Европоцентричный, позитивистский подход к истории человечества и законам общественной сферы, проявленный в том числе и в марксизме, до сих пор главенствует в мировоззрении очень многих. Одним из проявлений этого является представление о переходе от античного к средневековому периоду через Тёмные века / Раннее Средневековье (V-XI вв.), когда после падения Западной Римской империи в Европе сформировались варварские королевства.
Если взглянуть на исторические процессы шире, то окажется, что европейские процессы этого периода были периферийными и второстепенными в масштабах мира. Лишь с наступлением следующего большого периода в истории человечества – эпохи модерна (по окончанию переходного, большого XVI в. и до наших дней), Европа получила / вернула первенство на планете.
Переход от античности к средневековью происходил не на месте запада Римской империи, а в её восточной части – Ромейской империи / Византии, где в IV-V вв. был дан старт новой эпохе, с монотеизмом (христианством), как государственной религией и основой, новыми общественными, экономическими отношениями, принципами власти и т.д. Схожие изменения шли в Сасанидском Иране (зороастризм), а далее были приняты соседними странами и народами, включая кочевые державы. Даже Китай обрёл свой извод средневековья, с единым морально-нравственным кодексом и законами. Фактически, античность осталась лишь в Большой Индии.
Несколько столетий настоящее средневековье было характерно для Ромейской империи, Ирана, Арабского халифата и т.д. Лишь в период Классического / Высокого Средневековья (XI-XIV вв.) мощь и влияние европейских держав стало сопоставимо с Ближним Востоком, что позволило перейти от глухой обороны к атаке: Крестовые походы и завершение Реконкисты. Однако, падение Константинополя и становление Османской империи чуть не обрушило данную конструкцию.
Эпоха модерна изменила расклады, позволив победителям переписать историю, поставив на первое место разборки мелких европейских королевств, а не султанатов, эмиратов и царств на Ближнем Востоке, кого последние в наши дни интересуют. Нет ничего странного, что западноевропейские мыслители, включая Карла Маркса, не любили Ромейскую империю, которая ломала линейные модели и тысячу лет защищала остальной континент. Скорость арабского завоевания Пиренейского полуострова и турецкого – Балкан, были показательны. Да и со стороны Великой степи регулярно приходили новые орды, пусть не столь опасные, но болезненные.
Тёмные века в Западной Римской империи произошли не из-за смены эпох, а из-за исчерпания естественных производительных сил на данных территориях. Климатические изменения ударили по всем, но Восточная Римская империя переродилась, усилилась и ещё тысячу лет существовала в окружении противников, а Западная пала и не смогла вновь собраться. Не только историю, но и общественные науки пишут победители, вот и существует концепция Тёмных веков при смене эпох, которые были лишь по окончании бронзового века (после XII в. до н.э.). Другие переходы были эволюционными, болезненными, катастрофичными, но не смертельными.
И, да, страх Тёмных веков стал навязчивым состоянием европейской общественной мысли, прорываясь в прогнозы и модели, искажая представления о прошлом и будущем всей цивилизации, этим общественным неврозом надо пользоваться…
