В нескончаемых спорах о будущем нашей Родины таится одна простая и страшная истина: будущего у неё попросту нет, поскольку в обществе нет никакого единого или хотя бы доминирующего мнения по данному поводу.
Из кожи лезут вон, а возу всё нет ходу!
Поклажа бы для них казалась и легка:
Да Лебедь рвётся в облака,
Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.
Кто виноват из них, кто прав, — судить не нам;
Да только воз и ныне там.
(И.А.Крылов, "Лебедь, Рак и Щука")
Так сказать, наглядные, в действии, преимущества демократии...
А поиски "объединяющей национальной идеи" на деле приводят к ещё большему разъединению, поскольку несогласные с тем или иным рецептом "спасения России" моментально записываются в разряд врагов, подлежащих уничтожению или, в качестве акта милосердия, "всего лишь" поражению в их патриотических и прочих правах.
Всё это написано прежде всего для того, чтобы хоть как-то объяснить самому себе и, возможно, читателям, почему публикация фундаментальной статьи Александра Молоткова "Коммунизм и реформация" (см. "Завтра", 2011, №№ 35-36) не вызвала практически никакой общественной реакции, не говоря уже о полноценной дискуссии, или — тем более — практических действиях в указанном автором направлении.
И в этой статье, и в ранее опубликованной монографии "Миссия России. Православие и социализм в XXI веке" (С-Пб.: Русский остров, 2008, 400 с., послесловие Валентина Курбатова) автор проводит прямые параллели между европейской и русской цивилизациями, утверждая наличие в отечественной истории аналогов Ренессанса, Реформации и Просвещения: "Русская христианская цивилизация осуществила свою религиозную реформацию только в ХХ веке, осуществила её в небывалой коммунистической форме, решительно подтвердив свой особый, отличный от западноевропейского, путь развития... Практический результат личной трудовой праведности в коммунистической этике, в отличие от этики протестантизма, не становится предметом укрепления личного индивидуализма (духовного и материального, как реализация заповеди "любви к Богу" в повседневной жизни), но всецело посвящается благу ближнего через социальную систему общества (как реализация заповеди "любви к ближнему".
И далее: "Шанс выправить положение и удержать коммунистический вектор социалистического развития теоретически был. В логике Реформации за эпохой горячих "религиозных войн" следует эпоха Просвещения как новый мировоззренческий синтез, осваивающий освобожденные религиозные энергии в новых культурных формах... Религиозный подтекст коммунистической Реформации ХХ века остаётся непонятым как со стороны Церкви, так и со стороны ортодоксального коммунизма. И это "религиозное недоразумение" остаётся зияющим идеологическим провалом, над которым зависла русская история".
Предлагает Александр Молотков и собственный "рецепт спасения": "Пора перевести потенциал застарелого мировоззренческого конфликта в положительную историческую перспективу. Противоречия между коммунизмом и православием нет: это две стороны исповедания христианства в русской истории: идеально-духовного и социально-практического. Взаимное противостояние того и другого в ХХ веке имело диалектический характер (как тезис и антитезис), что подразумевает возможность нового исторического синтеза... Надо решительно восстановить стратегический выбор России на новом идеологическом уровне, соединив духовную энергию православия и социальную идею коммунизма в единую и несокрушимую политическую силу".
Предположим, что мы полностью согласны с автором: да, надо! Кому же не нужна "единая и несокрушимая политическая сила"?! Ведь за такой — словно за каменной стеной! Чем не пресловутый "единый и нерушимый блок коммунистов и беспартийных" времён позднего Советского Союза с его сверхдержавностью? Но "гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним — ходить". Как только от общетеоретических пожеланий пытаешься перейти к практике подобного "синтеза", возникают настолько мощные препятствия, что поневоле начинаешь задумываться: а не противоречат ли подобные попытки самой природе "синтезируемых" нами феноменов?
Бесспорное "генетическое родство" коммунистических и социалистических идей (которые А.Молотков употребляет почему-то как взаимозаменяемые синонимы) с некоторыми сторонами православного и в целом христианского вероучения (которые А.Молотков тоже употребляет как синонимы, и в результате "христианский социализм" оказывается равнозначным "православному коммунизму", что далеко не так, но об этом чуть позже), на мой взгляд, свидетельствует, скорее, против обозначенного выше синтеза, чем за него.
Не скрою, в своё время, в первой половине 90-х годов, мой собственный образ мыслей был весьма близок образу мыслей Александра Молоткова. И в этой связи вспоминается спонтанный диалог, произошедший между вашим покорным слугой и одним из самых "продвинутых" идеологов коммунизма Ричардом Ивановичем Косолаповым, которого и поныне продолжаю безмерно уважать. Зная о моем церковном "неофитстве", Ричард Иванович произнёс "ту самую" фразу насчёт "первого коммуниста" в следующей редакции: "Да вообще, Иисус Христос — наш человек", на что я сподобился лишь промямлить: мол, существует другая точка зрения, согласно которой Иисус Христос — наш Бог. В истории Церкви гораздо меньшие разночтения в понимании Символа Веры приводили к многовековым и неразрешимым "через синтез" конфликтам.
С ортодоксально-церковной точки зрения, коммунистическую доктрину вообще можно рассматривать только в качестве сугубой ереси. Что касается идеологов марксизма, он же "научный коммунизм", то их отношение ко всем формам религии как "опиума народа" также не вызывает сомнения. То есть, две эти формы религиозного сознания (в том, что полностью "рационального" и "научного" сознания попросту не бывает, я с Александром Молотковым как раз полностью и безоговорочно согласен) отстоят настолько далеко друг от друга, что их естественный "синтез", в отличие от симбиоза, представляется, к сожалению, совершенно невозможным. Для получения "синтетической" особи из двух симбиотических потребуются весьма изощренные опыты "социо-генной инженерии", позволяющие "скрестить ужа и ежа" без появления на выходе колючей проволоки. Но далеко не факт, что получившаяся в результате подобных экспериментов химера вообще будет жизнеспособной, не говоря уже о её потенциальных "репродуктивных" качествах.
Впрочем, "молочный брат" гипотетического и пока несуществующего в природе (если не брать отдельные социальные артефакты личного и группового характера) "православного коммунизма", "христианский социализм" в виде политической партии существует вот уже несколько десятков лет в такой специфической земле ФРГ, как Бавария, а также в ряде других католических стран, испытавших на себе в ХХ веке различные варианты фашистской идеологии и государственности. Как правило, это весьма консервативные и "правые" с идеологической точки зрения структуры, тем не менее, обладающие достаточно высокой степенью социально-экономической адаптивности ("довлеет дневи злоба его") именно за счёт своей "социальной" составляющей как специального дополнительного "запаса прочности" в условиях рынков труда и капитала. То есть, лозунгом "христианского социализма" является даже не построение, условно говоря, "рая на земле", а "переход из ада в чистилище". В определенном смысле цель более чем достойная, но к христианской и, вообще, к религиозной сотериологии (учению об искуплении и спасении человека) имеющая весьма опосредованное отношение. И это неслучайно.
В упомянутой выше монографии А.Молоткова можно прочесть следующие строки: "Новый социализм в христианской перспективе — то совершенное общество будущего, которое преодолеет в собственном основании "тоталитарную власть" человеческого греха и выйдет на новый уровень социальной организации, определяемой не сумрачным миром "ветхого человека", а светлым богоподобием нового человека. Ориентация на высшее, богоподобное существо нового человека, составляющее природу и смысл христианского откровения, должна стать средством и целью новой социальной организации". Согласитесь, что, по части христианского откровения, это явная "новелла" — поставить на место Иисуса Христа абстрактное (или конкретное?) "богоподобное существо нового человека". Так что, по поводу откровений автора "народ безмолвствует", видимо, не зря.
