XII саммит глав Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР, который состоялся 17 ноября в онлайн-режиме под председательством Владимира Путина и девизом «Партнёрство в интересах глобальной стабильности, общей безопасности и инновационного роста», был отмечен явными разногласиями участников. Споры вызвали такие фундаментальные пункты современной политической повестки, как реформы Совета Безопасности ООН, Международного валютного фонда (МВФ), Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) и Всемирной торговой организации (ВТО).
Российский президент в своём выступлении подчеркнул, что подходы стран БРИКС по реформированию ключевых глобальных институтов: МВФ, ВТО и ВОЗ – «близки или совпадают». При этом он заявил о первоочередном внимании России к дальнейшему развитию сотрудничества между государствами БРИКС, к укреплению позиций данного объединения на международной арене – на принципах уважения Устава ООН. Тем самым вопрос реформы Совбеза ООН, под которым понимается возможность расширения «Большой пятёрки» постоянных членов с правом вето, прежде всего – за счёт Индии, Россией больше не поддерживается «по умолчанию».
Премьер-министр Индии Нарендра Моди, выступавший сразу после Владимира Путина на правах нового, на 2021 год, председателя БРИКС, напротив, заявил, что «Совет Безопасности ООН должен быть реформирован, это необходимо», а такие международные институты, как ВТО, МВФ и ВОЗ, не функционируют в соответствии с современными реалиями и также должны быть реформированы.
Председатель КНР Си Цзиньпин, который буквально на днях добился грандиозной геостратегической победы, сформировав зону свободной торговли под названием «Всеобъемлющее региональное экономическое партнёрство» (ВРЭП) в формате USA Free (10 стран АСЕАН + Австралия, Китай, Новая Зеландия, Южная Корея и Япония), фактически отверг любые изменения нынешней ситуации, сформулировав принцип «оонцентричности». Он сказал, что Китай намерен в 2021 году вступить на новый путь, который позволит ему строить процветающее общество, «современную социалистическую страну», а также призвал «поддерживать лидирующую роль ВОЗ» в борьбе с коронавирусной инфекцией.
Такая позиция товарища Си никакого удивления вызывать не должна: «красный дракон» явно побеждает в схватке с США, захватывает контроль, пока финансово-экономический, над Азиатско-Тихоокеанским регионом как «центром мира XXI века» и больше не видит особого смысла в каких-либо существенных изменениях формального миропорядка. Не мешает этому даже задержка МВФ с плановым пересмотром своей валютной корзины (специальных прав заимствования, SDR), результатом которого должно стать существенное увеличение в ней доли юаня с нынешних 10,92% ближе к цифре удельного веса КНР в глобальном ВВП по паритету покупательной способности, то есть 20,1%. При этом США, официально давшие по итогам 2019 года 14,67% мировой экономики, пока занимают гораздо бóльшую часть «корзины SDR» – 41,73%.
При этом экономической основой БРИКС была и остаётся торговля Китая с другими странами-участницами данной международной организации: на неё в 2019 году пришлось свыше 270 млрд. долл., или около 90% общего баланса «внутрибриксовских» поставок товаров и услуг. Но для самой КНР это лишь 7,25% экспорта и 4,34% импорта, то есть совершенно не критичные цифры. Для сравнения: на упомянутое выше ВРЭП приходится до 32,7% китайского экспорта и 37,3% китайского импорта, а общий объём торговли между государствами – участниками данной структуры превышает 8 трлн. долл., или в 29 раз больше, чем в рамках БРИКС. Иными словами, БРИКС, как и Шанхайская организация сотрудничества, для Пекина становятся с экономической точки зрения всё более периферийной зоной, что, несомненно, скажется и на их политическом статусе, который в целом определяется более широким кругом интересов.
Понятно, что «вес» ЮАР и Бразилии на мировой арене существенно ниже, чем у КНР, РФ или Индии, однако для полноты картины следует добавить, что президент ЮАР Сирил Рамафоза в своём выступлении поддержал реформирование ВТО и Совета Безопасности ООН, а президент Бразилии Жаир Болсонару – ВТО, ВОЗ и Совета Безопасности ООН.
Если же обратиться к принятой по итогам данного саммита Московской декларации БРИКС, то нетрудно обнаружить, что в её тексте содержится положение об «активизации международного сотрудничества в интересах наций и народов в рамках обновлённой и реформированной многосторонней системы, включая ООН, ВТО, ВОЗ, МВФ и другие международные организации». Оно полностью противоречит заявленной Си Цзиньпином позиции КНР и полностью соответствует заявленной Нарендрой Моди позиции Индии.
Однако это обстоятельство вряд ли означает, что в Пекине подразумевают под «обновлением и реформированием» нынешней системы международных отношений ровно то же самое, что в Москве или тем более в Дели. Стоит напомнить, что Индии был предоставлен, мягко говоря, неопределённый статус «наблюдателя» в зоне свободной торговли «прокитайского» ВРЭП, а индийско-китайское противостояние вновь обрело формы прямых пограничных столкновений в Тибете, не говоря уже об обострении индо-пакистанских отношений, в которых Пекин традиционно выступает на стороне Исламабада. Дополнительным фактором, повышающим конфликтный потенциал, здесь выступает продвижение Китаем проекта «Один пояс, один путь», по факту ослабляющего связи «страны лотоса» с регионом Ближнего и Среднего Востока, а также делающего куда менее актуальным согласованный и уже начатый было реализовываться «трансиранский коридор» между Индией и Россией.
Такого рода внутренние противоречия наряду с экономическим кризисом, раскалывающим глобальный рынок на метарегиональные сегменты, угрожает трансформацией БРИКС из объединения крупнейших экономик развивающихся стран, противостоящих привилегиям «коллективного Запада», в «бумажную» структуру, лишённую реального смысла и перспектив дальнейшего развития.
