В нашей литературе людей масштаба Игоря Петровича практически не осталось – старая гвардия выбита временем. Тем приятнее осознавать, когда они всё ещё с нами и всё ещё в строю. Крупнейший в мире специалист по Гоголю, одна из центральных фигур литературной критики СССР, автор многочисленных документальных фильмов, друживший с Фёдором Абрамовым, Саввой Ямщиковым, Георгием Гачевым, Вадимом Кожиновым, Львом Аннинским…
По его биографии можно было бы поставить отличный фильм о человеке, который сделал себя сам исключительно благодаря уму, воле и умению держать удар.
Игорь Петрович появился на свет в Москве 28 ноября 1930 года. Отец его, Пётр Аронович Золотусский, – выходец из местечка Тетиев Киевской губернии. К 1919 году успел пожить в Палестине, Египте, США (работал на заводе Генри Форда). Через Владивосток вернулся в послереволюционную Россию, вступил в РКП(б) и отправился служить в Красную армию. В его бумагах есть воспоминание, как он стоял в почётном карауле у гроба Ленина. С 1924 года его деятельность связана с внешней разведкой. Работал во Франции, Италии, Швеции, Японии, США. В 1929 году во Владивостоке знакомится с будущей матерью героя этой статьи – Яной Яновной. Она в то время была замужем, да и Пётр Аронович тоже не был свободен. Но брачные узы не устояли перед новыми чувствами.
Начало жизни Игоря Петровича было настолько радужным, насколько это вообще возможно. Любящая семья, постоянные переезды и новые впечатления, красивейшие страны мира… Конечно, не обходилось без экстренных ситуаций: род службы отца привносил в жизнь экстремальный флёр.
Например, когда в 1933 году горел Рейхстаг, семья Золотусских случайно проезжала на такси в непосредственной близости от него. Окружающие кварталы кишели штурмовиками. Такси остановили, потребовали предъявить документы. Ситуацию спасло лишь наличие американских паспортов. Тогда гитлеровцы ещё боялись ввязываться в проблемы с заокеанской державой. Но если бы выяснилась правда, то обнаружение на месте события представителя советской разведки, да ещё и еврея, придало бы делу о «поджоге» совсем иной оборот.
Всё закончилось в 1937 году. После возвращения в СССР отца арестовали, спустя несколько месяцев взяли под стражу мать.
Семилетний Игорь отправляется в детский дом, который суровостью дисциплины больше напоминал тюрьму. Жёсткий и непримиримый характер нашего героя к тому времени уже даёт о себе знать. В ответ на слова воспитательницы: «сын врагов народа» он швыряет в неё чернильницей. По его словам, если б попал, возможно, убил бы.
Из детдома он убегает. Вот как Игорь Петрович сам рассказывает о дальнейшем периоде своей жизни:
«Начались скитания по России. Конечно, я много увидел: в какой стране я живу, каков мой народ. Ранее я был изолирован от этой жизни, отец мой – крупный разведчик, мы всё время жили за границей. А тогда я, опустившись на дно, увидел и много дурного, хотя дурного гораздо меньше, и много хорошего. Я увидел, что такое русский человек. Была зима, у нас имелись какие-то шинельки, их украли. Мы встретили добрых людей, заботливых, которые дали нам кусок хлеба, согрели. Дали поесть, набросили на нас какую-то ветошь, чтобы мы совсем не замёрзли. Для меня это было открытие России, и оно, безусловно, оставило отпечаток на всём строе моего отношения к стране, к её истории».
Своим становлением на «путь истинный» Золотусский во многом обязан отцу.
«В детстве и юности я мог стать беспризорником, мог стать огольцом. У меня уже были такие повадки… Знаете, после войны у мальчишек были привычки делать из консервной банки себе золотой зуб, носить кепочку с коротким козырьком и «иждивенцем» («иждивенец» – это такая петелька наверху). Тельняшку носить и, конечно, иметь при себе финку. Вот до чего я дошёл. Но отец, освободившись из лагеря, взял меня с собой, увёз на север, в Котлас, и там я стал учиться».
Потом была учёба в Ульяновской школе. Той самой, которую, когда она ещё была гимназией, окончил с золотой медалью В.И. Ленин. Сын «врагов народа» не отстал от вождя мирового пролетариата, после окончания ему тоже вручили медаль, правда, серебряную. Отец Игоря Петровича сидел в зале, смотрел на награждение сына и плакал.
К слову сказать, в материалах дела бывшего разведчика есть такие слова: «Обвиняемый Золотусский Пётр Аронович виновным себя не признал» и «Лиц, скомпрометированных показаниями Золотусского, в деле не имеется». Согласитесь, это говорит о многом и даёт понять, откуда у сына такая твёрдость характера.
После окончания филологического отделения Казанского университета Игорь Петрович, «как патриот нашей Родины, отправился в самый дальний угол – на Дальний Восток, чтобы там учить детей». Быть учителем – ремесло непростое, не каждый находит себя в нём. Впрочем, о послешкольных занятиях со старшеклассниками, когда они вслух читали «Гамлета» и «Дон Кихота», Золотусский и по сей день вспоминает с теплом и удовольствием.
Дальше была работа в газете «Молодой дальневосточник» и на Хабаровском радио. «Мне давали возможность выступать в эфире с почти сорокаминутной передачей по поводу, допустим, книг Хемингуэя, которые тогда только стали выходить».
Талантливого юношу заметили, пригласили на Всероссийский семинар молодых критиков, о его работах высоко отзывался К.И. Чуковский, статьи печатались в журнале «Урал», «Литературной газете».
По собственному признанию Игоря Петровича, с момента ареста отца его не оставляла мысль о мести. Он жаждал отомстить за поруганную честь семьи, искалеченные судьбы родителей, своё переломанное детство. Изначально мысль его шла по разрушительному направлению, но в какой-то момент вектор размышлений развернулся в прямо противоположном направлении. Защитить честь семьи можно не только отомстив обидчикам, но и совершив нечто значительное, что заставило бы окружающих произносить поруганную фамилию с уважением и гордостью.
Смерть отца в 1967 году только укрепляет Игоря Петровича в правильности выбранного пути.
К тому моменту Гоголь становится одним из его любимых писателей, и появляется замысел написать биографию Николая Васильевича. Первый вариант, созданный за сто дней, отправляется в мусорную корзину: «Это было просто невозможно читать». Появления второго пришлось ждать десять лет. Такой основательный подход к делу особенно восхищает, когда смотришь на современных авторов, выпускающих по биографии за год-два. На мой субъективный взгляд, за такой ничтожный срок нельзя понять судьбу и душу любого, даже рядового человека, не говоря уже о поэтах или писателях серьёзного масштаба. Именно такой глубокий и основательный подход отличает титанов прежнего времени от сегодняшних верхоглядов (без обид!).
Книга, кстати, могла и не появиться. Директор издательства «Молодая гвардия», где выходит серия «ЖЗЛ», выбросил две трети текста, а оставшийся посоветовал переработать. «Я увидел эту исчёрканную вёрстку и впал в растерянность, потому что это было делом моей жизни. Я готов был даже покинуть страну». Дело спасли всё тот же характер и умение держать удар. По счастью, нашлись люди и поумнее, и более влиятельные, чем тогдашний руководитель «МГ»: книга вышла, и, что важно, вышла с минимальными купюрами. С тех пор она выдержала множество переизданий и по сей день остаётся одним из самых значительных трудов о Гоголе.
Кстати, если говорить о советском периоде, то Игорь Петрович считает его гораздо более благоприятным для талантливых людей, нежели псевдосвободная современность. И я думаю, он знает, о чём говорит.
Золотусский – один из тех рыцарей культуры, кто никогда не принимал компромиссов ни в жизни, ни в литературе. Да, как мы знаем, «правду говорить легко и приятно». Но тем, кто слушает правду о себе, приятно становится далеко не всегда. Мир современной российской литературы: клановый, местечковый, пропитанный взаимными интересами и неприязнью, – не очень-то жаждет видеть в своих рядах людей жёстких и несговорчивых. Неудивительно, что и Золотусский не хочет взаимодействовать с этим миром. Его слова о российской критике: «Среди них есть талантливые люди, но в основном это те, кто обслуживает какие-то круги, какую-то группу лиц. Это официанты, которые в дорогом ресторане стараются обслужить прежде всего богатых людей. Не то что они берут деньги, – нет, они хотят быть в этом кругу, где гораздо лучше живётся, чем вот так наедине».
Да и согласитесь, трудно перейти от произведений Белова, Распутина, Астафьева, Шукшина, Симонова, Абрамова, Воробьёва к нашим современникам. Игорь Петрович, по его словам, пребывает в своеобразной эмиграции. «Я живу сейчас в девятнадцатом веке, и меня это устраивает», – говорит он. В последние десятилетия за его авторством на канале «Культура» вышло множество фильмов о русских классиках: Пушкине, Гоголе, Салтыкове-Щедрине, Лермонтове, Тургеневе, Тютчеве…
К слову сказать, эмиграция в девятнадцатый век состоялась всё же не полностью. В «портфолио» Золотусского хватает фильмов, посвящённых литераторам двадцатого века: Астафьеву, Симонову, Набокову, Савве Ямщикову, Фёдору Абрамову.
Когда в начале этой статьи я написал, что её герой «всё ещё в строю», то ничуть не согрешил против истины. Сейчас Игорь Петрович готовит книгу «Мои телевизионные денёчки» и работает над фильмом о Н.А. Некрасове. Всем бы такую производительность в девяносто лет!
Сил вам, Игорь Петрович! С юбилеем!
Фото: Сергей Каревский
