В главной новости недели – Петербургском экономическом форуме – очень мало нового.
Главный спикер Владимир Путин подтвердил неизменность экономического курса России: открытость, сотрудничество со всеми странами, привлечение иностранных инвестиций. Вероятно, международный форум – это не то место, где надо обсуждать нашу экономическую ситуацию и политику по существу, тем более, что поставлена задача вылепить позитивный инвестиционный имидж России, да и вообще не с руки в нынешних условиях дразнить гусей.
Но мне бы хотелось поговорить именно об экономическом курсе и куда он ведёт.
По-прежнему надежды на иностранного инвестора: он придёт, велемудрый, и всё наладит, построит и обустроет.
“Мы вам отсыплем злата,
Что киевских конфет;
Земля у нас богата,
Порядка в ней лишь нет» - эта песня ведётся с седой древности, и конца-краю ей не предвидится.
Регионы соревнуются: кто создаст лучшие условия для этих самых иностранных инвестиций. Всё это напоминает «ярмарку невест» в губернском городе, и производит жалкое впечатление: какая-то коллективная Ассоль, уж четверть века ждущая заморские алые паруса.
Меж тем у Запада (а равно Востока) нет никакого резона создавать у нас передовую промышленность: конкуренты им не нужны, им нужно совершенно обратное: сырьё и рынок сбыта. Ну разве что можно перенести изготовление их товаров для нашего рынка на российскую территорию, поближе к потребителю. Производить товары для других рынков – иностранцам смысла нет: климат у нас холодный, расстояния большие, дороги известно какие, рабочая сила сравнительно дорогая, Трудовой кодекс строгий. Так что преисполняться радужных надежд при появлении любых иностранных инвесторов я бы не стала: этой детской болезнью я лично переболела двадцать с лишним лет назад, когда активно участвовала в создании совместных предприятий. Иностранцы нас не индустриализируют. Хоть западные, хоть восточные.
Даже если б они валом повалили (чего нет и не будет) – толку всё равно не выйдет.
Однако вице-премьер С. Иванов заявил, как об очевидном: иностранные инвестиции благотворны, поскольку заводы и фабрики домой не унесёшь, построенные дороги тоже останутся. Ну что тут сказать? Только вспомнить слова Черномырдина: «Никогда не было – и вот опять». Техника вместе с технологиями сегодня устаревает и снашивается за считанные годы, да и дороги – далеко не вечны, так что единственный способ извлечь пользу из иностранного участия – это научиться делать эту технику самим «от и до». Пора понять, что индустрия – это не только и не столько заводы и фабрики, сколько умелось и квалификация народа, способного создавать новую, ещё не виданную технику. Простое наличие заводов на данной территории автоматически к такому положению вещей не приводит. Приводит – воспитание трудового, технически ориентированного народа. А мы всё тщимся чудодейственно увильнуть от труда и заботы, переложив её на каких-то сторонних умельцев. Избежать труда в первом лице, напряжения и ответственности – это общее стремление и государства, и отдельных граждан. Все как-то пытаются притаиться и пересидеть трудности.
Самый главный капитал – хоть человека, хоть страны - это «капитал духа и воли», как называл Ницше этот нематериальный, но ключевой «актив». Мы его изрядно промотали, и на его восстановлении надо сосредоточиться. Вера в себя, вера в успех, готовность этого успеха добиваться ежедневно и на протяжении лет и десятилетий - без этого не делается никакое большое дело. Пора, кстати, прекратить наше традиционное нытьё и самоуничижение: не случайно в 30-е годы боролись с «нытиками и маловерами», как тогда принято было выражаться. Наш Президент показывает нам пример оптимизма и веры в Россию.
Впрочем, одной верой в себя не обойдёшься – учиться надо. Президент затронул вопросы профессионального образования, похвалил наших ребят-программистов, побеждающих на престижных конкурсах. Но вот о чём он не сказал: на чемпионате мира в Лейпциге в 2013 году Россия заняла одно из последних мест рядом с Кувейтом и Саудовской Аравией (первое – вполне ожидаемо – Корея). Так что надо поднять из руин среднее специальное образование – подготовку техников и квалифицированных рабочих: иначе всем, какие ни есть, нано- и ино- не на что опереться. Было отмечено: в регионах, где имеется среднее специальное – и дела идут не в пример лучше, чем там, где оно развалилось.
Пожелания Президента очень резонны: без изменения образования нельзя изменить жизнь. Но для того, чтобы дать реке новое течение, нужны две вещи: новое русло и дамба, перегораживающая старое. Чтоб нам стать снова технически грамотным, квалифицированным народом, надо не только призывать идти в инженеры, а не в юристы, и даже не просто открывать соответствующие заведения требуется – надо твёрдой рукой закрыть (или перевести в статус народных университетов культуры) все эти «финансово-культурологические университеты», которые только отвлекают и дезориентируют молодёжь, внушая ей ложные взгляды на мир и на самих себя. Школа снова должна стать единой, трудовой, политехнической, а послешкольное образование – процентов на семьдесят пять естественно-техническим. Сегодня у нас преобладает непринуждённо-дамское гуманитарное образование, а с ним индустриализацию не проведёшь.
На форуме широковещательно подтверждена наша государственная приверженность неограниченной открытости. С гордостью сообщается: даже в трудные времена мы не ограничили трансграничное движение капитала. Открытость вообще давно переросла из явления экономического в идеологическое и даже нравственное. Сомнения в благах открытости – нынче хуже всякой гомофобии. Стоит обмолвиться, что надо бы что-то ограничить, как тотчас на тебя налетят: сталинизм, Гулаг, крепостное право, застой, реакция, регресс! Меж тем свободное трансграничное движение капитала несовместимо с масштабной индустриализацией: капитал, могущий быть вложенным в промышленность, просто утекает. И в этом нет ничего удивительного: удивляться следовало бы обратному.
Вообще, открытость-закрытость – это не идеологическая категория. Это мощный инструмент развития. Этой заслонкой надо уметь пользоваться; держать её всегда открытой (как учит МВФ и Вашингтонский консенсус) – разрушительно для народного хозяйства. Особенно убийственно это для хозяйства, которому только предстоит развиться, для ситуации догоняющего развития. Подумайте: почему в Советском Союзе экономика была внутренне замкнутой, а страна закрытой? Интеллигентский ответ: потому что большевики хотели скрыть от народа существующий по соседству рай. А на самом деле это именно и была та самая благотворная заслонка – инструмент развития.
Всегда, когда соединяются, открываются навстречу друг другу страны или территории, стоящие на разном уровне технического и хозяйственного развития, когда между ними начинается «свободная торговля» происходит одно и то же: сильный захватывает рынок, а слабый просто прекращает своё производство. Это явление, наблюдалось, например, при объединении Италии в ХIХ веке. Любопытно ещё вот что. Первыми в «слабых» странах загибаются именно относительно высокотехнологические производства. Это явление, давно отмеченное, называют иногда эффектов Ванека-Райнерта «гибель лучших». А более простые, примитивные производства, стоящие ближе к сырью, — с большей вероятностью выживают. Что мы наблюдаем и в России, и на Украине. При этом мы продолжаем настаивать на том же самом провальном образе действия.
Собственно, вовлечение в ЕЭС новых членов продемонстрировал именно эту закономерность, и надо очень крепко зажмуриться, чтобы этого не видеть. «Народ мореходов» - греки – пускают пузыри главным образом по этой причине. А недавно мне привелось посмотреть какой-то небольшой документальный фильм о венгерском городке, где было несколько давно и хорошо работающих фабрики, а после обретения открытости и членства в Евросоюзе – не осталось ни одной.
Так что если мы хотим индустриализироваться, нам потребуется очень гибкий, но решительный протекционизм. Российские компании должны иметь преимущества перед иностранными, а если данный товар производится в России, ему должен быть запрещён въезд из-за границы. Иначе никакого импортозамещения на выйдет. Вообще-то нужно отбросить это ходовое словцо. Не замещать нужно, а – работать и развиваться. Язык – это вообще великий проявитель. Словцо «импортозамещение» родилось в ООН в 60-е годы и применялось к недавно освободившимся колониям с унаследованной от колониальных времён монокультурной экономикой. Всё прочее строго импортировалось. Так вот их тогда призывали производить хоть что-нибудь на свою потребу. Это нам сегодня нужно? Боюсь, что не это. Поэтому и нужно говорить об индустриализации, а не об импортозамещании. Индустриализация нам нужна не ради какого-то грядущего экспорта, а ради независимости, ради снабжения себя всем нужным. Экспорт – это вторично, это уж как там в будущем получится. Наше геополитическое положение таково, что враждебное окружение – это для нас норма жизни, а не досадное исключение. А потому снабжать себя всем минимально необходимым – это категорический императив для нашего народа.
Очевидно, делать одновременно всё - нельзя, надо выбрать приоритеты. К сожалению, приоритет развития государством не указан. Знаменитое главное звено в бесконечной череде событий, целей и факторов – где оно? Что сейчас самое главное? Что нам надо научиться делать в первую очередь? Пока ясности нет. Это очень плохо – как в малой человеческой жизни, так и в жизни государства. Куда бежать? За что хвататься? Чем и чему жертвовать в случае, если нужно выбрать одно? Это не пустые вопросы.
Ну а будет ясность, нужно – ничего не попишешь! – приступать к планированию. Не индикативному, не к дорожным картам и национальным программам, а самому настоящему планированию – директивному. В натуральных показателях. Сроки, ресурсы, ответственные - всё, как полагается. Как делали в те времена, когда развитие было самым быстрым. Сколь быстрым? А вот. Вчера Президент с удовлетворением упомянул о шестидесяти предприятиях с иностранным участием, которые открыты в последнее время. А в период с 1929-го по 1941-й год было введено в строй 9 600 предприятий. По два в день. Почувствуйте разницу.
Разумеется, дважды войти в одну реку нельзя, обстоятельства, люди, технологии, весь дух времени – всё меняется. Одно остаётся неизменным: необходимость «капитала духа и воли».
Вероятно, планирование надо будет осуществлять не по отраслевому, а по вертикально интегрированному принципу. Самое удивительное, что многое уже разработано учёными, группирующимися вокруг журнала «Экономист» (в анамнезе «Плановое хозяйство»). Но, к сожалению, их не слушают, а слушают г-на Кудрина, который на Западе считается лучшим министром финансов всех времён и народов. И не мудрено, что считается: он уже слил наше богатство в американские бумаги, а теперь жаждет полномочий для продолжения «реформ». Каковы могут быть эти реформы – легко понять из предыдущих подвигов реформатора, так что он вполне заслужил от наших западных друзей поощрительного похлопывания по плечу.
Для индустриализации и вообще быстрого развития нужно наконец «национализировать» Центробанк, который - по Конституции - независим и никому не подчиняется. Есть разные гипотезы, кому он подчиняется, но это слишком большая и болезненная тема, чтобы обсуждать её походя; к тому же она выходит за пределы форума.
Что же касается форума, то он ещё раз показал: несмотря ни на что, сохраняется приверженность старому курсу. Экономика у нас по-прежнему направлена на получение сиюминутной прибыли, а не потребностей страны и народа. В сущности, это не экономика, не народное хозяйство - это по-прежнему «хрематистика», как называл такое хозяйствование Аристотель, и однозначно осуждал. По-видимому, несмотря на патриотические разговоры, побеждают силы, которым никакое развитие не нужно.
Меж тем и в таких условиях многие люди работают и делают нужные дела в промышленности и в сельском хозяйстве. Они не ждут ни специальной отмашки, ни особо благоприятных условий – они живут и действуют в тех, которые есть. Наш национальный, обломовский, оборот мысли: пока не созданы благоприятные условия, нечего и за дело браться. На самом деле за дело браться надо всегда и везде. А там и условия подоспеют. «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть», - говорил Теодор Рузвельт, 26-й президент США в 1901—1909. И он совершенно прав. Люди, которые руководствуются этим принципом, достигают вершин. И находят нужные условия. Или создают их. Хочется верить, что условия и стимулы для ударного труда явятся – хотя бы в виде пресловутого жареного петуха.
