Общество в минимальном виде можно изобразить как трехслойную структуру: экономика, социальная структура и культура. Если говорить о ситуации самосохранения и проектах, нужно указать на наиболее уязвимые точки и попытаться набросать проект выхода из кризисной ситуации. Большого проекта ни у кого пока нет, есть части – о них и поговорим.
Для начала разговор пойдет об острых проблемах культуры, социальной структуры, и механизме воспроизводства национальной идентичности.
А далее – о том, что выставляется на обозрение из области «проектов», претендующих на разрешение возникшей исторической ситуации кризиса. Это набросок мыслей и тезисов, во многом состоящий из того, что сейчас на слуху. Будем считать, что это информация к размышлению о самом важном.
Мертвецы мысли или коллапс познания
Характерный признак современного мира – исчерпанность старой модели познания. Речь идет не только о науке, как социальном институте (см. книгу «Конец науки»), а прежде всего о гносео логи ческой концепции современного мира. Назрела необходимость смены картины мира. Расценивать это можно двояко: и как кризис содержания – кончился определенный евро этап истории – и как кризис формы. А кризис формы проявляется еще и в искусственном сдерживании попыток прорыва, что по-русски называется «подмораживание», хотя на самом деле это стагнация.
Так, например, всячески блокируются фундаментальные исследования. Мало того, что на них не идут потоки грантов, еще и бюрократическая инквизиция работает в виде всяческих комиссий – у нас при АН РФ, хотя ее везде хватает. Причиной здесь является, конечно же, стагнация, социальные лифты отключены, люди держатся за свои привилегии, но ничего нового уже давно выдать не способны. Креативно умершие тянут еще живых в свои обустроенные могилы – это чистый декаданс с его мертвячиной.
Наша задача противоположная – прорваться в новую картину мира.
Можно понять Европу и ее политику – это в основном музей ушедшего, она давно перестала быть источником идей и новых форм. Западная Европа в приятном коллапсе, к тому же она еще и политически несамостоя тельна. Это именно то, что Шпенглер и обозначил как закат Европы еще век назад. Лев Гумилев называл такие общества реликтовыми, старческими. Между тем мы с вами – общность молодая, наш потенциал на взлете. Кстати, как и у немцев, которые сегодня явно на подъеме – к ним следует присмотреться подробнее. Хотя и их стагнация не миновала – молодые мужчины мечтают быть «домохозяйками», избегают ответственности и браков, и т.п.
Относительно познавательных механизмов: они устарели, поскольку картина мира не менялась уже три столетия, а ускорение в развитии общества колоссальное. Вот почему реальность этого современного общества не схватывается навязанными нам идеальными моделями обществоведения: это общество просто нечем сегодня изучать. И социология, и политология опираются на набор исторически устаревших моделей, не имеющих отношения к современности – такой же музей древности. Геополитика, культурология и так далее – сплошь дисциплины, консервирующие сознание, особенно в упрощенном виде, применяющемся в образовании. И это только один блок наук, а их четыре – еще антропо-, естество- и техно- блоки. И картина везде примерно одна и та же. Вопрос: cui prodest.
Ответ следующий: выгодно тому, у кого есть «закрытая» наука.
Стареющее хрупко
Что интересно, мы ровно век назад интенсивно развивались в области экономики и были четвертой державой мира. Но тогда почему произошло то, что произошло? Если искать не в экономике, где для этого не было оснований, то причиной кризисов в России и тогда, и в позднее советское время была разбалансированная и неадекватная времени социальная структура. Речь идет прежде всего о власти и политических элитах, которые в нормальных странах выражают интересы групп населения и регулируют отношения через законотворчество и культуру. Про царя и его опору в группах элит более-менее понятно, но понятно и другое – среди них не был найден субъект изменений, который привел бы структуру в соответствующее состояние.
А когда его не появляется внутри, он приходит снаружи, и, соответственно, он отстаивает свои интересы и интересы своей общности. Доведение страны до революции позволило крохотной группе внешних революционеров не только захватить власть, но еще и повести свою политику, используя колоссальные ресурсы империи. Из этого крена страну вывел Сталин, о чем можно говорить отдельно – при нем была заново построена сбалансированная социальная структура.
При всех своих недостатках, советская экономика развивалась. Хоть и инерционно, но вполне нормальными темпами. Она вовсе не находилась в состоянии кризиса, хотя ей не помешала бы модернизация, что большинством и мыслилось, когда началась перестройка. Шоу с пустыми полками было устроено в момент, когда мы все еще обладали продуктовой безопасностью – автаркия на этом уровне была обеспечена. Но была деформирована социальная структура, причем начало деформации относится ко временам позднего Хрущева, а затем болезнь усугубилась в период правления Брежнева.
История повторилась: снова внутри страны не был найден субъект изменений, который привел бы эту структуру в адекватное состояние. Кстати, та же болезнь постепенно поражает сейчас Китай.
С одной стороны, это явление в России циклическое, чему есть причина: ее евразийское двойное положение и искусственное насаждение сверху западной части культуры как геополитическая необходимость. Она же приводит к феномену безответственности любой прозападной элиты. А как иначе, если с середины 18 века правящая элита говорит и думает по-французски и ходит по вечерам в английские клубы или на итальянскую оперу. А уж про зависимость большевиков от марксизма или наших либералов от культуры Запада и говорить не приходится.
Есть противоположный пример Британской империи, где исторически был найден баланс имперскости и национального государства, и потому субъект изменений социальной структуры там всегда находился внутри. Ее источником являлась ответственность национальной элиты (элит) перед нацией. И невозможность даже примерно допустить внешнее вмешательство. Хотя так продолжалось до момента возникновения англо-американского истеблишмента в ХХ веке, где Великобритания уже не могла удерживать роли мирового лидера и впервые вынуждена была согласовывать свои действия с внешней волей. Их утешает, что воля это все равно англосаксонская – это хорошо видно в фильмах о Бонде, где не поймешь кто откуда: одно дело делаем, один враг – Россия.
Перейдем к нашей ситуации, она очевидна. Сегодня мы снова имеем на редкость разбалансированную социальную структуру. По отношению к экономике эта несбалансированность просто чудовищна, она достигла предела в графике «нормаль ного распределения». Этот предел: у пяти процентов населения сконцентриро ваны 95 процентов всей власти в экономике. До этого предела нам осталась одно деление на графике, а учитывая набранную скорость отнятия у населения «необходимого продукта», невероятную жадность и отсутствие у элиты любых нравственных тормозов, этот предел будет достигнут за год-два. Мы не Болгария, терпение нашего «русского медведя» чревато ядерным взрывом – это вам не московские имитации, это будут взрывы на периферии, переходящие в пожар. А его к тому же есть кому подогревать изнутри.
Завершая эту тему, забросим требование в будущее, это проектное требование. При построении следующей империи, кроме очевидной задачи воспитания ответственной за нацию у национальной элиты, в нее требуется заложить механизм антикризисного опережения. А именно: субъект изменений социальной структуры всегда должен находиться внутри страны и менять ее, адекватно скорости исторического процесса изменений. И он должен быть важнее, чем сама элита. Над чем-то в этом роде думал Сталин, но эта тема требует специального исследования.
О ее важности следует говорить с любыми политическими силами: как вы это обеспечите в ваших планах на будущее?
Уничтожение механизмов воспроизводства нашей идентичности
Механизмы, о которых мы говорим, это Школа и Армия. Про второе пока не буду, может потом вернусь. И хотя я свое отслужил и все помню, в современном состоянии больше знаю про первое.
Мы наблюдаем два процесса в нашей педагогике: обвальное падение качества среднего и высшего образования. Среднего – в связи с выбрасыванием из него базовых предметов, развивающих панорамное и целостное мировоззрение и интеллект, плюс тестирование – ЕГ.
Когда-то я как ректор университета проходил аккредитацию аж в Северо-западной ассоциации колледжей и школ США. И был немало удивлен – в элитных школах тесты были запрещены. Но таких школ, как всего элитного, не так много. Прочие школы Америки предназначены не для развития интеллекта, культуры и т.п., а для воспитания потреби теля, с кругом интересов, хорошо видимых во все западных фильмах. Этим обычным детям развитие противопоказано, поэтому наши наивные русские эмигранты поначалу радовались, что у них дети вдруг стали гениями на фоне местных аборигенов, а потом быстро поняли общий уровень. И кто мог, из этих школ побежали. Навязывание нам системы ЕГ через пару лет уничтожит нашу среднюю школу и доведет ее до уровня мексиканской – читать, писать и покупать, и хватит. Не только некому будет строить ракеты, но и на обслуживание такой техники культуры и знаний у наших солдат не будет хватать.
Уничтожение высшей школы – не реформирование, а именно уничтоже ние – это Болонская система и коммерциа лизация образования. За короткий период в десять лет я на себе испытал, что прессинг чиновников вырос на порядок. Власть бюрократов стала настолько нескрываемой и наглой, что процветает новое рейдерство – экономический захват вузов и использование их в качестве «доильных машин» по разным схемам. А продажа курсовых и дипломов растлевает ППС, который с этого еще и кормится. Система контроля, с которой я не понаслышке знаком как завкафедрой, требует все большего количества людей и бумаг – просто не продохнуть. Абсолютно бессмысленных, если говорить о росте качества образования, и абсолютно осмысленных, если ставить задачу его уничтожения – удушения в объятиях бюрократии. В вузах выживает только бездарность, как всегда способная заполнять простыни форм – и электронных, и бумажных, и уничтожается все, хоть немного выдающееся. Идет война за часы, уже неважно какие. Регалии в счет не идут. А дисциплины сокращаются до пары лекционных часов.
Если наша система образования еще живет, то вопреки происходящему и благодаря педагогам, людям. Но процесс борьбы за остатки образования на пределе.
Стратегия отупления через образование имеет свою цель и она очевидна. Тупыми легче управлять. Но отупевший народ легче и перехватывать инородным силам, что уже было в нашей предреволюционной истории. У нас все время перед войнами появляются такие вот умные министры образования, которые считают, что тупыми легче управлять. И всегда находятся те, кто говорит за это спасибо и использует такую серую массу в противоположных целях – против их же национальных интересов. «Избыточный уровень образования» в советское время нам вовсе таковым не казался. Наоборот. Сейчас образование ценится разве что в Китае. Китайский, что ли учить вместе с внучкой?
Коммерциализация порождает не только снижение уровня образования, но и поляризация по доступу к полноценному образованию. «Отсечение от пирога» культуры делает процесс деградации нации необратимым. А выбрасывание базовых предметов и урезание их объемов ведет к мозаичному сознанию, которое никогда не выйдет на уровень аналитики жизни. Такое сознание все больше лишается рациональной составляющей, ему легко навязать мистику, эзотерику и т.д. – чем и забит наш «ящик» по всем каналам.
Если вспомнить о кризисе познавательных механизмов, картина выглядит еще более безрадостной.
Но отнестись к этому требуется не как к «finita la comedia», а как к проектной ситуации. У нас есть как минимум, три задачи, которые взаимосвязаны и требуют немедленного решения:
- кризис познания,
- кризис социальной структуры,
- кризис механизмов воспроизводства идентичности.
Что касается последнего, можно добавить и про кризис аксиологической сферы в целом (и воспитания в частности), о чем у нас не раз начиналась дискуссия. Но она не дошла до нужного предела.
Вывод: мы имеем кризис современного общества во всей его целостности, во всех блоках и институтах, что структурно можно изобразить по аналогии с моделью человека:
Кризис Ума – кризис института познания.
Кризис Души – кризис искусства, СМИ-СМК и института коммуникации
Кризис Воли и Духа – кризис институтов управления и базовых ценностей.
Кризис Сомы – кризис системы производства и воспроизводства.
В циклическом проявлении – перед нами формационный кризис.
Это означает, что данный пакет кризисов не может быть разрешен изнутри современной цивилизации западного и прозападного типа, путем любого рода модернизаций, по частям, в отдельных странах и т.д.
Парадоксальность такого кризиса в том, что новое содержание уже «витает в воздухе», но настроенными на него могут оказаться совершенно не те, на кого мы смотрим с надеждой. Два признака мы уже высказывали: в проектах нового а) должна возрасти степень общности и интегрированности и б) они должны не закрепощать, а освобождать потенциал Человека.
Ретрофутуризм и поток утопий
Что есть ретрофутуризм? Когда проектируя будущее, на самом деле создают альтернативный (просто другой) вариант прошлого, но из элементов того, что было. Главное: в таких проектах нет скачка качества, который обязателен. Игра на уровне количества.
Если взять искусство, не говоря уж о Бэтмэнах и прочих комиксах, посмотрите, например наш фильм «Шпион». Именно фильм, а не роман. Особенно антураж. Таким могло бы быть предвоенное сталинское время. И хотя стилистически пробелов полно (типа грамоты на стене из 60-х, по шрифту узнаю), в целом все здорово. Но это – игра для своих, дизайн-эстетство. И в этой изысканной упаковке нам предложено, как написал один блоггер, извините уж, дерьмо содержания.
К ретрофутуризму я отношусь как дизайнер с любовью – О! Класс формы!
К ретрофутуризму я отношусь как социальный философ с ненавистью – это гиря прошлых форм, привязанная к ногам взлетающего в будущее воображения проектировщика.
Поэтому когда я читаю о возрождении в будущем родовых общин и благостном расселении родов вокруг церкви (мечети и т.п.) в центре, я закрываю текст навсегда. Поскольку о войне Города и Деревни а также тенденции роста Мегаполисов все написано. Поэтому образец из патриархального прошлого типа Сен-Симона (кстати, страшно перевранный в интерпретациях наших марксистов) я могу воспринимать только как ретрофутуризм (будущее как прошлое).
А если сменится основание цивилизации, строй, экономика, то тогда да, будет что-то другое. Но это – скачок качества. Вот про него, плиз… Про скачок хочу читать, про род – нет. Поскольку про род – это ретрофутуризм.
Про «народ» – это тоже, кстати, ретрофутуризм. Понятие из прошлого, и утянет в прошлое.
«Русская цивилизация» – это еще какой ретрофутуризм. Если ее построят, сбегу-ка лучше в Китай. Там хоть в будущее некоторые смотрят.
Перейдем к потоку утопий. Что есть утопия во множестве ее разновидностей? Эксперимент по мысленному перемещению во времени и пространстве, но с условием соблюдения некой исторической логики. Мне очень нравился в детстве «Понедельник» Стругацких, так там есть момент, когда герой перемещается на специальной машине в воображаемое будущее. И мелькает мысль Романа о перемещении в «воображаемое настоящее». Скажу честно, ни один прогностик или утопист не предсказал нашего теперешнего настоящего. Между тем, кто-то же задумал и запустил проект, который нас обрушил. Я надеюсь, Кургинян их все потом переловит и будет судить Высшим Трибуналом в СССР 2.0. Хотя, скорее всего, эти люди давно коньки откинули.
Проектировщики оказались сильнее мечтательных утопистов и важных футурологов со всей их математикой.
Так вот утопии в том путешествии у Стругацких явно следуют друг за другом как экстраполяции из своего времени. И чем дальше в прошлое, тем они смешнее выглядят. И еще их разделяет Железная Стена. Наши позитивные утопии дополнены отрицательными – это весь современный Голливуд с его фантастикой. Победил пока Голливуд, поскольку шоу куда живее розовых соплей, написанных по учебникам научного коммунизма.
В ожидании жареного петуха
Попытки разрыва страны на национальные государства по этническому и т.п. признаку продолжаются. Ни один их проектов не содержит а) анализа внешней геополитической ситуации России и б) анализа внутренних ресурсов. А между тем вот он, весь анализ, в одном абзаце.
Реально нас осталось около 90-100 млн., не больше. Идет быстрая депопуляция: на одного новорожденного два гроба. При этом 90 % богатств принадлежат 10% населения и разрыв между Бо и Бе увеличивается как нигде в мире – такое общество нежизнеспособно изнутри. Вся материя прошлой империи проедена. Сырьевая экономика способна содержать не более четверти сегодняшнего населения. Остальные лишние, и никто этого не скрывает.
Проекты расчленения и ослабления РФ имеют целый диапазон вариантов – от благостных высоконравственных (русская цивилизация на основе высосан ных из литературы абстракций – неких «извечных ценностей» русского народа) до откровенно проплаченных извне и известных по вполне открытым западным источникам. При этом опыт уже отделившихся по этому «национальному» признаку государств как бы никого не останавливает – не все еще поделили, что ли? Или на помощь Запада рассчитываете, наивные ребятки? Вам про Киргизию рассказать? Не хотите Украину и Армению, так посетите хотя бы страны бывшего соцлагеря – застрелиться хочется от той нищеты и беспросветности, уехавшего оттуда молодого населения и безработицы под 50%. Программа уменьшения численности населения Земли уже давно в действии – при 9 млрд. реального населения управлять им невозможно, значит будут выкашивать втихую. И именно тех, кто уже не может постоять за себя.
Поэтому абсолютно очевидно, что эти ретроутопии только уменьшают нашу выживаемость, но никак не наоборот. Когда говорят о русской цивилизации (машине из людей) а управлять собираются харизмой, мне даже не смешно – это для идиотов. У нас и так остается крайне мало шансов выжить, поскольку, как говорит А.И. Фурсов, мы попали в категорию «еды», и если ты выглядишь как еда, тебя обязательно съедят. Россия теперь не страна, а приз, за который сражаются многие. Причем, живущие на этой территории в состав приза не входят.
И еще, кто не в курсе, мы стоим на пороге очередного Великого пересе ления народов, благодаря замерзающему Гольфстриму. Это означает, что потоки со всех сторон Земли скоро рванут именно сюда, тут будет самый лучший климат. И на пути они сметут жалкие останки всех ваших проектов незалежной русской цивилизации.
Чушь это, короче. Треп интеллигентский – он же безответственный.
Противоположная картинка пока только одна: немедленный возврат к империи (хоть на национальной, хоть на наднациональной основе) и немед ленное изменение (отнюдь не свержение) системы власти, изменение пропорций собственности и переключение средств массовой информации на возрождение менталитета народа и главное – показ реальной ситуации. Русский народ не надо злить, достаточно ему правду показать. Но еще бы и путь, как выбираться будем, тоже хорошо.
Эта альтернатива только первоначально кажется до смешного невозможной, но это если закрыть глаза на то, что мы стоим над пропастью исчезновения и полного тотального уничтожения. Не стали народом, ну не успели, – станете навозом истории. Не стали империей, станете пылью на сапогах прочих империй, которые нас вот-вот разорвут.
Жесткий путь – немедленная мобилизация и переход к мобилизационной экономике. Но для этого нужна поддержка населения, пока что сидящего на игле либероидных СМИ. Хотя всех уже тошнит от них, на это надо решиться. Поэтому этот сектор ключевой. Необходимо заранее нарабатывать содержание, которое надо будет транслировать. Собирать ядро людей под это и готовить новую имперскую идеологию.
В мягкий путь, смешанный путь и прочие я уже не верю. Историческая точка невозврата пройдена.
* * *
Но еще можно ничего не делать. Ждем Жареного Петуха. Как век назад.
А конкретно?
При переходе от очень общих больших понятий и лозунгов к конкретике у нас возникает характерный русский диссонанс. Чтобы пояснить, о чем речь, приведу пример. Он почти анекдотический, но говорят, что исторический.
Произошла катастрофа. Один из советских ученых, на вопрос одного из больших советских управленцев: – «А что же Вы не действовали в этой крайней ситуации, только написали нам доклад, и все?!» – спокойно ответил: – «Мое дело прокукарекать. А дальше хоть солнце не вставай. Действовать – ваше дело».
Различие между интеллектуалом (рациональные идеальные модели) и интеллигентом (еще и ментальные модели – идеалы, ценности и т.д.) – это различие традиционного западного и русского. Всем ведь понятно, за что Ленин так ненавидел русских интеллигентов: там, где надо было действовать, они либо кукарекали (составляли доклад), либо взывали (проповедь, типа Достоевского и всей русской литературы). В обычное время вещи весьма нужные и серьезные, в революцию – уже смешные.
О чем речь?
Мыслить у нас есть кому. Еще остались сильные аналитики. А может их еще и поболее стало с советских времен, поскольку это единственное поле, где можно проявить себя сегодня, посверкать интеллектом. И за проект, например, ноосферного общества А.И. Субетто, я обеими лапами. Мне не нравится в дискуссии о будущем только одно слово: «предложить». Это то же самое «прокукарекать». Вот великая российская культура собралась и произвела золотое яйцо – таких проектов полно в интернете. Прими, Мир!
Что за дальнейшие действия Мира мерещатся в воображении творцов столь замечательного интеллектуального продукта, уж и не знаю. Но явно мерещатся. Что-то у них перекрывает начисто видение реальности, а ведь до того они вроде как не страдали слепотой и эту гниль политики ясно видели.
Между тем мир вполне конкретно говорится к последней войне. Причем против нас.
Поэтому предложить можно… А кому? Кто субъект изменений?
Надеюсь не нашей компартии, думские лидеры которой копают на дачах пруды? Тогда какой политической силе? И вообще, вы в курсе, что есть сегодня политическая сила – в ситуации существования вот уже сто лет надстрановых объединений, занимающихся постоянным согласованием своих интересов, создающих сверхдолгосрочные проекты и концентрирующих гиперкапиталы? У них и армии в совокупности поболее нашей вкупе с китайской.
Готовы вступить в это игровое поле, где вас прихлопнут через секунду после того, как заметят вашу малейшую потенциальную опасность?
Интеллектуалы и интеллигенты, вы в какой вообще реальности живете?
К кому и чему взываете? Кому выкладываете свои модели и призывы?
Их что, читает российский народ и потом строится в ряды? И идет куда? На пункты мобилизации? Пойти он может, ну от силы к Кургиняну, все прочие мобилизацию народа пока не объявляли.
И т.д.
* * *
Выложили идею? Берите ответственность на себя – и вперед. Ну нету (нету!) другого носителя у ваших абсолютно правильных идей. И не будет.
Прокукарекивание вам может и зачтется после смерти, но у вас же вроде как другая задача? Поэтому сегодня правило одно: прокукарекал – реализуй. Бери ответственность на себя.
Может Вы считаете, что я преувеличиваю инертность российского народа. Да нет, я пока вижу, что преуменьшаю его. Мой опыт невелик, но пока я вижу затянувшуюся спячку сильно похудевшего российского медведя. Проспало свое будущее уже целое поколение. Второе поколение вроде как очухивается, поскольку чувствует запах пороха. Да и кормить его в скором будущем никто не собирается.
Взрыв ментальной энергетики – то ли будет, то ли нет, неизвестно. Может мы уже вышли из исторического доминирования? Лично я вообще не наблюдаю никаких признаков современного «нового футуризма» в нашей культуре и волнений у нашего народа. А наблюдаю декаданс в элите, стагнацию во власти и спячку в народе, который усиленно спаивают.
Возразите мне, скажите, что это совсем не так. Как бы я этого хотел!
О проекте по понятию
Выскажу предварительные нормативные положения о проектах подобного рода, поскольку есть небольшой опыт и представления о них.
Если очень коротко, первое требование к любому проекту состоит в его реализуемости. Все прочее не есть проект по определению. А есть прожектерство и вспышкопускательство. Это раз.
Второе: проект возникает на пересечении двух плоскостей, скажем пусть это будут кальки, которые накладываются друг на друга.
На первой кальке – ситуация как она есть (или положение дел). Чтобы ее нарисовать, надо описать ресурсы, цели и расположение сил внешнего окружения (например, противников) и – свои ресурсы и их расположение. При сложении этих картинок мы имеем ситуацию, как на военной карте. Но ситуации может и не быть, тогда просто – положение дел. В нашем случае она мы в ситуации и она требует адекватного описания.
На второй кальке необходимо выложить свои цели. Хотя бы себе самому. Это очень трудная работа, поскольку тут врать нельзя, а то будет как в «Сталкере» – реализуются действительные цели, а не декларируемые.
Теперь накладываем первую кальку на вторую. И дальше надо отвечать на вопрос: как? Как в этой ситуации я (персональная ответственность принимающего решение) буду достигать свои цели.
Особенность такого проектирования состоит в том, что чаще всего в культуре уже есть решение вашей проблемы. Она может казаться вам поначалу неразрешимой, но уверяю – она решалась в другом времени, в иных обстоятельствах и т.д. Примерно в 99 процентах случаев.
Например, китайцы очень гордятся набором из 36 стратегем (стратагем), который был и остается их тайным оружием на этом пути. И если иметь хороший поисковый механизм, уметь работать с культурой технически, можно подобрать наилучшее решение. Иногда оно совершенно неожиданное и очень простое. Это не изобретение в чистом виде, а подбор нужного хода, позволяющего ответить на вопрос КАК? И в нашем случае – при разговоре о будущем России – все так же. К примеру, Великую французскую революцию спроектировал человек со стороны, ответивший всего на три вопроса.
Но если решения нет, или нет времени его искать, этот ответ на вопрос «как» конструируют. Процедуры – разговор особый, но говоря просто – это конструирование происходит в мысли. Есть технологии, многие описаны.
Итак, проект отвечает на вопрос, как я могу достичь своих целей в данной ситуации (при наличии у меня таких-то ресурсов).
В ситуации России, которая здесь эскизно описана, есть ряд сил, у которых есть некая совокупность целей – они заявлены, и ресурсов. Чего пока нет, так это субъекта изменений, который скажет: вот цели мои, вот проект мой, костьми лягу, но реализую.
Например, в аналогичной ситуации был Ленин. Актив у него был мизерный. Зато проектировать он умел и быстро учился. Я описывал, что когда он заявил публично свои апрельские тезисы, над ним не смеялись разве что собаки на улицах. А в октябре всем было уже не до смеха.
Проект невозможно не реализовать, поскольку кроме мыслительной идеальной модели и ресурсов он обеспечен еще и вашей личной энергией, энергетикой целей. Поэтому «мотивация» здесь не проходит: это мои цели, мой проект, моя энергия. Только так, «так победим».
Мы пробуем бить в колокол. Но этого уже мало.
