Ноги…
Ноги взяли…
Отрезали…
Капитан, сука, продал.
Сказал — за чачей идти, адрес верный.
Нас трое: я, Сашка и Лёха, а их там!..
Повязали, в багажник засунули, повезли.
Дурью накачали — и под нож.
На камеру всё сняли.
Сказали потом — повезло мне.
Английский профессор был, учил их, как оперировать.
А так — могли просто зарезать или на органы пустить.
К маме приехали, пальцы привезли, кассету показали.
Сказали — квартиру отдавай, а то совсем меня убьют.
Теперь живут они там. Или продали.
А мама где — не знаю.
И Сашку с Лёхой не видел больше. И не слышал про них.
Били.
Поганили.
Язык тоже отрезали — чтоб не болтал.
Потом в Москву привезли.
Одели в камуфляж, тельняшку, берет голубой, коляску купили — и пустили по метро. В Москве хорошо подают…
За коляской сначала Мансур ходил. Лет ему тринадцать на вид так. Ну, четырнадцать…
Злой был.
Кормил плохо, дури не давал, водку редко.
Что не так — в спину шилом колол.
Мог легко ткнуть, а мог и на всю длину.
Смеялся: "Мы вас всех, неверных, перережем скоро, как баранов!"
Снимали они втроём квартиру. Я не в счёт.
Девок таскали пьяных, дурных, поганили у меня на глазах…
А я что: ног нет, пальцев нет, сказать ничего не могу, даже мычать боюсь — убьют ведь. Глаза закрою, уши заткну — вроде, и нет уже ничего. И не было…
Потом Ибрагиму меня отдали.
Почему — не знаю.
Вот Ибрагим не злой.
Дури не жалеет. Водки не жалеет. Кормит хорошо. Не бьёт.
Но, говорит, скоро учиться уедет — в Лондон, что ли?
А ты кому здесь нужен будешь, обрубок? — спрашивает.
ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!
