«ЗАВТРА». Сергей Борисович, что бы вы хотели отметить в послании Владимира Путина Федеральному Собранию? Насколько оно соответствовало вашим ожиданиям?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Несмотря на то, что выступление Владимира Путина было обращено как к внешним противникам, так и внутрь страны, сложилось впечатление, что в большей степени оно несёт чёткий сигнал именно нашим внешним недоброжелателям. Тема капитуляции Запада перед Россией в послании президента прозвучала даже сильнее, чем ожидалось. Посыл его очевиден: Россия ведёт свою собственную политику – внутреннюю и внешнюю, военную и экономическую, культурную и цивилизационную. И нам безразлично, как на это будет реагировать Запад: продолжит ли он войну, или начнёт искать варианты взаимных контактов с Россией. И это даже не предложение противнику сдаться, а, скорее, констатация того, что экономическая война нами выиграна, а проблемы и точка зрения противника нас не очень заботят.
Принципиально важно, что в послании прозвучало заявление о приостановке участия России в договоре о СНВ по причине вовлечённости США в конфликт на Украине. Данный шаг можно рассматривать не только как предостережение Западу. Он важен и в связи с озвученными Путиным проектами по развитию логистических коридоров. Президент дал понять, что любые негативные действия со стороны Запада приведут к мгновенной реакции России. И это будет не просто ответ на угрозу, а собственная стратегия действий. С этой точки зрения приостановка работы ДСНВ – мера не столько военная, сколько экономическая.
Владимир Путин заявил, что идущие перемены необратимы. В ответ на бесконечные обвинения в адрес России он дал чёткую оценку действиям Запада, который стремится прикрыть собственные преступления словами о демократии и свободах, а также повсеместным насаждением «неолиберальных и тоталитарных по своей сути ценностей».
Ещё мне понравилась мысль о том, что поставки на Украину дальнобойных западных систем вынуждают нас отодвигать угрозу от наших границ всё дальше и дальше. А если учесть, что некоторое время назад президент говорил о воссоединении народов, то намёки здесь довольно прозрачны.
«ЗАВТРА». Что именно понимается под выигранной экономической войной?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Выступление президента, по сути, есть официальное заявление о том, что экономическая агрессия Запада успешно отражена Россией. И дальнейший маршрут отечественной экономики – это уже её собственное развитие, выходящее за рамки контрмер. Здесь президентом были сказаны довольно интересные вещи. Управление экономикой осуществлялось в ситуационной логике, что означает работу прогностического кольца: прогноз – стратегия – мгновенное действие. Путин отметил, что именно этим обуславливается успешность экономического ответа на западные санкции. Уровень наших потерь за год составил 2,4% ВВП при прогнозируемых – свыше 20%. Это действительно говорит о выигрыше в экономической войне.
Вообще в послании много говорилось о нашей экономической модели. И я вижу, что здесь мы сталкиваемся с тем, что пока не найдено её точное название. За неимением лучшего я буду использовать слово «солидаризм». Речь идёт о том, что у нас будет открытый рынок, но с довольно сильным государственным управлением, приоритетом внутреннего рынка над внешними, с доминированием патриотизма над глобализацией. Это всё характерно для солидаризма, но использовать этот термин сегодня неправильно, поскольку он утвердился за политико-экономическими решениями 30-х–70-х годов прошлого века. А в наши дни – это другое решение, поскольку в его основании лежит принципиально иная экономика. Необходимо этому найти чёткое определение.
Путин отметил, что в России создаётся новая индустрия. И особенно это касается новых российских регионов, в том числе Донбасса. Здесь я вспоминаю свою работу в Донецке 14 лет назад. Тогдашняя украинская власть видела, что Донбасс находится в критической ситуации и нуждается в восстановлении своего потенциала. Но выполнить это Украина была не в состоянии – ни до Майдана, ни после. Сейчас ту же задачу ставит перед собой Россия: восстановление промышленных предприятий, портов и инфраструктуры. Надеюсь, что у нас всё получится.
В послании много говорилось и о сельском хозяйстве, что опять заставляет нас вспомнить про фазовый кризис и про то, что Россия чувствует себя значительно более подготовленной к нему относительно других стран мира.
Владимир Путин рассказал о том, в каких направлениях будет вестись партнёрская работа государства, регионов и отечественного бизнеса, уделил особое внимание строительству новых логистических коридоров. В частности, Северного морского пути и международного коридора «Север – Юг». Вложение денег в эти проекты означает, что наш макрорегион, безусловно, включает Иран и выход к Персидскому заливу. Это теперь уже совершенно ясно.
Происходящее на Западе глава государства назвал настоящей духовной катастрофой. «Элиты, прямо надо сказать, просто сходят с ума, и это, похоже, уже не лечится. Но это их проблемы, а мы обязаны защитить наших детей, и мы сделаем это: защитим наших детей от деградации и вырождения». Президент проецирует безумие западных элит и на российских «национал-предателей, у которых во все времена один и тот же яд презрения к своему собственному Отечеству». Довольно чётко был дан ответ на вопрос, что с ними делать. Охоты на ведьм не будет. Наказывать станут тех, кто участвовал в диверсионных действиях, совершал правонарушения. А по отношению к тем, «кто сделал шаг в сторону», мы не будем вводить запрет на въезд в Россию, на работу и т. д. Пусть они сами с этим как-то живут. Считаю, что это довольно сильная конструкция, хотя не всем она может понравиться.
Очень важно, что Владимир Путин в послании поблагодарил весь народ России. Это, безусловно, отсыл к двум важным точкам Великой Отечественной войны, в начале которой Иосиф Сталин произнёс слова «Всё для Победы!», ставшие лозунгом, с которым Советский Союз выиграл войну. А по её завершении генералиссимус обратился со словами благодарности к народу победившей страны и произнёс знаменитый тост.
«ЗАВТРА». Вы как-то говорили о том, что одной из внутренних задач СВО является смена олигархического режима. Нашли ли вы подтверждения своим мыслям в речи Путина?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Президент фактически полностью подтвердил их. Он сказал понятную фразу: «Никто из простых граждан страны не пожалел тех, кто потерял свои капиталы в зарубежных банках, кто лишился яхт, дворцов за рубежом». Путин отметил, что для Запада они второсортные чужаки, но при этом и внутри страны они воспринимаются точно так же. Это сильная позиция. Потому что новый экономический режим, обозначенный президентом, – это точно не режим олигархов. И об этом тоже было сказано.
Важным в послании было указание на то, что Россия – это самобытная цивилизация. Собственный цивилизационный характер страны предопределяет и созидание своей культуры.
В выступлении главы государства я бы отметил и следующие пункты. Для меня было любопытно упоминание замкнутого цикла в экономике и экологии. Также Путин указал на необходимость возвращения «к традиционной для нашей страны базовой подготовке специалистов с высшим образованием», отмену бакалавриата в его прежней форме, создание новой системы управления образованием, которую Народный фронт должен взять под контроль, поддержание свободы творчества и амбициозных целей учёных. Говорил президент и о поддержке муниципалитетов в рамках 131-ФЗ («Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ»). Дело в том, что в российской системе прогнозирования очень сложные принципы взаимодействия 172-ФЗ («О стратегическом планировании в РФ») и 131-ФЗ. Но поскольку последний фактически не работал, то теперь, надеюсь, ситуация изменится.
«ЗАВТРА». О чём не было сказано?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. О необходимости трансформации российской элиты – культурной, научной, военной, экономической, политической – говорилось мало и в очень аккуратных выражениях.
Не было и серьёзной критики финансового блока. Напротив, указывалось, что его стараниями у нас сохранилась минимальная инфляция и нормальное функционирование денежной системы.
В целом это было взвешенное выступление президента, базовое содержание которого – отражение экономического блицкрига противника и создание новой модели экономики.
«ЗАВТРА». Если перейти непосредственно к ситуации вокруг Украины, можем отметить очередную просьбу Владимира Зеленского, высказанную в Европарламенте в рамках саммита ЕС в Брюсселе, о поставках вооружений для «незалежной» и скорейшего предоставления ей членства в Евросоюзе. Он нашёл поддержку у Эммануэля Макрона и Олафа Шольца и даже услышал заветные слова, что Украина – часть большой европейской семьи. Других, более оригинальных высказываний на форуме не было. Но всё же, затянув пояса, европейские страны продолжают направлять серьёзную военную помощь ВСУ. Есть ли вероятность, что в будущем Запад не ограничится только техническими поставками? Как в связи с этим вы оцениваете текущее положение дел на фронте?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Понятно, что тонкости, позволяющие по-настоящему давать прогнозы развития событий, обе стороны конфликта максимально скрывают. Тем не менее, по имеющимся данным, ситуация в районе Артёмовска (Бахмута) выглядит для Киева всё сложнее. С моей точки зрения, последнюю возможность удержать этот населённый пункт Украина потеряла, когда её контратака против постепенно продвигающихся фланговых российских групп не вышла даже в тактическую зону обороны, несмотря на то что ВСУ имеют почти идеальные американские разведданные. Бои проходили в неудачно выбранном месте и направлении.
Конечно, можно сказать, что украинцы так поступают намеренно. Но есть объективные вещи, от которых трудно отмахнуться: эта контратака им нужна. Ситуация со снабжением гарнизона становится всё хуже, при этом он находится под огневым воздействием российских войск с трёх направлений, не считая воздуха. Это тот случай, когда планы планами, а украинским войскам явно и срочно нужна помощь, чего, судя по всему, командование сейчас не в состоянии обеспечить. На контрудар сил у ВСУ фактически нет, и их боеспособность недостаточно высока для серьёзного штурма.
Из этого можно сделать вывод, что весеннего наступления Украины не будет – ни до, ни после получения танков от Европы. К такому выводу приходят и израильские, и турецкие, и британские, и американские военные эксперты, которые к тому же начали публиковать и очень жёсткое для ВСУ соотношение потерь как в живой силе, так и в технике.
Замечу, что даже в украинских документах всё чаще весеннее контрнаступление рассматривается как предельное. Как некая теоретическая вероятность, которую можно реализовать, но исключительно опираясь на западную помощь. Именно с этим Зеленский ездил в Европу, где говорил не только о поставках боевой техники, но прежде всего о нехватке боеприпасов для ВСУ. Похоже, у них действительно в резерве недостаточно снарядов, которые крайне нужны – либо для собственного наступления, если Украина на него ещё рассчитывает, либо для того, чтобы отбить следующие серьёзные атаки России. При этом с нашей стороны наносятся регулярные ракетные удары по переднему краю, по объектам в ближнем и глубоком тылу противника. То есть российское командование чётко фиксирует, что у нас с боеприпасами всё нормально.
«ЗАВТРА». Не недооцениваем ли мы противника? Ведь оборона Украины не расстроена, украинские войска не собираются бросать оружие и сдаваться.
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Но верно и то, что в последнее время ВСУ всё меньше проявляют активность и всё больше переходят к позиции удержания перенапряжённой линии фронта. Этим можно заниматься достаточно долго, но передний край, находящийся в таком положении, рано или поздно рухнет. Это вопрос не физического изменения соотношения сил, а проблема психологических перемен в ощущении данной войны.
Сейчас ситуация выглядит так: Россия перехватила инициативу и продолжает давление, которое Украина сдерживает. Да, боевой дух украинцев достаточно высок. Они надеются, что ситуацию на фронте для них может изменить внезапная значительная помощь Запада – и это не наёмники, а дивизии регулярной армии одной из стран НАТО. Если этого не произойдёт, то в конечном итоге с ВСУ случится то же, что с германской армией осенью 1918 года: в какой-то момент времени она просто перестала воевать, потому что в этом не было больше никакого смысла. Даже длительная упорная оборона на окончательный результат войны всё равно не окажет никакого влияния. Между блестящим наступлением немцев весной 1918 года и их безвольным отступлением в сентябре-ноябре прошло несколько месяцев, но за это короткое время великолепнейшая и побеждающая армия превратилась в понуро отступающую, сдающую позицию за позицией – хотя у неё не закончились ни снаряды, ни пушки, ни солдаты. Но ушло желание воевать. Поэтому сейчас Зеленский прилагает огромные усилия к тому, чтобы так же не произошло с ВСУ.
«ЗАВТРА». А Европа готова к прямому участию в этой войне?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. На этот вопрос нельзя ответить однозначно. В ЕС всё больше списывают Украину со счетов. Она своё дело сделала – продемонстрировала необходимость войны Европы с Россией, дала повод для этого и пример её ведения.
«ЗАВТРА». Хватит ли у них сил начать настоящую горячую войну?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Вероятнее всего, у Польши хватит. Но даже насчёт Германии я не был бы так в этом уверен. Нужно иметь в виду, что количество переданных вооружений Украине довольно велико. Из-за этого ВСУ вкупе с европейцами ждёт позиционный фронт, и к этому Европа также в полной мере не готова. В этой ситуации ЕС объясняет Украине, что та, безусловно, является частью Европы и защищает европейские позиции, поэтому её не бросят на произвол судьбы и прочее, но такая риторика является, скорее, прикрытием прекращения серьёзной помощи украинцам: во-первых, нет возможности, во-вторых, уже нет большого желания.
Фактически Европа сейчас задаётся вопросом: действительно ли войну с Россией, если она неизбежна, нужно вести на выдвинутой украинской позиции? Если участия в боевых действиях можно избежать, то не является ли Украина для этого адекватной ценой? При этом, конечно, не только Польша, но и многие другие страны обсуждают поствоенную судьбу «незалежной» – и точно не в рамках её границ по состоянию на 1991 год.
«ЗАВТРА». Украина в любом случае не останется в выигрыше?
Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Здесь можно вспомнить Крымскую войну 1853–1856 годов, которую Россия проиграла, а союз Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства – выиграл. В итоге для Великобритании всё закончилось хорошо, она по меньшей мере на 50 лет стала мощнейшей империей, сравнимой с Римской. Сардинское королевство в войне потерь практически не имело и по её окончании никаких серьёзных дивидендов не получило. Франции, проигравшей вскоре Франко-Прусскую войну, было не до былых побед. Турки в Крымской войне не одержали никаких реальных побед, зато потерпели множество поражений. В итоге Турция, хоть и являлась страной-победителем, но по итогам войны утратила свою цивилизационную самостоятельность и на следующие два цикла развития, до победы младотурок, фактически перестала быть субъектом мировой политики и истории.
Такой получился интересный результат победы союзников над Россией. Его можно рассматривать как некую формулу: если в ходе коалиционной войны слабейшая сторона проиграла свои конкретные локальные сражения, то она является проигравшей и теряет историческую субъектность. При этом сторона, потерпевшая поражение, как ни странно, может её сохранить.
Поэтому для Украины крайне невыгодна победа Европы над Россией. В этой ситуации она, безусловно, теряет цивилизационный приоритет. Но для неё так же невыгодна победа России над Европой. Украине нужно было своевременно разменять своё участие в войне на сохранение субъектной позиции в политике и истории, но этого не произошло.
Беседовала Наталья Луковникова
На фото: бойцы Группы Вагнера в Артёмовске (ДНР)
Выступления Сергея Переслегина можно посмотреть на интернет-канале «Психотехнология»
