Что приходит вам на ум при слове «немецкий»? Немецкий прагматизм? Относительно недавняя черта, якобы свойственная разношёрстной куче-мале, которую остальной мир упрощённо называет германской нацией. Немецкий фашизм? Растущая из древней языческой хтони сущность потомков германских племён. Немецкий романтизм? Высшая точка самостоятельной европейской гуманитарной традиции, идейная и стилистическая основа для всего того, что Пруссия и Германия творили в XIX-м и, как следствие, в XX веке. Романтизм утверждал верховенство духовных устремлений, эмоций и страстей, а немецкий извод романтизма призывал использовать «высокий духа взлёт» во имя общественного блага. На днях удивительная смесь всего этого странным образом пробилась из-под слоя брюссельской штукатурки, которой густо замазана ФРГ. Произошло это в результате разоблачения страшного в своём коварстве заговора.
7 декабря было объявлено об аресте группы заговорщиков, намеревавшихся захватить власть в Германии. Группа, носившая название «Патриотический союз», планировала переворот и установление нового-старого режима. В ходе масштабной операции, проходившей в 13 федеральных землях Германии, а также в Италии и Австрии, были задержаны 25 человек, а ещё с полсотни оказались под подозрением в результате полутора сотен обысков. По словам представителей спецслужб (о том, что именно за спецслужбы участвовали в этом, мы поговорим чуть позже), заговорщики планировали взять Бундестаг, арестовать депутатов и провозгласить возвращение к «ансьен режим». И при выяснении того, к чему же планировали вернуться заговорщики, открывается самое интересное.
Поначалу пресса принялась рассказывать о сговоре правых радикалов, но при ближайшем рассмотрении всё оказалось куда запутаннее. В конце концов, заговором криптонацистов в современной ФРГ никого не удивить: как минимум раз в полгода европейская пресса в компании с германскими спецслужбами разоблачает очередную ячейку спецназовцев, бюрократов или военных, состоявших в телеграм-чатах, кидавших зиги, смеявшихся над мемами про Холокост и планировавшими как-нибудь собраться на шашлыки. Нет, здесь другие ребята. Правыми радикалами их может назвать разве что глобальная пресса, щедро записывающая в нацисты всех чуть правее Берни Сандерса. Эти товарищи именуют себя рейхсбюргерами, они увлечены оружием, часто не платят налоги и строят свою идеологию на юридическом казусе.
Дело в том, что, согласно Веймарской конституции и прочим документальным положениям, ставшим результатами Ноябрьской революции, Германский рейх – тот самый, где Отто Бисмарк, Вильгельм I и планы Шлиффена, – не был упразднён, просто на существующий базис ставилась республиканская надстройка. То, что в историографии принято называть Веймарской республикой и нацистской Германией, официально продолжало называться Германским рейхом вплоть до 1943 года, когда страну переименовали в Великогерманский рейх. Суть в том, что после событий 1945 года ни одно государство – ни ГДР, ни ФРГ, ни Австрия – по каким-то загадочным и необъяснимым причинам не объявило о своей правопреемственности режиму болтающихся на нюрнбергских виселицах геноцидальных маньяков. Это с определённой точки рассмотрения породило интересную трактовку: Германский рейх всё ещё существует, просто он оккупирован внешними силами. Стало быть, для избавления от оккупации нужно просто вернуться к порядкам, бывшим до её начала, то есть к тому, что завещал ещё дедушка Бисмарк. Именно этим и планировали заняться заговорщики.
Они объединились под руководством Генриха Ройса – 71-летнего потомка старинного дворянского рода. Романтики-монархисты собирались в охотничьем домике Ройса в Тюрингии и планировали после захвата власти провозгласить своего лидера кайзером Генрихом. В число заговорщиков входили и отставные военные, и берлинские чиновники (разумеется, из партии «Альтернатива для Германии»), и просто неравнодушные товарищи да сердобольные матроны, одна из которых, Мелани Р., передала будущему руководству рейха целых – страшно подумать – 20 тысяч долларов на покупку спутниковых телефонов! Министр внутренних дел Германии Нэнси Фезер заявила, что у заговорщиков 23 тысячи сторонников по всей Германии, а минимум 10% из них готовы к активным насильственным действиям.
Начали поднимать старые дела и двигаться в сторону пересмотра вердикта по ним – оказалось, что многие из обвиняемых и, что самое страшное, оправданных были рейхсбюргерами. Словом, историю с монархистами будут доить ещё долго: немцы как никто умеют доить призраки прошлого.
Давайте на секунду отвлечёмся от серой и скучной действительности германской бюрократии, действующей в интересах американской аристократии. В рамках этой действительности германские спецслужбы имитируют бурную деятельность, выкорчёвывая железной тяпкой правосудия кружки безобидных фриков, на чью ужасную и опасную деятельность до поры они же закрывали глаза.
Во главе всей этой операции, масштабами сравнимой разве что с принудительным банкротством ордена тамплиеров, стояло Федеральное ведомство по защите конституции ФРГ. В прессе часто принято упоминать данную контору как контрразведку или как отделение германского Министерства внутренних дел, но это считается правдой лишь с формальной стороны.
На деле же BfV, как её называют немцы, является самым настоящим филиалом американского АНБ, самым ярким проводником заокеанской оперативной деятельности в Европе. Агенты этого ведомства сопровождали смертельно отравленного Навального на протяжении всего срока его пребывания в Германии, они же встречали во Франкфурте его жену Юлию, прибывшую в страну «с частным визитом». Сотрудники BfV неустанно кошмарили не только сторонников «Альтернативы для Германии», но и их соседей напротив из левого спектра: в нулевых, когда левые ещё не были бесплатным дополнением к социал-демократам и неумелыми подражателями Александрии Кортес, BfV без ордеров и каких-либо оснований осуществляло слежку за руководством партии.
Потом будущий гражданин России Сноуден слил внутренние документы АНБ, где упоминалось, что BfV и их друзья из внешней разведки с помощью написанной американцами программы ежемесячно передавали АНБ с полмиллиарда различных документов, полученных из вскрытых почт, записи прослушанных звонков и прочитанные сообщения. Словом, профиль деятельности этих товарищей совершенно ясен, тем более что столь громких арестов, скажем, германских салафитов, о которых так много говорило руководство конторы, не проводилось.
Проповедовавший в Священной Римской империи схоластик Уильям Оккамский утверждал, что самое очевидное решение проблемы зачастую является самым правильным, а посему нехитрый план внештатных сотрудников АНБ должен был либо оправдать существование бесполезной в глазах обывателя конторы, послужить элементом разборок элит, либо просто перекрыть новостную повестку – в пользу последнего говорят обложки журналов и первые полосы газет, посвящённые неудачливым некромантам рейха.
Так вот, давайте отвлечёмся от этой действительности: куда интереснее находить неочевидные трактовки и выискивать в происходящем отблески сюжетов, которым только предстоит развернуться на наших глазах.
Та самая Германия, с которой якобы планировали бороться заговорщики, проявила себя на минувшей неделе дважды. Сначала мы увидели пробу пера начинающего публициста Олафа Шольца, напечатавшего свой текст в американском издании Foreign Affairs. Любой, кто следил за риторикой западных лидеров в последние пару лет, не найдёт в этом тексте ничего нового. Болтовня про основанный на правилах миропорядок, бубнёж про вредность блоков (немца в американском журнале, да), мямленье про руководящую роль Германии в Европе – всё это мы слышали уже много раз.
Даже в момент признания слома эпох и в секунду самого страшного кризиса системы глобальной социал-демократии за всю историю у одного из ключевых лиц этой системы не нашлось новых слов. Упомянутый в статье «слом эпох», буквально «Zeitenwende» – термин из речи Шольца перед бундестагом 27 февраля, в которой руководитель Германии объявил, что раз Россия нанесла удар по Украине, то это освобождает Германию от исторической вины за развязывание войны с 70 миллионами жертв. Вот и в своей статье для Foreign Affairs Шольц умудрился приплести Вторую мировую, объявив, что у Германии глаз намётан на различных Гитлеров, поэтому немецкий долг – не допустить новой мировой или холодной войны. Пустопорожние размышления берлинского пиджака было бы очень трудно представить в виде практических рекомендаций, но тут на помощь товарищу Олафу пришла его предшественница.
Российские СМИ жужжали всю неделю, смакуя очередные свидетельства лживости Запада – представьте себе, отставная канцлерин Меркель прямо сказала, что Минскими соглашениями Запад лишь покупал Украине время на подготовку к новой войне. Кто бы мог подумать! Собственно, метод, которым предлагается воплощать чаяния эксперта по «силам фашизма, авторитаризма и империализма» в жизнь, состоит, если верить фрау Меркель, приблизительно в словах мэра Днепропетровска про «давать мразям любые обещания, гарантии и идти на любые уступки, а вешать их потом». Другой вопрос тем не менее состоит в том, что Меркель не была честна. Пресса, социал-демократические политики и различные зелёные наперебой упрекают бывшую руководительницу страны ровно в обратном сказанному ею: своим бездействием в отношении России именно Меркель дала Путину время и деньги за газ на то, чтоб подготовить неожиданное, подлое и вероломное вторжение агрессивной и кровожадной империи в мирную и процветающую независимую страну.
Меркель всеми силами пытается отмазаться, для чего и выдумывает неочевидные трактовки, изображающие всё происходящее хитрым планом, задуманным так с самого начала. Следует отметить, что таким объяснением она подтверждает правоту Путина в том, что верить на Западе некому и договариваться не с кем, но мыслительные цепочки из этих двух фактов строить никто, кроме сербского президента Вучича, не пожелал. Словом, Меркель не так проста, как пожелала показаться в интервью газете Zeit: от умелой аппаратчицы, 16 лет искусно лавировавшей между взаимоисключающими интересами групп европейских, атлантических и германских элит, сложно ждать однозначности. Этого тем не менее нельзя сказать о её непутёвом преемнике, который, не будь на дворе война и кризис, давно бы был выперт обратно в свой Оснабрюк, что в Нижней Саксонии.
Джо Байден в апреле пообещал России возвращение в XIX век. Точно так же, как сквозь тонны политической штукатурки вашингтонского старца пробился отблеск нечаянного пророчества о возвращении эпохи великих держав, больших игр и ратной доблести, сквозь трещины в слое ФРГ пробивается дубовый росток немецкого романтизма. Можно сколь угодно долго рассуждать о том, что заговор монархистов – это состряпанный на скорую руку немецкими аэнбэшниками фейк или о том, что рейхсбюргеры – кучка глупцов и безумцев. Но трудно отрицать тот факт, что само появление подобных людей, увеличение числа их сторонников среди не самых маргинальных слоёв, распространение их идей в медиа и выступления, пусть и по большей части сфальсифицированные, – признак глубинного понимания того, что с текущей системой что-то не так на самом фундаментальном уровне. Этого не исправят ни выборы, ни реформы, ни даже протоптанная дорожка типичной диктатуры XX века – нужно вернуться к самому фундаменту.
Эдуард Лимонов называл последним немецким романтиком Гитлера, этого законнорождённого сына немецкой нации, чьи деяния стали закономерным продолжением Шиллера и Ницше. В XX веке показалось, что немецкий романтизм умер, оглушённый грохотом прусской артиллерии, обстреливавшей Париж, задушенный облаками фосгена под Верденом, намотанный на гусеницы танковых клиньев под Курском. Немец превратился в аморфное и бесполое ничтожество, в чьих стеклянных глазах не читалось ни строчки Иоганна Гёте, не виднелось ни одного образа Каспара Фридриха. Этот Ганс, родства не помнящий, встал во главе единой Европы, чьей святыней стали не своды базилики Святого Петра, не гимны Петрарки и не мраморные изгибы Микеланджело, а бетон плит мемориала Холокоста, стёкла фасада Берлемона да арматура Берлинской стены. Безобидный заговор тюрингских бумеров – лишь первый звоночек отхода от тупикового пути на путь погибели. Возрождение немецкого романтизма не сулит миру ничего хорошего, кроме ухода от стерильных норм приличия мира победившей социал-демократии. Миропорядок, основанный на правилах, соскальзывает в пропасть небытия вместе со своими правилами – об этом ныл в Foreign Affairs Олаф Шольц. Да здравствует миропорядок, основанный на страстях! Да здравствует романтизм!
