Восстание декабристов принято представлять как сугубо внутреннее событие, выступление оппозиционных офицеров, увлёкшихся идеями европейских реформ. Хотя в начале XIX в. технологии экспорта революций были уже отработаны, использовала их в первую очередь Англия. Она была мировым финансовым центром и одновременно центром мирового масонства, а структуры «вольных каменщиков» стали удобным инструментом для подрывных операций. Бороться за сферы влияния такими методами оказалось гораздо эффективнее и дешевле, чем вести войны.
Например, в 1800 году англичане захватили стратегическую базу в Средиземном море, Мальту, уже юридически принадлежавшую России. В ответ Павел I арестовал в русских портах более 300 британских судов. Наложил эмбарго на торговлю с британцами, на поставки им хлеба. Назревала война. Но в ночь на 12 марта 1801 года царя убили. Непосредственные исполнители ничего не выиграли! Наоборот, сломали себе карьеру, по сути, доживали в ссылках по поместьям. Но заговором фактически руководил посол Англии Чарльз Уитворт. Участники переворота собирались на квартире его любовницы Ольги Жеребцовой. А взошедший на престол Александр I сразу же подписал дружественную конвенцию с Англией, отказавшись от любых претензий, в том числе и от Мальты. Снял арест с судов и активов англичан, открыл им свободную торговлю, и они завалили Россию своим импортом.
Еще с XVI века соперницей Англии была Испания, огромнейшая мировая держава — ей принадлежали большая часть Америки, ряд других владений. Её американские провинции жили даже лучше и богаче, чем метрополия. Национальной дискриминации не было, в отличие от британских колоний. Крещёные индейцы считались равноправными подданными Испании. Богатые креолы (потомки испанских переселенцев) и метисы владели плантациями, торговали, занимали важные должности в администрации. Посылали детей учиться в Европу. А там они вступали в масонские ложи и проникались «борьбой за свободу». Поддерживала такие идеи Англия, она рвалась торговать с Латинской Америкой через голову Мадрида, но ей не позволяли.
В 1810 году, когда Испанию подмял Наполеон, по Америке полыхнула цепная реакция революций. Правда, после побед над французами испанцы послали войска и подавили все мятежи. Но в 1816–1817 годах их заокеанские владения вдруг снова взорвались. И вдобавок в 1820 году разразилась революция в самой Испании. Поэтому усмирить восстания в Америке она уже не смогла. В результате скатилась на уровень второсортного государства. А её американские провинции, ещё недавно процветавшие, разделились, передрались за территории и в соперничестве лидеров. Потеряли 1,5 млн населения, были совершенно разорены. Превратились в «банановые республики», попав в полную экономическую (и политическую) зависимость от Англии.
Важнейшей сферой влияния в Лондоне считали и Средиземноморье, дорогу на Ближний Восток. И в Италии на основе масонских структур возникли боевые отряды карбонариев. В 1820 году одна революция началась в Королевстве Обеих Сицилий, другая – в Пьемонте. С ними удалось справиться, на помощь монархам прислала войска Австрия. Но тем самым итальянцев ссорили с австрийцами. Народ стал воспринимать их как оккупантов. А Англия выступала покровительницей итальянских «свобод», центры революционеров обосновались на её территории.
В Греции национально-освободительная борьба назревала давно. Но операция была продумана очень хитро. Масонская организация "Филики Этерия" базировалась в Одессе. Собирала греческих офицеров, состоявших на русской службе, во главе с генералом Ипсиланти. В 1821 году он с отрядом перешёл границу и призвал к восстанию. До Греции этерийцы не добрались, почти все погибли. Но турки принялись мстить всем православным —в Константинополе повесили патриарха и трёх митрополитов.
Россия возмутилась, прервала дипломатические отношения с Портой. А европейская пресса подняла скандал — дескать, восстание устроили русские, хотят захватить Константинополь. После расправы над иерархами церкви оно и впрямь широко разлилось по Греции. Александр I намеревался помочь ей. Но Англия и Франция ткнули его носом в его же собственные принципы Священного Союза: греки выступили против своего законного монарха. Значит, были революционерами. При таком раскладе царь отказался от вмешательства.
Но финансировать восстание стала Англия — под видом пожертвований британских греческих общин. Вместе с французами она раздувала симпатии к повстанцам. Собирали деньги, посылали оружие, туда ехали добровольцы вплоть до рекламной фигуры Байрона. Попутно грекам внушали: царь отказался от вас, предал на расправу султану. Подсказывали и сербам, болгарам, валахам — каково надеяться на русских. А «друзьями» выступали Англия и Франция, подрывая на Балканах российское влияние и внедряя своё. Изменил положение Николай I. Греция, Сербия, Валахия и Молдавия освободились и получили автономию благодаря русским победам, по Адрианопольскому договору. Но греческую верхушку и интеллигенцию уже успели переориентировать на Запад. Те же тенденции проявились в Болгарии, Валахии.
А во Франции к власти пришёл Карл X, пытался укреплять монархическое начало в противовес либеральному, взял курс на сближение с Россией. В 1828–1829 годах царские войска громили турок, наступали на Балканы — и переполошилась Австрия. Угрожала выступить на стороне султана. Но Карл X предупредил Вену — в случае вмешательства он объявит австрийцам войну. Стоит ли удивляться, что через год, в 1830-м, его свергли?
В Нидерландах после Наполеоновских войн было создано единое королевство — Голландия, Бельгия, Люксембург. На юге и севере существовали языковые и религиозные различия. Хотя это никому не мешало. Межэтнических и межконфессиональных столкновений не зафиксировано. По меркам того времени страна жила припеваючи. Но для Англии объединённые Нидерланды с развитой промышленностью стали сильным конкурентом. В 1830 году без всяких причин и поводов бельгийцы восстали. Причём революция была явно подготовлена: началась почти одновременно по разным городам, заранее запасли флаги, оружие.
Отделение от Нидерландов обвалило экономику Бельгии. Производительность её фабрик упала в 3–4 раза. Торговля через её порты совсем рухнула. Массы людей остались без работы. У тех, кто сохранил её, заработная плата снизилась на 70%. Зато были подорваны позиции британских конкурентов, и вдобавок Англия стала гарантом бельгийской независимости. Покровительницей новоиспечённого государства!
Ну а Россия после победы над Наполеоном рассматривалась в Лондоне как главная соперница на международной арене. Было бы удивительно, если бы против неё не использовали революционные технологии. Впрочем, рассматривать в отдельности только декабристов было бы некорректно. Они стали составной частью целого букета заговоров. Так, кроме самых известных, "Северного" и "Южного" обществ, существовало ещё "Тайное общество грузинских дворян" с отделениями в Тифлисе, Москве, Санкт-Петербурге.
Оно вовлекало в свои ряды грузинских офицеров, чиновников, студентов. Строило планы отделиться от России, возродить Грузинское царство и возвести на престол царевича Александра. Он жил в Персии, формировал отряды из эмигрантов и наёмников. В двух войнах России с этой страной сражался на вражеской стороне, вторгался через границу, пытаясь поднять мятежи. А Грузию мечтал передать под покровительство шаха. Хотя это выглядело парадоксально — ведь Россия приняла грузин по их собственным отчаянным мольбам, спасая от истребления именно персами!
Грузинские заговорщики были связаны с декабристами, вхожими на их собрания. Особенно был близок к ним идеолог сепаратистов, редактор газеты "Тифлисские ведомости" Соломон Додашвили. Но эта тайная организация была всё же слабовата. Куда более мощным было «Патриотическое общество» в Польше. Ведь Александр I благородно даровал ей конституцию, полную автономию, у неё было своё правительство, парламент, своя армия. Вот в этой армии и орудовало «Патриотическое общество», готовило восстание. Оно координировало и целый ряд более мелких польских и литовских организаций: «друзей», «променистов», «тамплиеров» и др.
Польские «патриоты» вели революционную агитацию даже среди русских офицеров, при их прямом участии было создано "Общество соединённых славян", выступавшее за некую «демократическую федерацию» всех славянских народов. Позже оно объединилось с "Южным обществом". Между прочим, мы привыкли рассуждать о целях и взглядах декабристов, опираясь на их программные документы, «конституцию Муравьёва», «Русскую правду» Пестеля. Но факты показывают, что это были всего лишь декларации, очень серьёзно расходившиеся с реальностью. Как и у всех революционеров, для которых главным было одно — борьба за власть.
Тот же Пестель в "Русской правде" рекламировал «неделимую» республику. Но это не мешало декабристам дружить с грузинскими сепаратистами. А переговоры с представителем "Патриотического общества", князем Яблоновским, Пестель вёл лично. Полякам были обещаны независимость, возвращение Литвы, Белоруссии, Подолии, Волыни и даже Малороссии! Не только Правобережной, но и Левобережной Украины, отошедшей к России при Богдане Хмельницком! В итоге договорились действовать вместе, восстание намечалось на 12 марта 1826 года, в 25-ю годовщину восшествия Александра I на престол.
И ведь план-то был продуман очень коварно и квалифицированно! Празднества, парады, смотры с перемещениями войск. Но это был юбилей не только царствования, а ещё и убийства Павла I! Напомним, организованного англичанами. Может быть, для оккультистов-масонов дата обладала какими-то особыми свойствами (в 1917 году в этот же день Англия, Франция и Италия официально признают Временное правительство). Но брался в расчёт и психологический фактор!
Александр I никогда не забывал, что он занял престол через труп отца. Как он покрыл убийство, объявив: «Батюшка скончался апоплексическим ударом» — и тем самым стал соучастником. Это мучило царя, он кидался в мистицизм. В катастрофе Аустерлица, нашествии Наполеона, пожаре Москвы, наводнении в столице, в собственной бездетности видел Божьи кары за страшный грех. И после первых донесений о заговоре он не предпринимал ничего! Потому что и сам знал за собой ту же вину. В юбилей, принимая поздравления, он должен был вспоминать особенно остро 12 марта 1801 года. Решится ли он в такой момент сопротивляться мятежу? Скорее, падёт духом. Воспримет как закономерное воздаяние…
Но случилось иначе. По одной версии, вмешался Сам Господь, и царя не стало. По другой, как раз новые сведения о заговорщиках вкупе с гибелью фельдъегеря Маскова подтолкнули Александра I исчезнуть, уйти на покаяние в облике старца Фёдора Кузьмича (эту версию подтверждал святой провидец, старец Николай (Гурьянов)). Выигрышный план рассыпался, начались аресты. В итоге "Северное общество" в путанице с наследниками выбрало для восстания день «переприсяги» 14 декабря. В "Южном", уже обезглавленном, всплеснул погромами лишь бунт Черниговского полка.
Связи декабристов с "Патриотическим обществом" были полностью доказаны на следствии. В Польше тоже прокатились аресты. Но… из-за её автономии расследование было передано польскому правительству. После двухмесячных разбирательств оно постановило… освободить всех обвиняемых. Потому что суд польского Сейма отказался признать деятельность "Патриотического общества" государственной изменой. Революционеры начали готовиться к новому восстанию, которое и грянуло в 1830–1831 годах.
Делопроизводитель Следственного комитета А.Д. Боровков записал, что именно через поляков декабристы осуществляли связи с масонскими структурами Англии, Франции, Испании, Венгрии. Для Великобритании представляли интерес и грузинские сепаратисты. В Лондоне считали важной задачей вытеснить Россию с Кавказа. Осуществлялись поставки оружия немирным горским племенам, Персии, там действовали английские военные советники. А грузинского царевича Александра в вылазках на российскую территорию сопровождал британский офицер Уильям Монтейт, оставивший записки об этих походах.
Но имеются ли свидетельства о прямых контактах самих декабристов с англичанами? Оказывается — да. Сергей Муравьёв-Апостол рассказал на допросе, как делегат от «Южного общества» Княжевич ездил в Варшаву, встречался там с британским послом Стрэтфордом Каннингом, возвращавшимся через Польшу из Петербурга в Лондон. И вот на эту фигуру стоит обратить особое внимание. Чарльз Стрэтфорд Каннинг был совсем не рядовым и не случайным дипломатом. Он приходился двоюродным братом премьер-министру Джорджу Каннингу, был членом королевского Тайного совета, а в международных делах всегда оказывался правой рукой лорда Пальмерстона, одного из главных режиссёров политики «поддержки за границей либеральных течений». Читай — экспорта революций. Пальмерстон был и главным русофобом в английской верхушке.
Каннинг не был в России постоянным послом. В 1824 году его направили в ранге посла на переговоры о разграничении владений в Америке — между Российско-американской компанией, осваивавшей Аляску, английской компанией Гудзонова залива, действовавшей в Канаде, и Соединёнными Штатами. Причём США с русскими очень быстро достигли соглашения и подписали договор. Но с британцами переговоры почему-то затянулись, и Каннинг задержался в нашей стране до 1825 года.
Хотя здесь необходимо важное пояснение. Российско-американская компания (РАК) была «полугосударственной». Её акционерами были сам царь, члены императорской семьи, высокопоставленные вельможи. В компанию откомандировывались офицеры, нижние чины, направлялись военные корабли. Однако юридически это была частная организация. В ту эпоху подобное положение было обычным. Индию официально завоёвывала не Англия, а Ост-Индская компания. И Канада точно так же осваивалась компанией Гудзонова залива.
Однако это значит, что и переговоры велись как бы не между государствами. Не в Министерстве иностранных дел, а в управлении РАК, на набережной Мойки, 72. Но… как раз это управление было гнездом "Северного общества"! Правителем канцелярии РАК был Рылеев! Заговорщики нередко собирались у него. А фактическим руководителем компании был адмирал Мордвинов, ярый англофил и покровитель Рылеева. После свержения царя декабристы намечали поставить Мордвинова во главе временного правительства.
Именно здесь в 1824–1825 годах обретался Стрэтфорд Каннинг, задержавшийся в России. С Рылеевым, возглавлявшим всё делопроизводство РАК, он общался постоянно. Очевидно, и с его товарищами. О чём они говорили, для нас остаётся сокрытым. В феврале 1825 года договор наконец-то был подписан. Но Каннинг вовсе не поспешил сесть на ближайший корабль и отчалить на родину. Нет, он почему-то отправился в Лондон совсем не быстрым путём. И совсем не удобным, учитывая тогдашнее состояние дорог. По начавшейся весенней распутице с непролазной грязью — через Варшаву. А там к нему прибыл делегат и от "Южного общества". Да и с польскими заговорщиками здесь можно было пообщаться.
Правда, показания Муравьёва-Апостола о совещании с Каннингом самоуверенно отверг польский главнокомандующий, великий князь Константин Павлович. Объявил, что это ложь. Дескать, у него в Варшаве контроль образцовый, неужели от него могло бы что-то утаиться? Не верить великому князю было нельзя. Вопрос о связях с англичанами был вроде бы закрыт. Хотя факты показывают, что Константин в Варшаве был глух и слеп, абсолютно не знал, что творится у него под носом. О восстании 1830 года он узнал только тогда, когда поляки вломились в его дворец — еле убежал.
Впрочем, в деле декабристов вообще многое оказалось замято. Следствие как-то деликатно обошло стороной масонские корни тайных обществ, финансирование. А оно было: очевидцы вспоминали, что среди мятежных солдат многие были пьяны, как и толпы примкнувшей черни, — кто это оплатил? Высокопоставленные вельможи, по многим признакам причастные к заговору, — адмирал Мордвинов, член Государственного совета Сперанский, сенатор Сумароков и др. — остались «чистенькими», якобы не нашлось достаточных доказательств. Что же касается пятерых казнённых, то Каховский был пешкой, проигрался вдрызг, жил на содержании сообщников, за что и расплатился ролью киллера, убив Милорадовича и полковника Стюрлера. Четверо остальных были непосредственными руководителями революционеров, но у них было ещё кое-что общее. Они слишком много знали. В том числе о связях с иностранцами (взаимодействие с поляками курировал Бестужев-Рюмин). Могила сокрыла их тайны.
И всё-таки можно утверждать, что Николай I знал о британском участии в заговоре. В 1832 году, уже после подавления польского восстания (и захвата польских архивов), министр иностранных дел Англии Пальмерстон направил свою «правую руку» Каннинга на один из самых престижных и ответственных постов. Послом в Россию! Теперь не для временной миссии, а постоянным. И вдруг царь… отказался допустить Каннинга в нашу страну.
Это вызвало страшный дипломатический скандал. Посла назначил британский кабинет, верительные грамоты уже подписал король. А царь его не принимает! Пальмерстон кипятился, угрожал. Заявлял, что другого посла в России не будет. Велел советнику посольства исполнять обязанности посла до вступления в должность Каннинга. Но и Николай упёрся. В ответ понизил ранг российской миссии в Лондоне, назначил поверенным в делах второстепенного чиновника. А на требования Пальмерстона подтверждал отказ.
Но ведь с назначенным послом надо было что-то делать. Пальмерстон нашёл лишь курьёзный выход, Каннинга в ранге «посла в Российской империи» отправили… в Испанию. А перед царём Пальмерстон сбавил тон, просил «разрулить» ситуацию по-хорошему. Пускай Каннинг только приедет в Петербург, представится императору и сразу уедет. Ответ Николая был характерным: что он согласен дать послу любой из российских орденов, только приезд для него запрещён.
О причинах, которые царь так и не назвал, до сих пор гадают историки. Потому что Каннинг в каких-либо антироссийских акциях как будто не светился. Публичных высказываний против нашей страны не делал. А после своего визита в 1824–1825 годах в России не бывал. Отсюда как раз и видно — царь располагал информацией о тайной деятельности Каннинга во время этого визита. И информация была настолько весомой, что он пошёл на международный скандал. Причём Николай знал — причина его отказа хорошо известна и Пальмерстону, и Каннингу. Пояснять её не требовалось. И англичане таких разъяснений даже не запрашивали! Они действительно знали причину.
Пальмерстон додумался лишь до провокации. Раз царь не принял Каннинга, направил к нему послом лорда Дургама. Вот он-то проявил себя оголтелым русофобом в парламентских выступлениях, в пропагандистских кампаниях. Но… его Николай I принял! На рейде Кронштадта, куда посол прибыл на британском корабле, царь по случаю объезжал русский флот. Пригласил Дургама к себе на пароход "Ижора". Запросто, без церемоний, побеседовал с ним. И посол, ехавший в Россию её врагом, был совершенно очарован императором! Стал его другом и почитателем! А мы ещё раз видим подтверждение — то, что натворил в нашей стране Каннинг, было гораздо серьёзнее, чем даже открытая пропагандистская русофобия.
К этому остаётся только добавить: тот же самый Стрэтфорд Каннинг с 1842 года обосновался послом в Османской империи. Стал главным советником султана Абдул-Меджида, самым влиятельным лицом в Константинополе! Кстати, «по совпадению», великим визирем в это же время стал Решид-паша, «отец» турецких масонских лож и основатель либеральной партии "Молодая Турция". Именно Каннинг с подачи Пальмерстона шаг за шагом режиссировал действия султана, провокациями втянув Россию в Восточную войну — когда на неё обрушилась чуть ли не вся Европа. Показал высочайший уровень в мастерстве закулисных интриг. Вот только с революцией декабристов у него и его начальства получился «прокол». Довершать дело пришлось другим британским дипломатам и разведчикам в 1905-м и в феврале 1917 года.
Илл. Феликс Филиппото. Убийство императора Павла I в марте 1801 года.
