и композитную рубку, скрывающую радар и другие датчики.
Zumwalt прибыл на верфь Huntington Ingalls Industries в Паскагуле, штат Миссисипи, в августе 2023 года и был выведен из воды для проведения сложной работы по интеграции новой системы вооружения. Его должны расстыковать вначале декабря 2024 года в рамках подготовки к следующему раунду испытаний и возвращению в состав флота, сообщила пресс-секретарь верфи Кимберли Агиллард.
Летом 2024 года было успешно испытано гиперзвуковое оружие США, и разработка ракет продолжается. По данным ВМС, ВМС хотят начать испытания системы на борту Zumwalt в 2027 или 2028 году.
По данным Бюджетного управления Конгресса, покупка 300 единиц оружия и их обслуживание в течение 20 лет обойдется примерно в 18 миллиардов долларов.
Критики говорят, что отдача от вложенных средств слишком мала.
«Эта конкретная ракета стоит больше дюжины танков. Все, что она вам даст, — это точный неядерный взрыв где-то далеко-далеко. Стоит ли она этих денег? Ответ в том, что в большинстве случаев ракета стоит намного дороже любой цели, которую вы можете с ее помощью уничтожить», — сказал Лорен Томпсон, военный аналитик в Вашингтоне, округ Колумбия.
Но они дают возможность кораблям ВМС наносить удары по противнику с расстояния в тысячи километров — за пределами досягаемости большинства вражеских вооружений — и эффективной защиты от них не существует, заявил отставной контр-адмирал ВМС Рэй Спайсер, генеральный директор Военно-морского института США, независимого форума, занимающегося вопросами национальной безопасности, и бывший командующий ударными авианосными соединениями.
Спайсер отметил, что обычные ракеты, которые стоят дешевле, не представляют особой выгоды, если они не способны достичь своих целей, добавив, что у американских военных на самом деле нет иного выбора, кроме как заняться их разработкой.
«Они у противника. Мы никогда не хотим быть превзойденными», — сказал он.
США ускоряют разработку, поскольку гиперзвуковые технологии признаны жизненно важными для национальной безопасности США, поскольку обладают «выживающими и смертоносными возможностями», заявил Джеймс Вебер, главный директор по гиперзвуковым технологиям в Управлении помощника министра обороны по критическим технологиям.
«Развертывание новых возможностей, основанных на гиперзвуковых технологиях, является приоритетом для министерства обороны для поддержания и укрепления нашего комплексного сдерживания, а также для создания устойчивых преимуществ», — сказал он.
двойной клик - редактировать изображение
*признан иностранным агентом в РФ
