Начало по ссылке
Если мы сможем, при формулировании новой левой идеи абстрагироваться от больше столетия питавшей ее теории классовой борьбы, то увидим, что противоречия между интересами «неимущих», «малоимущих», «имущих» и «хозяев» гораздо глубже, чем классовый антагонизм – он заложен в самой природе человека.
Неимущие стремятся перейти в разряд малоимущих, малоимущие, с одной стороны защищая свои «охотничьи угодья» от неимущих, сами стремятся перейти в разряд имущих, имущие так же, отбиваясь от малоимущих, пытаются потеснить хозяев.
В странах запада эта борьба долгое время была оформлена в буржуазные демократии, что привело к высокому проценту малоимущих (среднего класса) относительно неимущих и позволило сохранить более-менее устойчивую систему.
У России, как мы знаем, свой, особый путь. Что ж, это замечательно, так как делает капиталистическую систему малоустойчивой и способной удержаться лишь при помощи аппарата принуждения. Что ярко было продемонстрировано в 1993 году.
С тех пор вырос жизненный уровень всех слоев населения, но соотношение потребительских возможностей между этими группами осталось примерно таким же, как и в 1993 году.
Один мой хороший знакомый говаривал, что средний класс (малоимущие), это овцы, которых откармливают, чтобы потом пустить под нож на корм элитам (имущим и хозяевам) В нашем случае, похоже, малоимущих режут еще в возрасте молочных ягнят, на каракуль, увеличивая, тем самым, армию неимущих.
Однако есть одна тонкость: с одной стороны, перекрывая экономические лифты перехода неимущих в малоимущие, в нашем случае, имущие и хозяева искусственно создают подконтрольную себе группу малоимущих (средний класс). Например, зарплата главврача или директора школы сейчас по Москве исчисляется сотнями тысяч, а то и миллионами, рублей. Такое точечное формирование среднего класса, (кстати, вопреки неоднократным поручениям президента), не может быть спонтанным и очевидно является платой за то, что эти руководители обеспечивают лояльность неимущих учителей и врачей.
Судя по всему, количество неимущих в России (как во всем мире) будет увеличиваться. И рано или поздно количество должно перейти в качество. Это не притянуто за уши. Помните «бедность не порок, нищета – вот порок»? Средний класс – это особый психотип. И процентное увеличение в группе неимущих, тех, кто по своему психотипу, талантам, амбициям и, в целом, потенциалу мог бы претендовать на место в группе малоимущих, приведет к такому изменению количества в качество внутри этой группы.
Качественно новый класс неимущих вряд ли будет терпеть ущемление своих прав в пользу имущих.
А эти ущемления происходят на каждом шагу: чтобы имущие могли с комфортом передвигаться и парковаться в Москве, вводится плата за парковку, которая микроскопична для имущего, но заставит неимущего забыть об автомобиле. Для решения проблемы московских пробок, можно было бы расширить дороги с бесплатными парковочными карманами. Правда для этого пришлось бы снести понатыканные везде офисные и торговые центры и выносить их в менее загруженные районы. Но хозяева-то этих зданий имущие? Вот и получается, что права неимущих ущемляются в пользу имущих.
Все это простые и понятные вещи, на которых, как мне представляется, и должна строиться левая идеология. Речь должна идти всего лишь о равном доступе к потреблению. Все остальное: советская ли это коммунистическая идеология, европейская ли социал-демократия, царство ли справедливости Проханова или дорогой моему сердцу анархизм Кропоткина – уже вторично.
И тут никакого значения не имеет, кто персонально стоит во главе государства. Более того, объективно, нынешний глава уделяет гораздо больше внимания облегчению положения неимущих, чем мог бы, учитывая инертность последних в защите своих прав. Не припомнится, ни митингов, ни акций протеста, ни даже элементарного сбора подписей по отмене той же оплаты за парковку. Что ж тогда требовать от руководства? Оно действует в тех координатах, которые хоть и установлены «верхами», но «низами» приняты.
Крепко сидит в голове нашего человека идея доброго царя, который должен установить царство справедливости. К сожалению так не бывает, если царь вопреки воплям из-за кордона объединяет постсоветское евразийское пространство, если возвращает государству, хотя бы отблески прежней мощи, он уже делает очень много. Все остальное необходимо требовать. А для этого нужно иметь четкое понимание чего требовать и как это требование реализовать.
И нет в этом никакой двойствености и противоречия левым взглядам. Это прагматизм.
