Предпоследняя неделя апреля, в которой мир уже осознал феномен отрицательных котировок нефти, весьма выпукло отразилась на производственной статистике в США. С начала апреля американские нефтяники потеряли уже больше года «сланцевого ралли»: последний раз 12 млн баррелей в день они добывали в феврале 2019 года. Учитывая же факт того, что ограничительные меры, принятые в рамках соглашения ОПЕК+, стартовали только с 1 мая 2020 года, можно сказать, что США и тут оказались «впереди планеты всей». Просто когда-то это была знаменитая «сланцевая революция», а теперь уже впору говорить о такой же, но контрреволюции.
Всё дело в том, что нефтяной рынок буквально лихорадит. Второй, а в некоторых странах — вот уже третий месяц карантина продолжает уничтожать нефтяной спрос — и конца или края этому процессу просто не видно. Речь уже идёт о 27 миллионах баррелях ежедневного сокращения спроса, на 7 миллионов больше, чем просчитывали ещё каких-то две недели тому назад. С рынка вместе с потребителями, сидящими по домам, ушло больше четверти потребления нефти — и пока что единственным быстрым ответом отрасли видится такое же резкое пропорциональное сокращение добычи.
Пока что в тех же США ситуацию пытаются спасти перекачкой лишней нефти во временные хранилища, основными из которых стали оставшиеся без работы нефтяные танкеры. Но этого резерва складских мощностей хватит очень ненадолго — по всем прогнозам свободная танкерная мощность закончится уже в середине мая, причём произойдёт это в мировом масштабе. После чего нефть придётся перестать качать в любом случае.
Злую шутку с США в таком сценарии опять-таки сыграет пресловутая сланцевая революция. Всё дело в том, что за последние годы «революционеры» в США, по самым скромным оценкам, пробурили на газ и нефть скважин в несколько раз больше, чем все оставшиеся страны, вместе взятые. Пока нефть стоила комфортных 60-70 долларов за баррель, игра стоила свеч — даже если скважина давала 500, а то и 100 баррелей в сутки, владелец мог окупать её постоянные расходы. Да и о расходах-то особо не беспокоились: иногда экономия на капитальных и инфраструктурных вложениях приводила к тому, что нефть вывозили со скважины обычными автомобильными цистернами, с огромными издержками.
В результате такого недовложения инвестиций в поддерживающую добычу инфраструктуру сегодня у многих сланцевых производителей в США элементарно не хватает денег даже на условного «сторожа на скважине». Так как их операционные издержки оказываются в разы выше стоимости той нефти, которую скважина качает в день. Банкротства знаковых компаний, кстати, ситуацию с добычей никак не спасут, так как любые новые владельцы «революционного бизнеса» снова столкнуться с неприятным выбором: или закрывать скважину, или качать нефть себе в убыток и в условиях, когда через пару недель её просто негде будет хранить.
Конечно, ситуация у двух других ведущих производителей нефти, России и Саудовской Аравии, тоже отнюдь не сахар. Обеим этим странам приходится сокращать добычу, но для них этот процесс выглядит гораздо более управляемым. Хорошую, продуктивную скважину — а таковых и у России, и у Саудовской Аравии всё-таки большинство, можно просто «приглушить», переведя насосы на меньшую производительность — или запуская их периодически. Кроме того, российские и саудовские месторождения нефти гораздо более компактные — там где в США вышки разбросаны на добрую сотню километров по всем четырём сторонам света, в Сибири или на Аравийском полуострове всё расположено буквально «на пятачке». А значит, и «сторожей» надо в разы меньше, операционные издержки выглядят гораздо более управляемыми и могут быть безболезненно сокращены.
Единственным фактором, который будет беспокоить Россию и Саудовскую Аравию и который невыгодно отличает их от США, становится фактор нефтяных налогов. В США нефтяная отрасль — чисто коммерческое предприятие, а вот в России и особенно Саудовской Аравии — это существенный донор государственного бюджета. При этом по торговому балансу Москва и Эр-Рияд могут позволить себе даже более радикальное сокращение экспорта нефти, нежели задекларированное по соглашению ОПЕК+, а вот падение нефтяных налогов выглядит гораздо более существенным. Более того, для Аравии падение надо компенсировать крайне непопулярной перебалансировкой государственного бюджета уже буквально через несколько месяцев, а вот Россия может ещё год-другой протянуть на массе резервных фондов, которая страна разумно собирала на протяжении последнего десятилетия.
Негативный сценарий, который развивается на наших с вами глазах, уже практически невозможно повернуть вспять. Речь идёт о том, что рынок нефти может фигурально «провалится в прошлое» на добрый десяток лет, откуда только и будет возможным начать процесс его медленного и болезненного восстановления. Точку невозврата, судя по всему, он прошёл ещё в начале апреля, но максимум падения ему ещё предстоит увидеть где-то в середине лета, в традиционный сезон летних отпусков, которого в этом году явно не будет.
Люди, запертые с шашлыками на даче — плохие потребители нефти. Эти «контрреволюционеры поневоле» и погубят тот нефтяной рынок, к которому мы привыкли в последние десятилетия.опек
