Есть надежда, что подозрения в нечистоплотности реакции научного и медицинского западного истэблишмента на Ковид-19 подтолкнут к придирчивому взгляду на другие сомнительные области в мировой медицине и фармацевтике.
Две недели назад мы с вами посмотрели на результаты последних исследований вокруг избыточного потребления углеводов, потребления насыщенных жиров и холестерина в пище, статинов – препаратов для снижения холестерина в крови. Краткий итог – есть большая вероятность того, что миллионам людей по всему миру навязана вредная, не подтвержденная научными исследованиями рекомендация употреблять меньше насыщенных жиров и избегать холестерина в продуктах. В то время как большинство исследований свидетельствует об обратном. Насыщенных жиров нужно есть намного больше, холестерин снижать лекарствами не нужно, а углеводов и особенно сахар в любом виде нужно потреблять в несколько раз меньше. Это резко снизит избыточный вес и ожирение, диабет 2 типа, сердечно-сосудистые заболевания. И если это правда, то мир ожидает масштабное изменение потребляемых продуктов питания, лекарств, целых отраслей экономики – и, вероятно, существенное улучшение качества и длительности жизни. Эта статья не является медицинской рекомендацией любого рода. Каждый человек уникален, каждый случай заболевания уникален. Статья лишь призывает обратить внимание на альтернативные, менее известные взгляды на природу рака и его лечения, и учесть возможные последствия того, что эти взгляды со временем будут научно подтверждены и повлияют на уровень заболеваний, процент успешных излечений, на структуру медицины, фармаиндустрии и экономики мира в целом.
Рак стал массовым заболеванием мира именно во второй половине ХХ века. Частично благодаря более ранней диагностике, но большая часть причин роста рака не объяснена. Появились множество методов лечения рака – улучшилась хирургическая составляющая, появились препараты для подавления роста опухолей, их сокращения и устранения. Еще в 1924 году нобелевский лауреат Отто Варбург предложил гипотезу, в его словах: «основная причина рака — это замена дыхания кислородом в нормальных клетках тела на ферментацию сахара». Большую часть оставшейся жизни он продолжал отстаивать эту теорию, хотя в 1960-е и 1970-е годы теория была объявлена ошибочной, и фокус изучения сместился на мутацию и изменение экспрессии генов в результате злокачественной трансформации клетки в раковую, как на причину. А лечение сфокусировалось на удалении опухоли и медикаментозном подавлении роста опухоли. История современных официальных антираковых препаратов символично началась с присущей англосаксонским «хозяевам мира» привычки выигрывать через обман и коварство. Американцы и англичане готовили провокацию для изменения хода войны и секретно привели в только что захваченный осенью 1943 года итальянский порт Бари транспорт «Джон Харви» с химическим оружием – горчичным газом, или ипритом. Неожиданный налет Люфтваффе 2 декабря был счастливым и несчастливым одновременно. Счастливым – потому что провокация была сорвана, а содержимое контейнеров вышло наружу уже в воде, когда транспорт тонул, и мирные жители Бари чудом избежали гибели. Несчастливым, потому что больше тысячи американских моряков погибли адской смертью, ослепшими, с кожными нарывами, в дикой боли. Присланный их спасать доктор Стьюарт Александер не забывал выполнять и вторую свою задачу - собирать образцы тканей погибших для изучения действия химоружия. После изучения этих образцов возникла гипотеза о создании препаратов, избирательно токсичных для разных клеток, и уже спустя несколько месяцев на нескольких больных последней стадией лимфомы было продемонстрировано сокращение размера опухоли под действием препарата. В 1946 году исследования разрешили первый раз опубликовать, и началась гонка по созданию все новых и новых, более сложных токсинов, способных ударить по раковой клетке чуть избирательнее, чем по обычным клеткам. Дальше развилась генетическая теория рака, и, со множеством ответвлений, она остается основной до сего момента.
В первую очередь в США, чуть позже – в остальных развитых странах, вокруг рака выросла колоссального размера индустрия. Если предполагать стоимость препаратов и всех остальных медуслуг по онкологиям примерно равными, то в данный момент в мире на лекарства и на прочее приходится по 200 млрд. долл. в год. Только в США – лекарства и все прочее лечение рака в сумме стоят до 100 млрд. долл. в год, или в полтора раза больше чем весь оборонный бюджет России. И эти суммы быстро растут – стоимость препаратов в мире выросла с 130 до 180 млрд за три года! А большая часть онкобольных мира еще не имеет доступа к наиболее продвинутым, самым дорогим химиотерапиям. Если подход не изменится, через 10 лет вся экономика в мире вокруг лечения рака может стоить до одного триллиона долларов в год. В разработке и запуске на рынок десятки новых препаратов. После разгрома гипотезы Варбурга, несколько энтузиастов пытались продолжать его мысль. В частности, врачи Педерсени позднее кореянка Ёнг Хи Ко в исследовательском университете Джонса Хопкинса в США после более чем 20 лет работы сумели задействовать доказанный Варбургом механизм питания раковой клетки для ее подавления – дешевый и легко производимый препарат 3-бром пируват (3-ВР)снижал проницаемость мембраны раковой клетки для молочной кислоты, результата анаэробного, ферментного потребления глюкозы как главного способа питания большинства раковых клеток. Растущая концентрация молочной кислоты убивала раковую клетку, она, образно говоря, «захлебывалась своими фекалиями». Препарат успели успешно проверить на нескольких безнадежных случаях. Но потом его использовали на трех пациентах в другом госпитале, без контроля за ходом испытания или даже за подбором пациентов со стороны создателей препарата…. просто всем объявили результат – все три пациента скончались. Врачи, продолжавшие исследования, или сдались, или были объявлены шарлатанами, были разорены судебными исками, исследования в этом направлении были свернуты. До сих пор препарат 3-ВР не прошел ни одного официального клинического испытания, хотя курс его приема стоит около 100 долларов против стоимости современных химиотерапий в 120 тысяч долларов на курс.
Сегодня сообщество врачей и исследователей по всему миру, продвигающих альтернативные методы предупреждения и лечения рака – достаточно велико. В интернете легко найти подробности про каждого упомянутого в этой статье. Составьте свое мнение сами. Я лишь субъективно выберу несколько имен и историй для упоминания. Доктор Кребс потратил всю жизнь на продвижение открытия одного из нитрилозидов – амигдалина, или витамина В17. Сегодня в США любая попытка продажи его, даже с упоминанием гипотетической пользы для раковых больных, наказывается тюремными сроками. Совсем коротко – теория Варбурга, потом многих других и в том числе Кребса, исследует рак как метаболическую болезнь, болезнь обмена веществ. Часто используют аналогию с цингой. Нехватка витамина С нарушает синтез коллагена, начинаются проблемы с зубами, с сосудами по всему телу. Более миллиона моряков и членов экспедиций умерло с 1600 по 1800 гг. Восстановление нужного уровня витамина С не гарантируют избежания любого проявления таких же симптомов – они могут вызываться генетическими предрасположенностями, интоксикациями, разными редкими болезнями…но частота таких симптомов снизится в сотни раз. Если бы механизм синтеза коллагена и участия в этом витамина С не был бы открыт, можно было бы изобретать самые безумные и дорогие способы пришивания и укрепления выпадающих зубов и лопающихся капилляров. И большинство таких пациентов через несколько лет такого мучительного лечения все равно бы умирали. Или принять витамин С, или съесть достаточно еды с ним. И цинга уйдет. Кребс продвигал взгляд, поддержанный потом сотнями других исследователей и практикующих врачей – рак есть такой же симптом, как вываливающиеся зубы и ломкие капилляры при цинге. Спусковым крючком могут быть самые разные канцерогены, радиация, факторы стресса… но вероятность болезни многократно повышается при нехватке в организме некоторых веществ, в том числе и амигдалина. Пока население мира ело регулярно просо, гречку, косточки абрикосов, слив, винограда (и особенно – пока не вывели более красивые и сладкие сорта с меньшим содержанием В17 в косточках) – рака было намного меньше.
Есть ещё несколько не менее удачных направлений лечения и предупреждения рака. Каждый из них – не менее захватывающий рассказ. Например – использование Л-Аргинина, аминокислоты и недорогой пищевой добавки. Или исследования кислотно-щелочного баланса в разных клеточных процессах, влияния разных электромагнитных полей. Есть много разных решений для проблемы рака за пределами общепринятых медикаментозных и хирургических решений, и гораздо более эффективных. Похоже, Создатель встроил в человеческое тело уникальную уязвимость, которую легко убрать, если общество защищено от высокопоставленных манипуляторов. Но сегодня, к сожалению, это не наш случай…. Со временем фармаиндустрия стала зависеть от онкопрепаратов все больше и больше – сложность и стоимость препаратов увеличивались по нарастающей. Параллельно появились новые «спусковые механизмы» для рака – радиация от ядерного оружия и АЭС, пестициды и гербициды как супер-токсины, распыляемые массово, и новые химические технологии, особенно в первых производствах полимеров. А с распространением высокоуглеводного питания (смотрите материал предыдущей статьи) – процесс еще более ускорился. В метаболической теории рака сахар и прочие избыточные углеводы максимально ускоряют рост опухоли как ее идеальное питание. В итоге – из питания ушли витамины и вещества, предохранявшие от рака. Новых «спусковых механизмов» стало больше. Опухоли всё чаще находили себе идеальную питательную среду, потому что «холестериновый обман» убрал из питания человека насыщенные жиры, и повседневный голод с тех пор стало возможным удовлетворять только углеводами, или глюкозой из них в крови.
В клетке вообще есть три главных способа получить энергию – переработка глюкозы с кислородом, переработка кетонов (метаболитов жиров) с кислородом, и бескислородная (ферментная) переработка глюкозы. Первые два способа относительно здоровые. Третий – чаще всего происходит внутри раковой клетки. Именно на этом основаны диетологические подходы к лечению рака, совмещение высокожировых низкоуглеводных диет и кислородных сеансов в барокамере. А все альтернативные способы лечения рака стали объявлять шарлатанскими и преступными, чтобы сверх-дорогая химия оставалась единственной надеждой заболевших, и огромным, растущим источником доходов фармаиндустрии и ее покровителей. Большинство ведущих фармакомпаний происходит своей научной и организационной школой от ИГ Фарбен гитлеровской Германии. Позднее, ключевые носители компетенций, перебравшись в США стали фундаментом для новых компаний, часто принадлежавших или координировавшихся в своем развитии финансистами и банкирами - небольшой группой строителей будущего «нового мирового порядка»
Только ли деньги были мотивацией поддерживать этот «новый мировой фарма-порядок»? Пофантазируем вместе ….а чем ещё это может быть выгодно? Давно ходят слухи, что одной из привилегий мировой элиты является ее защищенность от рака. И наоборот – противники мировой элиты подозрительно часто страдают от рака в ключевой момент противостояния. Три главных «диссидента» против глобалистов в Латинской Америке – Лула да Силва и Дилма Руссеф (два президента одним за другим в Бразилии) и поддерживаемый ими Уго Чавес, переболели раком, последний умер. В Мексике сложилась целая отрасль клиник, основанных врачами-онкологами, убежавшими из США и продолжавшими практиковать альтернативные методы. При этом американские власти их продолжали отлавливать, похищать, задерживать при попытках приехать в США повидаться с семьей. До сих пор по всему безнадежные онкобольные со всего мира едут в эти мексиканские клиники … их последняя надежда. Все тема альтернативных методов лечения жестко цензурируется в интернете, лишь изредка в массовых СМИ проскакивают реальные истории про пациентов мексиканских клиник из западных стран. В остальных странах механизм подавления альтернативных методов лечения еще более жесткий, чем в США, так как доля госсектора и бюджетного финансирования в здравоохранении намного выше. Во-первых, поставки препаратов для химиотерапии часто субсидируются государством, чтобы сделать их доступнее. В реальности, многие семьи оплачивают препараты самостоятельно или – во многих странах - платят взятки, чтобы получить доступ к бесплатным «более современным препаратам». Фармакомпаниям выгодно продолжение ситуации, когда только их сверхдорогие лекарства являются главной надеждой на спасение людей, и средством для государственных бюджетов улучшить продолжительность и качество жизни. Онкологи в каждой стране быстро учатся на примере коллег, что максимальная лояльность общепринятой теории вознаграждается во всем. Та небольшая часть онкоисследований, которая случается вне ведущих фарма компаний, четко следует в официальном русле, и в итоге лишь нарабатывает новый исследовательский материал для тех же компаний. В итоге государственные медицинские ведомства превращаются в не менее активных цензоров, чем научные и врачебные сообщества, финансово зависящие от фармакомпаний.
Отдельно про курение
Эта статья ни в коем случае не говорит, что курить полезно, или не вредно. Вопрос лишь в доказанности связи курения и приписываемых ему случаев рака. Нет разумных объяснений нижеследующего:
- За все время борьбы с курением ВОЗ ни разу не предоставило ни одного двойного слепого рандомизированного контролируемого исследования (научный стандарт обоснования причинно-следственной связи) про связь курения и любых упоминаемых заболеваний. Если любой читатель знает хотя бы про одно такое исследование – просьба поделиться информацией. Я искал и не нашел. Все исследования за последние полвека - на уровне любимого анекдота статистиков про ярко красные чудо-кроссовки за 1000 долларов с выраженными антираковыми свойствами – среди их носящих онкобольных в 50 раз меньше чем по населению в среднем. Для непосвященных – большая часть онкозаболеваний случается после 40 лет, когда редко носят ярко красные кроссовки.
- При снижении курения частота рака большинства видов, и особенно рака легких – выросла
- Во многих странах с высоким уровнем курения, частота случаев рака меньше, и наоборот.
Почему важно упомянуть курение – любой научный взгляд на динамику и причины рака разных видов обязательно сопровождается заклинаниями про необходимость продолжать бороться с курением. При научной недоказанности этого, происходит большое перераспределение внимания и ресурсов большинства государств в эту область. Курили люди много веков, а вот скачок случаев рака легких прослеживается с проведения сотен ядерных испытаний в 1950х-1960-х гг. атмосфере до их запрета, с появлением гербицидов и пестицидов. В первые десятилетия атомной энергетики было множество аварий с радиоактивными выбросами – они не раздувались, но карты очагов рака в континентальной Европе и в Англии хорошо совпадают с картами выпадения облаков с тех аварий. Курение стало идеальной жертвой преследования вместо настоящего преступника. Государство не могло преследовать само себя за ядерные испытания. И не могло позволить преследовать производителей множества новых химических продуктов, которые принадлежали тем, кто лоббировал и спонсировал политический мир Запада. А еще – курение является самым натуральным и дешевым антидепрессантом. Это же объясняет смертность от болезней, провоцируемых высоким уровнем стресса. Например, среди пользователей лекарств от повышенного давления много инфарктников – но их инфаркты случились большей частью от самого повышенного давления и сердечно-сосудистых заболеваний в целом, а не от того, что принимались таблетки против давления. Также и с курением – многие заболевания курильщиков есть следствие стресса, с которым они справлялись в том числе и с помощью сигарет. Сократилось курение табака – и для населения США случилась гораздо более тяжелая медкатастрофа – печально знаменитый опиоидный кризис, и зависимость от опиоидов и антидепрессантов всех видов. Прибыли производителей опиоидов и антидепрессантов в итоге намного превысили все прежние прибыли табачных компаний.
Предлагаю помечтать вместе
Допустим гипотетическую вероятность, что все эти последние 50 лет врачи и биохимики с альтернативными взглядами на природу рака и его лечение были правы. Параллельно с этим - помечтаем, что через некоторое время засилье либералов во властных структурах РФ стало меньше, чем сегодня. Страна сумела восстановить суверенный контроль над денежно-кредитной политикой и начала быстро расти экономически. В чем связь экономики и рака, спросите вы? Экономика есть концентрированное выражение колониальной зависимости РФ от глобалистского сообщества. При любом развороте в сторону суверенных, государственных денег и кредитов – пуповина контроля разорвется. И тогда – продолжаем мечтать –возможно появление финансируемого государством исследовательского антиракового центра, приглашающего на территорию России всех заинтересованных врачей и исследователей. При репрессиях в этой области по всему миру – можно за два года собрать всех самых ярких врачей. Нужно понимать - эти врачи пытаются выживать финансово и хотят зарабатывать, но они давно уже отказались от карьеры и финансового благополучия, став на путь спасения жизней вопреки истэблишменту. Если в том же научно-медицинском центре совместить раковые исследования с исследованиями в области питания, будет большая синергия, так как почти все альтернативные онкологические подходы упирают на метаболизм или, проще, что мы едим и как это сочетается с другими обстоятельствами работы организма. Неизбежно, в разработку выйдут десятки новых пищевых и фарма-технологий. При субсидиях и грантах от государства, много российских компаний на некоторое время получат преимущество в мире, так как в остальных странах у транснациональных компаний (фарма и пищевых) не будет возможности разрабатывать продукты для альтернативных подходов, против которых отчаянно борются их владельцы.
Как найти своих специалистов для новых подходов?
Особый вопрос – как рекрутировать российских исследователей, свободных от давления общепринятого западного подхода? Даже вэпопее Ковид-19, российские власти в области медицины слепо следовали «общечеловеческим ценностям», принимая новые решения только тогда, когда уже и западный истэблишмент не мог дальше игнорировать работу врачей энтузиастов, нашедших все последние и реально сработавшие решения. Хорошая иллюстрация этого - статья в «уважаемой», «мэйнстримовской» Гардиан – как ВОЗ со ссылкой на данные от Surgisphere, некоей «компании по высоким технологиям в анализе больничных данных» (штат из 11 человек, включая бывшую порноактрису как «маркетинг-директора», и неудавшегося писателя-фантаста как «научного директора», а«генеральный директор» еще за полгода до этого был заурядным врачам, уволенным за врачебные ошибки), манипулировал данными из разных стран, пытаясь избежать рекомендаций по широкому использованию гидроксихлорохина, несколько месяцев затягивая этот процесс до подтверждения или сверхдорогих антивирусных препаратов, или вакцин. До сих пор рекомендации первооткрывателя самого эффективного на сегодня подхода в лечении Ковид-19, нью-йоркского врача Зеленко, спасавшего пациентов с уровнем умерших в десятки раз меньше чем у других врачей (одновременное использование гидроксихлорохина, цинка, и азитромицина) все еще официально не приняты в России, и тоже на основе «международных рекомендаций и исследований». В российских больницах врачи на пике распространения коронавируса, слава Богу, уже располагали гидроксихлорохином и широко использовали его, но про цинк – пациенты вынуждены были искать его сами и принимать только под письменный отказ выполнять рекомендации врача не принимать цинк. А дома их родственники выслушивали по Первому Каналу русифицированную адаптацию труда тех же «экспертов» в области искусственного интеллекта и анализа больничных данных - в исполнении Елены Малышевой.Жаль, не показали фотографии тех «топ-менеджеров» из Surgisphere.
Печально, но факт – ни один врач или руководитель в здравоохранении в России пока не рискнул выступить в защиту альтернативных методов лечения рака. Но как только власть объявит о интересе к этому вопросу – движение в новую сторону будет быстрым. По той же причине, которая и для всей российской экономики есть главная проблема. Сейчас источник новых денег – не в России, и потому внешние центры влияния легко манипулируют внутрироссийской ситуацией. А как только источник новых кредитов, инвестиций, стимулирования потребительского спроса будет внутри страны, то и в области лечения рака появится новый путь реализации своих талантов, амбиций, доходной работы для тысяч чиновников, предпринимателей, врачей. Кому-то придется уйти, но таких идейных про-западников и социопатов окажется меньшинство, и в медицинской области тоже. Закончим нашу мечту о будущем словами о необходимости найти способ привлечения российских врачей и ученых с открытостью новым теориям рака, и к работе с энтузиастами из других стран. И вот когда решимость государства разорвать зависимость от внешних мошенников совпадет с работами внутри страны по поиску новых решений, с государственной поддержкой…. Если моя мечта сбудется – тогда по всему миру люди будут мечтать переехать в Россию как на территорию, подлинно свободную - от рака, от высокого уровня сердечно-сосудистых заболеваний и избыточного веса, от медико-политических эпидемий, и от свободы младшеклассников выбирать, к какому из нескольких полов и ориентаций они относятся.
