Опять заболеваемость ковидом пошла вверх, словно в довакцинные времена. Люди реально болеют и умирают; теперь уже у каждого есть какие-то знакомые, если не умершие, то тяжко переболевшие – с реанимацией, кислородом и всем прочим. При этом прививки доступны всем, организовано это дело хорошо. Но – народ прививаться не спешит. Наука говорит, что для коллективного иммунитета нужно иметь 60% привитых, а в Москве и области привились процентов двадцать.
Почему? Говорят: боятся каких-то будущих побочных эффектов. Удивительное дело: граждане глушат пиво и водку, смолят сигареты, жуют колбасу невнятного состава, имеют на боках по двадцать кил лишнего весу, потому что валяются по диванам перед телевизором, пренебрегая даже малым движением – и ничто из этого ряда очевидных и многократно подтверждённых вредностей не внушает им опасения за своё здоровье. А вот сделать укол, способный отвести от них реальное бедствие – этого они боятся.
Мне кажется, дело тут не в опасении за здоровье – дело в ином. Наша публика глубоко убеждена: государственное и бесплатное не может быть полезным и качественным. Всё качественное и ценное должно а) добываться с боем, б) за него надо платить.
Например, в школе, многие считают, учиться бесполезно – учиться надо у репетитора. Платно. Аналогично – лечиться. Моя дочка, которая «репетирует» школьников по английскому, иногда спрашивает у ученика: «Вы это в школе проходили?» А он даже не знает, проходили или нет: чего слушать в классе, когда есть репетитор? Всё равно ничего полезного в бесплатной школе быть не может.
Мне думается, подобным образом мыслят (вернее – чувствуют) наши граждане, отказывающиеся от прививок. Вот если б в обход государства, да за деньги надо было бы вакцинироваться, да ещё преодолевая препятствия – вот тогда бы это стало желанным, престижным, модным. Тут бы все побежали.
Есть в нас анархическое отвержение всего, что исходит от государства. Это характерность нашего народа. Государственная дисциплина – совсем не сильная его сторона. Наверное, поэтому на протяжении истории дисциплину и порядок часто приходилось насаждать палкой.
Работая в бизнесе с большим количеством массовой публики, я постоянно наблюдаю отношение людей к нашим внутренним правилам. Правилам вовсе не репрессивным и весьма часто помогающим нашим работникам эффективнее трудиться и больше зарабатывать. Во всяком случае, цель этих правил – именно такова. Что же в реальности? Вот появляется новое правило. Первая реакция на него – не как его лучше и точнее исполнить, а как ловчее обойти. Не потому, что правило плохое (они почасту даже не успели его оценить), а просто потому, что исходит от начальства. Или даже просто потому, что это - правило.
Публику можно заставить что-то делать двумя способами (ровно двумя): прямым приказом и манипуляцией сознанием. Большевики действовали в основном приказом, за что и снискали репутацию тоталитаристов. Современные западные правители действуют преимущественно манипуляцией – посредством тотальной рекламы и пропаганды. Это более сложные, изощрённые, часто скрытные способы воздействия. У нас этими методиками владеют плохо.
Наше государство от прямого приказа отказалось, а манипуляцией, на которой, в сущности, стоит современная западная цивилизация - не овладело. Это не простое дело. При этом нельзя списать у соседа: психология у народов разная, надо воздействовать именно на свою психологию специфическими способами.
А у нас получилось так: от одного берега отплыли (приказ), а к другому (манипуляция) – не пристали. В результате при полной возможности спастись от эпидемии – люди продолжают болеть и умирать.
Что же делать? Мне кажется, надо перестать играть в свободный выбор, а действовать старым добрым приказом. Похоже, московские власти дрейфуют в эту сторону. Всех работников торговли и услуг вроде как обяжут привиться под угрозой потери места. А это огромные массы народа: говорят, самая массовая профессия женщины – это продавщица.
Мне кажется, прямой приказ принесёт даже какое-то душевное облегчение публике.
Ведь русский человек и сам чувствует в душе своей некий анархизм, неорганизованность, слабую способность к самодисциплине и оформлению жизни. И в глубине души взыскует начальника, который бы ввёл его в рамки, принял на себя труд наведения порядка в его жизни. Поскольку внутренняя дисциплина у русского человека слаба, ему требуется дисциплина внешняя, и он, хоть и покрехтывает, относится к ней с пониманием. Философ Серебряного века Н.Лосский рассказывает такую курьёзную историю о русском человеке в очерке "Русский народ".
«Существует характерный рассказ о поведении крестьянина, который сам признал, что государственная власть, встречая человека своевольного, должна бывает принудить его к порядку строгими, даже иногда деспотическими мерами. В Петербурге весной таял лёд на Неве, и переходить через реку по льду стало опасно. Градоначальник распорядился поставить полицейских на берегу Невы и запрещать переход по льду. Какой-то крестьянин, несмотря на крики городового, пошёл по льду, провалился и стал тонуть. Городовой спас его от гибели, а крестьянин вместо благодарности, стал упрекать его: «Чего смотрите?». Городовой говорит ему: « Я же тебе кричал». – «Кричал! Надо было в мору дать!»
Вот в Пакистане, как недавно сообщалось, блокируют сим-карту тем, кто не вакцинировался. Пакистанцам повезло: репутация failed state позволяет властям невозбранно делать то, что надо: испортить имидж и мнение о себе радетелей о правах человека - уже невозможно. У нас мнения либералов-прогрессистов – боятся. Как так – приказать? Как так – не оставить людям выбора. Это же тоталитаризм, ГУЛАГ, 37-й год, ужас-ужас-ужас.
А мне кажется, что и нам пора «речей не тратить по-пустому, где нужно власть употребить».
